— Ничего себе, прямо в голову! — Я же тебе сказал, расстояние смешное. А теперь ищем третьего. Или ещё двух, но они должны быть внизу. — А должен быть ещё и третий? — Я-то надеялся, что уже всё! — Да. Эти двое — классика прикрытия бойцов ближнего боя: только дальнобойное оружие, нет даже кинжала. — Судя по азартной интонации, призраку нравилось это приключение. Наверное, если бы не боль в руке, мне бы тоже понравилось, но вот сейчас мне хотелось очень сильно ругаться. Это ведь с его подачи я вообще потащился смотреть за угол. — Внизу должна быть основная группа, но раз мы на неё сразу не наткнулись, а успели убежать, то там или один или два человека, максимум. Иди по крыше и смотри на противоположную сторону улицы. Дошёл до конца крыши, но никого не заметил. Вообще никого, ночь и все спят. Только один придурок в моём лице скачет по крышам, вместо того, чтобы зажигать в номере с красивой девочкой. Хотя нет, один придурок и один придурочный призрак! — Что дальше? — Надо спуститься и забраться на тот дом, где лежит второй убитый. Это он от меня много хочет. Я ему что, спайдермен прыгать с крыши на крышу? А с больной рукой и спуск-то будет той ещё проблемой, а тут ещё и подниматься!? — А это обязательно? — Внизу, если мы столкнёмся с основной группой, выжить шансов у тебя, считай, нет. Одна рука у тебя нерабочая, я максимум справлюсь с одним, если это будут люди в защите, да и то, только за счёт неожиданности. А если их будет три или четыре? — Ты же сказал, что максимум их двое! — В жизни всякое бывает. — Как-то беспечно ответил он. — А для тебя и двое — много, если ты их встретишь внизу. Он не только юморист, но и философ. Конечно, если меня убьют, ему-то что? Шпага останется целой. На крайний случай просто вернётся на перекрёсток, чтобы опять поскучать несколько веков. Дима, может, тебе стоило тоже остаться призраком? Как мне не хотелось слазить с безопасной крыши, кто бы знал, но пришлось. Руку я уже почти не чувствовал, она висела плетью вдоль тела, пока я шёл, но исправно реагировала вспышками боли, когда я осторожно спускался по решётке. — Оглядись и перебегай. У этого дома на окнах решётки отсутствовали. И как мне туда забраться? О, надо глянуть. — Ты куда?! Скорее всего, те люди как раз в той стороне. — Тут забраться негде, я осторожно выгляну и всё. Перед углом дома лёг на землю, подполз и осторожно заглянул за угол. Парня, которого в прошлый раз я видел с двумя стрелами в плечах, держал какой-то бугай, заведя ему руки назад. Стрел в плечах у него уже не было, но незаметно, чтобы парню полегчало. — Сейчас мы его поймаем и спросим. — Перед парнем стоял и вещал второй мужик. Взрослый, возраста так лет под сорок, плотный. В руках у него был нож, лезвие которого было в крови. — Это случайный прохожий. — Отвечал пленённый парень. — Зачем его-то убивать? — Что-то он очень шустрый для случайного прохожего. Да даже если и так, свидетели мне не нужны. Ты давай, активируй уже, а то я сразу могу повредить тебе столько, что никакой амулет не справится. — Я активировал. Всё уже, заряд закончился. — Не ври, у тебя амулет столичной гильдии, он полумёртвого поднимает, а ты мне будешь говорить, что заряд кончился от парочки порезов ножичком? — Еще две стрелы было. — Парень отвечал спокойно, но в голосе проскальзывали плаксивые нотки. — Всё, заряда точно больше нет. — Вот и проверим. — И пожилой воткнул нож парню в плечо. Тот охнул, и упал бы, если бы его не держал бугай. — Выстави рукоятку шпаги из-за угла, а то я ничего не вижу. — Снова я забыл про любопытную шпагу. — Так-так-так… Того, который большой, я застрелю, а у второго дальнобойного оружия нет, ему и шпаги хватит. Отлично, наставляй. Левой рукой кое-как выставил арбалет из-за угла. Вот если бы угол был противоположный, было бы удобнее, а так, чтобы стрелять левой рукой, пришлось выползти по пояс. Граф опять показал, что стреляет он просто отлично. Звук спуска тетивы, бугай только начал оседать от стрелы в лице, как меня подорвал его вопль: — Быстро на ноги и к нему. Арбалет брось, шпагу из руки не выпускай. Бегом! Но добежать мне было не суждено. Когда до пожилого оставалось шага три, мою левую ногу пронзила адская боль, и я покатился на землю. — Так-так-так. — Обернулся на шум тот. Они с графом не родственники случайно, оба любят так-такать. — Вот и «совершенно посторонний» появился. Сам пришёл! В левой ноге у меня застряла очередная стрела. Да за что мне такое невезенье! — Граф, ты говорил, что стрелков только двое. — Возмутился я. Вторая волна боли пришла, как только я упал, опять задел стрелу. — Ну, ошибся, бывает. — Задумчиво ответил тот. — Ты только шпагу не отпускай и постарайся встать к стенке, а там я все стрелы отобью. Те, что увижу. — А эту ты как пропустил? — Было больно и обидно, просто жуть. — Эту я увидел, хоть и поздно, но твои ноги я не контролирую. Кстати, стреляли с той крыши, на которую ты не залез, а я тебе говорил. Как видишь, зря не послушал умного меня! — Ты кто? — Это ко мне подошёл пожилой. — Ребёнок? — Удивился и остановился. — Как только сделает ещё шаг, расслабь левую руку. — Тут же скомандовал граф. Но этот человек ближе не подошёл. И, кажется, то, что его помощника-бугая убило, его совсем не расстроило. — И кем тебе приходится этот человек? — Ткнул он ножом в связанного. Думаю, говорить, что я этого парня не знаю, не стоит, бесполезно. И рассказывать случай около храма дорог, тоже глупо, в него тоже никто не поверит. — Этот парень мне должен. — Ответил я. Он мне должен амулет, который я забыл с него снять, так что тут я даже не соврал. — А так, я даже его имени не знаю. — Надо же, не врёшь. — Удивлённо вскинул брови пожилой. — И что мне с тобой делать, «посторонний»? Ты вообще по жизни кто? — Амулет правды, хорошая вещь. — Тут же прокомментировал призрак. — У меня тож такой был. Не вздумай ему врать, лучше промолчи, если что. — Баронет де Летоно. — Решил всё же представиться я. Надо потянуть время, успокоиться и дернуться в сторону стенки, как только ноющая боль в ноге пройдёт. Шпагу у меня этот человек почему-то не забрал. — Да ты что! Сын аристократика! — Обрадовался тот как-то ненатурально. — Какая удача, давно я не продавал аристократикам их сыновей. — Он повертел головой, увидел лежащего бугая, поморщился. — Но сейчас я даже не знаю, что с тобой делать, у меня другой договор. Он задумался на несколько секунд, обернулся на парня, который грустными глазами смотрел на меня. Потом видимо, принял решение. — Извини, парень, но заниматься ещё и тобой, у меня нет ни времени, ни людей. Ты только что прикончил моего помощника, кому теперь поручить твой выкуп? — Он поднял голову, смотря куда-то в район крыши. — Кончай его. — Махнул он рукой в мою сторону. Я напрягся. Есть шанс, что граф успеет отбить эту стрелу, а там, глядишь и стрелы кончаться. Можно ещё побороться! Но выстрела почему-то не последовало. — Кажется, у последнего стрелка стрелы закончились. — Прокомментировал полуминутное ожидание призрак, подтвердив мои мысли. — Вот он, твой шанс! Нужен рывок, но не к стене, а к этому умнику. Давай! Я подскочил, но резкая боль буквально выключила мне ногу. Не достал буквально пару метров, надо было делать этот рывок, когда он подходил! Падая на землю в этой бесплодной попытке, я увидел удивлённый взгляд пожилого. И удивился сам, когда тот рухнул на землю лицом вниз, а в затылке у него увидел рукоятку кинжала. Моего кинжала. — Дар, ты почему меня не позвал? — Я поднял голову вверх, чтобы увидеть на крыше Сенилу. Улыбающуюся и совершенно голую. — Сенила, там где-то стрелок бегает. — Решил я предупредить её, хотя и не верил, что она об этом не позаботилась. Думаю, потому тот и не выстрелил. — Да, я знаю. — Кивнула она. — Второй кинжал у него. — Подтвердила она мои мысли. Она встала на четвереньки на самом краю крыши, открывая хороший такой вид на свою грудь. Улыбка у неё пропала. — Как только я увидела, что он выстрелил в тебя, так сразу поняла, что он враг. Ты зачем так рискуешь? — Такая забота обо мне отдалась теплом в груди. Но оно сразу же прошло, как я услышал окончание фразы. — Разве забыл, что если тебя убьют, то умру и я? — Да, Сенила, я тебя тоже люблю. — Ехидно прокомментировал я это высказывание. Я действительно был рад её видеть, но боль в ноге напомнила, что мы не на свидании. — Ты не могла бы мне помочь? — Сейчас, я посмотрю вокруг, вдруг ещё не все плохие умерли. — Подскочила она снова. — Дело, кстати, говорит. — Поддержал паранойю девушки призрачный граф. — А ты вот совсем не умеешь думать о своей безопасности. — Умею, но сейчас я плохо соображаю от боли. — Я очень выдержанный человек, ведь я даже не выругался, хотя мысли у меня были исключительно матерные. — Я теперь однорукий и одноногий, благодаря тебе. Зачем ты настаивал «пойти посмотреть»? — Ничего, тебе полезно иногда попрыгать на одной ноге. Может, быстрее научишься лечить, и поймёшь, что, не умея хорошо владеть оружием, выжить в нашем мире шансов очень мало. — Если я буду ходить и проверять каждый стон из-за угла, то и того меньше. — Пробурчал я в ответ. Да, магию надо изучать, тут я руками и ногами «за». Но где найти учителя? Или денег на учёбу в Академии? Даже на первый год обучения девятьсот золотых мне ещё никто не захотел подарить! Тут меня привлёк стон. Парень, что так и сидел со связанными руками, упал на землю, потеряв сознание. Отлично, вот ещё одна головная боль. Может помочь ему, как предлагал граф? Добить, чтобы не мучился, и все дела. Глава 8 В комнате нас уложили на пол рядышком друг с другом. Принес меня невысокий, но очень жилистый мужик, во внешности которого тоже, как и у хозяина таверны, угадывались восточные черты. Кто принёс парня, я не видел, мне было не до разглядывания окружающей действительности, я старался не закричать от боли. — Господин, может послать за магом? — Колобок, хозяин таверны, к моим ранам остался совсем равнодушным, хотя и делал вид, что очень переживает, готов помочь… Но за то, что мы захотели принести парня себе в комнату, потребовал ещё две серебряные монеты. Спорить с ним мне не хотелось, а хотелось, чтобы у меня перестала болеть рука и нога, потому я согласился. Пусть подавится. — Сенила, как думаешь, стоит вызвать мага? — Честно говоря, не хотелось мне светиться перед одарёнными. Вдруг они могут как-то определить, что я тоже будущий маг? Хотя граф и утверждал, что всё это моя глупая паранойя.