Через секунду толстуха упала на колени, потом завалилась на бок, задергавшись, словно в приступе эпилепсии. Этим она сильно испугала сопровождавшего ее мужчину. Он, придерживая спутницу, стал на колени и даже начал звать на помощь прохожих. «Беги, идиот!» – Мара с помощью телепатии вложила в его разум эту мысль. – Может, не стоило делать из нее нежить, если ее дружка настолько жалко? – спародировал голос внучки Корэс. И тут им пришлось непроизвольно ускорить шаг, так как за спиной послышались душераздирающие крики горожанина. Толстуха очнулась и, схватив руками голову своего спутника, впилась зубами ему в горло. – Эта сука – заслужила! – спокойно ответила девушка. – А ему стоило лучше выбирать себе подружку. – Капитан и все, кого он обратит, – такие же ублюдки. Уж нам ли с тобой не знать людишек? Довольно известная гниль во всех мирах. И Пилсудские свернули в переулок, двигаясь к одному из общественных входов в местную канализацию. Через нее они планировали пробраться в Верхний город, чтобы посетить одну влиятельную семью в Дарвэне. Крылатый демон, уцепившись ногами за острый скальный выступ, сидел на вершине огромной горы. Он внимательно смотрел в сторону города, находившегося точно посередине гигантской реки. Вроде это конечная остановка преследуемой им парочки. Ведь раньше те старательно прятались и не привлекали к себе внимания. Сегодня же с самого момента своего прибытия они начали сильно шалить. Зрение у ролла превосходило птичье. Поэтому он хорошо видел, как в закрытой городской бухте из одного корабля начали выбегать люди. Они бросались на тех, кто стоял на набережной, валили их с ног и впивались зубами в тело. Создание нежити с помощью зелья, а не магии – довольно сложное искусство. Но толку от такого не слишком-то и много. Ведь даже сейчас латники в гавани успели опустить решетку и заблокировать вход в город. А вот у оставшихся на кораблях было не так уж и много шансов. Свежие мертвяки такие настойчивые, что доберутся до всех. Ну что ж, тогда он подождет и посмотрит, чем все это закончится. Утренние солнечные лучи отражаются от покрытой снегом равнины, которая окружает с трех сторон Марэборг. Его гарнизон вместе с экипажами военных шхун расположился на стенах, наблюдая за построившейся вражеской армией. Та стояла ровными рядами, точно перпендикулярно стенам. Гвардия Тайлеров была закована в ярко начищенные зеркальные латы. Альвийские лучники облачились в свои коричневые кожаные доспехи. Лесной народ и наемники Тайлеров держали в руках длинные штурмовые лестницы. И никаких осадных орудий у их армии не видно. Ни катапульт с баллистами, ни передвижных башен со штурмовыми щитами на колесах. На главной и самой высокой башне крепости стоял командир гарнизона Дайдин Хрул. Шестидесятилетний воин был старым опытным полководцем и давним соратником великого короля Отара. Семнадцать лет назад, по приказу короля, вайхэнец первым начал выбивать альвов из этих земель. А потом руководил строительством неприступного Марэборга, возведенного на заброшенных цваргских руинах. За прошедшие годы количество стычек его войска с врагами королевства перевалило за тысячу. А под непосредственным руководством Дайдина эта крепость пережила шесть серьезных осад от альвов, три от ургов и один раз даже нармаерцы в гости пожаловали. Поэтому, находясь на башне вместе с двумя своими офицерами, он с нескрываемым презрением смотрел на стоящее под крепостными стенами сборище идиотов. Ведь эти кретины ничего, кроме штурмовых лестниц, с собой не взяли, так что непонятно, на что они вообще надеются. За спинами людей и альвов виднелись трое верховых, их командиров. Это седой Кронинген, жесткая Барбиэль и альвийский маг Чэхар. Рядом с ними на специальной Т-образной подставке расположился Гор. С помощью его зрения я не спеша рассматривал шесть тысяч воинов с лестницами. Они стояли ко мне спиной и ждали только команды, чтобы пойти на штурм. Среди них на коне разъезжал Бергтел, проверяя окончательную готовность армии. Сидящий на жеребце Кронинген был, как и его земляки, облачен в зеркальные латы, которые почти полностью прикрывали тело. Сидевшие на ляшках рядом с ним Чэхар и Барбиэль использовали привычные для них кожаные доспехи. Правда, альвийка не носила шлем, как у них принято. Она просто скрутила черные волосы в крупный хвост. А еще нанесла на лицо боевую раскраску, состоящую из красных полос. Этим Барбиэль показывала, что готова сегодня умереть. Зато выглядела в ней намного красивее, чем в той, которую использовала для маскировки в лесу. Так что, не знай я про странности этой безумной куколки, – и сейчас даже засмотрелся бы на такую красавицу. Бергтел наконец-то проверил последние ряды воинов и галопом помчался в нашу сторону. Как мне кажется, он немного нервничал из-за предстоящего штурма. Но это и нормально, ведь они до сих пор не знали всех подробностей моего плана. Блондин натянул поводья, остановив коня, и уставился на Гора: – Мы готовы, так что начинай! Коршун по моей просьбе повернул голову в сторону Барбиэль. Та являлась самым опытным полководцем среди присутствующих. Раскрашенная альвийка заметила это движение и также посмотрела на Гора. – Сразу не бросайте войска в атаку, дождитесь нужного момента! Но вы легко поймете, когда к стене можно будет подойти без потерь! – сказал я голосом Гора, а потом покинул разум птицы. Коршун, избавившись от меня, встряхнул головой. Потом расправил белоснежные крылья, резко оттолкнулся от жердочки и начал набирать высоту. Он мне будет показывать общую картину боя. Прошло десять секунд, потом тридцать и даже минута. Оба мага и альвийка молча ждали, и только Бергтел теребил в руках кожаные поводья. Он уже начинал понемногу нервничать, так как не верил в успешный штурм. Внезапно яркий огненный факел взметнулся высоко над стеной, а до осаждающей армии долетел грохот от взрыва. Потом чуть левее первого возник второй факел из огня, а за ним последовал третий взрыв и четвертый. Словно камень упал с плеч Бергтела. Он с облегчением вздохнул, а оба мага довольно улыбнулись. И только альвийка ничуть не изменилась в лице, продолжая внимательно наблюдать за тем, как на стенах Марэборга зарождается паника. Лишь после десятой вспышки огненное безумие на некоторое время остановилось. И Барбиэль вопросительно чуть склонила голову на сторону. Брюнетка опасалась, что магию стуга заблокировали. А ведь стена еще не освобождена до конца от огненных жерл… Но даже сейчас она была готова пойти в атаку. Ведь в прежде неприступном щите крепости появилась серьезная прореха. Жертвы, конечно, будут ужасными, но такой шанс упускать нельзя. Однако через несколько секунд хаос, состоящий из бушующего огня, продолжил свой триумфальный поход по стенам. И огненные жерла, а также снаряды со «слезами дракона», которые требушеты должны были метать в атакующих, методично вспыхивали один за другим. Барбиэль посмотрела на Чэхара и подарила ему красиво-злобную улыбку маньяка. Она хорошо относилась к магу, но в военной тактике тот ничего не понимал. И все-таки его поставили главным, что казалось ей большой ошибкой. Альвийка легко спрыгнула со своего ляшка и, ударив животное по заду, отправила его в сторону лагеря. Сама же плавно достала из-за спины два узких и чуть изогнутых меча. А потом красивой походкой пошла вдоль строя их армии. – Еще слишком рано, мы понесем большие потери! – крикнул ей в спину Бергтел. Но Барбиэль никак не отреагировала на предупреждение блондина, хотя и не могла его не услышать. А ведь барлэец сильно переживал, что эта глупая альвийская женщина спровоцирует их атаку раньше времени. – В такой момент, да еще у нее на родине, Барбиэль никто не сможет остановить. Но она просила передать, что ты можешь не беспокоиться. Штурм начнется в нужное время, – пояснил ему Чэхар. – Лучше вам научиться ее останавливать! А если не получается, то тогда передайте командование ей! – рявкнул Бергтел. Он внимательно наблюдал, как Барбиэль молча идет вдоль рядов воинов и никого не тревожит. Значит, она действительно понимала, что еще не настало время для штурма. Возможно, просто хочет первой взойти на стену. «Глупо, конечно, но это ее право», – подумал Бергтел. Барбиэль с двумя обнаженными мечами в руках вышла чуть дальше первых рядов объединенной армии и остановилась. Ее черные зрачки пристально уставились на стены, где продолжали вспыхивать все новые требушеты и огненные жерла. И от увиденного на красивых губах молодой женщины заиграла улыбка. А ее прекрасное тело напряглось, как у хищника перед прыжком. Предложи ей кто-нибудь раньше такую помощь с Марэборгом – она все отдала бы за это! Впервые за время похода Барбиэль не относилась пренебрежительно к стугу. Он на несколько минут стал ее кумиром. А потом на стене вспыхнул последний остававшийся целым требушет и настало время для штурма. Поэтому Барбиэль, тридцать шесть лет назад родившаяся в поселении Хетлания, которое располагалось когда-то всего лишь в двух километрах отсюда, и потерявшая вместе с домом мужа и дочерей-близняшек, торжествующе закричала: – В атаку-у-у!!! Я вставил в «баррет» новый магазин с зажигательными патронами. Потом приник к оптическому прицелу, и плавно нажал на спусковой крючок. После этого выстрела в небо взметнулся огненный столб, причем самый высокий за сегодня. Это возле стены взорвались сложенные в кучу запасные снаряды для требушетов. Они сожгли с десяток воинов, но не усилили панику вайхэнского гарнизона. Ибо стрелка на их «паникаметре» давно зашкалила. А потом наконец-то на крепостных стенах появились первые альвы. И не боясь пылающего огня, бросились на обезумевших от ужаса вайхэнцев. Так что наконец-то завязался рукопашный бой. Альвы все прибывали и прибывали, а среди защитников крепости воцарилась дикая паническая неразбериха. Поэтому битва за стену шла почти в одни ворота, и счетчик потерь вайхэнцев накручивал цифры с ужасающей скоростью. И когда через минуту я увидел в прицеле поднявшегося по лестнице барлэйца, лесной народ уже полностью контролировал эту часть стены. И постепенно захватывал нижние уровни башен, спускаясь во внутренний двор. – Твое оружие слишком ужасно!.. – шокированным, но в то же время безумно приятным голосом прошептала Райлина. Девушка стояла слева от меня и внимательно наблюдала за штурмом Марэборга. Я же, словно по Фрейду, лежал у ее ног. Правда, не признавался в вечной любви, а просто так удобнее было стрелять. – Ужасно? Какая несусветная чушь! Оружие Артура просто прекрасно! – рявкнул Рон. Цварг стоял на коленях справа от меня. И специальным мешком с огромным горлышком ловил вылетающие из снайперской винтовки гильзы. Вот и получалось, что представители двух древних народов, постепенно вымирающих из-за людей, имели абсолютно разные взгляды на такие простые вещи. Ну да – мы, люди, умеем изобретать идеальные орудия убийства. Кто-то сказал, что человек – вершина творения природы. Как по мне, так это сказка для самых настоящих идиотов, которых хватает среди землян. Да и вообще хомо сапиенс стоило назвать по-другому: например, хомо суперкиллер. Ведь наш вид – просто несменяемый чемпион среди убийц в этих тысячелетних соревнованиях под эгидой эволюции. – Вы оба правы, и в то же время ошибаетесь. Оружие абсолютно нейтрально, а ужасным его может сделать только владелец! – сказал я и плавно нажал на спуск. Пуля пятидесятого калибра вылетела из ствола, на огромной скорости преодолела эти несколько сот метров и разнесла на кусочки часть человеческого позвоночника, навылет пробив спину выбежавшего на открытое пространство вайхэнского колдуна. Не знаю, умер ли он мгновенно или нет. Но человек, раскинув руки, упал в огонь, где вспыхнул словно факел. И я был очень доволен, что удалось подловить этого ублюдка. Значит, наши потери будут намного меньше. – Ты думаешь не совсем как обычный человек. И даже чем-то напоминаешь мне альвов Барбиэль, – задумчивым тоном произнесла девушка. – Многие люди так думают. Просто их не подавляющее большинство в нашей популяции, – ответил я, продолжая в прицел выискивать нового колдуна. Кто знает, сколько их должно быть по штату в этой цитадели… А вот Барбиэль не приходилось выслеживать врагов внутри Марэборга. Оба меча и их хозяйка просто наслаждались происходящей резней. Альвийка уже отправила на тот свет десятка полтора людишек и даже не собиралась останавливаться. Из меча в ее правой руке вылетели искры, когда пришлось парировать топор вайхэнца. Тут же вторым клинком женщина пробила мужчине правый глаз, а заодно и череп. Причем навылет, так что шлем слетел с головы латника. Но в такой контактной мясорубке каждые две секунды идет новая атака. Поэтому, как только Барбиэль выдернула меч из черепа убитого, на нее уже замахнулся своим двуручником следующий человек.