Королева снова встала. Все разговоры тут же стихли. – Мой муж забыл представить вам новую придворную даму, принятую ко двору в этом сезоне. Нашу новую Прекрасную, представительницу последнего поколения, Камелию Борегард, – мое имя прозвучало из звукового ящика неожиданно громко, как взрыв. Министр Моды встал и помог мне отодвинуть стул. Я одарила всех самой лучезарной улыбкой, на которую была способна, и направилась к королеве. Прежде чем принять ее рукопожатие, я склонилась в глубоком поклоне. – Ваше Величество, – прошептала я. Глаза королевы оставались холодными. А я так хотела, чтобы она смотрела на меня так же, как и на Амбер, когда ее объявили фавориткой. Восхищенно. Восторженно. Я внутренне напряглась. Множество глаз оглядывало меня с макушки до пяток. У меня дрожали колени, и я была счастлива, что ноги спрятаны под несколькими слоями плотного тюля. Я заметила, как смотрит на меня Огюст. Меня бросило в жар, и я испугалась, что потечет макияж. В зале раздались вежливые аплодисменты. Я присела в реверансе, глядя в пол, и вернулась на место. Я чувствовала, как обливаюсь потом, и украдкой вытирала лицо кружевным платком. Подали ужин. Я была не способна уследить за всеми переменами блюд, которые так и мелькали у меня перед глазами. Одна из служанок зачерпнула ложкой из тарелки принцессы и попробовала суп. София внимательно смотрела в лицо девушки, потом махнула рукой, чтобы та ушла. Она заметила, что я за этим наблюдаю, и нахмурилась. Я опустила взгляд и стала копаться в сырной тарелке, стоявшей рядом с хлебом. – Разве этот козий сыр не божественен, Камелия? – Министр Красоты наклонилась к самому моему уху. – Продолжай улыбаться и притворяйся, что мы обсуждаем сыр. Не нужно так много глазеть по сторонам. Я знаю, что окружающие могут шокировать тебя. Но клянусь, что Мадам Дюбарри защищает вас, Прекрасных, даже больше, чем следует. – Но что делала та служанка с супом королевы? – прошептала я. – Эта девушка – пробовальщица. Язык этой малышки может распознавать девяносто шесть ядов, известных в нашем королевстве. Я постаралась не показать, что потрясена. Вместо этого улыбнулась и задала другой вопрос. – А часто находят яд в королевской еде? – От отравления погибают чаще, чем от кинжала наемного убийцы, моя дорогая. Болезнь принцессы Шарлотты заставляет королеву принимать еще большие меры безопасности в отношении своих детей. Закончив фразу, Министр Красоты повернулась и начала разговор с другим придворным. Я вспомнила изображения принцессы Шарлотты в наших учебниках и газетах. Она была на два года старше Софии, впала в глубокий сон после своего пятнадцатилетия и вот уже четыре года никак не проснется. Периодически королева выпускает релизы с ее портретами. Принцесса мирно спит в кровати под охраной четырех стражников. Так королева убеждает своих подданных, что наследница еще жива. Передо мной поставили очередное блюдо. Я решила перекусить, чтобы отвлечься. – Камелия, – снова донесся из звукового ящика голос королевы. Я уронила вилку на тарелку. Все удивленно и с интересом уставились на меня. Я всегда безукоризненно следовала правилам этикета. Меня учили этому долгие годы. Но сейчас Дюбарри смотрела на меня с ужасом. – Простите, Ваше Величество, – сказала я. – Как вам понравились те несколько первых дней, которые вы провели во дворце? – спросила королева. Министр Красоты знаком показала, чтобы я пересела поближе к звуковому ящику. – Шепчи в него, – сказала она. – Они были прекрасны, Ваше Величество, – ответила я. – Огромное спасибо за проявленные вами милость и великодушие, а также за второй шанс. – Звук моего голоса распространился вдоль длинного стола. Дюбарри одобрительно кивнула мне. Министр Моды отвлек королеву разговорами о разведении шелкопрядов и о зимней коллекции одежды. Я с облегчением выдохнула. Краем уха я расслышала голос Огюста. Он рассказывал о том, как ему удалось поймать монстра, который чуть не потопил королевский флот в прошлом году. Дамы не сводили с него глаз. Элизабет приставила к уху рожок, чтобы не упустить ни единого слова. – Вы поймали чудовище? – спросила его София. – Конечно, – приосанился он, – я довольно силен. – Вы отрезали ему голову, чтобы сохранить в качестве трофея? – спросила Габриэль. – Я ношу в кармане одно из его щупалец. Леди захихикали, а мужчины одобрительно хмыкнули. Я попробовала салат, чтобы не рассмеяться. Официанты очистили наши тарелки. Принесли другие блюда, потом стол приготовили к десерту. Три прислужника вкатили тележку с многослойным блинным тортом, украшенным клубникой размером со снежки. Принцесса с придворными дамами поднялись с мест и встали перед праздничным десертом. Репортеры быстро набрасывали на бумаги скетчи, чтобы опубликовать в ночных выпусках газет. Свечи в зале погасили и зажгли бенгальские огни, воткнутые в каждый слой торта. Все закричали: «С днем рождения!», и София с помощью подруг задула сотни свечей на торте. Торт разрезали и подали гостям, а затем началось вручение и представление Софии подарков. Королевский дворецкий провел вокруг зала белого карликового льва в ошейнике, украшенном драгоценными камнями, от Дома Лотейр. Животное было настолько правдоподобным, что в руках слуги дрожал поводок, когда он водил его вокруг стола. Комплект драгоценностей с фиолетовыми камнями и бриллиантами преподнес торговый дом Бижу. Из боковых дверей вылетел карликовый дракончик с флагом дома Гластонов в зубах. Гости хлопали и комментировали подарки принцессы. Казалось, что ей и ее придворным дамам понравилось все, особенно дракончик. Король постучал по своему бокалу. За столом воцарилась тишина. – Моя дорогая девочка, – обратился он к Софии, – танцуй сегодня от души, потому что уже завтра на тебя будут возложены обязанности, которые ты должна будешь исполнять в силу своего положения. Мы с мамой подобрали трех претендентов на твою руку и сердце. Очень скоро тебя ждет замужество. Толпа бросилась аплодировать. Глаза Софии засияли. Ее фрейлины, словно приклеенные, сидели на своих стульях с натянутыми улыбками. – От имени всей нашей семьи мы с королевой Селестой горячо приветствуем Сэра Луиса Дюбуа и его сына Александра из Дома Берри, Сэра Гийома Лорена, его жену Леди Аделаиду и их сына Этана из Дома Мерании, и Министра Морей, командующего Пьера Фабри и его сына Огюста из Дома Руанов. – Он поднял бокал. – Спасибо вам за то, что вы пришли добиваться руки и сердца нашей дочери. Когда Огюст поднялся с места, я неожиданно почувствовала, что в горле встал ком. Он улыбался и раскланивался в ответ на поздравления, и все внимание было обращено на него. Я подняла бокал, чтобы выпить за претендентов, и почувствовала, как у меня дрожат руки. Огюст – один из тех, кто претендует на руку Софии. Это так странно осознавать. Ведь прежде он был для меня всего лишь болтливым несносным мальчишкой, а сейчас превратился в важную персону, до которой мне не должно быть никакого дела. Я залпом допила свое шампанское. Придворные Софии засвистели и захлопали в ладоши. Все выпили за здоровье принцессы и ее женихов. Скрипки и виолончели королевского оркестра заиграли вальс. Министр Моды предложил мне руку. – Позвольте пригласить на вальс фаворитку. – А это не запрещено? – забеспокоилась я. – Я очень важная персона, и у меня есть иммунитет против тюрьмы. Я могу рискнуть. – Когда он улыбался, многочисленные веснушки на его щеках сливались в одну. – Я никогда раньше не танцевала с мужчиной. – Могу поспорить, есть целый длинный список вещей, которых ты никогда не делала. – Министр Моды положил руку мне на талию и повернул. – Для меня большая честь быть первым. Другие пары все время косились на нас. Мне казалось, что у меня перед глазами крутится калейдоскоп. Министр Моды закружил меня, как будто на королевской карусели. Комната превратилась в размытый хаос из света, цветовых пятен и звуков. Сытный обед давал о себе знать. – Мне нужно остановиться, – сказала я. – Так быстро? – Он остановился. Мои ноги подкашивались и дрожали. Кожа покрылась липким потом. Люди, танцевавшие рядом, стали глазеть на меня. Я зажала рот ладонями, и меня вырвало прямо на бальное платье. Министр Моды извинился перед гостями, отметив, что у Прекрасных хрупкое телосложение. Дюбарри давала служанкам инструкции по поводу меня. Элизабет смеялась. Множество людей шептались, глядя на мое испачканное платье. Их лица казались мне смазанными, а гул голосов напоминал шум волн в заливе. Бри бросилась помогать мне, но платье стало похоже на мокрую тряпку. Остатки изысканного королевского обеда застряли в его фиолетовых складках. Я была сама себе отвратительна. Королева приблизилась ко мне, и меня снова затрясло. – Камелия, – сказала она. – Да, Ваше Величество, – ответила я и поклонилась. – Я хочу тебя проводить. Я чуть не задохнулась от охватившей меня паники. Ее глаза прожигали меня насквозь. Придворные смеялись и хихикали нам вслед. Королева сделала знак рукой своему дворецкому, и мы вышли в длинный коридор. Реми и один из королевских гвардейцев следовали за нами. Репортеры, держась на расстоянии, рисовали скетчи и толкали поближе к нам черные шары-сплетники. Реми с гвардейцем давили их, как бумажные самолетики. Меня очень беспокоил отвратительный запах. Меня раздражало, что королева стояла так близко. Не нравилось случившееся. Живот скрутило, и я боялась, что меня снова вырвет. Королева оглядела меня с ног до головы. – Как ты себя чувствуешь, дитя? – Она дотронулась до моей щеки, как будто проверяла, нет ли у меня жара. – Я так много съела и выпила. Я ведь никогда раньше не пила шампанского. – Ты сможешь это сделать? – спросила она. – Сделать что, Ваше Величество? – Быть той, в ком я нуждаюсь. – Я сделаю все, что вы ни попросите… Она приложила палец к моим губам. – Посмотрим. Я все еще не уверена. – Она вернулась в Банкетный зал. Ее слова застали меня врасплох, каждое из них как булавкой пришпиливало меня к месту, где я стояла, пока облако черных почтовых шаров не напало на меня стаей стервятников. Я побежала вперед. – Не торопитесь, – крикнул сопровождавший меня сзади Реми, – а то подвернете лодыжку, и мне придется тащить вас на руках.