— В промышленной зоне Актона, в четырех милях отсюда. Машина припаркована в тупике. Бекка посмотрела на Брайана и подняла брови. Тот ответил ей кивком. Не требовалось слов, чтобы выразить то зловещее чувство, которое вызвало у них исчезновение Уильяма Бёрджесса. Глава 14 Джо стоял неподалеку от стеклянных дверей одного из входов в торговый центр, держа в одной руке стакан с кофе; сумка висела у него на плече. Количество покупателей, пришедших сюда в обеденное время, постепенно увеличивалось. Мимо Джо проходили в основном офисные работники или школьники, спешащие пообедать. Сегодня он взял свободный день в счет ежегодного отпуска и направился к вокзалу Юстон, откуда за тридцать пять минут на наземном поезде добрался до города Милтон-Кинс на северо-западе от Лондона. Там взял такси и через пять минут уже входил в огромный торговый комплекс площадью в 120 тысяч квадратных футов, где царила приятная прохлада, создаваемая кондиционерами. Час спустя Джо решил, что центр «Мидсаммер-плейс», где располагались такие магазины, как «Эйч энд Эм», «Холлистер» и «Топшоп», подходит в основном для молодежи и что ему надо отправиться куда-нибудь еще. Он прошел все здание комплекса насквозь и оказался в универмаге «Джон Льюис». Здесь покупатели были уже старше. Незнакомцы один за другим проходили мимо Джо, не замечая его пристального взгляда, однако он успевал посмотреть на каждое лицо, отмечая их все и сравнивая с одной-единственной персоной. Некоторые были слишком старыми, некоторые — слишком молодыми, у одних волосы были слишком темными, а других он счел слишком низкими. Женщина, с которой он их сравнивал, обладала такой же бледной кожей, как у него, — почти прозрачной, как некогда шутила его мать. Но мода на автозагар делала невозможным даже для такого суперраспознавателя, как он, догадаться, какой естественный цвет скрывается под этой маскировкой. Джо старался держаться спокойно и не привлекать внимания, быть совершенно неприметным; он неизменно отводил взгляд в тот момент, когда кто-то замечал его, — чтобы никого не насторожить. Он изучал каждую женщину подходящего возраста, пытаясь заметить хоть какие-нибудь знакомые черты. Предположил, что ее щеки могли потерять детскую пухлость и стать не такими округлыми. Однако надеялся, что какой бы ни была ее судьба, в ее жизни есть место счастью, а ее детские воспоминания светлее, чем те, что сохранились у него. Джо скучал по своей сестре Линзи больше, чем по кому бы то ни было. Он вздохнул. Если не нашел ее сегодня, может быть, ему повезет в следующий раз… Вскоре он снова отпросится с работы в будний день или, может быть, — если сумеет это сделать — в субботу, когда в торговом центре будет еще больше народу. Чем больше людей соберется в одном месте, тем выше его шансы. Джо настолько погрузился в собственные мысли, что забыл о стаканчике с кофе, который все еще держал в руках. Когда он все-таки сделал глоток напитка, тот был чуть теплым. Джо бросил стакан в урну и направился к кафе, чтобы купить свежую порцию кофе, а также тост-панини с ветчиной и сыром. Приложив бесконтактную карточку к панели оплаты, он сел на скамейку и приступил к своей первой трапезе со времени завтрака. Взгляд его упал на высокое вечнозеленое дерево, которое упрямо тянулось вверх, к трехуровневым витринам и к стеклянному потолку. Оно словно отказывалось прекратить свой рост, пока не пробьет стекло и не вырвется наружу. Джо тоже обладал решительностью в своем стремлении к цели, однако знал, что время уже на исходе. Глава 15 По пути Бекка и Брайан почти не разговаривали. Спутниковый навигатор вел их к тому месту, где был припаркован «Форд Фокус» Уильяма Бёрджесса. Оба держали при себе свое беспокойство относительно того, что они могут обнаружить. Однако Бекке казалось, что Брайан тревожится еще сильнее, чем она. В дальнем конце одного из нескольких тупиков они увидели задний бампер машины. Бекка первой выскочила наружу, и Брайан последовал за ней, настороженно озираясь по сторонам. Промзона была старой, заброшенной, совершенно пустой; она состояла из десятков типовых корпусов, крытых гофрированным железом. Это напомнило Бекке индийские трущобы, которые она видела в документальных фильмах по телевизору, однако те выглядели более оживленно с их многочисленным ярко одетым населением. К стенам корпусов тут и там были приколочены щиты с оптимистичными надписями «Продажа» и «Аренда», из трещин в бетонных дорожках и из разбитых водосточных труб росли сорняки. Детективы подошли к машине «неотложки» с разных сторон. Бекка зашла со стороны водителя, добравшись до задней дверцы. На заднем сиденье она заметила медицинские чемоданчики, красный и зеленый: один со стандартным набором для первой помощи, второй — для случаев сердечных приступов и крупных травм. Когда они осторожно продвинулись вперед, Бекка заметила в боковом зеркале отражение зеленой медицинской формы. Внутри кто-то был. Сердце ее забилось чаще. Она протянула руку и постучала по стеклу, однако держалась при этом чуть поодаль от дверцы — на случай если та вдруг распахнется. Прежде чем предпринять дальнейшие действия, Бекка посмотрела на Брайана в поисках одобрения. Внутри машины не было ни единого движения, ни единого звука, и детективы медленно наклонились к окнам и заглянули внутрь. Парамедик Уильям Бёрджесс был, несомненно, мертв. Его глазницы были пусты, глаза свисали на тонких красных сухожилиях на окровавленные щеки. Изрезанные кончики пальцев торчали в отверстиях разбитого стеклянного экрана «ТерраФикс». Брайан покачал головой и сделал шаг назад. Бекка глубоко дышала, стараясь справиться с собой. — Помнишь, мы говорили насчет того, что это, похоже, не маньяк? — спросила Бекка. — Возможно, нам придется изменить свое мнение. Глава 16 Он резко пробудился ото сна. Посмотрев через окно, расположенное прямо перед ним, увидел группу людей — некоторые из них были одеты в форму или комбинезоны, — собравшихся вокруг машины «неотложки». Внутри периметра, обнесенного желтой полицейской лентой, вспышки камер озаряли небо, начавшее темнеть к вечеру. Многие из собравшихся разговаривали по мобильным телефонам или полицейским рациям, хотя он и не мог расслышать, что они говорят. Он хотел бы узнать, как долго проспал, но не мог отвести взгляд от этих фигур. Представлял себе их положение на шахматной доске и пытался разгадать, какую роль каждый из них играет в той игре, которую ведет он, закулисный игрок. Гадал, почему они прибыли сюда: то ли так совпало, что на место преступления согнали всех, кто в момент оповещения был на смене, то ли они поняли, что его работу нужно воспринимать серьезно, и теперь к делу привлекли более опытных следователей. Двойное убийство происходит не каждый день, а тройное убийство с явными внутренними связями, но без очевидных мотивов — еще бо́льшая редкость. Особенно если один из убитых — работник экстренных служб. Убив Уильяма Бёрджесса и оставив его труп в заранее присмотренном месте, он пробрался через лабиринт проулков к задней части одного из пустых зданий, окружавших место преступления. Взобрался по металлической пожарной лестнице, у которой отсутствовали несколько ступенек, и запер дверь за собой на засов. Добравшись до передней части здания, поставил раскладное кресло, сел и стал ждать. Но в какой-то момент психическая и физическая усталость от трех убийств за четыре дня, видимо, взяла свое, и его мозг отключился. Теперь, проснувшись, он зажег сигарету. Он знал, что будет курить одну за одной, пока пачка не опустеет. Так работал и его разум — все или ничего. Когда перед ним была цель, которой он должен был достичь, он делался столь безжалостно-целеустремленным, что не позволял чему бы то ни было встать у него на пути. То же самое касалось его чувств. Когда он кого-либо любил, то любил всеми фибрами своей души и ни за что не отпустил бы без борьбы. Он выложил на подоконнике кокаиновую дорожку и в один вдох втянул ее, не сводя глаз со сцены разворачивающегося следствия. Машина «неотложки» постепенно скрылась из виду под белым тентом, растянутым полицейскими экспертами. Он оставил им до смешного мало улик, которые они могли бы обнаружить. Даже сейчас, когда смотреть было почти не на что, он не покинул свое место. Ему достаточно было находиться здесь. Смерть Бёрджесса была самым масштабным убийством из трех и вторым, совершенным при свете дня. Хотя Думитру он тоже убил на открытом месте, это было совсем другое. Точно рассчитанное время, быстрый удар — и все кончено. Бёрджесса пришлось сначала одолеть, а потом увезти в другое место. Он не мог причинить ему такую же моральную травму, какую Бёрджесс причинил ему, но физическая боль, которую испытывал парамедик, стояла достаточно близко к этому. Оставаться в сознании, но быть не в состоянии помешать кому-то вырвать твои глаза — это было, должно быть, ужасно, и меньшего Бёрджесс не заслуживал. В последние три года он чувствовал себя пустым колодцем, иссохшим и бесполезным. Но удовлетворение от каждого убийства медленно наполняло его заново. Он не мог вернуться к тому, каким был прежде, но становился новым человеком. Человеком, обладающим силой. Человеком, который контролирует не только свою жизнь, но и участь других. Неожиданно в кармане завибрировал телефон, поставленный на беззвучный режим. Он взглянул на номер Зои, высветившийся на экране, и, вместо того чтобы переключить звонок прямо на автоответчик, подождал, пока вызов закончится. Поговорит с ней утром, когда у него будет время и желание. Как раз в тот момент, когда он собирался снова закрыть глаза, снаружи появилось лицо, которое он узнал. Он подался ближе к окну, не в силах отвести взгляд от этого лица, завороженный его появлением, — так же, как все они были заворожены результатом его действий. Глава 17 Была почти полночь, когда Бекка наконец-то сунула ключ в замочную скважину и отворила дверь своего дома. Она оглянулась через плечо и пристально оглядела темную улицу, высматривая что-то необычное — или кого-то. Но на улице не было ничего, способного подкрепить ее опасения. На работе Бекка часто наблюдала темную сторону человеческой натуры, и это заставило ее оставаться подозрительной даже вне работы. Ее мать сидела возле стола в кухне-гостиной открытой планировки; перед ней стоял ноутбук, лежал калькулятор, по столу были разложены стопки конвертов и чеков. На кончике носа Хелен поблескивали очки. — Извини, мам, — начала Бекка. — Знаю, я обещала вернуться уже несколько часов назад, но день был адский. — Из-за того двойного убийства, о котором говорили в новостях? — Уже тройного. — Что произошло? — Потом расскажу. Как сегодня Мэйси? — Я встречалась с миссис Маршалл, и она говорит, что Мэйси в основном хорошо успевает в учебе. Бекка с признательностью улыбнулась и тут же почувствовала приступ вины за то, что на встречи с учительницей Мэйси вместо нее ходит ее мать. Но сейчас на первом месте у Бекки была работа. — Когда я ее укладывала, она спросила, можно ли ей посидеть еще немного и подождать, пока ты вернешься домой. Она скучает по тебе. — Почему ты еще не спишь? — спросила Бекка, меняя тему разговора. — Мне кажется, я взяла на себя слишком много. — Хелен покачала головой, придавленная таким количеством работы. После рождения внучки она сдала в аренду свой дом в Эссексе и переехала к Бекке, потом отказалась от полного рабочего дня в библиотеке, чтобы помогать растить Мэйси. Но когда Мэйси начала ходить в школу, Хелен вернулась к работе — только теперь уже на дому — и взялась вести финансовые отчеты десятка маленьких фирм, которые не могли позволить себе платить за услуги крупных бухгалтерских контор. Бекка открыла рот, помедлила некоторое время. — Я могу попросить тебя об услуге? — начала она, закрыв глаза и ожидая неизбежного резкого ответа. — Вдобавок к тысяче других, за которые ты мне уже должна? Ладно, одной больше, одной меньше… — У нас завтра в половине восьмого совещание, и я не могу туда опоздать. Ты не можешь вместо меня отвести Мэйси в школу? — Ох, Ребекка, — вздохнула Хелен. — Я собиралась завтра с утра начать шить костюм для Мэйси. — Она указала на свою швейную машинку и отрез пастельно-розовой ткани. Бекка слегка озадачилась. — Всемирный День книги, помнишь? Мэйси должна будет прийти в костюме своего любимого персонажа, и она выбрала Ангелину-балерину[19]. Ты ведь не забыла, верно? — Нет, конечно, нет, — ответила Бекка, хотя это совершенно выпало у нее из головы. — Пожалуйста, мама. Ты же знаешь, я не стала бы тебя просить, если б это не было так важно. — Хорошо, но мне будет нужна твоя помощь в том, чтобы сделать для нее балетную пачку, а я не хочу оставлять это на последнюю минуту. Бекка кивнула, повесила плащ на крючок и бросила свою сумку на диван. Направившись в кухню, открыла шкаф, достала бутылку белого вина, полную на три четверти, и разлила вино в два больших стакана. Вернувшись в ту часть комнаты, которая была отведена под гостиную, протянула один стакан Хелен. — Я такая плохая мать? — спросила она. — Нет, милая, вовсе нет. Но ты должна уделять Мэйси больше времени. Тебе нужно найти для нее место в своей жизни. Она не может просто жить в доме, куда ты возвращаешься. Это сошло бы для кошки, а она — человек.