Остановился только тогда, когда его соперники, тихо постанывая, лежали на полу. Тогда же круг распался. К происходящему быстро потеряли интерес. Кирьяр кинул пачку денег на ближайший стол и коротко скомандовал: – Приберитесь, а этих выкиньте из города. Чтобы я их тут больше никогда не видел. После этого он вернулся ко мне, взял под локоть и в гробовой тишине вывел из помещения. Только у экипажа я заметила на его рубашке кровь. – Ты ранен? – Ей-богу, я совсем не хотела проявлять беспокойство, вопрос вырвался сам. Кирьяр лишь зло на меня зыркнул и скомандовал: – Садись. Кивком он указал на дверь повозки. Я послушно уселась на мягкое сиденье, а оникс устроился напротив меня. Глава 17 – Не смотри на меня взглядом раненой лани, – фыркнул он. – А то я могу вдруг подумать, что тебе не наплевать на меня. Хотя… – Он помолчал. – Ты не можешь вернуться домой, тебе не стоит возвращаться в клуб… Янина, насколько я знаю, еще не закончила лечение, да и потом ее нужно содержать. Пожалуй, да, тебе не наплевать, отброшу я коньки или выживу. – Я никогда не просила у тебя ничего! – бледнея, отрезала я. Забыла, каким же мерзавцем он был. – Все, что происходило со мной, происходило исключительно по твоей вине. – Ну да, ну да, – ухмыльнулся он. – У тебя была возможность начать новую жизнь еще несколько месяцев назад. Но ты почему-то снова вернулась в свой клуб. Видимо, скучаешь по подобным ситуациям… – У меня не было выбора! – возмутилась я. – Выбор есть всегда, Эва. Очень странно, что ты этого еще не поняла. Ты же хотела открыть школу танцев? Почему предпочла ей обучение наивных девушек, которые станут мясом для таких, как Зерк? – Потому что для открытия школы мало одного желания. – И что же нужно еще? На лбу Кирьяра выступила испарина. Я видела, ему тяжело говорить, но казалось, этот злой разговор помогает ему держаться. – Как минимум средства. – Эва, если бы ты продала хотя бы часть украшений, ты смогла бы открыть не одну школу. Еще раз спрашиваю, почему ты этого не сделала? – Потому что я уже говорила – мне ничего от тебя не нужно. – Не скажи. – В голосе мелькнула злость. – Сегодня ты приняла мою помощь без зазрения совести. – Сегодня у меня не было выбора, и речь шла о моей жизни. Оправдываться перед ним было гадко, но я почему-то хотела, чтобы он меня услышал и понял. – Странно, что ты до сих пор не осознаешь, что продать украшения девять месяцев назад тоже было вопросом жизни и смерти. Если бы ты поступила как умная и взрослая женщина, сегодня не пострадала бы ни ты, ни я, ни эти ониксы. – Ты оправдываешь их? – Нет. Я их не оправдываю. Но и тебя тоже. Неужели не понятно, что от таких мест, как клуб Эдрана, стоит держаться как можно дальше, если ты хочешь нормальной жизни для себя и своей сестры! Там всегда собирается одинаковый контингент. – И ты тоже захаживаешь. Все ониксы такие, и вы везде. Не только в клубе. – Встреча со мной должна была тебя научить, но почему-то ничему не научила, – ровно и спокойно заметил он. А мне захотелось выйти из повозки на ходу, но я этого не сделала. Идти было некуда. Снова я оказалась в зависимости от Кирьяра. Причем сейчас он меня не удерживал и не шантажировал. От этого становилось еще гаже. Повозка остановилась в самом центре Киртоха, на широкой улице, возле высокого забора, за которым лишь угадывался дом. Массивный и не очень красивый. Не дожидаясь, когда мне предложат руку, и немного робея, я вышла следом за Кирьяром на раскаленную за день мостовую. Скользнула в открывшуюся калиточку и замерла. Я не ожидала увидеть такое: огромный, вымощенный плиткой двор, бассейн с прозрачной голубой водой – то, что нужно при такой нереальной жаре, – и аккуратные клумбы. Везде чувствовалось влияние Кирьяра, его несгибаемый характер. Ничто здесь не росло само по себе: строгие геометрические формы, аккуратно подстриженные кустарники. Наверное, днем тут удивительно красиво. Все же сумерки не могли передать буйство красок растений, зато подсветка оттеняла воду, делая ее практически синей. Не обращая на меня внимания, Кирьяр начал на ходу стаскивать с себя рубашку, одна пола которой намокла от крови. Я, как ни старалась, не смогла разглядеть рану, он повернулся ко мне спиной. Тугие валики мышц, широкий размах плеч – оникс впечатлял. В нем не было ни капли жира – только мускулы. Рельефные, блестящие от пота. – Если не возражаешь, я окунусь, – бросил он через плечо. – Хочешь, можешь присоединиться. Впрочем, зная тебя – не присоединишься, ты всегда ложно смущаешься. И сейчас вспомнишь про отсутствие купального костюма. Хотя, по идее, для тебя это не должно быть проблемой. Больше оникс не поворачивался в мою сторону. Он скинул штаны у бортика и плавно нырнул в воду, практически не создав брызг. От слов оникса стало обидно. Вода манила, и я решила сделать назло. Все еще сомневаясь в правильности поступка, сняла с плеч бретельки платья. Когда оно упало к ногам, перешагнула и, оставшись в маленьких трусиках, осторожно спустилась по лестнице в прохладную, очень приятную воду. Кирьяр в это время яростно плыл к другому бортику и меня не видел, что позволило выдохнуть и окунуться, смывая всю тяжесть этого дня. Я мечтала о прохладной воде с самого утра, но я мечтала о ванне, а тут – целый бассейн. Отвратительный день неожиданно приятно закончился, и мне совсем не хотелось думать, что бассейн, который принес мне облегчение, находится в доме Кирьяра. В конце концов, чего мне бояться? Близости с Кирьяром? Она не так страшна, как я себе представляла. У меня до сих пор вспыхивали щеки при воспоминании о том единственном дне, когда мы полноценно были вместе. После того как я едва не стала жертвой Зерка, многое в голове перевернулось. Кирьяр теперь не пугал. Раздражал иногда – да, но я его не боялась. Поэтому и сейчас чувствовала себя совершенно расслабленно. Даже не заметила, когда он подплыл и бесшумно вынырнул у меня за спиной. Я испуганно развернулась и вспыхнула от его оценивающего взгляда. Вода совершенно не скрывала мою наготу. Соски налились, а между ногами запульсировала сладкая боль. Кирьяр приблизился, и я старалась не смотреть вниз, на его обнаженное тело. Мне хватало струек воды, стекающих по губам и обнаженным, возвышающимся над водой, плечам. – Ты все так же красива… – задумчиво произнес он и осторожно, нежно коснулся пальцами соска. У меня перехватило дыхание, и я судорожно вздохнула, не зная, пугаться или нет. Прикосновение возбуждало, отдавалось острым наслаждением. Оно туманило разум, заставляло завороженно наблюдать за тем, как Кирьяр ведет пальцами ниже под водой, смещаясь к животу и тонкой полоске трусиков. Щеки горели, дыхание сбилось, а оникс с наслаждением наблюдал за моей реакцией. Я невольно ждала, когда он перейдет к решительным действиям, но взгляд, брошенный на его грудь, чуть ниже в толщу воды заставил вздрогнуть. – Ты серьезно пострадал! – сказала я, вглядываясь в темную, но не кровоточащую в воде рану. – Я пострадал… – Кирьяр пожал плечами. – Из-за меня… – Я сглотнула, чувствуя себя виноватой. Никогда еще я не была виновницей чьего-то ранения. – Эва, я мог не приходить, – тихо заметил Кирьяр. – Я мог прислать кого-то вместо себя. Есть десятки решений этой проблемы. – Но ты пришел… – Я не знала, что сказать ему и как выразить признательность. Впервые в жизни я была искреннее благодарна ониксу и не могла донести до него степень своего признания. Просто не понимала как. – Да. Я пришел, – согласился оникс. Он неожиданно повернулся ко мне спиной, будто сразу отгородившись, и отправился к выходу из бассейна. А я смотрела ему вслед, на широкую спину. – Давай помогу обработать рану? – Пожалуй, это единственное, что я могла ему предложить. – Не стоит. Освежись и поплавай, Эва. Я справлюсь сам. Эмми, это экономка, покажет тебе гостевую спальню. А завтра, надеюсь, починят твою дверь и ты сможешь вернуться домой. Он замотался в лежащее на шезлонге полотенце и повернулся ко мне. – Драгоценности все еще у тебя. Сейчас воспользуйся ими правильно. Второй раз я не стану рисковать ради тебя своей жизнью. Выбирай правильные места и компанию, Эва. Твоя жизнь в твоих руках. Я кивнула, чувствуя, как меня душат слезы. Кирьяр ушел, а я с головой нырнула в прохладную воду. Мне следовало успокоиться и остудиться. Холодная вода отрезвила. Я плавала, пока не свело от холода пальцы. Только после этого нехотя вылезла из бассейна, вытерла волосы, полотенцем, брошенным рядом на лавочку, хорошенько их просушила, как можно больше оттягивая момент, когда придется идти в дом. Потом завернулась в полотенце, чтобы не надевать на влажное тело платье. Вспомнив про экономку, я с сомнением покосилась на одежду, но потом подумала, что хоть с платьем, хоть без, соответствующие выводы женщина сделает. А завтра я уйду. Так есть ли смысл пытаться произвести впечатление? К тому же, как бы я ни хотела думать иначе, но слишком мало времени была хорошей девочкой. Я все еще пыталась произвести впечатление аристократки, оказавшейся в сложной ситуации, но я давно стала частью совсем другого мира. Слова Кирьяра о том, что всегда есть выбор, ранили, но были правдивы. Пожалуй, только сейчас я смогла признаться себе, что мне было банально проще вернуться в клуб к Эдрану, чем с головой кинуться в новую жизнь и попытаться сделать что-то новое. Желание не трогать подарки Кирьяра было на втором месте. Это себя я убеждала, будто мной движут безысходность и гордость. В холле меня уже ждали. Экономка – немолодая, строгая, – к моему удовольствию, ни словом, ни жестом не выразила мне своего отношения. А может быть, ей действительно было наплевать на девушек, которые голыми ночью плавают в бассейне оникса. Она проводила меня на второй этаж и показала комнату – уютную, чистую, похожую на гостевой номер. – Вот здесь вы можете взять халат или домашнее платье, – сказала она, открыв шкаф. – Все новое, в упаковке. На столике стоит мазь от ушибов и ссадин. Хозяин велел передать. Я благодарно кивнула и подумала, откуда, интересно, у Кирьяра неношеные женские вещи. Тут так часто остаются ночевать незнакомки, что он имеет несколько комплектов новой женской одежды? Это мне почему-то не понравилось. Экономка ушла, а я вытащила из шкафа легкое безразмерное женское платье. Светло-серое, без рукавов, до пола. Переоделась и смазала все свои ушибы. Если средство хорошее, то завтра от них не останется и следа. Потом улеглась на кровать и поняла, что уснуть не смогу. Не зная, зачем я это делаю, вышла в коридор и отправилась на поиски Кирьяра. Возможно, ему требуется моя помощь. Все же обрабатывать, пусть и неглубокую, рану самостоятельно – неудобно. Я без труда нашла комнату оникса и осторожно заглянула внутрь. Дверь, к счастью, не была заперта. Не уверена, что решилась бы постучать. В обернутом вокруг бедер полотенце он сидел в кресле, отклонившись на спинку. Рваная длинная рана на боку почти затянулась и сейчас походила на свежий темный рубец с розоватыми краями. Я слышала, что звериная ипостась помогает ониксам регенерировать быстрее. Но никогда не видела, как именно это действует. Как ни странно, оникс не обратил внимания на мое присутствие, и только приблизившись, я поняла, что Кирьяр спит. Одна рука лежала на столике рядом с креслом и все еще сжимала бокал. Я постояла немного, изучая мужчину – уставшего, беззащитного. Он даже казался моложе: черты лица разгладились, и от него больше не исходила опасная сила. Сейчас он был земным и почти похожим на человека, только с более развитой мускулатурой и широкой грудной клеткой. Я уже хотела уйти, но не удержалась. Медленно, не сводя взгляда со спящего мужчины, сделала несколько шажков и остановилась подле кресла. Стараясь не разбудить и не задеть, присела на подлокотник и осторожно провела подушечками пальцев по скуле оникса, очертила контур расслабленных губ и спустилась ниже по шее, к широкой груди, изучая, чувствуя ладонями исходящее от тела тепло. В наших отношениях, которые и назвать таковыми было нельзя, он всегда играл ведущую роль, а я подчинялась, кроме одного раза, когда сумела взять власть в свои руки. Но тот раз я не любила вспоминать. Тогда я хотела отомстить. А сейчас… сейчас изучала. Гладкую смуглую кожу, стальные мышцы, темные ореолы сосков, накачанный пресс.