Долгая дорога домой «Буханочка» с намалеванной на борту символикой «Анархистов» упрямо перла по размытой песчанке, освещая себе дорогу тусклыми фарами. В кузове, среди кучи ящиков с боеприпасами, провизией и оружием, ютились четверо бойцов. Андрей сидел за рулем, Никита – на пассажирском месте. Трясло тут не меньше, чем в кузове. Зато окно опущено, покурить можно. Или подышать. Или чередовать. Лишь пыль в лицо – единственная неприятность. Детектор аномалий, закрепленный умельцами на бампере, исправно работал, так что микроавтобус двигался бодро. Бодро по меркам Зоны, естественно. Леса за бортом сменялись брошенными селами, села сменялись лесами, изредка вдали мелькали фермы или заводы – наследие исчезнувшего Советского Союза. Проехали мимо торчащего мордой в кювете старого ГАЗа с цистерной, на которой было написано «Молоко». У кабины распласталось тело молодого парня в типичной для новичка куртке цвета хаки. Полез, толком не освоившись, вглубь, да и поплатился за свою самонадеянность. Правда, осваиваться теперь негде. Деревни новичков, Зимовища, больше нет. Военные постарались, зачистив весь лагерь в отместку за гибель какой-то важной шишки. – Слушай, Никит, а ты куда после? – спросил вдруг Андрей. – Ну, когда война закончится? – Подамся куда? – Ага. К нам не думаешь? Пригодился бы. Я с Рахманом перетру, не думаю, что он будет против. – Не, к вам вряд ли. Без обид. Не сейчас, по крайней мере. Мне передохнуть нужно. Разобраться в себе. Сечешь? Но на Большую землю не хочу, не прижился там однажды, не приживусь и сейчас. Думаю, к научникам пойду. Может, лаборантом каким. В Зону за образцами ходить. Знай себе по окрестностям шляйся да фигню всякую для яйцеголовых таскай. Квартирку еще в научном городке выдадут. Вообще песня. Там и жизнь вдруг наладится. Кто знает? – Устанешь тут воевать, это точно. – А ты что, Андрюх? Всю жизнь проторчишь в Зоне? – Не знаю я, далеко не заглядывал. Может, сорвусь. На Большую землю все равно мотаюсь периодически. Если мы победим и жизнь наладится… – Андрей задумался, крутанул руль. – Увидеть хочу кое-кого. Женщину одну. Последний раз… уже и не помню, когда виделись. – Разошлись? – Там очень сложная история. Раньше были близки. – Ясно. Сигаретку? – Угощусь. – А вы, парни? – Он повернулся к тем, кто в кузове. Один взял, остальные отказались. Тряхнуло на очередной яме. Вонючка-елочка скакала на каждой кочке. Замызганное грязью лобовое стекло мешало обзору. Дым уходил в открытое окно, смешиваясь с чистым вечерним воздухом Территории Проклятых. Звук работающего мотора отражался эхом. – Анд… прем… – ожила рация на груди командира отряда. – Ш-ш-ш… Андрей… прием… ш-ш-ш… – Да, прием, – произнес Андрей в микрофон. – Случилось что? – По… ка… врод… ничего… не случилось, – прорвался голос Рахмана сквозь помехи. – Но… кажется… помощь понадобится… Дозорные… что Скай искали… к нашей базе… где-то два бэтээра… Не к нам, может… Но откуда два бэтээра со стороны Припяти? Никита и Андрей переглянулись. – Похоже, ты был прав, мой нелюдимый друг. Пацаны в кузове засуетились, схватились за автоматы, рожки отсоединили, проверили, полные ли. * * * Как бы яростно Андрей ни насиловал педаль газа, а наверстать драгоценное время у него не получалось. Разгонишься секунд на десять-двадцать – и снова резко в тормоз, снова теряешь важные минуты, огибая аномалии или что-либо еще: от остовов советских малолитражек до упавших деревьев. Еще и дороги разбиты настолько, что даже для «буханочки» они – настоящее испытание. Зазевавшийся Андрей резко выкрутил руль в метре от вспыхнувшего перед машиной «камина». Детектор аномалий надрывно запиликал, автобусик накренило, из-под колес взметнулась грязь. Никита приложился плечом о дверь, та, яростно заскрипев, распахнулась, и сталкер едва не выпал, но водитель в последнюю секунду успел перехватить его за руку и втащить в салон. – Фух, это было близко. – Коннор захлопнул дверь. – Извини. – Да ничего, Андрюх. Спасибо, что не дал шандарахнуться прямо в жерло сраного «камина». – Угу. – Перед нами бы извинился, – уже из кузова. – Нас тут здорово потрепало твоими чертовыми ящиками. – Володь, не ерничай. Вы вообще слышали, что сказал… Хлопок. «Буханку» повело. Андрей резко ударил в тормоза. – Твою мать! – Что случилось? – Напоролись на что-то, когда обходили аномалию. – А ты видел? – уже Никита. – Что? – Направо посмотри, слепой. И Андрей посмотрел. Там, в кювете, опрокинутый на крышу, лежал грузовичок «Удара» – старенький, но хорошо сохранившийся шестьдесят шестой «газон». Тот самый, что отъехал от логова Малинина часом ранее. – И он напоролся, обходя аномалию? – Никита напрягся и крепче сжал «Винторез». – Какого хрена? – Андрей потянулся к дверной ручке. – Надо проверить. Может, там кому помощь нужна? И как их скинуло? Никита, ты со мной? Отлично, – продолжил он, дождавшись кивка. – А вы, парни, рассредоточьтесь. Трое охраняют. Будьте начеку! Володь, посмотри, что с тачкой. Колесо, похоже. Запаску подкинь. – Опять для меня вся самая грязная работа, – вздохнул Володя. – Вот что бы ты без меня делал? – Еще недавно эти ублюдки пытались нас убить, – заявил тот, что требовал у командира извиниться перед бойцами за резкий маневр. – А теперь мы впрягаемся за них? Чего ты о них печешься? Подкинем запаску да поедем. Если кто выжил – пусть сами выбираются. Или дохнут там. Плевать! В аномалию попали? Между собой перегрызлись? Бандиты накрыли? Нас это не касается. Поехали, Андрей. Они лишь временные союзники, не забывай. Когда проблема решится… они, скорее всего, снова пойдут против нас. – Ты не можешь знать наверняка. – Плевать. – Заткнись, – отрезал Володя. – Идем. Быстрее сделаем – быстрее уедем. – Вот-вот, дружище, – поддержал Андрей. – Не охренел ли ты, часом, обсуждать приказы и в демократию тут играть? Делаем, как я сказал. – Единственное… – своим холодным голосом подхватил Никита. – Единственное, в чем хочу поправить твоего друга… Когда проблема решится – это неверная постановка вопроса. Если она решится. И если останется кому воевать между собой. – Ага. Хрен знает, чем все закончится. Еще бэтээры эти. А ты о том, чтобы друг другу в глотки вгрызаться. – Если это все не бред. Мы не знаем, о чем этот больной ублюдок тер с Малининым. – У тебя проблемы? – Рука Никиты молниеносно метнулась к кобуре. – Повторяю! – Ствол смотрел нахалу в лицо. – У тебя проблемы? – А доказательств, что слили в Сеть, тебе не хватило? – агрессивно встрял молчавший доселе боец. – А бэтээров со стороны Припяти? – Бэтээров? Вояки какие, круг сделали, вот и все… – Вояки не лезут вглубь, идиот. Никогда не лезли. – Ну так никогда не лезли, а теперь полезли, – огрызнулся возмущавшийся боец. – Хорошо, ты командир, мы тебя услышали. С говном еще сожрете. Поступай как знаешь. Тока добавлю: если бы ты и вправду пекся о наших, ты бы кинул этих конченых ударовцев еще при дележке награбленного добра. – Пошли, Никита, нечего с ним. Володя, запаска. Ты, придурок, и вы трое – в дозор. Следить за окрестностями. Никит, погнали, быстро проверим, поможем, если что… – Не нравится мне это. Не, я-то пойду. Просто… Смотри, аномалий тут нет, кроме «камина». За всю перепалку никто так и не показался. Скорее всего, грузовик кто-то накрыл, ограбил и смылся. Или не смылся? Что, если эти люди недалеко? – Вы слышали, дозорные? В оба глаза! А нам надо разведать. Может, даже поживимся чем.