Со стороны неврологической сферы без признаков органического поражения центральной нервной системы. Психическое состояние. Внешне в поведении упорядочен, ориентировка в окружающем правильная. Контакту доступен, на лице временами неадекватная ситуации улыбка, говорит торопливо, сбивчиво, часто теряет основную нить мыслей, отвлекается на побочные темы, резонерствует. Жалуется на «наплывы» мыслей, беспорядочное их течение с ощущением потери контроля над ними, а также на трудности сосредоточения внимания, разбросанность в работе, назойливое и навязчивое желание «все охватить разом». Голова постоянно «набита» мыслями, по утрам просыпается с чувством, что голова все время работала. Строит планы на будущее, намерен поступить в Университет, заняться теоретическими проблемами физики, хотел бы иметь возможность «упорядочить большой объем информации». В кино он не ходит, так как не получает там «дополнительного источника информации». При психологическом исследовании больному доступны сложные обобщения и логический анализ. Однако мышление в целом носит расплывчатый, нецеленаправленный характер. Суждения резонерские, временами разноплановые и амбивалентные. Ассоциации излишне абстрактны, формальны, иногда бессодержательны. На ЭЭГ (результаты 2-кратного обследования до голодания в основном совпадают) зональные различия выражены нерезко. Альфа-активность (40—60—60 мкв и 10 гц) распространяется и на передние отделы, часто прерываясь во всех отведениях единичными или группами медленных волн типа дельта и тета, вследствие чего альфа-ритм носит фрагментарный характер. Во всех отведениях, но больше в передних, регистрируется и быстрая низкоамплитудная активность. На световой раздражитель или при открывании глаз альфа-активность почти моментально угнетается и столь же быстро восстанавливается по прекращении действия раздражителя без последующей экзальтации. При длительной ритмической фотостимуляции, особенно демонстративно при открытых глазах, больному можно «навязать» ритмы световых мельканий в диапазоне низких и средних частот с некоторой асимметрией в лобных отведениях. Кожно-гальваническая реакция (КГР) регистрируется в виде двухфазной синусоидальной волны достаточного размаха, возникая чаще в ответ на внешние раздражители. Применение фармакологических проб (в двух разных исследованиях) аминазин 2,5% раствора 1,0 внутримышечно и адреналин 0,1% раствора 0,5 мл подкожно существенно не меняет характера кривых, но увеличивает количество медленных волн, особенно в передних областях мозга. Ниже следует краткое описание клинического состояния больного и ЭЭГ-данных во время его 18-дневного голодания и последующего питания. Исследования были продолжены на 3, 10, 17 и 18 дни голодания, а затем на б, 8, 22 дни питания и катамнестически через 6 месяцев и 1 год после лечения (рис. 3). На 3 день голодания поведение больного обычное, гуляет на свежем воздухе, чувство голода незначительное, язык обложен. На ЭЭГ несколько поднялась амплитуда альфа-активности в задних отделах мозга. В передних отделах наряду с отдельными группами альфа-, тета- и дельта-волн усилилась низкоамплитудная высокочастотная активность. Облегчено следование ритму световых мельканий в диапазоне средних и низких частот. 10 день голодания. Исчезла неадекватная улыбка, более критичен к своему состоянию, отмечает, что в голове буквально «прояснилось», исчезли побочные, неопределенные обрывки мыслей, стал более произвольным и упорядоченным их ход. Живее воспринимает окружающий мир. Хорошо спит ночью, просыпается с чувством свежести и ощущением, что голова «отдыхала». На ЭЭГ амплитуда альфа-активности ниже, чем в предыдущих исследованиях, и регистрируется в виде более или менее правильного и регулярного ритма в задних отделах мозга, но и там он изредка прерывается отдельными дельта-волнами. В целом альфа-акгивность по-прежнему носит фрагментарный, как бы пароксизмальный характер, распространяется и на передние отведения в виде небольших групп альфа-волн, но в промежутках между ними более выражена быстрая активность. Зональные различия больше приближаются к норме. Облегчено следование ритму световых мельканий в диапазоне средних и низких частот. Реакции на внешние раздражители живые и адекватные. Исчезли спонтанные колебания КГР. На 17—18 дни голодания у больного стала появляться общая слабость, сон стал беспокойным, появилось резкое чувство голода. На ЭЭГ общий вид кривых такой же, но несколько усилилось количество медленных волн и быстрой активности, особенно в передних отделах мозга. Во время исследования спонтанно наступают длительные периоды исчезновения альфа-активности и появления во всех отведениях медленных волн. Облегчено следование ритму световых мельканий в диапазоне низких частот. Парадоксальные реакции на внешние раздражители. Объективных признаков сна больного нет. Реагирует при обращении к нему, при этом на ЭЭГ вновь появляется альфа-активность. Лечебное голодание было прекращено на 18 день. Во время питания поведение адекватное, жалуется на общую слабость. Перед исследованием на 6 день питания больному пришлось, как выяснилось, ожидать в накуренном больными общем вестибюле. Жаловался на слабость, головокружение и тошноту. На ЭЭГ такие же парадоксальные реакции, как на 18 день голодания. Через 2 дня состояние больного заметно улучшилось, исчезла слабость. На ЭЭГ-исследовании на 8 день питания мозговые ритмы более упорядочены. В последующие дни питания больной не утратил благоприятные клинические сдвиги, достигнутые во время лечебного голодания. Окреп физически. На 22 день питания на ЭЭГ больного зональные различия в распределении альфа-активности при общем подъеме их амплитуд более приближаются к нормальному. Фотореакции живые и адекватные. Следование ритму в диапазоне средних и низких частот затруднительно. После выписки из больницы больной соблюдает растительно-молочную диету, ни к каким медикаментозным средствам не прибегает, самочувствие хорошее, работает лаборантом, пытался поступить в Университет, но не был допущен врачебной комиссией, так как больной еще не снят с диспансерного учета. В психическом состоянии больного остаются нерезко выраженные своеобразные эмоционально-волевые и мыслительные особенности. На ЭЭГ больного через 1 год после лечения зональное распределение альфа-активности приближается к норме, но во всех отведениях регистрируется повышенное количество крупных дельта- и тета-волн. Фотореакции адекватны. Отведения обозначены теми же латинскими буквами. Височное отведение не регистрировалось. При биполярной записи в отличие от предыдущих снимков вначале идут теменно-затылочные, затем теменно-лобные. КГР — кожно-гальканическая реакция. На снимке фрагменты из ЭЭГ- исследований. 18 день голодания и 6 День питания представлены двумя отрезками кривых (А и Б), демонстрирующие изменения электрической активности на протяжении одного и того же исследования. Объяснения в тексте. Данное заболевание, вероятно, возникло в пубертатномпериоде и относится к шизофрении, простой форме, психопатоподобному варианту. Течение медленно-прогредиентное. Ведущее место занимает, по терминологии Д. Е. Мелехова, синдром лабильности волевого усилия и дезорганизации целенаправленной активности. Интерес в данном случае также представляют пароксизмально наступающие состояния мышечной слабости с ощущением «тумана» в голове и «отключения мыслей, которые особенно заметно проявлялись у больного в прошлом. Основными особенностями ЭЭГ у больного являются фрагментарный и как бы пароксизмальный характер проявления самой альфа-активности, наличие множества дельта- и тета-волн, особенно в передних отделах мозга, облегченное следование ритму световых мельканий в диапазоне средних и низких частот, а также легко наступающая дезортанизация мозговых ритмов с появлением парадоксальных реакций при относительно неблагоприятных условиях и нагрузках, например, на 18 день голодания или 6 день питания. Эти и другие данные свидетельствуют, по-видимому, о снижении коркового тонуса и ослаблении и дезорганизации активирующих и тормозных отделов ретикулярной фармации ствола и мезо-диэнцефального уровня мозга, тесно связанных, как известно, с передними отделами коры больших полушарий. Во время дозированного по срокам голодания и последующего питания в клиническом состоянии больного и параллельно в кортикальных и корково-подкорковых взаимоотношениях, надо полагать, произошли (благоприятные сдвиги, которые привели к облегчению и оживлению интеллектуально- мыслительных и эмоционально-волевых функций больного. И, наконец, очень кратко, наблюдение 3. Больная Ц., 1949 года рождения, учащаяся музыкального училища (история болезни № 7468). При поступлении предъявляет одну и ту же жалобу: испытывает ощущение и запах отхождения собственных кишечных газов. Из анамнеза. Заболевание впервые проявилось в марте 1967 года. Вне какой-либо связи с инфекционным заболеванием или психо-травмирующей ситуацией стала ощущать непроизвольное выделение своих кишечных газов и соответствующую реакцию окружающих. Безуспешно лечилась в соматической больнице, где терапевты вначале предполагали наличие хронического гастрита или колита. С 6 сентября по 19 октября 1967 года больная была стационирована в психиатрическую больницу № 13, принимала галоперидол, элениум и другие общеукрепляющие средства, затем была переведена в клинику лечебного голодания. До марта 1967 года родители не замечали никаких признаков психического заболевания. С детства больная отличалась робким и спокойным нравом, была привязана к своим родным, больше сидела дома, мало общалась с подругами. Родители и сама больная объясняет ее повышенную стеснительность и замкнутость тем, что она заикается. Больная средне училась в обычной школе и лучше в музыкальной. Из соматических заболеваний перенесла скарлатину, корь, свинку, желтуху и ревматическую атаку, были удалены миндалины, произведена аппендектомия. Объективно. Среднего роста, пикнического телосложения, хорошего питания. Со стороны внутренних органов каких-либо нарушений функций не обнаружено. Анализы крови и мочи в пределах нормы. Со стороны неврологического статуса без знаков органического поражения центральной нервной системы. Психическое состояние. Ориентировка в окружающем правильная, контакту доступна, гипомимична. Отвечает с задержками, возможно, вследствие заикания. Какие-либо интеллектуально-мыслительные затруднения отрицает. Свою болезнь видит только в непроизвольном отхождении кишечных газов, которые она сама ощущает и окружающие замечают, о чем она догадывается по их мимике и жестам. Временами запахи она не ощущает, но здоровой себя не чувствует. Постоянно находится в ожидании их появления. Разубеждению не поддается. В отделении больная пассивна, бездеятельна, читает одну и ту же книгу, медлительна, малообщительна. С родными мягка в обращении. При психологическом обследовании у больной выявлены определенные расстройства мыслительной деятельности в форме замедленности и бедности ассоциативных связей, излишней конкретности, соскальзываний и разноплановости мышления, а также в снижении уровня обобщения, в утрате способности понимания условности и подтекста в рисунках. На ЭЭГ в затылочных, теменных и центральных отведениях регистрируется гиперсинхронизированный полиморфный ритм, состоящий из высоких альфаподобных и крупных тетаподобных волн и их сочетаний. В лобных и височных отведениях та же активность, но ниже по амплитуде В теменных отведениях эта активность выше, чем в затылочных, а при биполярной записи наблюдается резко выраженная инверсия. При действии световых, звуковых раздражителей, открывании глаз, их сочетании, при словесном привлечении внимания больной описанная активность не подавляется. Кодно-гальваническая реакция запаздывает и появляется в виде однофазной волны только в ответ на настойчивый раздражитель. Больной было проведено 19-дневное голодание. На 3 день голодания у больной возобновились все болезненные ощущения и переживания. Появилась общая слабость, сердцебиения и неприятные ощущения в области сердца. Язык обложен. Чувство голода нерезкое. На 7 день голодания ощущение запахов уменьшилось, общее самочувствие лучше. Остается вялой, медлительной и бездеятельной. На 17 день голодания запахи не ощущает, но психическое состояние больной существенно не изменилось. Лечебное голодание длилось 19 дней и было прекращено после неполного очищения языка и появления некоторого чувства голода. Во время последующего питания в первые дни вновь ощутила те же запахи. К 8—10 дню настроение больной немного повысилось, запахи не ощущает, о своей болезни говорит уклончиво, опасается, что запахи вновь возвратятся, полной критики к своему состоянию нет. После выписки из больницы больная почти все время сидит дома, иногда ощущает запахи, иногда нет, но находится в постоянном ожидании их появления. На фрагментах из ЭЭГ-исследований больной, относящихся к периоду до голодания, к 3-му, 7, 17 дням голодания и к 3 дню питания, видна гипероинхронизированная полиморфная активность. Во время голодания усилились медленные и острые высокоамплитудные компоненты ЭЭГ. На 10 день питания мозговые ритмы стали более упорядоченными, чем до голодания. Появилась более регулярная альфа-активность, но зональные различия остаются извращенными. Альфа-активность и другие компоненты ЭЭГ не подавлялись при действии внешних раздражителей ни в одном из проведенных исследований. Данное заболевание разными клиницистами трактуется по-разному. Диагноз предыдущей больницы — «бред физическогонедостатка у сензитивно-инфантильной личности; затяжная сомато-психогенная реакция». И действительно, больные с синдромом дисфорфофобии стоят как-то особняком среди других психических больных. Одни исследователи относят их к ипохондрической форме, другие — к параноидной форме шизофрении. Все, вероятно, зависит от того, что скрывается за подобным «фасадом». В данном случае, вероятно, за ним обрываются негативные эмоционально-волевые и интеллектуальные нарушения, о чем свидетельствует монотонное поведение больной и данные психологического исследования. У этой больной можно думать о вяло текущем шизофреническом процессе в рамках параноидной формы. Данные ЭЭГ свидетельствуют о некотором функциональном угнетении восходящих отделов ретикулярной активирующей системы или о возбуждении «синхронизирующих» неспецифических образований таламуса. Приведенные три клинико-электрафизиологические наблюдения являются как бы типичными представителями грех групп больных, но ими не исчерпывается своеобразие и обширность индивидуальных особенностей больных шизофренией с вялым течением и их реакций на воздействие дозированного голодания и последующего питания. Из 39 курируемых больных шизофренией с вялым течением примерно в 1/3 случаев была достигнута ремиссия типа «Б» или «С». В этом сообщении мы не ставили целью показать какие именно группы больных шизофренией с вялым течением дают лучший терапевтический результат. Если иметь в виду общебиологические особенности, то лучший эффект был достигнут у больных с хорошей общесоматической реактивностью, но само наличие подобной реактивности не гарантирует благоприятный результат. Резюме Наши исследования подтвердили, что дозированное алиментарное голодание оказывает определенное терапевтическое воздействие на некоторых больных шизофренией с вялым течением, которое клинически проявляется в уменьшении и исчезновении вялости, заторможенности, апатии, бездеятельности, в оживлении эмоциональной и волевой активности, облегчении ассоциативно-мыслительных процессов, а также в улучшении нервно-соматических функций. Эти благоприятные сдвиги возникают у больных, где на основании клинических и прогностических критериев можно предположить, что нерезко выраженная психотическая и негативная симптоматика находится в стадии частичной обратимости функционально-деструктивных тенденций процесса. Лечебное голодание оказалось также своеобразным функциональным тестом на соотношение функционально-обратимых и деструктивно-необратимых явлений в сложной структуре апатико-абулического синдрома при некоторых формах вялотекущей шизофрении. Сопоставление клинических и электроэнцефалографических данных, полученных во время алиментарного голодания и последующего питания показало, что существуют определенные корреляции между состоянием корково-подкорковых взаимоотношений обследуемых и стадиями голодания и последующего питания, с одной стороны, а также между этими корково-подкорковыми отношениями и клиническим состоянием больных, с другой стороны. В определенные стадии голодания и последующего питания наблюдается отчетливая активация коры больших полушарий, особенно ее передних отделов, идущая из глубоких структур, вероятно, из ее мезо-диэнцефальных отделов и активирующей ретикулярной формации ствола мозга. Эта активация и может быть использована о лечебной целью. ЛИТЕРАТУРА 1. Аршавский В. В., Крайцеров Б. В. К характеристике изменения ЭЭГ у больных, находящихся на длительном лечебном голодании. Принята в. печать. 2. Гельгорн Э., Луфборроу Дж. Эмоции и эмоциональные расстройства. М., 1966, с. 224. 3. Николаев Ю. С. Лечение шизофрении дозированным голоданием. М„ 1963, с. 63. 4. Селье Г. Очерки об адаптационном синдроме. М., 1960, с. 73, 77, 162, 163. 5. Судаков К. В. Нейрофизиологические механизмы пищевого возбуждения. Докт. дисс., М., 1965. 6. Толмасская Э. С. О нервных механизмах координации соматических и висцеральных функций организма. М„ 1964. 7. Шапиро Ю. Л. Состояние системы крови при полном длительном алиментарном голодании и последующем питании людей. Канд. дисс.,, М„ 1964. О динамике основного обмена жак отражении общей реактивности в процессе лечебного голодания психически больных В. Б. ГУРВИЧ, Г. И. БАБЕНКОВ (Москва) В настоящее время в литературе встречаются указания «а расстройства обмена веществ при различных психических заболеваниях (6, 8, 9). Подчеркивается изменение обменных процессов, в частности основного обмена, при шизофрении и (маниакально-депрессивном психозе (5, 6, 8). Снижение и односторонность окислительных процессов при шизофрении связываются с изменением общей реактивности (6). Применяя разгрузочно-диетическую терапию больным шизофренией, Ю. С. Николаев (3) в процессе лечения выявил корреляции между клинически наблюдавшейся реактивностью и данными исследования секреторных рефлексов и условно-рефлекторного алиментарного лейкоцитоза. Вышеизложенное и послужило нам предпосылкой к динамическому исследованию основного обмена в процессе разгрузочно-диетической терапии больных с клинически различной реакцией на лечение. При проведении данных исследований мы исходили также из существующего представления о значении гипоталамической области как точке приложения голодания (1, 2, 9) и о переключении вегетативной неправленности (7) и обменных процессов (4), наблюдающееся во время голодания. Разгрузочно-диетическая терапия проводилась по методике Ю. С. Николаева (3) со сроками голодания и восстановления от 12 до 35 дней. Газообмен исследовался на аппарате основного обмена (А003-М, конструкция по принципу аппарата Крога) посредством непрямой калориметрии. Расчет основного обмена производился по количеству поглощенного кислорода при дыхательном коэффициенте 0,85, а также и с предварительным определением дыхательного коэффициента с использованием таблиц Гарриса и Бенедикта. Конечный результат выражался в процентах. Исследование проводилось в одном и том же помещении, при комнатной температуре, отсутствий внешних раздражителей, в одно и то же время — утром, после подъема больных с постели, натощак, в положении лежа. Сроки исследования: до лечения — исходный фон, на голодании — в I стадии (1—4 дни), II стадии (5—8 и 9—12 дни), III стадии (13—17, 18—22, 23—30 дни), на питании в аналогичные сроки. Основной обмен исследовался у 65 больных (мужчин — 38, женщин — 27), в возрасте от 18 до 60 лет. Из них с ипохондрическими состояниями (затяжные ипохондрические реакции, ипохондрическое и астено-ипохондрическое развитие, дисморфофобия) было 33 человека. Шизофрения диагностировалась в 32 случаях (превалировали сенестопатически-ипохондричеокий и паранояльно-ипохондрический синдромы). Длительность заболевания обследованных от 4 месяцев до 19 лет. В зависимости от клинически проявлявшейся реакции на лечение были выделены 3 группы больных. В I группу вошли больные с хорошо выраженной реакцией на лечение (19 человек, из них 14 — с ипохондрическими состояниями и 5 — шизофренией), клинически четко обозначенными стадиями и значительной динамикой психического и соматического состояния. Вторую группу (24 человека, из них 14 — с ипохондрическими состояниями и 11 — шизофренией) составили больные, которые в процессе лечения обнаруживали своевременную, но слабо выраженную или отставленную, хорошо выраженную клинически реакцию на лечебное голодание. В третью группу вошли больные (22 человека, из них 6 — с ипохондрическими состояниями и 16 — шизофренией), которые не обнаруживали видимой реакции на лечение; клинические стадии не выявлялись, динамики психопатологической симптоматики не отмечалось. Средние данные газообмена каждой из групп в динамике разгрузочно-диетической терапии приведены в таблице 1. Как видно из таблицы, исходный уровень основного обмена у больных третьей группы более низкий, чем у больных первой или второй группы. Данные газообмена у больных первой группы на различных этапах лечения обнаруживают наибольшие по амплитуде колебания, особенно выраженные в первой и второй стадиях голодания и в процессе восстановления. Колебания газообмена у больных третьей группы во время голодания выражены значительно меньше; в периоде восстановления динамика данных более четкая. Показатели основного обмена больных второй группы занимают промежуточное положение.