– Мне пора, мам! Устав спорить, я быстро сбежала по ступенькам, подгоняя перед собой левитацией тяжелую коробку. Дон уже ждал меня на заднем дворе возле экипажа. – Как все прошло? – Как и ожидалось, – отмахнулась я. – Куча лишних эмоций. – Они переживают за тебя, – качнул головой он. Блестящие волнистые волосы на мгновение скрыли его лицо, и я не успела сообразить, что за странная гримаса искривила его губы. Однако я моментально об этом забыла: сегодня мне надо было еще успеть в гильдию артефакторов получить долгожданные жемчужины с забытых всеми богами тропических островов для Лэнгли и встретиться с неким аристократом. С ним у меня случайно завязалась переписка, и Лэнгли, узнав об этом, рекомендовал его как человека, безудержно влюбленного в артефакторику. Что на языке моего бессмертного покровителя означало: «Так же плевал на законы, как и мы с тобой, малыш-вивисектор». Кстати, Лэнгли называл меня теперь только так после одной грандиозной демонстрации. Она привела его в полный восторг. Правда, я отказывалась даже вспоминать лишний раз о том, что сотворила. В общем, мне совершенно некогда было задумываться о ерунде вроде мимолетных гримас. Всю дорогу я просидела, уткнувшись в очередную запрещенную книгу, и очнулась, только когда экипаж въехал в столицу. – Сможешь завезти вечером вещи в мое логово? – Да, конечно, – легко согласился Дон, откладывая газету. – Но, Лира… «Как же меня достало это «но, Лира»!» – подумала я, дергая за шнур колокольчика, чтобы кучер остановился. Со скучными, но неизбежными заботами удалось разделаться ближе к вечеру. Я устала как собака, и единственное, что примеряло меня с действительностью, – сегодня не было необходимости ни нестись в академию, ни изображать приличную дочь для матушки. На ближайшие два месяца мой дом был здесь. Я довольным взглядом окинула небольшой кабинет: тяжелая массивная мебель, стены, почти полностью скрытые книжными стеллажами, темные корешки древних фолиантов. Отец не поскупился мне на обустройство, и бо́льшую часть солидной суммы я потратила именно на книги. Благодаря Лэнгли меня теперь хорошо знали в тех книжных лавках, о существовании которых приличные маги даже не подозревали. Неприметная дверь, полускрытая драпировкой, вела в спальню. Комнаты для гостей располагались по другую сторону коридора. На первом этаже – столовая и скромный приемный зал, куда я до сих пор так и не удосужилась зайти. А в подвале находилась прекрасно оборудованная мастерская: подарок профессора Лэнгли. Вот только Дон никак не давал мне спокойно насладиться нежданным подарком судьбы, постоянно выискивая какие-то козни там, где их и близко не было, как будто мне мало было козней реально существующих… И сегодняшний вечер не стал исключением. – Лира. Ты кого-то ждешь сегодня? – Да. – Я недовольно скривилась: вопрос оторвал меня от размышлений над плетениями нового артефакта. – Это тот неизвестный, который прислал записку вчера? – Да. – И ты так просто пустишь его в свой дом? – Дон… – Я потерла внезапно занывшие виски. – Что ты от меня хочешь? – Мне просто кажется странным две недели опутывать дом безумным количеством защитных заклинаний и приглашать в гости первого встречного. – Он не первый встречный. Его зовут лорд Риклоби, и мы уже несколько месяцев переписываемся. – Ты мне не говорила. – С каких это пор мне нужно отчитываться тебе в своей переписке? – нахмурилась я. – Я не прошу отчета. – Он оперся локтем о каминную полку, упрямо глядя мне прямо в глаза. Я невольно залюбовалась им: стройный, гибкий, блестящие волнистые волосы, обычно затянутые в хвост, но сейчас свободно рассыпавшиеся по плечам. Типичный аристократ, такой, как их рисуют на картинках. Даже немного грубоватые черты лица не портили общее впечатление, а скорее придавали некую законченность образу, что ли. Я с удивлением поймала себя на том, что с удовольствием уткнулась бы гудящей головой ему в грудь и надолго замерла без движения, вдыхая терпкий, едва уловимый запах, присущий только ему. «Как все странно… Еще пару лет назад я видела в нем только прихвостня богатых оболтусов… Зато теперь… А что теперь?! – Я тряхнула головой, отгоняя неуместные мысли. – Вот только такого рода путаницы сейчас не хватает в моей и без того больной голове. Сначала надо разобраться с проклятым бессмертием Лэнгли. Хотя бы понять, почему он вообще бессмертный, бесы бы его порвали… А потом посмотрим…» – Вот и прекрасно. Потому что отчитываться я не намерена. Отповедь прозвучала куда более грубо, чем мне бы хотелось. На мгновение даже стало немного стыдно: он за меня беспокоится, а я… – Предпочитаешь все решать сама? На этот раз горькая ухмылка, мелькнувшая на губах Дона, не ускользнула от моего внимания. Вот черт! А я-то решила, что ревность этому мужчине совершенно не свойственна! И вот, пожалуйста. Стоило ему помочь мне с переездом, и тут же предъявляет какие-то претензии. Нет уж. Замашки рабовладельца надо давить в зародыше. – Да, предпочитаю все решать сама. А что тебе не нравится? – Мне не нравится узнавать о твоих решениях постфактум, – хмуро бросил он. – Я считал себя достаточно близким другом, чтобы… – Значит, ты ошибся, – перебила я, окончательно обозлившись: он еще будет мне диктовать, с кем мне можно встречаться, а с кем – нет. Будто мне Лэнгли с Лерроем мало, которые то и дело пытаются навязывать взаимоисключающие инструкции, топорно замаскированные под советы. – Значит, ошибся, – эхом отозвался Дон, едва заметно кивнув. – Простите, тиса Мэй. Не обращая ни малейшего внимания на мой ошарашенный вид, он бросил на письменный стол туго свернутую газету, которую на протяжении всего разговора вертел в руках, и вышел вон. Минуту спустя в прихожей грохнула дверь. Я тихо выругалась и тяжело осела в старинное кресло. Кровь глухо бухала в висках, отдаваясь тупой болью. «Нет, все-таки стоит спать больше, чем три часа в сутки, – зашевелились неповоротливые мысли. – Тогда хоть смогу понимать, что вокруг меня происходит». Внизу брякнул дверной звонок. «А вот и гость», – проворчала я, залпом выпивая горький бодрящий настой из маленького флакончика, и отправилась открывать. Застарелая паранойя не позволила мне дать постоянный доступ в дом даже Дону. Все прочие же попадали в мое логово только в сопровождении хозяйки, и никак иначе. Большинство моих друзей, столкнувшись с подобной причудой при попытке устроить сюрприз новоселке и с трудом унеся ноги от взбесившейся защитной системы, так и не смогли это принять и в гости не напрашивались. Но я и не приглашала. Все равно при нынешнем плотном графике времени на пустую болтовню и бесполезные посиделки не оставалось. Я продолжала следовать завету чокнутого высшего разума из межмирья: «У тех, кто был вокруг меня после перерождения, все должно быть хорошо». И с моей посильной помощью у них было все хорошо. Ну, насколько это было возможно в нынешнее неспокойное время. Что же касается Дона, то он в какой-то мере стал моим телохранителем, что ли, и у него тоже все было хорошо. До сегодняшнего вечера. Воспоминания о недавней размолвке заставили меня заскрипеть зубами: и какая муха его укусила?! Заклинание опознания подсказало мне, что на крыльце топчется ожидаемый гость, и я, усилием воли согнав с физиономии недовольную гримасу, распахнула дверь. – Добро пожаловать, лорд Риклоби! – Тиса Мэй. – Мужчина отточенным движением склонился к протянутой руке. – Прошу вас. – Я пригласила его в дом. Окинув крошечный садик привычным цепким взглядом, я заметила в тени старой груши темный силуэт. «Дон! Он еще и следит за мной, паршивец!» Раздражение моментально всколыхнулось вновь. – Я очень вас ждала, лорд Риклоби! – громко заявила я в пространство и захлопнула дверь. Если лорд и удивился моей преувеличенной радости, то ничем этого не показал. Он невозмутимо проследовал за мной в кабинет, отдал должное выдержанному коньяку, который я купила специально для таких случаев, и наконец заговорил: – Должен признать, вы меня удивили, тиса Мэй. – Чем же, лорд Риклоби? – Не ожидал, что юная звезда артефакторики кроме пытливого разума ученого обладает еще и прекрасной внешностью. – Ну что вы. – Я опустила глаза в попытке за притворным смущением скрыть раздражение: какая грубая лесть. – Вы, разумеется, преувеличиваете. – Ничуть, тиса Мэй, ничуть, – покачал головой он. – Вы стали бы украшением любого рода. – Неужели вы оторвались от своих исследований, чтобы сообщить мне об этом? – плюнув на требования этикета, усмехнулась я. Гость нравился мне все меньше и меньше. Нет, он вел себя безупречно: не ощупывал меня взглядом, как торговцы, у которых я порой покупала полулегальные материалы для своих артефактов, не шарил глазами по старинным книгам на столе. Но, наблюдая за его поведением, меня не покидало ощущение, что я присутствую на торгах в качестве дорогого и редкого товара. – Так что вам угодно, лорд Риклоби? – повторила я, не дождавшись ответа на свой последний выпад. – Всего лишь предостеречь вас, Лира. – Отметив фамильярное «Лира», я слегка нахмурилась, но гость обратил на мое недовольство так же мало внимания, как и на недавнюю шпильку. – Ваши исследования… Тот состав, о котором вы мне писали, – великолепен. Но там присутствует кровь. Человеческая кровь. – Всего несколько капель моей собственной крови, – спокойно кивнула я. – И на этот эксперимент Комиссия по контролю за черной магией выдала мне официальное разрешение. «Кто бы знал, во что мне обошлось это разрешение, – тронулся бы», – мысленно добавила я, все так же вежливо улыбаясь собеседнику. – Мне это известно, тиса Мэй. Но в наше время власти предержащие стараются все больше ограничить науку бесконечными предписаниями и бессмысленными запретами. – Я закон не нарушала. – Пока нет. Но мне удалось узнать, что проект закона, полностью запрещающий все манипуляции с человеческой кровью, уже готов. Даже работы для армии, под которые вам выдали разрешение, окажутся под запретом. – Неприятно, – ровно отозвалась я, не понимая, куда клонит собеседник. Слухи о подобном законе ходили уже полгода, потому я и форсировала именно эту работу, отдавая ей все силы и время. – Еще как неприятно, – подхватил Риклоби. – Более того, эти бестолочи задумали совершить серию рейдов стражи: черных магов искать будут, негодяи. – Черных магов? – Брови сами поползли на лоб. – Где? – Да хоть здесь! Какая им разница? Вы молоды, одиноки – самая подходящая жертва для их произвола. Я хотел предостеречь вас и предложить свою посильную помощь. – Боюсь, я не вижу, чем вы могли бы мне помочь. Пусть приходят. У меня в подвалах нет темниц, да и трупов не наблюдается, – с напускным равнодушием отозвалась я, одновременно лихорадочно соображая, какие артефакты и компоненты следует убрать в тайник, едва уйдет заботливый гость. – Я мог бы дать вам защиту, – приосанился Риклоби. – Мой род достаточно силен, а вскоре станет еще сильнее. Кроме того, разве не замечательно, если у мужа и жены одни интересы, одна работа? – Простите, что? – опешила я. – Я предлагаю вам стать тисой Риклоби, – задрал нос самозваный женишок. – Мой род… Договорить он не успел. Напыщенную тираду прервал неприлично громкий смех. Мой смех.