Вдруг свет, падавший в комнату из коридора, померк. Татьяна с Яной повернули головы и увидели женскую фигуру, загораживающую дверной проем. Женщина вздрогнула и ступила внутрь. Это была Эмилия. И смотреть на нее снова было страшно. Только если на конкурсе Хильдр принцесса выглядела камнем, каменной скалой, то сейчас смотрелась просто тряпкой. Бледная, пошатывающаяся, она едва держалась на ногах. Ученая дама зажала нос и протянула: – Фу, ваше высочество напилось? Это вы так расстроились, что ваш национальный конкурс выиграла Яна? Так ведь сами же ей подыграли… – Только и думаете о своей Яне, – презрительно скривила губы Эмилия. – Я вообще о ней не думаю! – Зачем тогда ты пришла сюда? Поглумиться? Мы не испытываем друг к другу дружественных чувств, – решила вступиться за себя Цветкова. – Ты добилась своего, разлучила меня с Артуром. Но и тебе он не достанется! – Эмилию повело в сторону, и Татьяна Павловна ее поддержала, усадила на кушетку, где только что лежала Яна. – Ты что-то знаешь об Артуре? – спросила ее Татьяна Павловна. – «Бурбон»… – икнула принцесса. – Что Бурбон? Он из династии Бурбонов? – «Бурбон» – это коньяк… Как же я напилась… Я не знаю, что мне делать! – Надо лечь спать, – посоветовала ей Татьяна Павловна. – А завтра все будет хорошо. – Мне не заснуть. И лучше мне завтра не будет. Может, еще выпить? Я же не должна за него переживать, раз он меня бросил! – Ты можешь нам все рассказать? – спросила Яна. – А вы полиция? – попыталась сфокусировать на ней мутный взор Эмилия. – Нет, мы совсем не из полиции. – А кто вы? – Мы – друзья! – заверила принцессу Татьяна Павловна. – Тогда, наверное, я могу вам рассказать… – Конечно! – Хорошо, слушайте. Мне позвонили и потребовали вернуть платье с брильянтами… Яна с Татьяной переглянулись. – Что за платье? – Свадебное. А, вам не понять… – махнула рукой Эмилия, словно отгоняя надоедливых мух. – Когда я поехала за ним в Европу, со мной связались одни очень серьезные люди. Вернее, тогда я еще не знала, насколько они серьезны… – Кто они? Ты их знаешь? – Конечно, нет! Я не вожу таких знакомств! Это было в первый раз. Мне всего лишь надо было вывезти еще одно свадебное платье. – Зачем тебе два? – прикинулась полной дурой Татьяна Павловна. – Дайте договорить! Я и так плохо соображаю… Платье-то я заказала одно. Зачем мне два? Ха! И одно-то не пригодилось… А второе сделали такое же и упаковали так же, как для меня. Но мое собственное было украшено стразами, а второе, не мое, – настоящими брильянтами. – Вам, пользуясь вашим положением, ваше высочество, предложили поучаствовать в контрабанде? – усмехнулась Яна. – Я не знаю… не думала, как это называется… я никогда… – Зачем ты согласилась? – проявила каплю сострадания Татьяна Павловна. – Мне пообещали огромные деньги. Огромные! А я решила, что они мне пригодятся. У Артура их много, и мне надоело, что некоторые намекают, будто я выхожу за него замуж только из-за его денег. – У вас же богатая страна! – удивилась Яна. – Вот именно! Страна, но не норвежская династия. Королевская семья существует формально, для галочки, и больших средств у нас нет. Мы находимся на полном обеспечении государства. Нас как витрину показывают! Сохраняют за нами замки, прислугу как атрибут, а за душой-то ничего… Вот я сдуру и позарилась. Подумала, раз не наркотики, так пусть везут… Те люди сказали, что брильянты и так им принадлежат, просто возни много по оформлению, мол, бюрократия кругом. В общем, я согласилась. Просто бес попутал! А по приезде в Норвегию оказалось, что в одном из розовых чемоданов мое платье со стразами, а в другом, в другом… – Тут Эмилия зарыдала навзрыд. Татьяна Павловна кинулась ее утешать: – Ну, что ты, девочка моя, что ты… Может, водочки? – Угу… – кивнула Эмилия. – Дай человеку договорить, а то сейчас отрубится, так ничего и не узнаем, – возмутилась Яна. – А мы по чуть-чуть… по рюмочке да по огурчику… Я из России малосолененьких баночку привезла для торжественного случая, и сейчас именно такой. Ну, что ты, девонька, нос повесила? Сейчас все будет хорошо! – А у тебя что, с собой? – удивилась Цветкова. – Ага! Всегда с собой! Ты будешь? – Нет. А то, когда опять попаду в больницу, врачи удивятся. Получится, как в том анекдоте – в спирте крови не обнаружено, – ответила Яна. – Как знаешь. А мы с Эмилией вспомним Россию-матушку. Татьяна Павловна засуетилась в поисках посуды. Эмилия вытерла слезы и с интересом ребенка смотрела за ее действиями, словно пыталась отвлечься хоть на чем-то. Профессор биологии движением фокусника вытащила из своей необъятной торбы банку огурцов и бутылку водки, которую открыла одним махом и плеснула в то, что нашла в комнатенке… А именно – в подсвечники. – Чин-чин? – засветилось ее лицо. – Чего? – не поняла Эмилия, хлопая ресницами. – А ты бывала в тайге? – вдруг спросила ее Татьяна Павловна. – Я? Нет. Если бы Эмилия была мужчиной, то все бы заметили, как дернулся у нее кадык. – То-то же! А то все фьорды, фьорды… Тайга – это бескрайняя земля, утопающая в девственных сугробах, и огромные вековые ели! – заорала Татьяна Павловна, выкатывая глаза. Вот где природа! Там зверья видимо-невидимо! – И медведи? – пискнула Эмилия. – Да, и бурые. Суровые и немногословные. Выпьем! Вконец перепуганная Эмилия икнула. Затем отхлебнула водки и тут же закашлялась. – Ой… Как это можно пить? Вкуса нет… просто спирт… – Кристальная огненная вода, – поправила ее Татьяна Павловна. Яна решила вмешаться в их «сабантуйчик», пока еще ее высочество «вязало лыко», и спросила у Эмили: – Что во втором чемодане было? Та перевела свой небесно-голубой взгляд на Яну, и на лбу ее пролегла морщинка недовольства. Словно принцессе снова напомнили о чем-то очень неприятном. – Ну, в том, где должна была оказаться контрабанда, – пояснила Яна. – В том-то и дело, кто-то украл платье с брильянтами и вдобавок посмеялся надо мной! Там была… дохлая собака. Ну, как это… – Ах, да, чучело. Я чуть с ума не сошла, когда вместо платья увидела его. И тут Яну прорвало – она закатилась в припадке безумного истерического смеха. – Ты чего? – поджала губы Эмилия. – А где оно? – Что? Платье? Сама бы хотела знать… А еще больше хотели бы знать те серьезные люди, вернее сказать, бандиты, которые уже связались со мной и потребовали вернуть им платье с алмазами. – Я спрашиваю, где собака? – уточнила Цветкова, пока Татьяна Павловна разливала в средневековые подсвечники исконно русский напиток, бубня что-то про хлебосольную Кубань. – Там бескрайние поля хлеба. Там землица – золото: что воткнешь, то и растет. Чернозем! Что вы знаете о черноземе? В каждом сантиметре навоз, перегной… Выпьем? Выпьем! Яна, наблюдавшая за собутыльницами со стороны, могла поклясться, что Эмилия пьет с профессоршей только из страха перед этой крупной и шумной женщиной. А уж слово «чернозем» и высказывание, что вся земля на Кубани – сплошной перегной и навоз, вообще впечатлили принцессу донельзя. – Где собачка? – повторила вопрос Цветкова. – Откуда я знаю?! – взвизгнула Эмилия. – Собачка ушла в никуда, и меня ее судьба не интересует. Странно, что вы про нее спрашиваете… – Где собачка?! – уже завелась Яна. – Где моя Долли?! – Да выкинула я ее! И еще раз говорю: где то платье, из-за которого мне скоро оторвут голову, меня гораздо больше интересует. – Твое платье было у меня! – сорвалась на крик Яна. – А собачка была моей! Нам действительно чемоданы перепутали, как я сразу и предположила!