Глава 25 Школа-школа. А ведь я думала, что готова смело шагнуть в царство сплетен, интриг и подколок в детской версии высшего света. Вчера вечером я прочитала около сотни сообщений от подруг, на некоторые даже ответила. В итоге сижу в машине и не решаюсь открыть дверь. Меня не покидало ощущение, будто надвигается что-то очень страшное. Ощущение пристального взгляда между лопатками не оставляло меня ни на мгновение. Или тот мужчина из видения начал игру, или… лучше не думать. — Госпожа не готова к урокам? — ехидно спросил Колум, оглянувшись с водительского сиденья. — Госпожа не готова к вопросам, — хмыкнула я в ответ и взялась за ручку дверцы. — Тугольская школа гарантирует безопасность учеников, — напомнил мне телохранитель и вышел из машины. Я дождалась, когда он обойдёт её и откроет мне дверь, после чего кивнула. Да, безопасность от внешних угроз наша школа гарантирует. Но что насчёт внутренних? Тот взрыв в лаборатории два года назад замяли. О «погибшем» Максимилиане Дюсолье вышла короткая заметка в местных газетах, а в биографии гения появилась строчка о дате смерти. «Трагически погиб» — вот и всё. Если детишки аристократов порежут друг друга не ленточки, их пожурят и только. Вот тебе и безопасность. — Яра! — выпрыгнувшая из-за угла Аня чуть не сшибла меня с ног. — Ты пришла! — Привет, — улыбнулась я. — А где… — Света уже в классе, успокаивает Митеньку, — затараторила Аня. Она сразу поняла, про кого я хотела спросить. — А Митенька у нас… кто? — уточнила я на всякий случай. В связи с недавними событиями я выпала из общественной жизни. И возвращаться к ней особого желания не было, но необходимость и клятва не дают выбора. — Яра! — Аня закатила глаза, поправила идеальную причёску и вздохнула, не увидев на моём лице отклика понимания. — Дмитрий Гаврилов, единственный наследник великого графа Гаврилова. Забыла что ли? — Да как-то не до этого было, — пожала я плечами. — Ты всё расскажешь! — подруга подхватила меня под руку и потащила меня к классу. — Мы знаем про войну с родом Свиридовых. Это правда, что ты сражалась наравне с отцом и братом⁈ — она замедлила шаг, посмотрела на меня нахмуренным взглядом и прикусила губу. — Слухи ходят… и ты была ранена? — Расскажу после уроков. Пойдём, — потянула я её дальше. — Жанну не видела? Я ей дозвониться не могу. — Ты не знаешь⁈ — охнула Аня и огляделась. Рядом никого не было, поэтому она позволила себе выругаться вполголоса. — Евгений Макаров разорвал помолвку. Жанну выслали в северное имение де Берри. Весь высший свет гудит. — Да как-то… — растерянно начала я. — Не до этого было… — продолжила она, кивнув своим мыслям. — Нам многое надо обсудить, но сначала — главное: на первом ряду сидит Тарас Чебуков, тот самый. На втором наши выскочки. На третьем уже мы: Света, ты, я, Митенька, Татьяна и Наталья Дорофеевы. — А Чебуков у нас… — я не успела даже договорить. Конечно, я знала, кто такой Тарас Чебуков, но мне захотелось подшутить над Аней — очень уж она забавно реагировала. — Сын князя и самый гадкий в мире аристо, — быстро перебила меня подруга — мы были почти у самых дверей в класс. — Садист, психопат и мерзавец. — Ага. Поняла. Не трогать Чебукова, — закивала я, едва сдерживая улыбку. — Даже не смотри в его сторону, — тряхнула меня за плечи подруга, приводя в чувство. — Кстати… Макаров после разрыва помолвки с Жанной сказал, будто теперь его род пополнится одной из Войтовых. — Варх! — теперь уже я выругалась. — Неужели послал прошение о помолвке отцу? — Ты правда не знала? — во взгляде Анны сквозили неподдельное удивление и, кажется, затаённая обида. Неужели она думает, будто я специально скрываю от подруг важные новости? — Может старшие рода Яковлевых и обсуждают такие вопросы с младшими, у Войтовых так не принято, — довольно резко ответила я, выгнув бровь. — Знаешь, я бы на месте Жанны умерла со стыда, — дрогнувшим голосом пояснила свою обиду Аня. — Побыть невестой меньше месяца и получить отставку… Почему Макаров так на тебе зациклился? — Ну как же⁈ Я ж на свете всех милее, всех румяней и белее! — со смешком сказала я, поправив причёску и повернувшись боком. Да, ярко-зелёная прядка на фоне каштановых волос бросалась в глаза, но Аня-то смотрела на меня только с правой стороны. Подруга ахнула и сверкнула глазами, заметив и прядку, и новую стрижку, и дорогие изумруды на заколке — сегодня я решила не мелочиться. — Под цвет глаз! — выдохнула Аня и закусила губу. Наверняка уже посчитала, сколько может стоить комплект из серёжек и заколки. — Точно. Я подмигнула подруге и потащила её в кабинет — стоять в коридоре мне уже надоело, самые важные новости я узнала, да и себя показала со всех сторон. Значит, Евгений решил добиться меня законным путём. Конечно, я ни капли не верила, что древний род Макаровых позволит наследнику выбирать супругу по сердцу. Да-да, шутки про мою неземную красоту оказались кстати. Все были уверены, что наш Женечка пускает на меня слюни с девятого класса. И жила ронанта на наших землях тут совсем ни при чём, как и будущие поиски фульгуритов на вершинах наших гор тоже. И ведь для несведущих эта помолвка действительно станет логичным завершением «ухаживаний». И соединятся два любящих сердца, и менестрели будут петь песни о большой и светлой любви. Я невольно растянула губы в усмешке. Той самой — похожей на оскал перед боем. Палочки шамана в голове молчали, но я нутром чувствовала, что мне предстоит битва, а то и не одна. Не смогла я не бросить взгляд на «садиста, психопата и мерзавца» — в смысле на Тараса Чебукова. Ну не удержалась, бывает. Вот только этот садист внимательно смотрел на меня и даже ловил мой взгляд. Неужели впечатлился моей милой улыбкой? Я вопросительно подняла бровь и получила кивок от самого княжича Чебукова. Ого! Ого-гошеньки! Он ещё и улыбнулся⁈ Мне ведь не почудились дрогнувшие уголки губ этого во всех смыслах отрицательного персонажа? Я повернулась к Ане, чтобы спросить, но она лишь сжала побелевшие губы и молча с выпрямленной спиной проследовала к третьему ряду. Ладно, разберусь с этим Тарасом потом, сейчас надо снова налаживать связи и завоёвывать почти утраченное доверие подруг. Я вспомнила выражение Николая, когда он изображал идиота, и нацепила блаженную улыбку на губы. Сейчас я буквально излучала спокойствие и безмятежность. Ведь так должна выглядеть шестнадцатилетняя девица? Сдержать истерический хохот было очень сложно. Мои плечи дрогнули раз-другой, и я захихикала. Просто представила, как выгляжу со стороны. Вот бы кто-то из моего мира увидел, как Яара́ну Беспощадная рассиживается за партой, вместо того чтобы карать врагов и сметать полчища тварей. Хохотала я от души, всхлипывая и закрывая ладонями лицо. Разве это не смешно? Генерал объединённой армии в школьной форме и за партой? Я не обращала внимания на шепотки за спиной и похлопывания Ани по плечу. Даже сжатая Светой рука почти не ощущалась. О, Всевидящий, я оценила твою шутку! И ведь всё было спокойно почти четыре года. Что изменилось? Что пробудило мою суть? Видение, в котором Кир-Ахшар уничтожил чужой мир? Или, может быть, первая встреча с тварями в пещере? Или это сделал отец, оставив меня умирать? Замолчала я резко, в тот момент, когда в класс вошёл наш куратор в сопровождении самого молодого героя Империи. Разве это не чудесное совпадение, что я встретила Белкина почти сразу после видения? Хаос играет со мной, подсовывает разрозненные кусочки мозаики, которую мне ещё предстоит собрать в единую картину. Я прищурилась и посмотрела на героя Империи. На вид Борису было около сорока. Седина на висках немного старила, но всё равно он был слишком молод для того, кто удостоился высшей награды. Пока куратор наговаривал лекцию по видам разломов, я наблюдала за Белкиным. Он старательно делал вид, будто не интересуется моей персоной, но я ловила его взгляд чуть ли не каждую минуту. И если сначала он изучал внешность, украшения, ткань формы, то потом стал смотреть на моё лицо. Глаза в глаза. Мы застыли напротив друг друга, словно бабочки в янтаре, наколотые и распятые рукой натуралиста. Биение сердец, расширенные зрачки, мурашки на затылке — всё это ощущалось так, будто мы стали единым целым, слились навечно. Кто ты? Спрашивал взгляд Бориса. Кто ты? Спрашивал мой взгляд. Мы сражались беззвучно, словно от этого зависели наши жизни. И я знала точно: Белкин будет решать, что сказать обо мне своему покровителю — тому неизвестному мужчине с уровнем мага вне категорий. Он не знал, но наверняка чувствовал, что от этого сражения взглядами зависит и его жизнь. Если он посмеет копать под меня, а значит и под мой Род, я его уничтожу. Нужно-то всего ничего — отдать команду Дирхтану и его стае. Или взять с собой на занятия Ахашши. Один плевок в сторону героя Империи — и тот скончается в течение суток. — Яра… — Аня дёрнула меня за рукав. — Яра, пошли скорее. — А, что? Я и не заметила, как закончился урок — так сильно была увлечена противостоянием с Белкиным. Повернувшись к подруге, увидела направленные на меня взгляды. Прочитать их было легко — жалость, презрение, зависть, ненависть. Безразличных было меньше всего. Подруги вытянули меня сначала в коридор, затем на улицу. Следующее занятие — магическая боёвка, так что мы выдвинулись в сторону полигона. — Что с тобой происходит, Яра? — тихо спросила Аня, подхватив меня под руку. — Я читала про ПТСР. Между прочим, у тебя все признаки, — тут же добавила Света, схватившись за меня с другой стороны. — Что за ПТСР? Я склонила голову к плечу и скосила глаза в сторону. Княжны Дорофеевы отставали от нас на два шага, они вели под руки того самого Митеньку Гаврилова, от которого была в восторге Аня. — Посттравматическое стрессовое расстройство, — ответила Света, недовольно сжав губы. — Это не шутки, это тяжёлое психическое состояние. Ты отразила атаку иномирных тварей из спонтанного разлома, потом участвовала в сражении… — Стоп-стоп! Подожди, ты считаешь, что это как-то повлияло на мою психику? — я выдернула руки и повернулась к подруге. — Сражения и битвы — это реальность, Света. Каждый день где-то гибнут люди, идут войны, просто масштаб этих войн разный. — Тебе шестнадцать! Ты не воин и даже не боевой маг, — моя блондинистая подруга нахмурилась и сжала кулаки. — Ты пацифист с особо чуткой натурой и ты… ты выращиваешь цветочки, варишь энергетик в алхимической печи, предназначенной для варки многокомпонентных зелий. — На ней не написано, — пожала я плечами. — И вообще… алхимия — не моё. — У тебя ПТСР, тебе нужно обратиться к целителям душ, — продолжала настаивать Света, упрямо выставив подбородок. — Ну уж нет! — я покачала головой и отмахнулась. — Спасибо за заботу, но мне только задушевных бесед не хватает для полного счастья. — Яра! — Света! — И что это было там в классе? — перевела она тему, но я видела, что подруга не сдастся и снова поднимет вопрос о целителях душ. — Сначала ты улыбалась Чебукову, а потом уставилась на Белкина! Что у тебя может быть с ними общего? — Хватит. Прекрати этот допрос, — да, я была резка со Светой, но по-другому она бы не поняла. — Чебукова я увидела впервые сегодня на занятии, Белкина — в первый день учёбы. Ничего общего у меня с ними нет. — Тогда почему… — Не знаю я! Мне надо было отвернуться или что? Спрятаться за твою спину, как раньше, и делать вид, будто меня не задевают насмешки и подколки? Я разозлилась и ударила по больному. Это было нечестно по отношению к Свете, которая всегда была рядом. Она, Аня и Жанна были самыми близкими людьми. Наверное, они были даже ближе, чем отец и братья, которых я почти не знала. Всё, что у меня было, — воспоминания Ярины из детства, когда Михаил с Николаем проводили много времени с младшей сестрёнкой. — Ты изменилась, — Света бросила взгляд на мою ладонь, отмеченную зубами Дирхтана, и замолчала. — Я так привыкла защищать тебя, что не заметила, как ты вдруг выросла.