Она повернулась к нему с яйцом в руке. Она была старше, чем ему показалось вначале, может, лет пятидесяти. – Не беспокойся об этом, – сказала она. – Насколько голоден? – Как волк. – Вчера вечером я оставила тебе холодные закуски. – Я заснул. Она разбила одно яйцо на сковородку, затем второе и сказала: – У мистера Уайтхеда нет особых предпочтений, за исключением клубники. Он не потребует суфле, не волнуйся. Бо`льшая часть продуктов в морозилке по соседству: все, что тебе нужно сделать, развернуть их и положить в микроволновку. Марти оглядел кухню, изучая оборудование: кухонный комбайн, микроволновая печь, электрический разделочный нож. Позади него, на стене, висел ряд телевизионных экранов. Прошлой ночью он их не заметил. Однако, прежде, чем он успел спросить о них, Перл предложила дальнейшие гастрономические подробности. – Он часто испытывает голод среди ночи – по крайней мере, так говорил Ник. Видишь ли, у него странный суточный распорядок. – Кто такой Ник? – Твой предшественник. Он уехал как раз перед Рождеством. Он мне очень нравился, но Билл сказал, что он оказался немного нечист на руку. – Понимаю. Она пожала плечами. – Поди знай, верно? Я хочу сказать, он… – Она замолчала на полуслове, тихонько проклиная свой язык, и скрыла смущение, перекладывая яичницу из сковороды на тарелку, к остальной еде, уже собранной там. Марти закончил ее мысль вслух за нее. – Он не был похож на вора, вы это хотели сказать? – Я не это имела в виду, – настаивала она, переставляя тарелку с плиты на стол. – Осторожно, тарелка горячая. – Ее лицо стало такого же цвета, как волосы. – Все в порядке, – успокоил ее Марти. – Мне нравился Ник, – повторила она. – Правда, нравился. Я повредила одно яйцо. Извини. Марти посмотрел на полную тарелку. Один из желтков действительно разбился и растекался вокруг жареного помидора. – По-моему, все в порядке, – сказал он с неподдельным аппетитом и принялся за еду. Перл снова наполнила его кружку, нашла чашку для себя, наполнила ее и села рядом с ним. – Билл очень хорошо отзывается о тебе, – сказала она. – Сначала я не был уверен, что понравился ему. – О да, – сказала она, – очень сильно. Отчасти из-за бокса, конечно. Он сам когда-то был профессиональным боксером. – Неужели? – Я думала, он тебе сказал. Это было тридцать лет назад. До того, как он стал работать на мистера Уайтхеда. Хочешь тост? – Не откажусь. Она встала, отрезала два ломтика белого хлеба и сунула их в тостер. Немного поколебалась, прежде чем вернуться к столу. – Мне действительно жаль, – сказала она. – Насчет яйца? – Насчет упоминания Ника и воровства… – Я же сам спросил, – ответил Марти. – Кроме того, вы имеете полное право быть осторожной. Я бывший заключенный. Даже не бывший, на самом деле, и могу вернуться в тюрьму, стоит оступиться… – Ему претило говорить такое, будто эти слова, лишь будучи произнесенными вслух, делали подобный сценарий более реальным. – …Но я не собираюсь подводить мистера Тоя. Или себя самого. Идет? Перл кивнула, явно обрадовавшись, что между ними ничего не произошло, и снова села допивать кофе. – Ты не такой, как Ник, – сказала она, – это я уже вижу. – Он был странным? Имел стеклянный глаз? – Ну, он не был… – Перл, казалось, пожалела об этом новом повороте беседы, едва он случился. – Впрочем, ладно, – прибавила она, махнув рукой. – Нет. Расскажите. – Ну, если на то пошло, я думаю, у него были долги. Марти постарался не выказывать ничего, кроме легкого интереса. Но что-то, должно быть, мелькнуло в его глазах, вероятно, проблеск паники. Перл нахмурилась. – Какого рода долги? – беспечным тоном спросил он. Тосты выскочили, привлекая внимание Перл. Она подошла к столу, взяла ломтики и принесла их обратно. – Прошу прощения, что взяла их пальцами. – Спасибо. – Я не знаю, сколько он задолжал. – Нет, я не имею в виду, насколько большие долги, я имел в виду… откуда они взялись? Интересно, это прозвучало как праздный вопрос или она поняла по тому, как он сжал вилку, по внезапной потере аппетита, что речь о чем-то важном? Он должен был спросить, как бы это ни выглядело с точки зрения Перл. Она на мгновение задумалась, прежде чем ответить. А когда снова заговорила, в ее приглушенном голосе прорезались интонации уличной сплетницы; что бы ни случилось дальше, оно должно было остаться их общим секретом. – Он приходил сюда в любое время дня и ночи и звонил по телефону. Сказал мне, что обзванивает людей, занятых в бизнесе, – видишь ли, он каскадер или когда-то им был, – но вскоре я поняла, что он делает ставки. Думаю, это и есть причина долгов. Азартные игры. Каким-то образом Марти знал ответ до того, как он прозвучал. Напрашивался и другой вопрос: простое ли совпадение, что Уайтхед нанял двух телохранителей, и оба в какой-то момент жизни были игроками? Оба – как теперь выяснилось – воровали, чтобы обеспечить свое хобби. Той никогда не проявлял особого интереса к этой стороне жизни Марти. Но, вероятно, все важные факты были в папке, которую Сомервейл всегда носил с собой: отчеты психолога, протоколы судебных заседаний; все сведения, которые могли понадобиться Тою, о мотиве, толкнувшем Марти на кражу. Он попытался стряхнуть с себя дискомфорт, который испытывал из-за всего этого. Какая, к черту, разница? Что было, то было; теперь он здоров. – Ты доел? – Да, спасибо. – Еще кофе? – Сам возьму. Перл взяла тарелку Марти, соскребла недоеденную еду на блюдце – для птиц, как она выразилась, – и начала загружать тарелки, столовые приборы и сковородки в посудомоечную машину. Марти снова наполнил свою кружку и наблюдал за ее работой. Она была привлекательной женщиной, ей шел средний возраст. – Сколько всего сотрудников у Уайтхеда? – Мистера Уайтхеда, – мягко поправила она. – Сотрудников? Ну, есть я. Я прихожу и ухожу, как уже сказала. И еще мистер Той. – Он ведь тоже здесь не живет, верно? – Он остается на ночь, когда у них здесь проходят совещания. – Это регулярно? – О да. В доме проходит много собраний. Люди все время приходят и уходят. Вот почему мистер Уайтхед так заботится о безопасности. – Он когда-нибудь ездит в Лондон? – Не сейчас, – сказала она. – Раньше он довольно часто летал на самолете. В Нью-Йорк, Гамбург или еще куда-нибудь. Но не сейчас. Теперь он просто остается здесь круглый год и заставляет остальной мир приходить к нему. Так о чем я говорила? – О сотрудниках. – О да. Раньше это место кишело людьми. Охрана, слуги, горничные наверху. Но потом его обуяли подозрения. Он решил, что кто-нибудь может отравить его или убить в ванной, и всех уволил – так просто. Сказал, пусть останутся лишь некоторые, те, кому он доверяет. Благодаря этому среди окружения не будет незнакомцев. – Меня он не знает. – Может, еще нет. Но он хитрее всех, с кем мне доводилось сталкиваться. Зазвонил телефон. Она подняла трубку. Марти понял, что на другом конце провода Уайтхед. Перл выглядела застигнутой врасплох. – О… Это моя вина. Я его заболтала. Да, немедленно. – Она быстро повесила трубку. – Мистер Уайтхед ждет тебя. Лучше поторопиться. Он с собаками. 14