— Не стоит, Веста, — он кивнул и мы вышли на улицу, — Я жду вашего звонка в ближайшее время. — Звонка? — Насчет фирмы, вы обещали мне подумать. — Ах, фирмы… — я махнула рукой. — Веста, это серьезно, я настоятельно рекомендую вам заняться этим вопросом в ближайшее время, ведь для продажи… — Я ничего в этом не понимаю, — пожаловалась я, решив подтолкнуть страдальца. Не зря же он со мной нянчится, цель у него точно есть. — Это не обязательно. Я подготовлюсь, прощупаю почву, так сказать и мы с вами обговорим все это, когда вы будете готовы. Только прошу вас, не тяните. — Конечно, Семен, я вам полностью доверяю свои дела. Позвоню завтра же, — воодушевленно пообещала я, намеренно упустив отчество, чтобы дать понять человеку: отныне мы дружим. Он в который раз заверил, что ждет моего звонка в любое время и наконец-то удалился. «Вот махинатор, чтоб его» — недовольно подумала я. Подбивает несчастную девушку срочно продать фирму. У него явно уже есть выгодный покупатель. Знать бы, кто? Тот самый Серов? Или отец и сын Алмазовы? Или некто третий? Например, господин Лебедев. Конечно, он молод, и с Серовым ему вряд ли тягаться, но чем черт не шутит, адвокатишка может работать на любого. Знать бы еще, покупка фирмы – это желание как можно быстрее погреть руки, поймать момент так сказать, или некто намеренно к этому и шел? Повредил тормоза, зачем-то хотел убить еще и меня… А потом что, договариваться с теткой? Так какая разница с кем, с ней или со мной? Она живет не в России, так же, как и я. Наверняка у нее нет желания управлять фирмой… А у меня оно что, есть? Не худо бы взглянуть на документы, узнать, чем папуля вообще занимается. Можно встретиться с партнером, Лебедевым, он то мне все и расскажет… но сначала лучше самой изучить, чтобы сразу понимать, где мне будут врать. Так, на сегодня все мои планы вроде как закончились, а я на том же самом месте, что и в тот момент, когда сюда только летела. Не знаю ни-че-го, кроме кучи имен и фамилий. Так же голова моя пухнет от сомнительных мотивов, нестыковок и странностей. Вот их предостаточно. Пожалуй, одну проясню прямо сейчас. Я набрала номер следователя Овсянникова: — Добрый день, Дмитрий! Это Архангельская, сегодня утром мы с вами беседовали… — Веста Александровна? — Просто по имени, я же вас просила. — Конечно, простите. У вас есть ко мне вопросы? — Почему сразу вопросы? — насторожилась я, — Быть может, я решила добавить что-то к тому, что сообщила вам утром? — По опыту вам скажу: такого не случается практически никогда, обычно самому надо звонить, вызывать, выспрашивать, выпрашивать… Так что у вас? — Узнала, что стала наследницей миллионов, — вздохнула я. — Вас это опечалило? — Скорее да, чем нет. Получила огромный дом с камерами и сигнализацией… Кстати, что там с записями с камер? — решила я не ходить вокруг да около. — Вот видите, а вы говорили, нет вопросов, — усмехнулся мент. — Я не говорила. Тем более я же вам сообщила про наследство, думаю, это следствию пригодится. — Учитывая, что в вашем праве наследования никто не сомневался, это помощь на слабую троечку. — Это лучше, чем вовсе никакой, — отрезала я, — Так что там с записями? — Их нет, — тяжко вздохнул Дмитрий. — Как это нет? — Вот так. Кто то удалил все видеозаписи. Самое интересное, случилось это уже после того, как ваш отец погиб. — Вот как. И во сколько? — Через час, если верить компьютеру, а я ему верю. — Ага… Ну что ж, спасибо. Я повесила трубку, забыв попрощаться. Но не думаю, что Дмитрий сильно обиделся. Даже если так – переживет. Видео удалили утром, и он считает это интересным, а вот мне это казалось очень даже логичным. Наверное, будь я тем самым убийцей, поступила бы так же. А что, допустим, в гараж я пробралась, тормоза повредила (для этого всего нужна небольшая доля ловкости и смекалки, не думаю, что это уж очень трудно). Теперь мне нужно проникнуть в дом и удалить видеозаписи. А когда лучше всего это сделать? Когда я уверена, что там никого не будет. Общий переполох, Архангельский погиб, дело за малым – тихонько сделать свое дело, уничтожить все следы и удалиться. С сигнализацией справиться не каждый сможет, в доме она куда сложнее, чем в гараже… хотя о чем это я, можно просто нанять умельца. Единственный шанс – это камеры, установленные по охраняемому периметру, если таковые конечно имеются. Если «умелец» проникал через забор, можно попытаться найти запись, вряд ли он удалил еще и записи охраны. А если не через забор… тогда еще лучше: его кто то сюда доставил, вот именно он мне и нужен, просто просмотреть временной промежуток с момента аварии и до полудня. Второй раз звонить Дмитрию я не стала, не хватало еще, чтобы он меня в черный список занес. Черкнула пару строк на белом листе: получилось не особо оригинально, но для моей цели вполне подходит, взяла ключи, заперла дом и пешком отправилась в сторону выезда из мини-городка для избранных. По дороге позвонила партнеру отца Лебедеву и назначила ему встречу, хотя не далее как полчаса назад делать этого не собиралась. Но натура девичья довольно противоречива, а моя в особенности. Хотя объяснялось все просто: в доме с дурацким подвалом сидеть не особо хотелось, я решила, что изображать придурковатую особу смогу, для этого изучать документы не требовалось. Завтра все прочту, а сегодня может что еще узнаю, все лучше чем дома торчать. Как и ожидалось, Лебедев с удовольствием согласился и позвал меня не куда-нибудь, а в ресторан, отмечать партнерство. Ушлый малый, ничего не скажешь. Приблизившись к посту охраны, я нацепила на себя несчастную физиономию, полную отчаяния. — Добрый день, — тихо поздоровалась я. — Здравствуйте! — бодро отрапортовал один из охранников, всего их было двое. Дружелюбным оказался парень лет двадцати двух, белозубая улыбка и смелый взгляд, немного нахальный. «Студент» — решила я сразу: у кого еще может быть столько уверенности в себе? Его напарник был постарше, я бы сказала значительно, и такой улыбкой явно похвастать не мог. — Наверное, вы меня еще не знаете… я живу около парка, с сегодняшнего дня. — В доме Архангельского? — Да, — я судорожно вздохнула. — Что-то случилось? — моментально насторожился парень. — Ну… понимаете, я здесь недавно, в России я имею ввиду, и не знаю… может, это розыгрыш или что-то подобное? — я протянула охраннику творение своих рук. Он развернул записку и быстро пробежал глазами текст, лицо его немного помрачнело, он быстро передал ее товарищу. «Смерть есть лучшее изгнание» — зловещно гласил текст письма. Как я и сказала, не особо оригинально, просто стырила цитату у великого, но охранник должен был понять. — Хотите, чтобы мы позвонили в полицию? — Нет, то есть… я уже позвонила, следователю, он сказал, что это глупый розыгрыш, я конечно слышала, что в России толку от полиции нет, но сегодня убедилась в этом сама, — я врала напропалую и умоляющим взглядом смотрела на парня, мысленно прося никуда не звонить, а то неприятностей мне потом будет не избежать. — Деятели, чтоб их, — недовольно сплюнул парень, а я с облегчением вздохнула: кажется, мне повезло. — Я бы к вам не пришла, просто только вчера я хоронила отца, а вот сегодня… — я всхлипнула, — Мы же можем посмотреть, кто это сделал? — Конечно, почему бы не прижать гада. Идемте за мной. Михалыч, пригляди тут пока, — обратился он к своему напарнику и деловито пошел вперед по коридору, я посеменила за ним. Мы прошли узким коридорчиком, парень толкнул последнюю дверь и мы втиснулись в узкое помещение, напоминающее кабинет. Ну, это если включить фантазию на полную катушку, на самом деле это была комната-пенал со столом, ноутбуком и двумя стульями, бог знает как тут уместившимися. — Меня Анатолием зовут, — счел нужным представиться он, пока мы ждали включения ноутбука. — А я Веста. — Необычное имя. А вы сами откуда? — Живу в Греции. — А по-русски говорите отлично, — заметил он. — Я тут все детство провела, потом переехала. — Понятно. Анатолий защелкал мышкой по папкам, включил сегодняшнее число. Я увидела изображение папулиного дома, перед ним дорога, значит, камера находилась где-то около парка. Во втором окне камера с изображением задней части дома. Толик поставил быструю перемотку назад, и я увидела машину адвоката, выезжающую из ворот, минутой позже – как он заезжает. Потом я увидела, насколько мало здесь бывает пешеходов, с раннего утра прошлись всего двое, и те мимо. На другой записи тоже ничего интересного, но я это и так прекрасно знала, раз записка – это моих рук дело. — Возможно, это подкинули вчера? — подсказал Анатолий, на что я с энтузиазмом кивнула. Этак мы до нужной мне даты быстро доберемся. Просмотрев еще два дня и две ночи, охранник разочарованно вздохнул. То ли от того, что помочь мне не смог, то ли просто устал пялиться на полупустынную улицу. — Еще один день, прошу, один день! Это очень важно, — я умоляюще взглянула на Анатолия. — Три дня назад подложить записку… кажется, господин Архангельский как раз третьего дня как погиб. — А если ее в день аварии и подбросили? — предположила я, — И она вовсе не предназначалась мне? — Что вы имеете ввиду? — Ее оставил убийца, — шепотом поведала я. — Да ну! Зачем? — тоже зашептал Анатолий. — Вроде признания, я где-то слышала, они так делают… — По мне, это как то странно, — пожал он плечами, но запись все-таки включил. Теперь я смотрела с большим интересом, напряженно следя за каждой секундой, так что нужный момент не проворонила. — Стоп! Анатолий испуганно остановил воспроизведение.