Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 9 из 22 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
VII. ОХОТА НА МУСТАНГА 26 Хитрый Змей в одиночку шел через прерию. Его лицо не было покрыто боевой краской, однако он был вооружен. Колчан с луком и стрелами Хитрый Змей нес на левом плече, а короткую дубину и чиппевский нож — за поясом. Из-под белой волчьей шкуры, наброшенной на плечи, выглядывала сумка, переброшенная через правую руку. Пот плыл по натертому жиром телу индейца, но он не обращал внимания ни на усталость, ни на жару. Он продолжал упорно идти, всматриваясь в видневшееся вдали облако пыли. Прошли два месяца после необычного похода против шайенов. Именно тогда он просил Великого Духа о великолепном сунка вакан, которого не смог бы обогнать ни один скакун. Просьбы его, несмотря на обещанные жертвы, не были выслушаны. Только позднее Хитрый Змей понял почему. Дело в том, что воины шайенов забрали лучших скакунов на дальнюю охоту. На пастбище остались только лошади послабее, да те, что предназначались для женщин при выполнении тягловых работ. Поэтому разочарованный Техаванка подарил своей молодой жене коней, захваченных у шайенов, а сам вскоре после свадьбы отправился один в прерию. Он решил поймать и обуздать для себя дикого мустанга. После многих дней тяжелого, небезопасного пути на юго-запад ему удалось выследить табун диких мустангов. Вид коней, живущих на свободе, ошеломил его, побудил сильнее биться сердце. Из укрытия в овраге он долго водил глазами по табуну. Мустанги были не очень большими, но хорошо сложенными животными. Стройные ноги, широкие ноздри, огненный взгляд красноречиво свидетельствовали об их отваге и резвости. Благодаря прекрасной адаптированности к условиям степи, они обладали огромной жизненной силой и выносливостью. Мустанги могли ежедневно пробегать много миль, обходясь скудным количеством воды и пищи. В табуне были мустанги разной масти: пегие с большими сивыми отметинами на темной коже 27, сивки, усеянные нерегулярными красновато-рыжими, каштановыми, вороными пятнами величиной с орех или яблоко 28, кони золотистой масти с белыми хвостами и гривами 29, желтовато-коричневые буланые с темными полосами на хребте и даже один альбинос с розовой кожей и прозрачными глазами. Дикие лошади прерий были от природы спокойными животными. Они доброжелательно относились к антилопам, бизонам, прериевым собачкам и зайцам, не обижали их и очень боялись хищников и людей. Мустанги были пугливы. Часто из-за пустяка они начинали паниковать и убегали, как ветер. Как только Хитрый Змей появился в поле зрения табуна, мустанги сорвались и быстро исчезли вдали. Однако Хитрый Змей терпеливо шел по их следу, все крутился вокруг табуна, понуждая его к постоянной бдительности. День ото дня боязливые мустанги становились все более нервными: упорный враг настойчиво следовал за ними. И теперь, останавливаясь для выпаса или у водопоя, они поминутно подымали головы, беспокойно оглядывались, вострили уши, били копытами о землю. Хитрый Змей с радостью подметил усталость и беспокойство табуна. Он уже высмотрел великолепного пегого жеребца. Спину и зад животного покрывали большие белые пятна, передняя же часть тела, живот и стройные ноги были вороными, а голова отчасти черной. Белым был и верх головы. Жеребец убегал обычно в числе последних, но вскоре неизменно оказывался впереди. Он исчезал с быстротою молнии. Хитрый Змей решил взять именно этого жеребца. Но сперва надо было отделить облюбованного коня от остального табуна. Ловкими маневрами он отгонял мустанга в сторону гряды холмов. Мустанги, которых гнали день и ночь, исхудали, теряли силы, становились все апатичнее. Хитрый Змей мучился не меньше. Выжженный солнцем, измотанный голодом и жаждой, уставший от недосыпания, он стал похож на тень злого духа. Иногда ему казалось, что. он вот-вот упадет от измождения. В воздухе, прямо над ним парили черные сипы, будто предчувствуя смерть одинокого ловца. Хитрый Змей то и дело подымал голову и мрачно поглядывал на зловещих птиц. — Великий Ви! Не дай мне погибнуть теперь! Я должен получить своего сунка вакан. Наконец, однажды днем в его сердце затеплилась надежда. Преследуемые мустанги все чаще стали останавливаться, чтобы перевести дух. И теперь Техаванка видел их прямо перед собой. Благодаря его ловким маневрам, табун оказался загнанным на неровный участок местности неподалеку от гряды холмов. Здесь тянулись большие овраги, лощины и возвышенности с крутыми склонами. Высушенная солнцем пустая земля потрескалась от жары и превратила степь в пустыню. Лишь травы росли на склонах оврагов, с краев которых подобно змеям свисали кактусы. Близость меловых обрывов, обрамленных зеленой линией деревьев, придавала сил и измученному табуну, и его преследователю. Там, где в этом степном пустынном краю кустилась растительность, должна была быть и вожделенная вода. В тот самый день уже с утра огромные пухлые облака задернули мягкое солнечное небо. Осветленные солнцем, они походили на ослепительно белые холмы, башни и купола. Кое-где между облаками выглядывали лоскутки бледно-голубого неба. В воздухе не было ни дуновения. Хитрый Змей медленно подходил к Очередному холму. Когда он поднялся на него, то чуть было не вскрикнул от радости. Склон на противоположной стороне был очень крутым, а у подножья, среди буйной травы тек хилый болотистый ручеек. Хитрый Змей, не раздумывая, спустился и сбросил волчью шкуру, сумку и оружие. Потом лег на землю и погрузил воспаленное лицо в мутную воду. Сперва он смочил губы, потом постепенно напился досыта. Наконец, глубоко вздохнул, поднял голову и окаменел. На расстоянии вытянутой руки он увидел, уставившиеся в него глаза гремучей змеи. Огромный ядовитый гад, свернувшись в клубок, грелся на плоском камне. Обеспокоенный близостью человека, он поднял голову. И теперь, раскрыв пасть, громко шипел, одновременно потрясая хвостом и издавая звук, похожий на сухой треск 30. Техаванка стоял, не двигаясь. В нос била острая вонь гада. Он знал, что гремучие змеи становились опасными только тогда, когда на них случайно наступали, либо дотрагивались до тела. Не атакуемые, они чаще всего убегали. Поэтому Техаванка не двигался, не в силах оторваться от холодных безжалостных глаз рептилии. Из раскрытой пасти змеи выглядывали длинные, острые, как иглы, зубы, которые легко пробивали самую толстую одежду и кожу мокасин, одновременно поражая жертву сильным ядом. Вдруг на лицо Техаванке села черно-желтая оса. С минуту она блуждала по его стиснутым губам, потом поползла к левому глазу. Ни один мускул не дрогнул на лице индейца, который по-прежнему не отрывался от холодных глаз гада. К счастью, оса улетела так же быстро, как и прилетела. Каменная неподвижность человека успокоила гремучую змею. Она перестала шипеть, медленно сползла с камня, передвигаясь характерным для змей способом, и отправилась на поиски более спокойного места. Техаванка во второй раз в течение столь непродолжительного времени облегченно вздохнул. Он избежал грозной опасности, которая могла роковым образом завершить упорное преследование табуна. Умывшись, он взял оружие, сумку, волчью шкуру и снова поднялся на возвышенность, сразу почувствовав дуновение ветра, появившегося, наконец, после долгих безветренных и сухих дней. Ветер нес свежий влажный холод. Это был верный знак, что после знойного дня вечером может разразиться гроза. На горизонте появились тяжелые темные тучи. Хитрый Змей сбежал с возвышенности и быстро направился к белым обрывистым холмам неподалеку. Именно туда побежали мустанги. Прериевые собачки, скакавшие у нор своих подземных поселков, лаяли при виде Хитрого Змея. Ручей поблизости от холма был обильнее. Поэтому из зарослей появилась антилопа. Удивленная, она остановилась на мгновение, после чего быстро исчезла в кустах. Над ручьем поднялась пара куликов 31. Их громкий протяжный крик заставил Хитрого Змея быстро вытащить лук и стрелы. Один кулик, прошитый острым наконечником, упал на землю. Тут же под ногами Хитрого Змея прошмыгнул большой заяц. Хитрый Змей добил птицу ножом и поднялся. Вскоре он был уже у обрывистого склона холма. У ручья росли ясень и дикий хлопчатник. Вокруг разносился запах диких роз. Не теряя времени, Хитрый Змей собрал сухие ветки. С помощью огнива жены, которое он всегда брал в поход, развел огонь. Потом ощипал кулика. Разрезанное на кусочки мясо начал печь над огнем. Разводить костер было рискованно: это была территория, где охотились враждебные вахпекутам пауни. Однако перед решающим броском на табун надо было поесть. Тем временем небо затянули черные тучи. Крутые обрывы потемнели, степь стала мрачной. Вдали прокатился сильный гром. И вскоре в листьях деревьев зашелестели крупные капли дождя. Неподалеку от костра пробежали два больших белых волка и быстро скрылись среди холмов. Черноту неба прорезала ослепительная молния. Треск грома протяжным эхом разнесся среди обрывов. И тотчас же послышался грохот. Холодный, пахнувший сыростью ветер, зашевелил высокую траву. Дождь перешел в сильный ливень. Вода залила костер. Гроза набирала силу. Потоки воды, стекавшие по земле, молния, гром и грохот ошеломили Хитрого Змея. Он спрятался под обрывом и испуганно слушал беснующуюся стихию. Шаман Красная Собака не раз говорил, что гром был мощным хлопанием крыльев большой черной птицы, падавшей с вершины горы. Когда птица била огромными крыльями о воду, возникала молния. Именно теперь Хитрый Змей вспомнил страшную судьбу одного чародея, который побеждал громы. Однажды, когда приближалась гроза, чародей, вооружившись луком, стрелами, волшебным бубном и свистулькой из крыла орла, вбежал на холм. Он визжал, свистел, бил в бубен и стрелял в небо из лука, чтобы испугать и прогнать грозовые тучи. Это оскорбило большую черную птицу, которая ударом молнии убила чародея. Встревоженный воспоминаниями, Хитрый Змей сидел, съежившись, под обрывом. С суеверным страхом смотрел он в черное небо, раздираемое ослепительными молниями. В их необыкновенном блеске крутые склоны холма, деревья и кусты приобретали очертания фантастических существ, о которых рассказывали старцы долгими зимними вечерами. Мрачная степь казалась каким-то волшебным урочищем. Сам Красная Собака в великой тайне поведал внуку, что в холмах, рассеянных среди степей, он своими глазами видел необычных зверей и чудовищ, превращенных в камень Великим Духом. Может, именно эти чудища сейчас, во время грозы выходили из скал? Хитрый Змей не знал древней истории родного края, который так любил. И все, чего не понимал, приписывал сверхъестественным волшебным силам. А ведь эти превращенные в камень чудовища на самом деле были окаменевшими остатками давно вымерших животных, обитавших когда-то на американском континенте 32. Именно территория Великих равнин в древние времена была родиной бесчисленных видов животных, часть которых еще жила, когда первые ловцы из азиатского континента вступили на американскую землю. Потом и первобытные звери, и охотники таинственно исчезли. Стихия безумствовала почти всю ночь. Только перед рассветом небо вызвездилось. Озябший, продрогший Хитрый Змей вышел из укрытия. Набросив на себя волчью шкуру, он направился к обрывам, среди которых еще до грозы исчезли мустанги. Вскоре небо посветлело. После ночного ливня над землей распростерлась фиолетовая дымка. Ливень смыл следы табуна. Оказавшись среди обрывистых склонов холмов, Хитрый Змей пошел уже крадучись, внимательно прислушиваясь. Он приближался к скалистой котловине. Узкий вход в нее частично заслоняли карликовые кусты. Вдруг из котловины послышались тихое ржание и фыркание лошадей. Хитрый Змей сразу же припал к земле и на четвереньках подкрался к кустам. Сердце в его груди билось, как молот. В нескольких десятках шагов от входа в котловину щипали траву два мустанга. Среди них был облюбованный Хитрым Змеем пегий жеребец. Сквозь поднимавшуюся над землей дымку были хорошо видны остальные лошади. Молодой ловчий быстро осмотрелся. Слева крутой, почти вертикальный склон обрамляла узкая горловина лощины, с правой стороны, тоже недоступной, были валуны и скальные обломки. Туман еще скрывал то, что было в котловине, поэтому догадаться, есть ли у нее открытый вход с противоположной стороны, было трудно. Хитрый Змей не терял времени на размышления. Туман был его союзником. Сбросив на землю волчью шкуру, сумку, колчан, арканы. Хитрый Змей отложил и дубинку, оставив только нож. Одетый в набедренную повязку и кожаные штаны, он обвязал себя в поясе двумя короткими арканами, а длинный, завершавшийся петлей, взял в руку. Потом начал пробираться сквозь кусты к валунам справа от котловины. Вскоре он был уже среди них. И под их укрытием продолжал подбираться к мустангам. Наступило безоблачное солнечное утро. Туман постепенно рассеивался. Хитрый Змей оказался напротив первой группы мустангов. Дно котловины было песчаным, усеянным камнями. Лишь на склонах кое-где росли травы и карликовые кусты. Мустанги спокойно пощипывали траву, грызли кусты. Они еще не чуяли преследователя, притаившегося в нескольких шагах от них между валунами. Хитрый Змей с благодарностью подумал, что Великий Дух на этот раз благосклонно отнесся к его просьбе. Даже малейшего дуновения не доходило до дна котловины, что значительно облегчало подход к пугливым лошадям. Трудно сказать, ошибался ли индеец относительно влияния сверхъестественных сил, однако удача сейчас действительно сопутствовала ему. Выбранный жеребец подходил все ближе к правому склону котловины. Вскоре он остановился и начал щипать кусты прямо у валуна, за которым притаился ловец. Взяв в правую руку свернутый, завершавшийся петлей аркан, Хитрый Змей, соблюдая максимальную осторожность, поднялся на валун. Прямо перед собой он увидел хребет мустанга, который, наклонив голову, объедал молодые побеги. Терять время больше было нельзя. Хитрый Змей встал во весь рост, поднял правую руку, раскручивая аркан для достижения требуемого размаха. Только теперь жеребец вдруг поднял голову. Огненным взглядом он оглядел ловца, расширил ноздри, предупредительно заржал и резко отступил. В это мгновение в воздухе просвистел аркан, раскрытая петля зависла над головой мустанга, а затем опустилась на его гибкую шею. Дикий жеребец, будто под ударом бича, завизжал, подскочил всеми четырьмя лапами, а потом попытался бежать длинными скачками. Наклонившись вперед, Хитрый Змей изо всех сил уперся ногами в валун, однако аркан потащил его, и молодой индеец упал спиной на твердый размокший песок. Несмотря на боль, он не выпустил аркан. До этого тихая котловина наполнилась ржанием, визгом и топотом лошадей. Табун разбегался в ужасе. Жеребец попытался было последовать за остальными, но Хитрый Змей, который стал серым от боли, уже успел подняться. Чуть наклонившись вперед, он уперся ногами в мокрый песок. Жеребец так и не успел совершить полноценного скачка, зарывшись копытами в землю. Коварная петля затянулась на его шее. Жеребец наклонил голову и резкими движениями пытался сорвать аркан. Но Хитрый Змей не ослаблял захват, с каждым шагом аркан в его руках становился все короче, от мустанга его отделяли уже несколько шагов. Жеребец, которому становилось все труднее дышать, не мог сбросить петли и в отчаянии пошел на преследователя. Давление аркана сразу же ослабло. С испуганным визгом жеребец подскочил к Хитрому Змею, встал перед ним на дыбы, чтобы ударить копытами. На этот раз индеец вовремя отскочил в сторону, схватил аркан и снова сильно стиснул петлю. Мустанг еще некоторое время сопротивлялся, но, ослабевший от долгого мучительного преследования, быстро терял силы и дыхание. В последней попытке защититься он еще раз встал на дыбы. И тогда Хитрый Змей подскочил к нему, аркан снова совершил круг в воздухе и обвил поднятые передние ноги. Мощный рывок, и мустанг упал на бок. Теперь каждое движение передних ног еще сильнее стискивало сжимавшую шею петлю. Хитрый Змей быстро снял с пояса короткие арканы и, невзирая на опасность, быстро связал задние ноги мустанга. Потом опутал передние. Связанный, задыхавшийся жеребец уже не боролся. Хитрый Змей ослабил петлю на шее лошади. Потом сел на пригорок, тяжело дыша. Падая, он сильно ушибся о камень. У него была разодрана щека, стерты и в синяках руки. Отдохнув, он нашел шкуру волка, сумку, оружие и положил все это рядом с собой. Затем в дождевой воде, скопившейся после ливня, омыл болевшее тело и досыта напился, сразу же почувствовав значительное облегчение. Обрадованный поимкой столь вожделенного жеребца, он поднялся на высокий холм, осмотрел местность и, не заметив ничего подозрительного, успокоенный вернулся в котловину. Увидев преследователя, жеребец несколько раз пытался вскочить, но неизменно падал в бессилии. Наконец, он перестал сопротивляться и лег. Хитрый Змей вытащил из сумки немного сухого мяса и начал кормить его. Время шло медленно. Солнце поднималось все выше, становилось жарко. Хитрый Змей наблюдал за мустангом, который безуспешно пытался передвинуться в тень. Видно было, что лошадь мучают жажда и голод. Хитрый Змей периодически поднимался на скалу и осматривался, потом возвращался в котловину. До наступления вечера он набрал хвороста для костра, немного травы и молодых ветвей. Наконец, вытащил из колчана лук и стрелы и отправился с пустым колчаном из собачьей кожи за водой. Вскоре он вернулся. У головы мустанга индеец выкопал круглую ямку, покрыл ее по бокам кожаной рубашкой и налил из колчана воду в импровизированный сосуд. Измученный жаждой жеребец тотчас же поднял голову. Налитыми кровью глазами животное недоверчиво смотрело на человека. — Пей, пей, я не обижу тебя… -тихо сказал Хитрый Змей. Погрузив руку в ямку, он смочил морду лошади. После минутного колебания мустанг напился. Тогда Хитрый Змей пододвинул ему траву и побеги. Потом, еще раз предварительно убедившись, что поблизости нет врагов, развел костер. Ночью поблизости бушевали волки. Их голоса беспокоили мустанга. Животное все время подымало голову, вострило уши, тихо ржало. Хитрый Змей подложил под его голову волчью шкуру, говоря с ним тихо и мягко. Наступило утро. Хитрый Змей снова пошел на разведку. Когда он после продолжительного отсутствия вернулся, жеребец приветствовал его тихим ржанием. Хитрый Змей принес воды, напоил коня. После этого он быстро накрыл ладонью ноздри лошади и несколько раз дунул в них. И сразу же перевязал мустангу нижнюю челюсть. Закрепленный таким образом аркан служил индейцам для того, чтобы вести лошадей, и наоборот, во время верховой езды они направляли их ударами колен. Затем Хитрый Змей освободил передние ноги мустанга, а на задних ослабил путы. Наконец, взял аркан, обвязанный вокруг морды, и, ласково разговаривая с животным, помог ему подняться. Мустанг встал, покачиваясь на одеревеневших ногах. Воспользовавшись этим, Хитрый Змей набросил на спину лошади волчью шкуру, которую укрепил ремнем, переброшенным через туловище. Убедившись, что путы на задних ногах не позволяют мустангу убежать, он отпустил его на короткий выпас. Аркан волочился за лошадью. Она трясла головой, перебирала ногами, пытаясь сбросить путы. Но после нескольких безуспешных попыток успокоилась и начала щипать траву. Хитрый Змей укрепил колчан, заткнул дубинку за пояс и перебросил через плечо сумку. Приготовившись к обратной дороге, он подошел к жеребцу. Тот заржал и, фыркая, поднялся на дыбы. Хитрый Змей взял аркан, которым была перевязана морда лошади. Сперва он немного подержал его, потом накрыл ладонью ноздри жеребца. Несколько раз дунув в них, он быстро перерезал ножом путы на задних ногах и вскочил животному на спину. Мустанг, как ошпаренный, подскочил, выгибая хребет, однако ему не удалось сбросить наездника. Готовый к сопротивлению. Хитрый Змей одной рукой держал его за гриву, а другой сильно потянул за аркан, энергично сжимая бока коленями. Жеребец еще брыкался некоторое время, подскакивал, пытаясь одновременно дотянуться мордой до седока, но вскоре сил для сопротивления у него не осталось. Тогда Хитрый Змей потянул за аркан и заставил лошадь побежать трусцой к выходу из котловины. Они выехали в открытую степь. Жеребец тряс головой, высоко поднимал ее и громко ржал. Он ещё раз попытался сбросить наездника, но, будучи не в состоянии сделать это, пошел в полный галоп. Хитрый Змей, как зачарованный, смотрел на степь, летевшую из-под копыт лошади. Успокоенный дуновением теплого ветра, он запел песню победы. VIII СОЛДАТЫ. «СЛОМАННОЙ СТРЕЛЫ» Кони, добытые у шайенов, и великолепный дикий гнедой, пойманный в прерии Хитрым Змеем, внесли сумятицу в жизнь поселка вахпекутов. Всем захотелось иметь лошадей. С завистью поглядывали индейцы на захваченных мустангов, которых внимательно охраняли хозяева. Женщины, таскавшие имущество во время охоты в прериях, все чаще стали подговаривать мужей отправиться в поход за добычей или на охоту за дикими лошадьми. Женское упорство побудило мужчин к действию. Индейцы прерий всегда руководствовались советами своих жен, которые значительно лучше ориентировались в жизни племени. Объяснение этому было очень простое. Муж мог находиться только в одном месте в течение одного раза, в то время как его несколько жен, бывая у многочисленных подруг, собирали новости от десятка кумушек, благодаря чему могли обо всем информировать мужа. Даже совет старейшин никогда не принимал важных решений в первый день собрания, чтобы сановники племени могли проконсультироваться со своими половинами. Поэтому очень часто именно женщины побуждали мужчин распевать в поселке военные песни перед походами, которые, как это часто бывает не 'войне, не всегда завершались благополучно. Вот почему кроме маршей здесь можно было слышать и причитания, проклятия врагам. Охваченные лошадиной горячкой вахпекуты захватывали коней не только у недругов, но и у союзников, джанктон дакотов. Непрекращающиеся военные походы могли привести к ответному удару. Красная Собака с неодобрением наблюдал за военными начинаниями вахпекутов. Благодаря опыту, мудрости и большой шаманской силе он давно уже был избран вождем мира. Красная Собака очень добросовестно относился к своим обязанностям: контролировал выполнение решений совета старейшин, старался поддерживать дружеские отношения с соседними племенами, председательствовал на религиозных торжествах, следил за соблюдением сроков охоты на бизонов, сева и уборки урожая, опекал стариков, бедных и особенно вдов и сирот, а также одаривал самых известных воинов, чтобы заручиться их поддержкой. Его землянка была открыта для всех. Однако, как вождь, он не вправе был давать распоряжения или что-то запрещать. Хотя шаман и пользовался всеобщим уважением, он всегда оказывался бессильным перед отдельными воинами, каждый из которых мог стать вождем с неограниченной властью на время организованного им же самим похода. Не имея возможности запретить воинам устраивать неразумные походы, Красная Собака тем не менее принял меры безопасности на случай ответного удара. Поселок стал походить на военный лагерь. Вход в него постоянно стерегли, днем и ночью разведчики прочесывали округу, а женщины работали в огородах под надзором вооруженных мужчин. При этом Красная Собака выслушал справедливые жалобы джанктон дакотов, обещая им компенсировать потери. В этой обстановке он с нетерпением ждал осенней охоты на бизонов, которая должна была положить конец боевым подвигам вахпекутов. Именно на период охоты на бизонов совет старейшин поручал товариществу «Сломанной Стрелы» следить за порядком и дисциплиной. Эта индейская полиция с момента получения задания принимала в свои руки бразды правления в племени. Выполняя поручение представителей наивысшей власти, солдаты «Сломанной Стрелы» не только осаживали виновников беспорядка, но и немедленно приводили в исполнение суровые приговоры, которые никто не мог оспорить. Поэтому Красная Собака с нетерпением ждал той минуты, когда власть перейдет в руки солдатского товарищества. Индейцы, которые вели полуоседлый образ жизни на восточных границах прерии, охотились на бизонов дважды в год. Самая большая охота приходилась на август или сентябрь. Именно в это время бизоны собирались в огромные стада, чтобы поздней осенью отправиться в теплые края. После летних выпасов на сочном разнотравье хорошо отъевшиеся самки были жирны, а кожу их покрывала свежая, длинная, густая и волнистая шерсть. Благодаря этому во время осенней охоты индейцы запасались салом и мясом на длительный период, а из шкур, покрытых мехом, изготавливали зимние покрытия. Другая, менее продолжительная охота устраивалась в апреле во время перехода бизонов с юга на север. Однако в эту пору похудевшие за зиму животные давали только мясо, а из полинявших шкур с редкой потертой щетиной можно было выработать предметы, на которые шла только кожа. Август подходил к концу, военные походы вахпекутов задерживали осеннюю охоту на бизонов. Красная Собака провел несколько доверительных бесед с Черным Волком, командиром товарищества «Сломанной Стрелы», два солдата которого отправились на юго-восток в открытую прерию. И сейчас Красная Собака ждал их возвращения. На этот раз терпение его не было подвергнуто слишком долгому испытанию. Уже через пять дней Черный Волк привел разведчиков в землянку вождя мира. — Рваное Лицо и Два Удара принесли хорошие вести, — сказал он,' когда разведчики предстали перед Красной Собакой. — Пусть они обрадуют мои уши, — ответил шаман. — В двух днях пути от поселка собирается много бизонов, — сказал Рваное Лицо. — Они формируют стадо перед уходом на юг. Самки жирны, их кожа покрыта густой шерстью. — Они уйдут нескоро, признаков осени еще не видно, — добавил Два Удара. — Воды в достатке, трава хорошая. Услышав это, Красная Собака нахмурился и сказал: — На осеннюю охоту должны отправиться все. Нам нужно много мяса и меха, чтобы умилостивить наших братьев джанктон дакотов. Только бы совет старейшин без промедления объявил о начале охоты. Черный Волк улыбнулся про себя. Как и шаман, он хорошо знал, что при столь благоприятной погоде на бизонов можно охотиться весь сентябрь и даже дольше. Шаману нужно было положить конец военным походам вахпекутов за лошадьми. Пока не все члены совета старейшин были против начинаний бойцов. Поддержат ли они Красную Собаку? Все решения совета старейшин должны приниматься единогласно, даже один голос «против» становился непреодолимым препятствием. — Известие о начале охоты прервет походы воинов, которые как можно быстрее хотят добыть полезные для нас сунка вакан, — сказал Черный Волк после продолжительного молчания.
book-ads2
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!