*** * * * Принцесса Дракон *** «Не надо… пожалуйста! Прошу вас… умоляю, не надо!» Она повторяла это, как мантру. За последние трое суток – чаще, чем утреннюю молитву за все девятнадцать лет жизни. Но проще было докричаться до бога, чем тронуть мольбами сердце Рубинового Дракона. Принцесса всхлипнула и обхватила руками колени. Свежий воздух, проникавший в комнату через узкое стрельчатое окно, неприятно холодил обнаженную спину, покрывал мурашками руки и ноги. Но дрожь, поднимавшаяся изнутри и заставлявшая девушку тихо стучать зубами, была порождением не столько холода, сколько удушающего, липкого страха. Принцесса не знала, что произошло между ее венценосным отцом, королем Шиаррана, и пришельцем с юга, который именовал себя Драконом, но последний похитил ее, увез из столицы и заточил в башне Куо-Муш, ранее принадлежавшей шиарранскому архимагу. Теперь здесь обитал Рубиновый Дракон и его приспешники, а голова архимага, равно как и головы его учеников, торчали на пиках возле главных ворот. Принцесса видела их, когда ее провозили мимо, связанную, с кляпом во рту. В тот момент она не особенно испугалась, потому что, рыдая и задыхаясь, пыталась вытолкнуть языком грязную вонючую тряпку. В конце концов, ее вынули, но принцесса не раз пожалела об этом. То, что потом побывало у нее во рту, было намного грязнее и омерзительнее кляпа. Едва принцесса начинала думать об этом, ей хотелось выброситься в окно. Башня была в высоту около трехсот локтей*, и это означало неминуемую и быструю смерть от удара о мостовую. Но потом она вспоминала отца, мать и то, что является их единственным ребенком. Наследница шиарранского трона, продолжательница древней династии – ее жизнь и чистота были для короля дороже всего на свете. Дракон тоже об этом знал. Когда армия Шиаррана окружила башню, он отправил обезумевшему от горя отцу послание, в котором предупредил, что любая попытка штурма будет стоить принцессе жизни. А если войско не уберется к утру, он начнет высылать ему дочь по частям. Каждый просроченный час – по одной части. Сначала уши. Потом пальцы. Потом – что-нибудь поинтереснее… Еще до рассвета вблизи Куо-Муш не осталось ни солдатских палаток, ни осадных орудий: армия спешно вернулась в столицу. Однако король не сдался: вызвал оставшихся магов, велел им искать другие, тайные пути в логово врага. Но Рубиновый Дракон не был дураком. Судя по всему, несчастный архимаг перед смертью много чего выболтал – попробуй не выболтай, когда на твои гениталии льют кипящее масло! – и башню окутала колдовская защитная сфера, непроницаемая для заклинаний, порталов и прочих сверхъестественных штучек, а заодно и для магов любого уровня. С той поры без ведома Дракона в Куо-Муш не могла попасть ни одна живая душа. Вот тогда владыка Шиаррана признал свое поражение и ради возвращения единственной дочери пообещал выполнить любые условия, которые выдвинет похититель. И вскоре к башне потянулись обозы с золотом, драгоценностями и изысканным вином из королевских погребов. Между делом туда же потянулись авантюристы и наемники, желающие убить Дракона, спасти принцессу, прославиться и получить от короля то, что еще не перекочевало в Куо-Муш. Головы этих несостоявшихся героев каждое утро выставляли на стене – в назидание остальным. А Дракон передал королю очередное послание, в котором пообещал сохранить невинность его дочери в обмен на две дюжины высокородных девственниц, призванных утолить его жажду плотских утех. Его величество впал в отчаяние. Заставить богатых и знатных шиарранцев отдать своих дочерей Рубиновому Дракону было намного труднее, чем опустошить королевскую казну и дворцовые кладовые. И все же… Принцесса терялась в догадках, как отцу это удалось, но сегодня утром прислали ответ: на закате шесть крытых повозок с девушками будут стоять у ворот башни Куо-Муш. А венценосная семья будет вечно благодарна великодушному Дракону, если обратно в столицу эти повозки привезут заложниц живыми – две дюжины и одну, нетронутую. Принцесса очень хотела верить, что так и будет. Но не верила. Она хорошо успела узнать того, кто носил на шее огромный рубин и величал себя именем кровожадного чудовища. – Я есть власть и возмездие, и слово мое – закон, – сказал он, когда принцессу, трясущуюся, напуганную, привели к нему в первый раз. – Разденьте ее. Двое его пособников в четыре руки срывали с нее одежду, пока она, бледная от страха и унижения, молила о пощаде. А Дракон смотрел, пил вино и смеялся. Потом велел поставить ее на колени... О том, что было после, принцесса старалась не вспоминать. Она бросила взгляд на окно: солнце уже село. Значит, он скоро придет – и все начнется сначала. Хотя, может быть, этой ночью Дракон, как и обещал, будет брать одну за другой привезенных ему девчонок. Принцесса прочла много книг о благородстве и самопожертвовании, но сейчас ей малодушно хотелось лишь одного: чтобы эти две дюжины непорочных тел насытили его похоть на несколько дней вперед и он оставил ее в покое. «Если они выживут, отец оплатит их девственность золотом, – утешала она себя. – Это достойная награда за то, что они помогли сохранить». Дверь в маленькую комнату открылась, и на пороге появился коренастый мужчина с рябым лицом – один из слуг Дракона, приставленный следить за принцессой. Он приводил ее в комнату, где стены обиты пурпурным бархатом, а на полу лежит черный ковер. Он держал ее сзади за локти, когда другие слуги Дракона раздевали ее. Он стоял рядом и наблюдал, как его хозяин наматывает волосы принцессы на свой кулак. Он же затаскивал ее потом обратно в комнату – истерзанную, оскверненную, приносил ей воду для умывания, еду и помогал надеть фривольную хламиду вместо платья. Принцесса не знала его имени – Дракон называл своего слугу Нянька. – Вставай! – он окинул девушку скользким взглядом. – И пошевеливайся: господин ждет тебя. Принцесса поднялась с пола и, втянув голову в плечи, направилась к двери… ..... Внешне Дракону вряд ли кто дал бы больше сорока лет, но юной принцессе этот крепкий, холеный, развалившийся в кресле мужчина казался неимоверно старым. Сегодня на нем была белая рубашка, обнажавшая смуглую грудь, на которой покоился оправленный в золото алый рубин. Черные атласные штаны обтягивали рельефные бедра. Легкая проседь в черных волосах отливала серебром. Чувственные губы кривились в усмешке, а немигающие глаза сияли холодной голубизной. Был ли он настоящим драконом из древних легенд, способным принимать человеческий облик, принцесса не знала. Она знала лишь одну его ипостась: бандита, насильника и убийцы. – Скучала по мне? – его рокочущий голос бил по нервам, и принцесса вновь задрожала. – Надеюсь, вчерашний урок усвоен? Сейчас проверим. Первое, что она выучила, попав сюда, – лучше раздеться самой, нежели ждать, когда это сделают чужие, грубые руки. И второе – нельзя ничего выплевывать, даже если тебя тошнит. Поначалу тело предавало ее, и тогда в приступе гнева Дракон обрушивал на нее всю мощь своих кулаков. – Вина! – потребовал он, пока она, путаясь в завязках, стаскивала с себя платье. Слуга наполнил бокал, но Дракон, едва пригубив, недовольно поморщился: – Шиарранское? Отвратительный вкус. Отдай это дерьмо солдатам, а мне принеси аратский бренди столетней выдержки – воистину напиток богов! Нянька поставил на стол бутылку с янтарным напитком и бережно обмахнул с нее пыль. Дракон сам плеснул драгоценного пойла в чистый бокал и посмотрел на принцессу: – Папаша твой пьет его только по праздникам, а я, благодаря шиарранскому золоту, могу делать это хоть каждый день. Аратские виноделы благословят мое имя. Принцесса молчала, прикрывая сложенными ладонями темный треугольник внизу живота. – Еще твой папаша прислал мне две дюжины девственниц, – Дракон сыто зевнул. – Эту ночь они проведут в казармах, развлекая моих парней. Теперь сюда не заходят шлюхи, а здоровым мужчинам время от времени нужно кому-то вставлять. Принцесса покрылась холодным потом. Если он отдал девушек на потеху солдатам, то сегодня непременно захочет «вставить» что-нибудь ей… – На колени! – велел Дракон, и у нее подогнулись ноги. Он отхлебнул из бокала и приказал: – Ползи ко мне. Принцесса опустилась на четвереньки и медленно поползла. Ладони ее утопали в черном ворсе ковра. Слезы оставались висеть на нем, словно бисер. Когда ее голова оказалась между широко расставленных ног в мягких замшевых сапогах, Дракон взял ее за подбородок и заставил смотреть ему в лицо. – Я отправил Его Величеству очередное послание, – он растянул губы в хищной улыбке, – и потребовал, чтобы мне привезли королеву. Да-да, твою матушку. Хочу трахнуть ее у тебя на глазах. – Принцесса беззвучно рыдала, по-детски изломив брови и приоткрыв рот. – А потом у нее на глазах я заберу твою девственность, и если король не пожелает растить внука-бастарда, он отдаст мне тебя в жены. Ты будешь моей по закону – и трон Шиаррана тоже станет моим. Ужас и безысходность настолько завладели принцессой, что смерть на мостовой возле башни перестала казаться ей скверным выходом из положения. – А теперь, – он схватил ее за волосы одной рукой, а другой стал расстегивать штаны, – будь умницей и делай все, как тебя учили. Иначе… Принцесса зажмурилась. Но так и не узнала, что на этот раз ей уготовано: позади хлопнула дверь, раздались быстрые шаги и голос Няньки взволнованно сообщил: – Господин, одна из девчонок устроила драку в казарме и попыталась сбежать! Принцесса распахнула глаза и уставилась на Дракона. Кажется, он тоже был удивлен. – Сбежать? – переспросил он, убирая руки на подлокотники кресла. – Ее начали раздевать, – охотно рассказывал Нянька, – а она дала солдату по морде, вырвалась и бросилась в коридор. Насилу поймали. Она ведет себя вызывающе, и есть у нас подозрение, что она вовсе не высокородная и уж тем более не девственница. Ноздри Дракона раздулись, лицо потемнело. Он оттолкнул принцессу и встал. – Урок третий, – прорычал он. – Дерзким и непокорным пощады не будет! Тащите ее сюда. – Уже, господин. Нянька суетливо попятился, пропуская двоих приспешников, ведущих под руки девушку в шиарранском наряде: белая блузка с высоким воротничком, пышная черная юбка в пол. Тугие каштановые локоны выбились из прически, глаза необычайно яркого бирюзового цвета насмешливо щурились. Принцессе она была незнакома. Дракон задумчиво разглядывал пленницу, поглаживая висящий на шее рубин. – Обыскали? – спросил он тех, кто держал ее. – Да, господин. Ни оружия, ни подозрительных безделушек, ни амулетов. – Разумеется, – Дракон подошел ближе и склонил голову набок. – Она не маг, иначе я бы почувствовал. И не воин – взгляните на эти запястья. Такие тонкие руки не созданы для меча. Но вы правы: она не дочь придворного богатея. И вовсе не шиарранка. Он вцепился девушке в волосы, дернул на себя, и… охапка каштановых локонов осталась зажатой в его кулаке. По плечам незнакомки рассыпались смятые пряди цвета черненого серебра, и принцесса от неожиданности ахнула. – Знаешь ее? – Дракон повернулся к ней, и принцесса испуганно помотала головой. – Так я и думал… Ну, так кто же ты, явившаяся сюда под чужой личиной? Дай угадаю: очередная наемница, решившая получить награду от короля? – Поразительный вывод для человека, чьи мозги уничтожены алкоголем, – осклабилась незнакомка и бросила на принцессу мгновенный взгляд. – Да, это так. Я проникла сюда, дабы убедиться, что заложница жива, и вернуть ее домой. Без лишнего шума и кровопролития. Дракон рассмеялся. Его смех становился громче и превратился в безудержный хохот, заставлявший принцессу все глубже и глубже вжиматься в угол. – Украсть у меня добычу… без лишнего шума! – повторял он, хлопая себя по бедру. А потом неожиданно замолчал и спросил уже без улыбки: – И как ты хотела это сделать? Надеялась, что меня возбудит твоя непокорность, мы уединимся, и ты подсыплешь мне снотворного или яда в бокал? А потом попытаешься выбраться из башни с принцессой? Весьма самонадеянно! – его глаза сузились: – Глупая маленькая шлюха, меня не возбуждают дерзкие. – Тяжелая ладонь с размаху хлестнула по узкому бледному лицу. – Меня возбуждает возможность унизить их и сломать… На колени! – рявкнул он, и пособники Дракона надавили на плечи девушки. Надо отдать ей должное: она сопротивлялась. Двое здоровых мужчин не могли заставить ее опуститься на ковер. И тогда Дракон со всей силы ударил ее кулаком в живот. Принцесса всхлипнула, когда девушка, шумно выдохнув, согнулась и безжизненной грудой тряпья упала к его ногам. – Так-то, – сказал Дракон. И довольно оскалился.