– Да. Нажми вторую кнопку слева. Откроется только дверь для пешеходов. Если снова закроешь ее, никто ничего не заметит. Мы встречаемся возле центра по защите природы. Найдешь путь? – Конечно, – только вчера утром мы пробегали по лесу. Мне определенно хватит пятнадцати минут. Взгляд устремляется к двери ворот. – А как насчет камер? Их, справа и слева от створок ворот, трудно не заметить даже в тусклом свете слабых огней. – Я выключил их. – Что? Но как ты… – Боже, Эмма! – шепчет Джек раздраженным тоном. – Ты доверяешь мне или нет? Это же я должен вернуть Эйдана к Фаррану. Нерешительно киваю, и очертания Джека размываются темными пятнами за доли секунды. С гусиной кожей на руках я прячусь за кустами и стволами деревьев. Два чернокожих мужчины с автоматами в кобуре за плечами стоят под навесом у левой створки ворот и разговаривают. Сигаретный дым в воздухе. В ярко освещенном окне я вижу третьего человека, бородатого и старше остальных. Он сидит за столом и читает газету. Я жду. Внезапно я слышу рычание. Приглушенное и грозное. Сердце колотится быстрее. Что-то шевелится за курильщиками, шуршит и выходит на свет из тени дома. Собака. На мгновение я забываю, почему я вообще здесь нахожусь вместо того, чтобы отдыхать и валяться в кровати. Собака подходит к охраннику. Косматый черный мех, крупная голова и белые зубы угрожающе сверкают под светом. Затем собака снова рычит. Будет плохо, если она меня учует. Во рту пересохло. Охранник успокаивающе похлопывает животное по голове, но оно все равно рычит. Я перестаю дышать, когда лапы пса двигаются в мою сторону. Собака резко дергает головой и торопливо убегает прочь. – Фурия! Сюда! Проклятая дворняга! – охранник бросает сигарету и ругается. – Оставил бы ее дома! – второй охранник зовет его и смеется над происходящим. Я выдыхаю. Колени до сих пор трясутся. Бородатый мужчина бросает газету и смотрит на своего товарища, качая головой. Перед ним на столе чашка. Я посылаю молитву небесам, чтобы она еще была наполнена, и сосредотачиваюсь на ней. Глянцевая глазурь, изогнутая ручка, широкая. Идеально подходит. Когда она громко хлопает по полу, я выбегаю из своего укрытия. Взаимные обвинения раздаются из открытой двери. Осторожно крадусь мимо отвлекшихся охранников, нажимаю кнопку на панели управления и бросаюсь к воротам. Если Джек соврал, меня ожидает неприятный разговор с Фарраном. Но дверь со щелчком открывается, когда я толкаю ее и покидаю территорию школы. Лес Жутко. В свете фонарика мобильного телефона я следую за красными отметинами на стволах деревьев тропы Красной петли и стараюсь не скользить по мокрым, не внушающим доверия деревянным ступенькам дорожки. Позавчера лес показал свою красочную сторону в ярких цветах лета, но теперь раскрывается мрачная сторона характера. По крайней мере, больше не идет дождь. Тем не менее холодные капли воды стекают с листьев и капают на волосы или стекают по щекам. Мох и грязь в тумане приобретают зловещие очертания, ветки протягивают тощие пальцы и заслоняют свет фонарика. Повсюду царит странная тишина, прерывающаяся только приглушенным шумом моих кроссовок, треском небольших веток на пути и шелестом листьев. Страшный визг рядом лишает меня сосредоточенности, я поскальзываюсь на деревянной ступеньке, взмахиваю руками, падаю и громко ору. Но не успеваю грохнуться, что-то хватает меня за талию и замедляет падение. Мерзкий смех возле уха. – И это лучшая ученица Фаррана? – ДЖЕК! Я думала, что та злая собака побежала за мной! Ноги все еще трясутся, когда он отпускает меня и снова появляется в поле зрения. * * * – Скажи, – примирительно говорю я, – ты от нее избавился? – От Фурии? Она только выглядит как Голиаф, а на самом деле ласковая. – Что, прости? Это чудовище рычало на меня, словно не могло дождаться, чтобы разорвать. – Единственное, чего она терпеть не может, – это кошек. – Джек топает по ступенькам, и я следую за ним, вздохнув с облегчением, что больше не нужно идти одной. – После разговора с Фарраном мне хотелось прогуляться. Поэтому я проверил ситуацию у ворот и увидел, что Джефф сегодня привел с собой Фурию. Угадай, что дальше? Понятия не имею. Просто интересно, как Джейн только выносит тебя. – Я поймал маленькую кошку миссис Майлз и отпустил ее. Фурия загнала ее за угол. Выглядело потрясающе. – Кошка, должно быть, умерла от страха! – Хватит разыгрывать саму невинность! – кричит Джек так внезапно, что я инстинктивно вздрагиваю. Читаю боль в глазах. Он всерьез ожидал, что подобная идея достойна восхищения? Джек угрожающе поднимает указательный палец правой руки: – КАК ТЫ могла просто предать воронов и пристрелить Дина после того, как Фарран полностью доверился тебе? Такое ощущение, словно меня ударили кулаком в живот, а не ткнули указательным пальцем в грудь. Задыхаюсь. Чувствую, как сковывает горло. – Знаешь, ведь война требует жертв, – Джек вздыхает, его голос внезапно звучит спокойнее, – да брось. Нам необязательно быть лучшими друзьями, но сегодня вечером мы должны держаться вместе, чтобы освободить несчастного ворона от соколиных когтей. Бывший парень или нет. Он определенно стоит жизни какой-то кошки. Молча таращусь в его сторону и осознаю две вещи. Во-первых, его суждения неверны. Война требует жертв. Что за глупая фраза! Он мог отвлечь Фурию по-другому. Для достижения целей Джек безжалостно выбирает наиболее удобный способ. И он больше похож на Дина Овенса, чем мне казалось. Я должна быть осторожна, чтобы не доверить ему слишком много тайн. * * * Остаток пути мы проводим в тишине. – У тебя случайно нет номера Монтгомери? – наконец спрашивает он. – Конечно, мы общаемся каждый день, – холодно отвечаю я. – Расслабься. Я не хотел ничего предполагать. Но у тебя же был его номер раньше? – Серьезно думаешь, он настолько глуп? Монтгомери даже установил программу прослушивания на мой мобильный телефон на Новый год, чтобы у него не возникало нужды звонить мне! – О неужели! Могла бы сказать это раньше! Плавным движением Джек просто выхватывает телефон из моей руки, выключает его и снимает крышку. Я открываю рот, чтобы возразить, затем останавливаюсь и снова приостанавливаю свой гнев. Фарран обещал, что больше не будет прослушивать мои разговоры, когда отдал карту памяти и новую SIM-карту. Но где гарантия, что это правда, и он не следит за мной через устройство? Как вообще доверять ему после того странного разговора с Каллаханом? Я тебя не отпущу. Никогда. Что-то застывает во мне. Волосы на руках встают дыбом. Во рту горький привкус, и я чувствую тошноту. Шумит в ушах. Ветер? Мой пульс? Джек поднимает руку с деталями сотового телефона и протягивает их мне. Его голос звучит как-то искаженно. – Извини, всего лишь хотел убедиться… Я больше не в состоянии разобрать остальные слова. Неожиданная волна эмоций слишком сильно захлестывает меня и несет по течению, чтобы наконец-то приблизиться к истине, но все оказывается обманом. Ненависть и злоба накрывают меня, втягивая в бездну холода. Нет. Слишком глубоко. Останови это! В последний момент мне удается направить вырывающийся телекинез не на парня передо мной, а на предмет в его руке. Сотовый телефон, крышка и батарея взлетают в воздух, устремляются прочь и разбивают зеркальную черноту небольшого пруда. Только когда зыбь затихает, Джек внезапно прокашливается. – Успокоилась? Или, может быть, есть желание срубить еще несколько деревьев? Трудно истолковать его взгляд. Я слишком взволнована, чтобы сосредоточиться. После подобной вспышки гнева он начнет принимать меня за сумасшедшую. – Каков твой план? – спрашиваю я, пытаясь придать голосу максимально спокойный тон. – Предлагаю направиться туда, где я недавно встретил Эйдана. Если Монтгомери захочет связаться с тобой, он, скорее всего, тоже туда направится. Мое сердце все еще колотится быстрее, чем обычно, но постепенно мысли упорядочиваются. – Забудь. Фарран окружит территорию воронами. Мы смоемся, прежде чем Монтгомери сможет приблизиться, если захочет. То же самое касается книжного магазина, где я обнаружил Эйдана. Будем надеяться, что Монтгомери восстановил свои силы и предвидит, что я ищу его. Нам следует найти место, о котором он с легкостью узнает и где почувствует себя в безопасности, потому что там достаточно укрытий и убежищ. – Центральный парк? Джек вопросительно поднимает брови. – Прекрасно.