Но из квартиры не доносилось ни единого звука – никого дома не было. Сев прямо на пол лестничной площадки, я прислонилась к двери и приготовилась ждать. У меня ведь не было ключей от квартиры. Они где-то потерялись сразу после того, как меня взяли под стражу. Дверь напротив открылась, и из неё показалась соседка. Увидев меня сидящей на холодном полу, она громко запричитала: – Алиса, ты что тут сидишь? А грязная-то какая… Что с тобой произошло? Поднимайся с пола, пошли ко мне. По реакции соседки я сразу поняла, что она ничего не знает о моём заключении. Видимо, Андрей, как мог, держал в тайне то, что со мной произошло. – Нет, Вера Ивановна, я здесь посижу. Вы не беспокойтесь. – Да как же так!.. Следом за Верой Ивановной выскочила её маленькая собачка, которая подбежала ко мне с радостным лаем и встала на задние лапы, желая лизнуть меня в лицо. – Алиса, пойдём ко мне, я тебе говорю! – А вы Андрея не видели? – Нет. Наверное, придёт скоро. А ты бы ему позвонила… – Хотелось бы, только мне неоткуда. Тут я вспомнила о подаренном мне мобильном телефоне и даже полезла было за ним в карман, но тут же подумала: скорее всего, он прослушивается, поэтому будет лучше, если по этому телефону я вообще не буду ни с кем общаться. Кроме как с Петром Петровичем, конечно. – Алиса, пойдём, от меня позвонишь. Да встань ты, пожалуйста! Сколько можно на полу сидеть? Простудишься, пол-то холодный. Ты позвони, спроси, когда Андрей приедет, а пока посидишь у меня. Чаю горячего с мёдом попьёшь. Умоешься. Что случилось-то? Ты же никогда так не выглядела. Встав с пола, я зашла в квартиру к соседке и сразу позвонила на мобильный мужа. Но вместо его голоса услышала, что абонент недоступен, и я, не говоря ни единого слова, вернулась обратно на площадку – села туда, где сидела ранее, всё так же прислонившись спиной к двери. – Алиса, ну что? – никак не унималась соседка. Видимо, мой внешний вид так её впечатлил, что она не знала, как мне можно помочь и что можно для меня сделать. – Ничего. – Где Андрей? – У него телефон недоступен. – Наверное, в метро едет. – Андрей не ездит в метро. Он ездит всегда на машине. Если только, быть может, машина сломалась… – Алиса, пойдём, лучше ты у меня посидишь, – снова стала уговаривать соседка. – Вера Ивановна, закройте, пожалуйста, дверь, – сказала я мягко, но со слезами на глазах. И она поняла, что спорить со мной бесполезно. – Как знаешь. Но если надумаешь, то звони. Я дома. – Спасибо. – Не за что. Как только соседка закрыла дверь, я поджала ноги и обняла себя за плечи. Кажется, я ненадолго задремала или просто отключилась, потому что голос моего мужа прозвучал как-то вдруг: – Алиса, ты? Подняв голову, я увидела стоящего на лестнице ничего не понимающего Андрея, а рядом с ним обезумевшего от радости Стасика. – Мама! Мамочка! – бросился ко мне ребёнок. – Ты где так долго была? Мы так по тебе скучали! Встав с пола, я притянула сына к себе и заплакала. – Стасик… Стас… Господи, как же долго я ждала этого момента… Сын слегка отстранился и залился озорным детским смехом: – Мама, а почему ты такая грязная? Ты где-то упала? Ты очень сильно испачкалась. Пойдём, мы тебя постираем. – Пойдём. Я взяла сына за руку и посмотрела на открывающего дверь мужа. Я сразу заметила, что Андрей предельно холоден и смотрит на меня с непонятным испугом. – Мама, а ты мне какой-нибудь подарок привезла? – не отпуская мою руку, спросил сын. – Подарок? – Да. Какую-нибудь машинку или ещё что-нибудь новенькое. – Стас, я сейчас ничего не привезла, но обещаю, что завтра же исправлюсь и притащу тебе целую гору подарков. – Правда? – буквально закричал от восторга мой сын. – А я разве когда-нибудь тебя обманывала? – А там, откуда ты сейчас приехала, не было магазинов? – Да, Стасик, там, откуда я сейчас приехала, вообще ничего нет. – А разве бывает такое место, где нет магазинов? – Бывает, Стасик. В жизни бывает всё. В этом я уже убедилась. Как только сын пошёл в свою комнату и занялся игрушками, я подошла к Андрею поближе, положила руки на его плечи, заглянула в глаза и тихо спросила: – Андрей, что-то изменилось? – Всё хорошо, – по-прежнему холодно ответил супруг. – Ты меня ещё любишь? – Ещё люблю. – Тебе, наверное, неприятно на меня смотреть. Я слишком грязная, и пахнет от меня дурно. Я сейчас помоюсь. – У тебя чесотка? – слегка сморщился муж и посмотрел на мою разодранную шею. – Смотри, Стаса не зарази, а то как он в садик пойдёт. – Это не чесотка. – Уж больно на неё похоже. – Это нервы. Я до последнего ждала, что Андрей притянет меня к себе, погладит по голове, успокоит и скажет, что мы со всем справимся, выстоим и не сломаемся, что я не должна ничего бояться, потому что я не одна, а нас двое, и что теперь мы вместе будем искать выход из сложившейся ситуации. И что, несмотря ни на какие трудности и катаклизмы, мы обязательно его найдём. Но Андрей ничего этого не сделал. Ничего не сказал. Он смотрел на меня так, словно чего-то боялся, и я уже не могла понять, рад он моему возвращению или нет. – Я пошла мыться, – вздохнув, я направилась в ванную. – Да, конечно, иди. А я пока уложу Стасика спать. – Я бы хотела сама его уложить. Я так сильно по нему соскучилась! – Алиса, тебе необходимо хорошенько покиснуть в ванне. Ты можешь заразить ребёнка. – Чем? Чем я могу заразить ребёнка? – Возможно, у тебя какая-то инфекция. Я сам уложу сына. Не забывай, что ему нужен режим. Завтра утром ему опять идти в садик. Я выпрямилась и оперлась о стену. – Андрей, завтра Стас не пойдёт в сад. – Почему? – Завтра ты отвезёшь его к бабушке. – Не понял. – А что тут непонятного? Пока в моей жизни не наступит хоть какая-то определённость, ребёнок временно поживёт у бабушки. – Я не понимаю, о какой определённости ты говоришь. И также не понимаю, почему ребёнок должен жить у бабушки, если у него есть родители? Ты хочешь, чтобы я отвёз ребёнка к своей маме?