«Неужели я ошибся и он поехал к себе домой? — подумал Лавров, когда машина Новикова миновала поселок Мирный и устремилась в сторону Зеленого Бора. — Нет, Владимир Иванович, я тебя хорошо знаю. Ты едешь не домой, а к „Жану“. Ты хочешь поделиться с ним своим страхом. Не будешь ведь об этом рассказывать министру или еще кому-то из руководства МВД. Значит, я все же достал тебя своим звонком. Сейчас ты мне покажешь, где логово „Жана“». Он оказался прав. Интуиция не подвела его и в этот раз. Машина Новикова повернула налево и устремилась в сторону Песчаных Ковалей. Он держался на довольно приличном расстоянии от машины и в общем потоке движущего транспорта, остался не замеченным. Машина Новикова миновала поселок и устремилась дальше. «Куда он едет? — с интересом подумал он. — Насколько я помню, „Жан“ должен жить в поселке?» Минут через десять машина Новикова въехала в поселок Габишево. Павел сбросил скорость и осторожно поехал за ними. Повернув за угол, он чуть не столкнулся с водителем Новикова, который курил около стоявшей около металлических ворот машины. «Если машина здесь, значит, он заехал ненадолго», — успел подумать Лавров, прежде чем в воротах появился Новиков в сопровождении Жана и двух его телохранителей. Они, о чем-то разговаривая, сели в машину Новикова. Машина развернулась и поехала в обратную сторону Песчаных Ковалей. Павел завел мотоцикл и не торопясь, направился вслед за ними. Он сделал два круга по Песчаным Ковалям, прежде чем подъехать к коттеджу «Жана». Спрятав мотоцикл в кустах орешника и бузины, буйно растущих недалеко от забора коттеджа, он быстро перелез через забор и оказался во дворе дома. Спрятавшись за сараем, он осторожно выглянул из-за угла. Во дворе коттеджа стоял черный «Мерседес» «Жана», около которого в черном костюме и белой рубашке прохаживался молодой парень. «Наверное, водитель, — подумал Павел. — Наверняка вооружен, поэтому и держится солидно и уверено». Около крыльца стояли еще трое парней в руках, которых были помповые ружья. «Это наверняка охранники, — решил он. — Интересно, внутри коттеджа есть еще охрана или нет? Сколько же их у него? Десять или еще больше?» Охранники что-то весело обсуждали между собой. Иногда они взрывались от смеха и после этого продолжали еще долго смеяться. Павел осторожно перебежал от сарая к гостевому домику и прижался всем телом к стене. Мимо домика прошел охранник и вошел в дом. Лавров прижался к стене и после того, когда кто-то из присутствующих в доме охранников открыл настежь одно из окон. Он нагнулся и подполз к открытому окну. Из окна доносились два мужских голоса, которые о чем-то спорили и, судя по всему, играли в карты. «Значит в доме двое. Водитель и трое охранников на крыльце. Итого, шесть человек, не считая самого „Жана“ и возможной охраны внутри дома. Многовато, могу и не справиться», — подумал он. Он достал из-за пояса пистолет Стечкина и вытащил из рукоятки пистолета обойму. Посмотрев на плотно уложенные патроны, он снова вогнал магазин в рукоятку и взвел пистолет. Похлопав себя по карманам куртки, он вытащил из кармана глушитель и накрутил его на ствол пистолета. Теперь он был готов принять бой. Отдышавшись и немного успокоившись, он выглянул из-за угла гостевого домика. Это он сделал, услышав голос Новикова, который в сопровождении «Жана» вышел из коттеджа и направился к воротам, за которыми стояла его милицейская машина. Неожиданно он остановился посреди двора и, повернувшись лицом к «Жану», произнес: — Теперь мы с тобой «Жан» повязаны не только нашими общими делами, но, похоже, и смертью. Будь осторожен. Я бы на твоем месте, все бросил здесь и рванул за горизонт. — Может быть, Владимир Иванович, я так и поступил бы, но меня здесь держит одно дело. Это долг перед «Михеем». Пока я ему не верну деньги за поставленный им товар, бежать не имеет смысла. Его люди найдут меня и на Кипре, и в Греции. Тогда у меня действительно не будет никаких шансов выжить. Он не простит мне этот побег. У меня и так с ним геморрой и вдруг этот побег. Нет спасибо, Владимир Иванович за совет. Здесь я плохо или хорошо, защищен, а там? Не повезу же я всю свою охрану за бугор с собой. — Дело твое «Жан», тебе решать. Главное, что я тебя еще раз предупредил. Он пожал ему руку и подошел к калитке. Посмотрев в сторону хозяина дома, он махнул ему рукой и скрылся за воротами. Через минуту Лавров услышал шум отъезжавшей от ворот машины. Когда все стих шум отъехавшего автомобиля, «Жан» повернулся и направился в сторону дома. * * * «Жан» остановился на крыльце и подозвал к себе начальника службы безопасности. — «Сапог»! — произнес он, обращаясь к начальнику службы безопасности. — С сегодняшнего дня ты должен усилить охрану коттеджа. Сколько сейчас людей в твоем распоряжении? — Восемь человек, — ответил он и еще раз пересчитал все охранников, стоящих вокруг него. — Раздай всем ружья. Я хочу, чтобы у каждого из них было ружье. Чтобы повысить надежность и эффективность охраны, предлагаю нести охрану парами. Двоих, людей направь в дом, а остальные пусть обходят дом по периметру. Расставь людей таким образом, чтобы они видели друг друга. Пусть не спят, завтра их поменяй на новых людей. Я дополнительно оплачу эти неудобства. И еще, стреляйте в любого, кто пересечет периметр этого забора. — «Жан», может, объяснишь людям, что случилось? — спросил его Сапог. — Могу сказать лишь одно. Тот, кто попытается проникнуть сюда, не пощадит никого из вас. Поэтому, как говорят спасение утопающих, в руках этих утопающих. Запомните, вы защищаете не меня, а скорей себя от этого человека. «Жан» повернулся и направился в дом, оставив охранников и «Сапога» во дворе. Охранники разошлись, чтобы снова собраться на том же месте через минуту. Теперь у каждого из них в руках было помповое ружье двенадцатого калибра. «Сапог» быстро расставил людей по периметру забора и еще раз проинструктировал их. После чего в сопровождении двух охранников направился в дом. Ни «Сапог», ни «Жан» еще не знали и не предполагали, что Лавров уже давно находится во внутреннем дворе охраняемого боевиками коттеджа. Павел лежал на земле. Дважды мимо него размеренным шагом проходили охранники, не замечая его. Он еще раз с благодарностью вспомнил полковника Козлова, преподававшего им основы маскировки и скрытого передвижения в тылу вероятного противника. Стало темнеть. Он посмотрел на часы, они показывали начало десятого вечера. «Скоро совсем стемнеет и тогда, их шансы уровняются, — подумал он про себя. — Это не специалисты, а простые купленные на деньги „Жана“ парни, которые за эти жалкие гроши, готовые положить за него свои головы. Они дилетанты против него, обученного и прошедшего войну человека». Рука, державшая пистолет, затекла и он, подтянул ее немного ближе к себе. Прошло еще тридцать долгих минут ожидания. Наконец тишина и темнота накрыла двор и коттедж. Павел приподнялся с земли и рывком пересек открытое пространство двора. Ему удалось вовремя прижаться к стене дома. Буквально секунд через десять мимо него, разговаривая между собой, прошла пара охранников. Он осторожно толкнул входную дверь. Она, тихо скрипнув, открылась, и «Душман» осторожно вошел внутрь дома. Он осмотрелся по сторонам и, стараясь двигаться бесшумно, двинулся вдоль коридора. Дыхание его стало ровным, и только сердце в груди, тугими и мощными толчками гнало кровь по его сосудам. * * * Коридор, по которому двигался Павел, вскоре закончился. Впереди была лестница, которая вела на второй этаж. Осмотревшись по сторонам, он стал медленно подниматься по ней. Внезапно, одна из ступенек лестницы предательски заскрипела под его весом. Он замер, ожидая, что на скрип может выйти кто-нибудь из охраны, однако в доме по-прежнему было тихо. Поднявшись на второй этаж, он повернулся налево. В конце коридора, в кресле дремал охранник, между ног которого стояло помповое ружье. Лавров поднял свой пистолет и, затаив дыхание, медленно подошел к нему. Он уперся стволом пистолета в его голову. Охранник вздрогнул от прикосновения холодного ствола и открыл глаза. — Если хочешь жить, отложи ружье в сторону и не думай дернуться. Если, что убью на месте. Охранник отложил ружье в сторону и поднял руки. — Где второй? — спросил он его. — Вон там, в комнате, — произнес охранник шепотом и указал ему рукой на дверь. — Сиди тихо и тогда останешься живым, — также тихо произнес Лавров. В ответ охранник мотнул головой. Павел оттолкнул ружье ногой и, прижавшись к стенке, направился к комнате, на дверь которой указал охранник. Неожиданно, сидевший в кресле охранник, вскочил на ноги и устремился к лежавшему на полу ружью. Павел выстрелил первым. Пуля, словно игла, пронзила его грудь и навсегда пришила его к стене. Из его открытого рта, тонкой струйкой потекла кровь, от чего белая рубашка охранника моментально окрасилась в алый цвет. Он медленно нагнулся и, подобрав гильзу, сунул ее в карман своей кожаной куртки. — Девять негретят, пошли купаться в море. Один из них утоп, и вот вам результат, восемь негритят, — произнес он про себя, почему-то вспомнив эту старую походную песню, которую они пели в походах, когда он учился в школе. Подойдя к двери, он замер, а затем осторожно открыл ее. Из смеженной с ней комнаты, из щели пробивался яркий электрический свет, и слышались голоса. Прислушавшись к голосам, он понял, что в комнате работает телевизор. Он осторожно приоткрыл дверь комнаты. В комнате, развалившись в кресле, сидел второй охранник и смотрел телевизор. Он не услышал, как Павел подошел к нему сзади и ударом рукоятки пистолета вырубил его. Он сорвал с окна шнур от шторы и связал этим шнуром руки и ноги охраннику. В рот ему он засунул салфетку, которая лежала на полированном журнальном столике. «И, так, теперь в доме только „Сапог“ и „Жан“. Интересно, где они? Вместе или отдельно, друг от друга?» «Душман» вышел из комнаты и также осторожно, направился к следующей комнате. Лавров остановился около двери и прислушался. За дверью слышен был разговор двух человек. Он толкнул ногой дверь комнаты и открыл ее. Он словно вихрь ворвался в комнату и остановился посреди нее, направив свой пистолет на «Жана», который сидел за столом и с кем-то разговаривал по телефону. Увидев Лаврова, он вздрогнул от неожиданности. Телефонная трубка выпала из его рук и повисла на шнуре. Рука его невольно потянулась к пистолету Макарова, который лежал на столе напротив него. — Не стоит этого делать «Жан». Ты же хорошо знаешь, что я не промахнусь с трех метров. Лицо «Жана» исказила кривая улыбка. Он усмехнулся и тихо произнес: — Ну, что могу сказать, молодец. Вот видишь, навыки, отработанные тобой на войне, тебе здорово пригодились и в мирные дни. Ну, раз пришел, тогда убивай меня. Чего ты стоишь в нерешительности. Я все понимаю, что ты не можешь стрелять не в вооруженного человека, ведь ты не хочешь стать простым банальным убийцей? Ты же борец за справедливость? — Я пришел к тебе, чтобы забрать у тебя твою жизнь, как ты забрал ее у моей девушки. Ведь по твоему личному указанию, Гришин застрелил ее. Лучше бы вы не делали этого. Такие, как ты люди не должны жить на этой земле. — Кто ты такой, чтобы брать на себя функции Бога? Ладно, я бандит, но ты, же человек чести. Ты же офицер и насколько я помню, орденоносец. Сейчас же не война, есть суд. Пусть он решит, виновен ли я или нет? — Все в прошлом, «Жан». Сейчас я обычный каратель, человек, чьими руками Бог вершит правосудие. Я его гнев и кара. А, на суд, ты не надейся, твой суд здесь и сейчас. Павел поднял пистолет и снова направил его в грудь «Жана». — Погоди! Дай, мне сказать два слова. Я хочу купить у тебя свою жизнь. Я готов отдать тебе все свои бабки. Это не мало, дом здесь и на Кипре, квартиру, машину, только не стреляй. Лавров скорей почувствовал, чем услышал за спиной тихие шаги «Сапога». Почему тот не стрелял ему в спину, он так и не понял. Павел резко обернулся. Они выстреляли почти одновременно. Лавров почувствовал, как под ним вздрогнул пол, и зашатались стены комнаты. Пуля попала ему по касательной в шею. «Сапог», упал как подкошенный. Из дыры в голове, хлынула кровь. Павел снова на секунду раньше «Жана» нажал на курок. Выпущенные им пули опрокинули его через кресло. Он подошел к телу «Жана», лежавшему на полу в не естественной позе и дважды выстрелил ему в голову. «Душман» подошел к окну и выглянул во двор. Двор был пуст. Он вытащил из кармана брюк носовой платок и приложил его к ране. Он моментально пропитался его кровью. Бросив платок на пол, он устремился к двери. Однако, услышав шаги бегущих к комнате «Жана» людей, он остановился. Он закрыл дверь на защелку и бросился к спасительному окну. Это был единственный выход из этого дома. Он схватил стул и со всего размаха швырнул его в окно. Раздался шум разбитого стекла и в комнату ворвался ветерок, который раздул белые капроновые занавеси в разные стороны. Раздался выстрел, картечь вынесла из двери замок, словно его там никогда и не было. Павел обернулся и трижды выстрелил в дверь. За дверью, кто-то закричал. «Похоже, попал», — успел подумать он. Раздался выстрел, затем второй и третий. Картечь со свистом пронеслась над его головой, кружа на куски мягкую гипсолитовую перегородку. Пока стрелок передергивал затвор ружья, Павел успел выпрыгнуть из окна второго этажа. В след ему снова прогремело несколько выстрелов. Картечь, словно рой пчел, очередной раз пронесся над его головой. Лавров, приземлился вполне удачно в этой темноте. Он обернулся назад и нажал на курок. Выглянувший из окна охранник выронил ружье и на половину вывалился из окна. Несмотря на сильную боль в шеи, Павел вскочил на ноги и метнулся к каменному забору. Его натренированное тело легко оторвалось от земли, и через мгновение он уже переваливался на другую сторону забора. Оказавшись за забором, он метнулся к кустам, в которых спрятал мотоцикл. Надев на голову шлем, он быстро завел мотоцикл и стрелой вылетел из кустов и, прибавив газа, понесся в сторону поселка. Миновав его на приличной скорости, он помчался в сторону Столбищ. Минут через тридцать, в поселок Песчаные Ковали осторожно въехало несколько милицейских машин. Милицию вызвали соседи «Жана», разбуженные стрельбой в его коттедже. * * * На следующий день весь город только и говорил о побоище в Песчаных Ковалях. В результате этой стычки, были убиты три человека, в том числе и лидер преступной группировки «Жан», двое получили ранения. Допрошенные в качестве свидетелей сотрудники охраны ничего вразумительного и полезного для следствия сообщить не могли. Никто из них не мог описать внешность человека, совершивших это убийство. Все они видели этого человека лишь со спины и могли сообщить лишь о том, что у него были длинные волосы, и он был одет в черную короткую кожаную куртку. На месте преступления был изъят лишь след ноги с белого подоконника и окровавленный носовой платок, принадлежность которого выяснялась. Новиков находился в трансе, узнав о гибели «Жана». Ведь все это произошло буквально через полчаса после того, как он уехал от него. Сейчас он старался не высказывать своего мнения о возможном причастии к этому убийству «Душмана». Это было обусловлено тем фактором, что он просто боялся навлечь на себя гнев руководства МВД РТ. Но это, ни о чем не говорило. Он по-прежнему был на сто процентов уверен, что убийство совершил именно Лавров.