Каким бы с виду масштабным событием не выглядела операция по зачистке сохатых копытных, но, по сути, она была лишь репетицией. Даже не столько репетицией, сколько экзаменом - проверкой боевых качеств одержимых. Хотя олени были далеко не безобидны, но не они представляли для Эквестрии реальную угрозу (пока после уничтожения «Дерева Гармонии» их численность не успела возрасти). Принцессы готовили призраков для зачистки этого мира от другого врага. Врага, который был многочисленен, коварен, и обладал способностью быть буквально кем или чем угодно. Принцесс просто ужасала сама мысль, что в их мире есть раса чейжлингов - мерзких пониподобных насекомых, которые могут, приняв облик своей жертвы, похитить любого пони, чтобы высосать его магию. При этом жертву никто не хватится - её жизнью будет жить беспозвоночный. Естественно, принцессы не могли мириться с таким порядками, и желали избавить род пони от данной угрозы. "Чернильница" в своих пророчествах предрекала, что пони помогут чейнджлингам эволюционировать, после чего насекомые перестанут нуждаться во внешней магической подпитке, и между пони и чейнджлингами завяжется крепкая и долгая дружба. Зная, что из себя представляют чейнджлинги, принцессы испытывали отвращение от данного факта. Дружить с теми, кто чувствует твоё эмоциональное состояние и способен менять свой облик - лучше избавить пони от такой дружбы. Так тогда решили принцессы, и, продолжая свой рассказ, Лира согласилась что, то решение сестёр было правильным. "Дырявые" были как саранча - настоящим бичом Эквестрии. Лишь агентство, на которое работала Лира, и страх некой королевы Кризалис перед аликорнами, не позволяли чейнджлингам и их королеве захватить Эквестрию, чтобы использовать её жителей как пищу. Решение было принято - чейнджлинги должны разделить участь оленей, вот только насекомые были куда более сложной целью. Хотя они обитали на землях Эквестрии, но территория вокруг их улья (внешне улей больше был похож на термитник) не контролировалась благородными сёстрами. Та земля внешне вообще была непригодна для жизни пони. Всё дело в особом артефакте - троне королевы Кризалис. Материал, из которого он был сделан, имел свойство расползаться и, постоянно увеличиваясь в размерах, создавать причудливые конструкции. По сути, трон Кризалис и улей чейжлингов представляли собой единое целое - огромных размеров конструкцию, способную к росту и самовосстановлению. Естественно, поддержание работы такого сооружения требовало огромных энергомагических затрат, что объясняло, почему земли чейжлингов были лишены какой-либо магии, а сами разумные насекомые так ненасытны. Операция по их уничтожению получила наименование: "Горящий термитник". Такое название было выбрано не столько из-за того, что противником являлись насекомые, сколько из-за того, что, как думали призраки, обеспечит им доступ к трону Кризалис. Расчёт полностью оправдался - термитная смесь оказалась эффективна. Используя этот красный порошок, бойцы "Роты Террора" буквально прожгли себе путь к центру улья, где находился трон - тот магический артефакт также оказался уязвим к термической смеси. После уничтожения трона, как и предполагалось, улей просто развалился. В тот момент чейнджлинги, будучи обескураженными, практически не сопротивлялись, они лишь пытались сбежать, используя свои способности меняться. Способности им не помогли – оцепление из «Ночной Гвардии» добило оставшихся представителей пониподобных насекомых, в том числе и их королеву. Избавив Эквестрию от считавшейся до этого главной угрозы, принцессы испытали всем известное «головокружение от успехов». Иначе чем еще можно объяснить, что принцессы отправили роту «призраков» зачищать территории за пределами Эквестрии. Первой заграничной командировкой для роты оказалась страна разумных яков. Разумными данные существа считались весьма условно, по факту они были абсолютно тупы. Все их обычаи, их быт, их история, прямо или косвенно были связаны с тем, что они всё подряд разрушали, причём, самым тупым способом – бодали и топтали. Данный низкий уровень интеллекта вперемешку с большой физической силой яков и их гордостью, как у оленей, создавали убийственное сочетание. Неудивительно, что, создавая этот мир, Лорен поселила яков высоко в горах подальше от пони, иначе у цветных копытных появились бы большие проблемы. Теперь же, когда этот мир был избавлен от Лорен и устройства, что несло гармонию, была опасность, что яки решат спуститься со своих гор. Понимая, что для рода пони это сулит мало хорошего, принцессы приказали одержимым решить данный вопрос наиболее эффективным способом. Приказ был исполнен, а способ включал в себя то же, что и вопрос с лесными жителями. Сопротивление яков было просто жалким – местные немногочисленные катапульты не заменяли собой артиллерию, да и укрытия в пещерах легко обнаруживались и выжигались огнемётами. На яках зарубежные командировки не окончились. Следующим противником «Роты Террора» стали те, кого Селестия до конца пыталась привлечь на свою сторону. Солнечной богине очень хотелось наладить мир и присоединить к Эквестрии королевство гиппогриффов. Данные существа лишь внешне были похожи на грифонов. Будучи птице-лошадьми, они не были склонны к жадности и прочим порокам как свои, подобные львам, собратья. Селестия была точно уверенна что союз пони и гиппогрифов был бы таким же естественным как день и ночь. Единственное, что ей не нравилось в птице-лошадях, так это их птичий клёкот, но это такая мелочь, о которой даже думать было смешно. Каково же было её разочарование, когда, читая полученное ответное письмо, Селестия не увидела строчек, поддерживающих её идею об объединении. Наоборот – то письмо было переполнено гордыней, которая, казалось, была присуща лишь оленям да условно-разумным якам. С тяжёлым сердцем принцессы отдали новый приказ, однако вместо задуманной зачистки случилось «неожиданное» - то, что принцессы знали из пророчеств. Вместо того, чтобы дать бой, гиппогрифы предпочли позорно отступить, вот только никто из одержимых или бойцов гвардии не видел улетающих косяков копытных птиц. Принцессы быстро раскрыли эту тайну. Из пророчеств «Чернильницы» принцессы знали, что гиппогрифы обладают магическим артефактом - жемчужиной, творящей примерно то же, что является природой чейнджлингов. Используя данный артефакт, гиппогрифы превратили себя в рыбоподобных созданий и скрылись в подводных пещерах, находящихся прямо под их королевством. Бойцы роты, узнав данную подробность, не растерялись и предложили новый план. Как писала Селестия: Только призраки могли придумать и пойти на такую подлость. Одержимые, выставив по периметру подводных пещер рыболовные сети, далее бросили в воду множество бочек с отходами промышленного производства Сталлионграда. Эффект был не моментальный, но после данной экологической катастрофы «призраки» и ночные пегасы целый месяц баграми вытаскивали всплывавшие кверху брюхом трупы. В дневнике Селестия писала, как долго рыдала по убиенным и также о том, как ей было жаль, что волшебная жемчужина навеки останется в подводной пещере – Селестия очень хотела обладать возможностью перевоплощаться, как чейнджлинги. Однако, как описывалось выше – все концы в воду, а у «Роты Террора» ещё была работа. Последним государством, как думала Селестия, представляющим для Эквестрии угрозу, являлось некое королевство короля Шторма. Погремуха у этого короля была довольно звучной, но по факту этот разумный бабуин ничего из себя не представлял. Непонятно, как данный примат смог добиться власти (по описанию Лорен он был психом, уступающем в безумии лишь Дискорду), но было известно, что он смог найти месторождение какого-то метала, способного отражать магию. Из данного материала были изготовлены щиты и броня его бойцов (таких же приматов), которые оказались практически неуязвимы для местных средств ведения боевых действий. Также свою роль сыграл захват его армией в каком-то королевстве верфей для дирижаблей, что обеспечило армии Шторма такое важное качество как мобильность. Используя всё это, армия Шторма смогла захватить по-настоящему большую территорию. Удивительно, что для того, чтобы Шторм узнал об Эквестрии, к нему должен был прибыть перебежчик – та самая единорожка с обломанной дрелью и дурацким именем. В тот момент, когда Селестия отдала приказ заняться Штормом, перебежчик уже успела вступить во вражескую армию и даже сменить своё имя Шипучая Вишенка на более подходящее Темпест Шедоу. Было бы неразумно дожидаться момента, когда она разработает план захвата Эквестрии. В дневниках Селестия пропустила подробности «контр штормовой операции» но отметила, что она была очень долгой из-за больших территорий короля, а также описала подробности зачистки столицы разумных бабуинов. К сожалению, подробностями оказались не тактические схемы и использованное вооружение. Призраки доложили Селестии, что король Шторм погиб, как трус – даже не пытался сражаться (не считать же за сопротивление то, что он швырнул в группу захвата своего прислужника – представителя разумных дикобразов) и, спасая свою шкуру, навернулся с балкона своего замка. Перебежчик из Эквестрии, в отличие от короля, окончила свою жизнь, вызывая уважение даже у одержимых. Шипучая Вишенка, будучи покалеченной единорожкой, сражалась с яростью обречённой, убив четверых ночных пегасов и ранив двоих призраков, прежде чем сама умерла от множества ранений – десяти пулевых и тридцати штыковых. По сути, на этом «Операция: Сенокос» пришла к своему завершению. Все известные на тот момент угрозы для Эквестрии были устранены. Всё что оставалось делать «Роте Террора», так это устранить различные мелкие общины разных уродцев, что населяли данный мир – это такие мелкие дела, что Селестия даже не стала тратить на них бумагу. Конечно, ещё оставались грифоны и драконы с минотаврами, но на них у принцесс были свои планы. Минотавры обычно не вылезали из своего лабиринта, и у призраков был план устроить им газовую камеру (а после полакомиться говядиной), но принцессы отложили данный план, считая, что быкоголовые вряд ли будут вмешиваться в её планы. К тому же, те минотавры, что обосновались в Эквестрии, вели свою деловую деятельность всегда в рамках закона. Грифоны хотя и вызывали у принцесс неприязнь, но сёстры понимали, что их лучше покупать, чем уничтожать. Птицельвы были разобщены и по своей природе были невероятно жадными. С такими даже воевать не надо, проще подкупить один из кланов, чтобы посеять в королевстве грифонов смуту. Учитывая, что в будущем данные мутанты пошли в наёмники, расчёт Селестии был верен. С драконами было не так просто. Эти твари хотя также были разобщены и удивительно жадны, но даже в одиночку представляли грозную силу. В то время в Эквестрии ещё не создали оружие, способное пробить их шкуру (да и сейчас такое оружие - редкость) так что принцессы решили действовать выжидательно. Несмотря на свои масштабы, для пони Эквестрии «операция: Сенокос» прошла совершенно незаметно, чего не сказать о других переменах, что были описаны в книге Мелкопипки; Договор о торговле с зебрами, промышленный подъём, демографический взрыв и прочее, сильно изменили данный лишённый гармонии мир, так что никто особо не удивился возникшему конфликту с полосатыми. Селестия совершенно не хотела и всячески пыталась избежать войны, но те условия, что выдвигали зебры, были просто невыполнимы, так что ей, с тяжёлым сердцем, всё же пришлось принять вызов. Однако, читая сводки с фронта, она первое время думала, что зря волновалась – первые бои выглядели просто смешно. На тот момент оба народа были ещё крайне мирными и, вместо того чтобы убивать друг друга, просто пугали противников громким топотом. Принцесс данное положение не могло не радовать, они думали, что в таких стычках обе стороны поймут всю бессмысленность вражды, что они очень похожи и, наконец, станут друзьями, но всё пошло не так. Если на Земле часто случалась, так называемая, «война нервов» (когда формально не воюющие стороны друг друга ненавидя но, не имея приказа, не стреляют) то в этом мире случилась «война нетерпения», и сторона пони её проиграла. Будущий герой Эквестрии (а в ещё большем будущем и Эквестрийской пустоши) Эпплснек терпением не отличался и, начав скучать от затяжных бескровных перепалок, всё же снизошёл до убийства. Дальнейшая история и так известна: маховик войны раскрутился, далее последовало создание министерств, а уже министерства создали то, что уничтожило прежний мир. Однако в то время принцессы и подумать не могли, что управления, возглавляемые элементами гармонии сделают с этим миром то, что по мыслям Селестии могли совершить лишь призраки (или те, кем они были до своей первой смерти). Именно в одержимых Селестия видела угрозу для этого мира, и теперь уже она разработала план в стиле «Операции Сенокос». Селестия задумала, используя конфликт пони и зебр, избавиться от «Роты Террора» вместе с их логовом – мерзким городом Сталлионградом. Именно она построила свои войска так, чтобы линия фронта прошла прямо по городу, пока «Ночная Гвардия» устраивала провокации на территории полосатых. Данные манипуляции привели к тому, что город оказался под перекрёстным огнем, после чего был уничтожен вместе с «призраками» и всеми жителями. Расследуя данные события, принцессы даже испытали угрызения совести. Слушая отчёты того, как жители данного города, вместе с неизвестной группой хорошо вооружённых пони, отражали атаки зебр, принцессы усомнились в том, что «призраки» были предателями. Дело в том, что, видя, как страна зебр развивается сравнимыми с Эквестрией темпами, принцессы логично предположили, что не обошлось без промышленного шпионажа. Они решили, что утечка могла быть только в одном месте – в городе, который и являлся для Эквестрии источником промышленных технологий. Уничтожив данный город, со всеми жителями, принцессы убивали сразу двух зайцев – решали проблему призраков, а также устраняли утечку технологий. Сам город им было не жалко, они даже не собирались его восстанавливать, у принцесс был план сделать его сакральной жертвой, которая заставит пробудиться у пони инстинкт сплочённости перед угрозой - это сработало. После уничтожения города принцесса Селестия поняла, что добилась чего хотела. Эквестрия была на пороге технического подъема, а пони Эквестрии научились себя защищать, конечно, была проблема с зебрами, но какой бы крупной ни была группа полосатых копытных, им ни за что не победить страну, объединяющую в себе пони всех подвидов. Такое ли будущее хотела Селестия для этого мира? И да, и нет. Она не хотела войны, тем более против зебр. Это она считала своей ошибкой и, решив, что принцессам не дозволено совершать такого рода ошибки, отреклась от власти в пользу своей сестры. Селестия считала, что, правя тысячелетия, она держала свою сестру в тени своей славы, пусть даже всё произошедшее и было несмешной шуткой Лорен. Теперь же, когда новый мир вступил в своё начало, именно принцесса Луна достойна править Эквестрией. Дальнейшие события также уже были известны из книги Мелкопипки с некоторыми поправками – принцессы так и не отказались от призывов. Принцесса Луна так и не смогла удержаться от соблазна использовать чужие технологии, однако при её правлении, призывы не несли массовый характер. Они были одиночными после которых «Ночная Стража», выследив «призрака», доставляла того в специальные помещения – что-то среднее между секретными тюрьмами ЦРУ и советскими шарашками. Там одержимых заставляли делиться своими знаниями, которые принцесса Луна через сны загружала нужным пони. Пленники отнюдь не всегда были коммуникабельны, однако ночные пегасы знали, как заставить их говорить. В основном с помощью кодового слова, но когда «призрак» догадывался, в ход шли методы допроса с пристрастием. В башне Тенпони, Лайфблум провёл мне такой допрос, и если бы не подоспевшая Беатрикс, то я бы рассказал гораздо больше. После того, как одержимый рассказывал всё, что знал, его «отправляли в расход», а пустующую шарашку занимал новый постоялец, и всё начиналось заново. Селестия следила за каждым таким допросом, изучая образ мыслей представителей другого мира. Она ожидала от них любых гадостей, и предпочла изучать вероятного противника вместо того, чтобы в будущем, по незнанию, снова попасть в плен. Однако, несмотря на уничтожение Сталлионграда, страна зебр даже не замедлила скорости своего развития. Это ясно показывало – утечка была не в закрытом городе. В поисках данной утечки Эквестрию захлестнула настоящая шпионская паранойя под руководством наркоманки Пинки Пай. Будучи под препаратами, данная розовая министерка, следуя своему «чувству», отправляла в места не столь отдалённые всех кто вызывал хоть малейшее подозрение, а часто и без него – только потому, что у розовой зачесалась голова. Как ни странно, часто данные подозрения находили подтверждение, вот только у зебр всё продолжало появляться новое вооружение. Тогда уже принцессы стали думать, кто на это способен, и тогда Селестия вспомнила об агентстве, на которое работала Лира. Она знала что, несмотря на прямой приказ о расформировании, агентство продолжало свою работу. Естественно, именно на него полегли основные подозрения. Принцесса Луна, посчитав такие подозрения обоснованными, выслала ориентировки, после чего в тюрьмах стало меньше свободных камер. Бон Бон спасло лишь то, что принцессы точно знал,и что она не покидает свой конфетный магазин, про Лиру они вообще не знали, что она «спящий агент». После данной чистки Лира «проснулась» лишь когда вернула свои воспоминания. Теперь же она знает правду. Правду о происхождении этого мира, об интригах принцесс, о том, откуда в Эквестрии появились уничтожившие её технологии. Парадоксально, но именно принцесс (не министерок и призраков) Лира винит в неправильном их использовании. Она видела образы других миров с развитыми технологиями и то, что их правильное использование ведёт к процветанию - никак не к ядерному пепелищу. Лира считает, что тогда принцессы сами уверовали в то, что они богини, каждое решение которых по умолчанию верное. В действительности, допрашивая одержимых, они сами не понимали ценности знаний, которые получили. Иначе Лира не знает, как объяснить, что принцессы отказались реализовывать проект создания колёсной и гусеничной бронетехники в пользу летающих боевых платформ и силовой брони. В пользу этой версии говорит и факт создания так называемых «Стойл» - бункеров-убежищ, созданных для выживания пони после применения зебрами мегазаклинаний. На самом деле спасение жизней пони было не основной целью их создания. Второй их целью было проведение различных социальных экспериментов, с целью моделирования в ограниченном пространстве обществ других миров. Пожалуй, сто первое убежище (откуда выполз Красный Глаз) наиболее успешно справилось со своей задачей, будучи населенным только земными пони. Жители убежища смогли самостоятельно воспроизвести технологию кибер-усилителей организма – немалое достижение. Пожалуй, именно поэтому Лира в прошлом решила передать Красному Глазу техническую документацию на бронетехнику. Ей казалось, что данный пони правильно распорядится имеющимися у него технологиями, так что она была искренне удивлена, когда узнала, для чего на самом деле был построен Собор. В свою защиту арфистка сказала, что до этого пыталась связаться с Анклавом (так как считала, что те пегасы правильно поступили, отказавшись подчиняться сёстрам и министерствам) и даже получила ответ, в котором было отмечено место для переговоров - увы, те переговоры прервал Лаенхарт. Будучи всё ещё верным идеалам принцесс, он считал Анклав сепаратисткой организацией, заслуживающей лишь полного уничтожения. Естественно, в идеалы принцесс не входила «Женевская конвенция» в которой запрещалось нападать на парламентеров, так что судьба тех пегасов была незавидна – сама Лира тогда чудом спаслась. После неудачной попытки присоединиться к Анклаву и неопределённости с Красным Глазом, Лира надолго засела в тайной комнате, так как точно знала, что там Лаенхарт её не найдёт. Коротая время за чтением, рисованием и уроками незнакомого языка, Лира периодически отвлекалась на новости местного радио и, как и все жители пустоши, не могла не обратить внимание на речи диджея о «ремонтнице тостеров». Поначалу Лира симпатизировала мелкой палкоголовой, но быстро изменила своё мнение, после того как Мелкопипка, убив дракона, оставила его сокровища наёмникам компании Коготь. Работая на агентство, «спецагент Мятная» сделала многое, чтобы представители других разумных видов не распространили своё влияние в Эквестрии слишком сильно. Теперь же, получив богатства убитой рептилии, птицельвы из разрозненной группировки наёмников стали одним из центров силы нового мира. Лире это не нравилось, так что когда она узнала, что Литлпип уже в Кантерлоте, у гулифицированного единорога появились серьезные опасения. Лира была наслышана о мании Мелкопипки всюду совать свой нос и вскрывать все, что плохо заперто. Она не знала, как Пипка поступит с архивом двух сестёр, но, вспоминая триумф грифонов, решила, что хорошего будет мало. Будучи неуверенной, что она сможет справиться с Пипкой и её командой, Лира решила действовать наверняка – просто заложить в архиве бомбу с дистанционным управлением и залечь в засаду на дистанции, где ЛУМ не ловит. План заложения взрывчатки и подрыва Литлпип вместе с тайнами двух сестёр был осуществлён лишь наполовину – взрывчатка была заложена, а вот всё остальное пошло по непредсказуемому сценарию. Патрулируя Кантерлот, Лаенхарт всё же обнаружил Лиру Хартстрингс, совершающую манипуляции у потайной двери. Видя, что единорожка в толстовке раскопала какую-то тайну принцесс, ночной пегас предсказуемо напал на Лиру. Описывать бой единорожка не стала, сказала лишь, что Лаенхарт побеждал и почти добился её смерти. От отделения головы от тела её спас налёт Анклава, осуществляющего операцию «Выжигание». Когда всё вокруг начало разваливаться, ночному пегасу стало уже не до боя, так что он покинул рушащийся замок, надеясь, что в нём Лира найдёт свою смерть, вот только Лира не погибла. Бегая так, как никогда в жизни, она всё же смогла выбраться буквально в последнюю секунду и, любуясь на разрушенный город осознать, что архив двух сестёр почти полностью уничтожен. Всё, что от него осталось, так это то, что Лира передала бойцам Красного Глаза, да множество кассет, то есть голодисков. Говоря последний факт, Лира распахнула свои сумки, показывая содержимое – кассет действительно было много. По её словам на данных кассетах лишь различные музыкальные произведения воссозданные одержимыми, которые в своё время так и не попали на местные радио. Лира, будучи музыкальной пони, считала, что музыка не должна так погибнуть, и спасла данную часть архива. Далее единорожка рассказала, как обосновалась в «Вечносвободном лесу», где и встретила «День Солнца и радуг», а также узнала, что Селестия и Лаенхарт не мертвы. Последние факты её немало разочаровали – это означало, что теперь данный лес - одно из немногих мест, где она может быть в безопасности, каково же было её удивление, когда она обнаружила, что у неё есть идейная соседка. Лира обнаружила, что также как и она, в лесу обосновалась синяя аликорн, что носила метку, как у Беатрикс Луламун (Лира знала эту единорожку ещё со времён её первого посещения Понивиля и ей не нравились её фокусы), и что у этой клонированной фокусницы имеется «Чёрная Книга». Лире был известен данный захваченный у зебр артефакт. В прошлом, ещё до падения бомб, Октавия Мелоди рассказывала Лире, что министерка Рарити предложила виолончелистке принять участие в опыте с данным артефактом. После данного опыта серая земная пони необратимо повредила свою психику – перестала узнавать подруг и вообще разговаривать. Все, что она могла, так это играть на своей виолончели. Естественно, поначалу у Лиры возникло желание подстрелить Беатрикс, а книгу утопить в болоте, однако, видя как аликорн разговаривает с книгой, Лира решила сперва подслушать речь сумасшедшей – упоминание в речи людей заставило Лиру изменить своему плану. Следующие десять лет Мятная наблюдала за жалкими попытками «великой и могучей» черчения различных символов и произношения заклинаний в попытке осуществить призыв «призрака». Как в известном утверждении про обезьянок с печатными машинками, Трикси всё же удалось воспроизвести заклинание, а Лира ощутила струны души. Дальнейшая история мне и так известна, так как я принимал в ней прямое участие.