* * * Оставалось только одно. Я снял капюшон — дело было на Корт-Роад — и встал перед домом, на фасаде и углах которого было больше десятка разных камер. Скоро приедут… Лондон, Великобритания. Скотланд-Ярд, оперативный центр. 24 февраля 202… года Если брать полицию большого Лондона, то есть «Метрополитен полис» или просто Мет — то надо признать, что нам у них учиться почти нечему. И это при том, что раскрываемость у них — доходит до 70–80 процентов, а по некоторым тяжким — бывает и выше девяноста. Просто у них все другое — и полиция и общество. Такая раскрываемость базируется на нескольких вещах. Главное — это камеры наружного наблюдения. Лондон — мировой лидер по числу установленных камер на душу населения, просматривается практически каждый сантиметр городской территории. Потому — совершать преступления там бессмысленно — ты попадешь на камеры, тебя опознают и поймают. Практически без вариантов. Но мало кто знает, что в десятку лидеров по количеству камер на душу населения входит и Москва — а помимо обычной сети камер существуют и другие системы контроля, говорить о которых я не имею права. Скажу только о самой известной системе — Поток, которая собирает информацию с камер дорожного наблюдения. Официально — система используется только для контроля дорожного потока и отправки «писем счастья» тем, кто нарушает ПДД — но на деле функций там намного больше, там ведь распознавание номеров автоматическое идет. Есть системы контроля метро, центр города, правительственные здания — под контролем полностью — в общем, если мы англичанам и уступаем — то немного, а кое-в-чем и превосходим. Российский алгоритм распознавания лиц в потоке лучший в мире, это признают и американцы и израильтяне — они закупают нашу технику, а не мы их. И, тем не менее, у нас нет той раскрываемости, которая есть у англичан. Почему? Потому что нет второго компонента — общества. В Британии действует программа «соседский пригляд». Если в квартале появились какие-то странные или подозрительные люди, происходит что-то странное — обязательно местные снимут трубку и позвонят в полицейский участок. Если британец видит что-то плохое или подозрительное — он обязательно сообщит в полицию. Помогать полиции — там нормально. В России — ничего этого нет и даже большинство населения, которое не совершает ничего противозаконного — относится к полиции с подозрением и скепсисом. И понятно, что никто звонить не будет, потому что в России еще со сталинских времен есть понятие «стучать». Стукач — человек конченый, вне зависимости от того кому и о чем он «стучит». И пока это так — а так теперь будет, видать, всегда — никогда у нас не будет британской раскрываемости, хоть с головы до ног камерами обвешайся. И еще — в Британии редко можно встретить злонамеренных людей. У нас таких — полно. В России способы обхода закона начинают придумывать, пока он еще законопроект. А всю страну — за руку не поймаешь… Но это так, к слову… В Нью Скотланд Ярде я был лишь однажды. Тогда мы готовили визит на высшем уровне. Это был октябрь 2005 года, я только перешел тогда в ФСО. Вообще, Путин в Лондоне бывал не часто — всего четыре раза. В Германии он, например, побывал семнадцать раз. Нью-Скотланд Ярд — разительно отличается от всех зданий силовых министерств, какие есть у нас в стране. У нас главное что? Кабинеты! И чем больше начальник — тем больше он себе хочет кабинет — отдельный, с приемной, с комнатой отдыха, со столовой на этаже… бюрократический рай, в общем. Средство самовыражения, витрина тщеславия… в общем, я начинаю рассуждать как британец. В Нью Скотланд Ярде кабинетов немного — зато много открытых рабочих пространств и залов с аппаратурой, которые по мере необходимости занимаются теми или иными оперативными группами. В залах понятное дело куча мониторов — полицейская работа в Лондоне почти всегда заключается в просмотре информации с камер, сопоставлении ее, составлении фотороботов и прогоне их по базам… главное не получить информацию, главное выбрать из огромной кучи информации нужное. По кабинетам тоже никто не сидит — есть большие залы, которые при необходимости легко переконфигурируются. Если бы наш министр увидел кабинет британского министра внутренних дел, или начальника полиции Большого Лондона — он сильно бы удивился. Приемной нет, комнаты отдыха нет, одна стена стеклянная, большую часть кабинета занимает стол для совещаний. На стене нет даже карты Лондона — на самом деле, ее нет потому, что поверхность стола представляет собой один большой интерактивный экран, и при необходимости можно не только вызвать электронную карту большого Лондона, но и работать с ней, накладывая слои и делая пометки. Поскольку я был представителем иностранной державы, еще и условно враждебной — меня пожелал принять сам Комиссионер полиции большого Лондона. На данный момент это была мадам Карла Рид, коммандер Ордена Британской Империи по гражданскому списку. Я ее немного знал — ее имя впервые прозвучало, когда офицеры британской полиции расстреляли на входе в подземку иностранного студента — латиноамериканца. Он был похож на араба и не остановился по требованию, потому что плохо знал английский и не понял, что обращаются именно к нему. Мадам Рид была невысокой, суховатой женщиной лет пятидесяти со сморщенным лицом и типично британским юмором. — Полковник ФСБ у меня в кабинете — сказала она, поднимаясь из-за стола — до чего мы дожили — Группа Альфа будет позже — вернул любезность я — Вы хорошо добрались? — Спасибо, все было нормально. — Познакомьтесь, это коммандер Филипп Боул Высокий, почти полностью лысый человек сделал шаг навстречу — Очень приятно. — Полковник Владимир Яров. Мне тоже. — Полковник Яров прибыл сюда для оказания практической помощи по нашему… делу. Я надеюсь, вы понимаете это, джентльмены. Это совместная операция — Да, мэм — синхронно сказали двое — Что касается вас, полковник, то я надеюсь, вы явились сюда не для того чтобы вынюхивать. В любом случае — у нас мало что есть интересного, преступность везде одинакова. — Несомненно, мэм — ответил я на скверном английском. Мне пришлось потрудиться, чтобы сделать его таким скверным — Командующим группой назначаю коммандера Боула. Отчет по проделанной работе — мне каждое утро не позже девяти. На этом все, джентльмены. * * * — Итак? Мы заняли кабинет коммандера Боула — маленький и с двумя прозрачными стенами. Мы втроем в нем едва помещались. Я достал флешку и передал ее Боулу — Здесь все, что есть на Лосева. Его персональное дело, или как говорят французы — досье. Боул взвесил квадратик пластика на ладони — Подчищенное? — Ну а как вы думали? Вы бы тоже не передали нам все дело, случись у вас такое. — Если прислали вас, значит ли это, что вы знали Лисова лично? Я кивнул — Правильно Лосева. От слова лось, а не лиса. Учился у него. Как и многие. — Тогда расскажите нам про него. Он психопат? Страдает ПТСД? Если Боул и рассчитывал меня оскорбить — то промахнулся. Я не оскорбился. Слишком все плохо, чтобы в обиженки играть. — Нет. Не думаю — медленно сказал я — конечно, в душу человека не заглянешь, но все что нам удалось о нем собрать, свидетельствует о том, что он нормален. По крайней мере, был до самого последнего момента. Москва, Россия. Большая Лубянка, дом 20. Здание УФСБ России по г. Москва и Московской области. 11 апреля 202… года Значит, Денисов меня и тут кинул. Интересно, почему я не удивлен. А ведь сослуживец, сука. Просто — начиная с определенного уровня в политике — кидок становится чисто рефлекторным. Как дыхание. Мы ведь когда живы, не задумываемся о том, что надо дышать? Вот и они — пока они в политике, не задумываются о том, что надо кидать. А просто кидают. Умри ты сегодня, а я — завтра… — Я не пойму, чего вы от меня хотите? — Правды. Правды о том, что тогда произошло? — Правды… ну, хорошо, я полетел туда по своей собственной инициативе. Устраивает вас? А? Первый и второй переглядываются. — Сколько раз вы были в Лондоне? — За какой период? — Вообще? За всю жизнь. Интересный вопрос. — Что я, считал что ли? — А вот мы посчитали. Двадцать девять раз. Это что-то значит? Ну, начала писать губерния… — Это значит, что мне нравится Лондон, окей? Что я хочу в совершенстве владеть английским языком. — Или что вы являетесь агентом британской разведки. Б…