– Я штабной офицер, и в дипломатическую миссию попал волею случая, – уклончиво ответил Асикага. – Простите, господин Берг, но я не вижу своего носильщика и должен, к сожалению, покинуть вас. Вы тоже едете во втором вагоне? – Нет, в третьем, господин Асикага. Надеюсь, мы ещё свидимся в Амстердаме! – Берг церемонно раскланялся и отошёл. Найдя глазами посыльного от сыщика, офицер кивнул на японца и поднял два пальца. Тот коротко кивнул и затерялся в толпе пассажиров. Вагоны, в которых ехали из Берлина в Амстердам Берг и Асикага, были второго класса. И, несмотря на то что пассажирские диваны были мягкими, а спинки можно было немного опустить, Берг провёл весьма скверную ночь и успел несколько раз пожалеть, что не купил билет в спальный вагон. На вокзале в Амстердаме прибывших пассажиров поджидали многочисленные посыльные из разных гостиниц. Соскочив с подножки вагона одним из первых, Берг рассеянно кивал на посулы гостиничных агентов, поджидая голландского сыщика и поглядывая в сторону второго вагона, где ехал японец. Голландского языка он не знал, и это внушало Бергу некоторые опасения. Наконец на дебаркадере появился и японец, сразу же атакованный гостиничными агентами. Заметив Берга, Асикага сразу направился к нему, церемонно раскланялся, поинтересовался – как тот доехал, и скоро ли намерен отправляться дальше. Берг не стал кокетничать: доехал скверно, и поэтому намерен на день-другой задержаться в Амстердаме – выспаться на нормальной кровати и хоть немного прийти в себя. Едва японец отошёл, как один из гостиничных агентов, давно дёргавших Берга за рукав, на приличном немецком языке вполголоса поинтересовался: – Изволите быть господином Бергом? – и когда офицер резко обернулся, отступил на полшага и покачал головой. – Тише, прошу вас! Я здешний партнёр господина Шнитке из Берлина. Могу вас поздравить, господин Берг! Субъекта, который вас интересует, узнать в здешней толпе и выследить труда не составит, а потерять достаточно трудно. Спокойно идите отдыхать в гостиницу – кстати, рекомендую «Две короны» – мои люди возьмут вашего азиата под наблюдение. Когда вам угодно получить первый отчёт, мой господин? – Не позже, чем нынче вечером, господин э… – Это совершенно неважно. Значит, нынче вечером, господин Берг! Позвольте проводить вас до извозчика… Однако японец спутал все карты. Не успел Берг, заказав плотный обед на шесть часов пополудни, рухнуть в мягкую постель и с наслаждением прикрыть глаза, как в дверь номера забарабанили. Проклиная голландскую бесцеремонность и бормоча ругательства, Берг накинул халат и отпёр дверь, намереваясь отчитать гостиничную обслугу за беспокойство. За дверью, однако, стоял не гостиничный коридорный, а давешний сыщик с вокзала. Проскользнув мимо Берга в номер, он без приглашения сел. – Тысяча извинений, мой господин! Однако события приняли неожиданный оборот, и я счёл своим долгом поставить вас об этом в известность, не дожидаясь назначенного вами времени рандеву. Интересующий вас субъект с вокзала никуда не пошёл. Он издали наблюдал за вами, и когда вы уехали на извозчике, сразу же проследовал в железнодорожную кассу и купил билет в спальный вагон на ближайший поезд в Париж через Роттердам – Брюссель – Лилль. Поезд отправляется, – сыщик вытянул из жилетного кармана часы, щёлкнул крышкой. – Да, поезд, согласно расписанию, отправляется с Амстердамского вокзала менее чем через час. Какие будут указания, мой господин? Сдирая с плеч халат, Берг кинулся к шкапу одеваться. Сыщик кашлянул: – Вы, очевидно, хотите успеть на тот же поезд? Извольте прежде выслушать соображения профессионала, мой господин! Берг, спохватившись, укрылся в своих «невыразимых»[60] за дверцей шкапа и высунул оттуда голову, напряжённо глядя на собеседника. – Вам не следует спешить на вокзал, господин Берг! – уверенно продолжил сыщик. – Судя по всему, Париж был целью этого азиатского господина изначально, а Амстердам был назван для маскировки его намерений. Он не случайно поинтересовался вашими планами, и когда услышал про Париж, также названный вами для маскировки, запаниковал. Запаниковал и решил убраться отсюда побыстрее, чтобы вы потеряли его след. – И что же вы предлагаете? – Не торопиться! – повторил сыщик. – Тем более что спальный вагон в пассажирском составе Амстердам – Париж единственный. И там вы неизбежно встретитесь с вашим азиатом и возбудите у него самые серьёзные подозрения. Пока он, видимо, считает вашу встречу досадной случайностью – но если вы, сообщили ему о том, что остаётесь в Голландии на два-три дня и отправились отдыхать в гостиницу, а сами тут же окажетесь в одном вагоне с ним… – Да-да, я понимаю, – забормотал Берг. – Однако что же теперь делать? – Успокоиться, мой господин! С вашего позволения, я взял на себя смелость заказать для вас билет в Париж на завтра. Отдыхайте и доверьтесь профессионалам! С вашим азиатом в Париж поедут два наших лучших агента. Они «проводят» его до выбранного им логова и гарантирую, что наш подопечный не сделает и шага без того, чтобы об этом не стало известно. А вас в Париже, на вокзале Gare du Nord[61], встретят и предоставят подробнейший отчёт о времяпрепровождении нашего подопечного. Далее вы примите решение сами: если желаете, то мои агенты продолжат незаметно опекать азиата во время его пребывания во французской столице. Либо, если захотите, наблюдение продолжат французы – по нашей рекомендации, либо по вашему собственному выбору. Решайте, мой господин. Лично я, хотя это и не в интересах моей фирмы, рекомендовал бы вам прибегнуть всё же к услугам французских детективов. Выйдет дешевле, знаете ли. – У вас такой многозначительный вид, что я просто вынужден просить вас объясниться, герр. – О-о, ничего особенного. Просто вся Европа знает, что заместитель префекта Парижа, сотрудник секретно-наблюдательной части мсье Мерсье, давно работает на русскую политическую полицию. И коль скоро эта полиция в вашем лице вынуждена, по-видимому, действовать столь неприкрыто. – Я попросил бы вас, господин сыщик, не смешивать меня с господами из охранки! – налился свекольным цветом Берг. – Я гвардеец, русский офицер, и не могу позволить… Я выполняю частное поручение, никоим образом не имеющее отношения к революционерам и нигилистам! Забыв о том, что не одет, он даже сделал шаг из-за дверцы, однако, вспомнив о светло-сиреневых «невыразимых», отнюдь не соответствующих моменту, поспешно отступил в сень шкапа. – Боже, простите, простите, мой господин! Я вовсе не желал вас обидеть! А если и допустил вольное предположение, так только единственно исходящее из способа ваших, простите, действий… Ну, не хотите, как хотите, дело ваше, в конце концов! Французы, работающие на русскую политическую полицию, либо не работающие на неё – всё равно чувствуют себя в Париже и во Франции свободнее, нежели приезжие э-э… специалисты. Вот и всё, что я хотел вам сказать, мой господин!.. Так что вы решайтесь – мой план принимается? Или вы желаете непременно ехать в Париж нынче же? Берг погрузился в невесёлые размышления. Прежняя задумка самостоятельно проследить в Голландии за Асикага Томео, подкреплённая с финансовых позиций лишь собственными сбережениями, скопленными на свадьбу за время боевой экспедиции в Туркестане, уже нынче стала представляться ему по меньшей мере малопродуманной. И этот займ, сделанным перед самой поездкой в Европу у ростовщика, – чёрт, почему же он не внял увещеваниям друзей и не попросил вдвое от того, что так легко ссудил ему кредитор? Нет, Берга вовсе не снедал приступ экономии. И денег, потраченных на спасение друга – что-то внутри подсказывало, что речь идёт именно о спасении! – ему не было жалко. Всё было гораздо проще: не имея опыта в столь своеобразной сфере, как тайное наблюдение за объектом, да ещё в чужой стране, он и представить себе не мог степени затратности подобных мероприятий. Авантюрное путешествие в Европу только началось, а треть суммы, предназначенной для выполнения миссии, уже как корова языком слизала! А ежели Асикага задержится в Париже не на несколько дней, а недель? Что тогда – объявлять нанятым сыщикам о своей несостоятельности и бросать задумку на полпути? Более всего сейчас Бергу хотелось схватить бумажник и тщательно пересчитать то, что нам наличествовало на данный момент. И конечно, повыспросить у этого голландского господинчика – планируют ли его двое коллег также совершить путешествие в Париж первым классом? А-а, где наша не пропадала! Мысленно махнув рукой на возможные проблемы ближайшего будущего, Берг вновь выглянул из-за дверцы шкапа и строго поглядел на посетителя: – Ваше предложение кажется мне разумным. Что же касается вояжа в Париж ваших помощников, то не надо меня уверять, что им потребуется два места в спальном вагоне! Достаточно будет и второго – ехал же я в Амстердам вторым классом! * * * Через два дня, сев в коляску под сенью величественного фасада нового здания вокзала Gare du Nord, выполненного в форме триумфальной арки[62], Берг и вовсе забыл о заботящих его денежных проблемах. Прозрачный осенний воздух парижской столицы, неяркие и в то же время чрезвычайно гармоничные краски улицы Лафайет, на которую сразу же свернул фиакр, заставили его позабыть обо всём и жадно впитывать впечатления мировой столицы. А женщины, парижские женщины! Берг готов был поклясться, что парижанку можно узнать в любой толпе – не столько по одежде, сколько по походке, манере держаться… Место в гостинице неподалёку от Северного вокзала ему зарезервировали голландское сыщики. Один из них, встретивший Берга на вокзале, передал ему и конверт с первым отчётом о пребывании японца во французской столице. Отчёт, предусмотрительно составленный на немецком языке, оказался довольно объёмистым, и Берг, сдерживая нетерпение, оставил чтение до гостиницы. Переодевшись, он не стал тратить время на отдых и, захватив бумаги, спустился вниз, вышел на улицу и устроился за столиком первого попавшегося уличного кафе. Как и весной, Париж сразу же погружал приезжих в свою непередаваемую атмосферу лёгкой грусти и ожидания перемен в жизни – во всяком случае, Берг определил свои парижские ощущения именно так. По улице двигался почти непрерывный поток колясок и фиакров, прохожие громко переговаривались и улыбались, то и дело приподнимая цилиндры и щёгольски помахивая лёгкими тросточками. Молодые француженки беззастенчиво поглядывали на мужчин – с лёгким, как показалось Бергу, вызовом. Он заказал большую чашку кофе и вскрыл конверт с отчётом сыщика. Перемещение японца по французской столице и его контакты показались Бергу странными. Первым делом японец разыскал некоего отставного полковника Жюля Брюне, занимавшего скромную должность при военном министерстве. Странным было то, что японец, прежде прочего, кинулся разыскивать того самого Брюне, которого Эномото почитал своим старым другом и знакомцем. Зачем Асикага понадобился французский полковник? Вряд ли тут, учитывая натянутые отношения между японским посланником и секретарём посольства, речь могла идти о каком-то поручении Эномото. Пробыл Асикага у полковника недолго: через четверть часа, как отметили дотошные сыщики, оба вышли из здания министерства, остановили фиакр (был записан номер извозчика!) и доехали до Монмартра. Там спутники заняли столик на летней веранде маленького кафе. Наблюдатель отметил оживлённый диалог между Брюне и Асикага и написал, что встреча, по всей вероятности, закончилась ссорой собеседников. Как отметил в своём отчёте сыщик, он не имел возможности быть на дистанции слухового контакта. И услыхал только окончание диалога, заняв в кафе соседний столик. Речь шла о сумме вознаграждения за некую услугу, о которой просил японец. Сначала он предлагал 500 франков, потом повысил ставку до 700. Получив решительный отказ, Асикага откланялся и покинул кафе. Окликнув фиакр, японец назвал вознице адрес, и тот повёз его через весь Париж в Сен-Жермен. Сыщик, разумеется, отправился следом. Фиакр довёз японца до нужного ему дома, там вознице было приказано ждать, а Асикага поднялся в мансарду. Воспользовавшись его отсутствием, сыщик предъявил вознице фальшивый полицейский жетон и выяснил, что японец разыскивает здесь некоего Франсуа Буффье, бывшего пехотного сержанта французской армии. Его имя и адрес были записаны на клочке бумаги, которую японец показывал вознице фиакра. На той же бумаге было записано ещё одно имя, однако – тысяча сожалений! – возница его не запомнил. Японец довольно скоро вышел из дома в сопровождении человека, которого искал. Оба уселись в фиакр, и вознице было велено ехать к ресторанчику папаши Годара – адрес назвал ему на сей раз француз. Сыщик на своём фиакре обогнал экипаж преследуемых, и успел занять в ресторанчике Годара столик. Однако японец и Буффье, видимо, успели о чём-то договориться ещё по дороге и за столиком говорили только о сумме вознаграждения. Согласие было достигнуто довольно быстро, и Асикага, оплатив заказанный французом обед и целую батарею бутылок вина, откланялся. Следующая встреча, как отметил сыщик, была назначена через два дня, в этом же ресторанчике. Несмотря на скоротечность встречи японца с французом, сыщик успел нанять уличного оборванца – карманного воришку. И тот сумел ловко вытащить из кармана Асикага выглядывающий оттуда клочок бумаги. На бумаге, кроме имени и адреса Буффье, были записаны ещё два имени – Жана Мерлина и Фредерика Валетта[63]. Как предположил голландский сыщик, они тоже были военными. Отчёт сыщика содержал и короткую справку по Жюлю Брюне. Ему 48 лет, профессиональный военный, не женат. Родился в Восточной Франции, в Эльзасе. Обучался военному ремеслу в Политехнической школе по артиллерийской специальности. В 1862 году оставил службу в полку, завербовавшись в команду военных инструкторов, направлявшихся в Мексику. Пробыл там пять лет, вернулся во Францию в чине капитана, и сразу же в составе французской военной миссии под командой атташе Шарля Сюльписа Жюля Шануана был направлен в Японию, где пробыл два года. Вернувшись на родину, Жюль Брюне сразу же попал на театр военных действий – Франция вела войну с Пруссией. Воевал недолго, был пленён. После поражения Франции был отпущен. Во время Парижской коммуны участвовал в её подавлении. Сейчас, благодаря протекции бывшего командира французской миссии в Японии, получил скромную должность в военном министерстве. Буффье живёт на съёмной квартире один, получает небольшую военную пенсию и доходы от какой-то небольшой недвижимости в провинции. Раз-другой в месяц встречается с полковыми друзьями, по этому поводу закатываются шумные пирушки далеко за полночь. Друзьям жалуется на маленькую пенсию и мизерные доходы. Что же касается двух французов, чьи имена были записаны на выкраденной у японца бумажке, то сведения о них сыщики обещали собрать в ближайшее время. Исходя из возраста и упоминания военного прошлого этих людей, речь, скорее всего, также идёт о наёмниках, которые вполне могли быть в составе французской миссии в Японии. И здесь японский след, отметил Берг. Асикага разыскивает в Париже бывших наёмников и что-то у них просит. Что же именно? Как могли вообще пересечься в Японии несколько лет назад интересы моряка Эномото с интересами французских пехотинцев и артиллеристов? Стоп! Пытаясь восстановить в памяти давний разговор с Эномото, Берг с силой потёр обеими руками лицо. Стоп – было что-то ещё в том разговоре! Да, японец произнёс тогда фразу, которая показалась Бергу любопытной и необычной. Эномото тогда сказал, что французы оказались специалистами не только в военном ремесле, но и в идеях парламентаризма. Удивлённый Берг даже переспросил: в каком смысле? Какая могла быть связь у самурайской Японии с европейским парламентаризмом? Эномото тогда не ответил – лишь погрузился в своё отрешённое молчание, а потом, после паузы, заговорил о чём-то другом. Берг вздохнул: досадуй не досадуй – теперь ничего не попишешь. Эномото сейчас в Петербурге, а он здесь, в Париже. Не спросишь! Даже и была б возможность спросить – упрямый японец вполне может и не ответить. И он принялся дочитывать отчёт. Расставшись с Буффье, японец вернулся в свою гостиницу, предупредив тамошнюю обслугу, что ожидает гостя. Этого посетителя велено было сразу же проводить в занимаемый номер. Гость вскоре явился, и был препровождён к японцу. Посетитель пробыл у Асикага недолго и уже через десять минут покинул гостиницу. Один из сыщиков остался в гостинице продолжать наблюдение за японцем, второй поехал за посетителем. Остальной «улов» первого был невелик: Асикага из номера не выходил, лишь один раз вызывал звонком коридорного – справиться, как и где можно заказать железнодорожный билет до Амстердама. Сыщик проявил смекалку: слегка изменив внешность, он нанёс визит японцу под видом агента билетных касс и выяснил, когда тот намерен покинуть Париж. Оказалось, что японца интересует третий день – следующий после условленной встречи с Буффье. Слежка за вечерним посетителем Асикага позволила выяснить, что тот служит в довольно скандальной французской газете «Журналь де Деба э дэ декре»[64]. В настоящее время голландцы с помощью местных контактов пытаются выяснить – кто был инициатором встречи и по какому поводу она вообще состоялась. Отчёт заканчивался деликатным предложением по дальнейшему выяснению целей визита Асикага в Париж. Сыщики предлагали пойти по самому простому пути: встретиться с Буффье и репортеёром и прямо спросить их про японца. С учётом явной нужды Буффье в деньгах и принимая во внимание репутацию газетчика, сыщики полагали, что за предложенную мзду те вряд ли станут скрывать от кого-либо цель японца. Тем не менее встречу с ними предлагалось устроить после отъезда Асикага из Парижа. К отчёту прилагался счёт за два дня наблюдения за японцем и его контактами. Берг в очередной раз крякнул, увидев итоговую цифру, и одновременно мысленно признав, что запрашиваемые деньги сыщики отработали сполна. В постскриптуме автор отчёта, словно читая мысли клиента, снова предлагал господину из России прибегнуть к услугам местных сыщиков, упомянув соображения экономии. Относительно смены сыщиков Берг уже решил: за два-три дня пребывания Асикага в Париже менять голландцев на французов наверняка не стоило. Больше времени уйдёт на вникание новых сыщиков в тему. Надо рискнуть и встретиться с Буффье до назначенного рандеву с японцем, решил Берг. Правда, могут потребоваться деньги, которых осталось совсем мало. Глянув на часы – прикидывая оставшееся время до назначенного визита сыщиков с новым отчётом, – он вдруг подумал: а ведь часы-то у меня дорогие! Интересно, сколько дадут за них здесь, в Париже? Да сколько бы ни дали! С часами, судя по всему, придётся расстаться. Берг махнул рукой и дёрнул за сонетку, вызывая коридорного – чтобы дать распоряжение насчёт обеда. Глава одиннадцатая – Мсье Буффье? Сержант Буффье? В последнем отчёте сыщиков содержалось подробное расписание времяпрепровождения отставного сержанта. Разнообразием оно не отличалось: вставал бывший солдат удачи часов в 10, в 11 всегда завтракал в кондитерской лавке напротив дома. Полчаса читал газеты, совершал небольшую прогулку – обычно до набережной Сены. Потом возвращался к себе домой, часок отдыхал, а после направлялся обедать в ресторанчик мсье Годара – тоже недалеко от снимаемой им квартиры.