Стражник сделал шаг вперед. – Касаться запрещено. Он поднял ладони. – Я не хотел ничего дурного. Я Огюст Фабри, сын Министра Морей, безобидный моряк. Просто хочу принести Леди, – он вытянул шею, читая мерцающую табличку с моим именем, – Камелии мои искренние извинения. Я расстроил ее своим поведением. Я прикусила губу и постаралась, чтобы уголки губ не дрогнули в улыбке. – Итак? Я очень занята, а за вами длинная очередь, – сказала я, пытаясь выглядеть сердитой. – Очень хорошо. Как вы думаете, должны ли мужчины быть такими же красивыми, как и женщины? – Вопрос окутал меня словно дым, проскользнув сквозь платье по коже и под нее. В его словах был вызов на поединок, который я намереваюсь выиграть. Женщины вокруг моего постамента притихли. Я почувствовала, как внутри меня что-то задрожало. – Мне кажется нечестным, что женщины должны расхаживать словно павлины, в то время как мужчинам это не обязательно. Необходимо прикладывать одинаковые усилия. Левый уголок рта Огюста приподнялся в улыбке. – Но не должны ли женщины быть красивее мужчин, чтобы их красотой восхищались? – Разве женщины – это перья, телетропы или новые экипажи? – Мои щеки залил румянец, а он все не отводил взгляд. Женщины энергично обмахивались веерами и обменивались вздохами и приглушенными репликами, смотря то на меня, то на него. – Разумеется, нет. – Огюст спрятал улыбку. – Кажется, я узнал, какие слова использовать, чтобы вас разозлить. – Кажется, вы знаете, какие слова использовать, чтобы говорить глупости. – Однако это был вопрос, а не утверждение. Я вздохнула, хотя словесная баталия пришлась мне по душе. Споры с сестрами проходили совсем по-другому. – Последний вопрос, – сказал он и поднял руку с монетой. – Мне кажется, вы задали уже достаточно вопросов и задержали мою очередь. – Только один. Вы позволите мне? – Он надул нижнюю губу, словно ребенок на грани истерики. Женщины загалдели, вынуждая меня согласиться. – Задавайте, – поторопила я, изображая раздражение. – Если бы вы могли что-то изменить во мне, что бы вы сделали? – Вам придется записаться на личный прием, чтобы мы могли обсудить варианты. – Я так понимаю, этот ответ означает, что вы бы все оставили как есть? Дамы, захихикав, заворковали и осыпали его комплиментами. Огюст ухмылялся, купаясь во всеобщем внимании. Я сдержала в груди зарождающийся смех, чтобы ему не досталось даже улыбки. Ему не следует знать, что он способен меня рассмешить. – Но если вы хотите мою монету… – Он потер рукой подбородок, приподняв темную бровь. – Вам придется сказать мне. Ведь я собираюсь за вас проголосовать. – Он снова занес монету над корзиной. – А может, и нет. – Оставьте себе свою монету, у меня их и так уже много, – сказала я. – Мои сестры так же талантливы. – Но разве они так же прекрасны? Ближайшие дамы зашептались. Я покраснела. – Мне кажется, из вас может выйти интересная фаворитка. Вдобавок я предпочитаю ставить на победителя. – Огюст бросил монету как раз, когда корзины подняли, чтобы унести, и растворился в толпе. След его самодовольства остался, словно запах духов, отвлекая меня от наплыва новых вопросов. Я поискала его глазами, мне очень хотелось ответить, что я здесь не для того, чтобы он оценивал мою красоту, а для того, чтобы помогать миру. Я не какое-то там украшение. Королева вернулась на трон и кивнула Министру Красоты. – Время пришло, – сказала Министр Красоты в громкоговоритель. Новые алые почтовые шары пролетели через комнату, сияя боками с гербом Прекрасных. Они кружили над Министром Красоты, как овсянки в поисках гнезда. Королева протянула руку к одному из шаров и сняла с ленты карточку. – Первым номером идет Валерия Борегард. Валерия сделала шаг вперед. – Ты вернешься в Красный Дом Красоты. Валерия поклонилась. Вернувшись на платформу, она уставилась в землю, стараясь сдержать льющиеся из глаз слезы. Мы все ей похлопали. Министр Красоты достала следующую карточку. Я едва сдерживаюсь, чтобы не вцепиться в подол платья. – Эдельвейс Борегард, – сказала она. – Да, – вырвалось у Эдель до того, как она успела прикрыть рот ладонью. Министр Красоты улыбнулась ей. – Моя дорогая, ты отправишься в Чайный Дом Огня на Огненных Островах, – сказала она. Эдель присела в реверансе. – Хана Борегард. Хана резко выпрямила спину. Она вышла с помоста, пряча пальцы в подоле платья. Она не смотрела на Министра Красоты, опустив взгляд в пол. Несколько лепестков вишни выпали из ее прически. Она сделала глубокий вдох. Министр Красоты изучила карточку. – Ты будешь работать в Стеклянном Чайном Доме на Стеклянных Островах. Хана выдохнула, сцепила пальцы и поклонилась. – Падма Борегард, ты займешь место в Шелковом Чайном Доме в Шелковом Заливе, – сказала Министр Красоты. Подбородок Падмы упал на грудь. Слезы потекли из ее глаз, и она постаралась их незаметно вытереть. Она всхлипнула, прикрыв рот рукой. Служанка, стоящая рядом с ней, погладила ее по спине и что-то прошептала на ухо. Над головой Министра Красоты, описывая друг за другом идеальные круги, летали два оставшихся шара. Вот и все. Я посмотрела влево, на Амбер. Она подмигнула мне. Я послала ей воздушный поцелуй и скрестила пальцы за нас обеих. Я повторяла себе: «Если выберут не меня, то я порадуюсь за нее», и надеялась, что она думает так же. Я старалась не слушать тихий шепот внутри меня, который твердил: «Ты врешь». Министр Красоты потянулась к карточкам с нашими портретами. Я выпрямилась и сжала кулаки в предвкушении ее слов. Сестры застыли в ожидании. – Камелия Борегард, – сказала она. Я вышла вперед. Страх и волнение поползли по коже, словно виноградные лозы. Ладони чесались, а лицо залила краска. Меня подташнивало и в то же время хотелось кричать. Я слышала, как бьется мое сердце. – Ты будешь работать в Чайном Доме Хризантемы, в Розовом Квартале нашего Имперского Города Трианон. Мои щеки вспыхнули, я как будто со стороны видела, как они стали ярко-клубничного цвета. Сердце ухнуло вниз и разбилось. По спине потек пот. – Но… – начала я, но взгляд Дюбарри заставил меня замолчать. Я поклонилась и вернулась на помост. Кажется, что на меня положили тяжелый камень, и я больше не могла вздохнуть полной грудью. Королева поднялась, и Министр Красоты повернулась к ней. – Амброзия Борегард, – сказала королева, растягивая ее имя. Амбер сделала шаг вперед: ее взгляд был устремлен вперед, плечи расправлены, на губах играла скупая улыбка. Она выглядела именно так, как ее учила Дюбарри, – грациозной, внимательной и готовой ко всему. – Ты объявляешься фавориткой, – торжественно заявила Министр Красоты. Мне показалось, что мир вокруг меня взорвался. Я прижала руки ко рту. Королева захлопала. – Амброзия избрана нашей фавориткой. Слуга перевернул ее корзину. Монеты высыпались на пол и образовали гору золота. Придворные отдали за нее много голосов. Я не могла отвести глаз от Амбер.