— Мудрость и опыт говорят, устами вождя Сидящего Быка, — отозвался Бешеный Конь. — Нас ждут тяжелые времена, а у нас мало боеприпасов. В лагерях на Литтл Бигхорн множество женщин, стариков, детей. Нам надо рассеяться по долине реки Паудер. Если группы будут небольшие, им легче будет добыть себе пропитание и избежать мести Великого Белого Отца из Вашингтона. Вожди примолкли. Тень громадной мощи алчных белых людей затмила радость великой победы. Что-то им принесет ближайшее будущее? Звезды на небе побледнели, на востоке светлело. Сидящий Бык прервал молчание: — Сегодня вожди соберутся на совет и решат, что нам делать дальше. А сейчас пора заняться погибшими братьями. Первыми в типи вошли Ва ку'та и члены «Сломанных Стрел», они мягко отстранили причитающих женщин. Ва хи'хи приподнял голову мертвого Желтого Камня и шаман Сидящий Бык отрезал ножом левую его косу. Самая старшая из жен Желтого Камня, Щедрая Рука, принесла разукрашенный мешочек, в котором хранились косы всех покойных членов семьи. С подобающей моменту торжественностью она приняла из рук шамана косу мужа и спрятала ее в мешочек. То же она проделала и с косой Красной Руки. Во время кочевий именно она несла мешочек с косами умерших. Теперь женщины расстелили по земле циновки, сплетенные из лыка липы. Члены «Сломанных Стрел» перенесли тела погибших на циновки, а рядом с ними . положили оружие, трубки, которые набил табаком шаман Ва хи'хи, а также мокасины, после чего они накрепко завернули останки в циновки и перевязали их ремнями. Парящая Птица разрезал сбоку покрытие типи. Когда через это отверстие выносили останки, на юго-востоке с другой стороны реки раздались два выстрела. — Это наши начали атаку на холм Рено, — заметил Сидящий Бык и многозначительно поглядел на вождей. Бешеный Конь, Черная Луна и Вороний Король немедленно оседлали мустангов и помчались туда, где начался бой. А тем временем траурная процессия направилась на запад. Там тела обоих умерших были положены в глубоком скалистом распадке. Ва ку'та пристрелил их любимых боевых мустангов, а их отрезанные головы положил на могилы рядом с останками Желтого Камня и Красной Руки. Вернувшись в лагерь, Ва ку'та, теперь уже единственный опекун семьи, велел матерям, чтобы они перенесли свои вещи в его типи, после чего поджег типи, в котором жил отец. Вместе с огнем и дымом должны были улететь и горестные воспоминания. Вскоре от родимого типи остались только головешки недогоревших жердей и дымящийся пепел. — Нам пора! — произнес Красный Кедр, вместе с Парящей Птицей и. Первым в Пляске сопровождавший Ва ку'та в последнем погребальном обряде. — Я готов! — ответил Ва ку'та. Все уселись на мустангов и направились к реке. Толпы вооруженных воинов подтягивались со всех сторон к холму, где до сих пор оборонялись остатки седьмого кавалерийского полка под командованием майора Рено и капитана Бентина. Уже издалека был заметен Бешеный Конь, его плечи были покрыты золотистой оленьей шкурой с белыми пятнами. Рядом с Бешеным Конем находились Вороний Король, Черная Луна и Железный Конь. Склонившись друг к другу, они немного поговорили, потом спешились, чтобы раскурить трубки. То тут, то там поблескивали световые сигналы, передаваемые с помощью зеркалец. — Бешеный Конь сейчас начнет атаку на холме! -. воскликнул Парящая Птица. — Тогда давайте присоединимся к его воинам, — предложил Ва ку'та. Когда они остановились неподалеку от вождей, Бешеный Конь заметил Ва ку'та, поднялся и подошел к нему: — Ты здесь, это хорошо! Отмщение врагу лучше всего утоляет сердечную боль. Сейчас мы пойдем в наступление, но не на лошадях. Так мы удачнее увернемся от пуль белых. Пизи и Две Луны преграждают им отступление на запад. Вахпекуты спешились. Бешеный Конь выстрелом из карабина дал сигнал к началу наступления. Воины стали взбираться на холм, перебегая от дерева к дереву, прячась за кустами и валунами. Укрывшиеся в выкопанных ямах и за грудами седел кавалеристы уже не стреляли, как вчера, залпами. Было заметно, что они берегут боеприпасы. Согнувшись, Ва ку'та подбирался все ближе к вершине холма. Кавалерийские лошади уже находились на расстоянии выстрела из лука, они были привязаны к растянутой между деревьями веревке. Поблизости лежали раненые солдаты. Если бы вспугнутые кони сорвались с привязи, они растоптали бы раненых. Ва ку'та достал из колчана лук и стрелы, высунулся из-за дерева и выстрелил. Стрела глубоко засела в шее лошади, та кинулась в сторону, расталкивая стоящих рядом коней. К раненой лошади подскочил солдат, желая отвязать его от веревки и увести в сторону, но конь поднялся на дыбы и ударил солдата копытами в голову. Солдат упал на землю мертвым. Воспользовавшись замешательством среди кавалеристов, Ва ку'та выскочил из своего укрытия, подбежал к мечущимся лошадям и ножом перерезал связывающую их веревку. Затем он дотронулся рукой до солдата с разбитой головой и невредимым снова спрятался в зарослях. Многие воины, окружающие холм, видели его геройский подвиг, и восхищенные крики перемешались с грохотом выстрелов. Проникновение индейца внутрь оборонительных сооружений привело солдат в замешательство. Чтобы предотвратить возникновение общей паники, капитан Бентин повел их в атаку пешими. Индейцы несколько отступили, но бой продолжался дальше. Лучшие индейские стрелки обстреливали кавалеристов со всех сторон. После полудня к вахпекутам прибыл посланец от Бешеного Коня, Одинокий Волк. — Разведчики донесли вождям, что с севера, по берегу Литтл Бигхорн, подходит армия белых с длинными ружьями, — сообщил он. — Отступаем на запад. Женщины уже сворачивают типи. Вахпекуты пошли к своим лошадям. Переправившись через реку, они увидели, что лагерь хункпапов окружают тучи пыли. То воины, разъезжая взад и вперед, подымали пыль с земли, чтобы враг не заметил раньше времени, что они собираются покинуть лагерь. Ва ку'та галопом промчался по лагерям хункпапов и миньконью. Женщины сворачивали типи, укладывали добро на волокуши. Ва ку'та еще подогнал мустанга, ведь теперь он был единственным опекуном беззащитных женщин. — Как хорошо, что ты здесь! — с чувством облегчения приветствовала его Поющая Вода. — Матери уже начали тебя оплакивать! Большой Разговор, Щедрая Рука и Скалистый Цветок так и припали к нему, плача от радости, что видят его. — Я поспешил к вам, как только нас известили, что мы сворачиваем лагеря, — сказал им Ва ку'та. — Я вижу, вы тут времени даром не теряли. — Можем уже отправляться в путь, надо только укрепить тюки на волокушах, — ответила Щедрая Рука. Женщины бросились к вьючным коням, а Ва ку'та тем временем бросил взгляд на пепелище, оставшееся от отцовского типи. Он погрустнел, слезы сверкнули в его глазах. Поющая Вода положила руку на плечо мужа. — Одни уходят в страну Великого Духа, а другие приходят в мир, чтобы занять их место… — прошептала она. — Скоро у тебя будет сын. У меня точно мальчик, он такой беспокойный… Ва ку'та тяжело вздохнул, обнял жену за плечи. — Теперь ты должен жить для своего сына… — добавила Поющая Вода. По лагерю ходили члены «Сломанных Стрел», выкрикивая: — Слушайте, вахпекуты! К вам обращаются «Сломанные Стрелы»! Мы сейчас отправляемся в путь! Женщины, получше приторочьте тюки, чтобы они не упали по дороге! И следите за малыми детьми! Ва ку'та улыбнулся жене и поспешил к членам военного общества, уже строящим кочевую колонну. Еще до наступления сумерек дакоты вместе со своими союзниками оказались среди холмов на западе. Позади них на востоке над Литтл Бигхорн поднимались черные тучи, пронизанные языками огня. Отходя, воины подпалили сухую траву, чтобы огнем отгородиться от белых захватчиков. ЭПИЛОГ. ЖЕСТОКАЯ МЕСТЬ Мужчины и женщины уселись широким кругом вокруг жертвенного дерева, на верхушке которого развевались яркие обрывки ткани. Все были полностью одеты, некоторые мужчины надели еще сверху мешковатые хлопчатобумажные рубашки, разрисованные знаками, символизирующими священных зверей и птиц. На лбу, щеках и подбородках собравшихся хункпапов были нарисованы круги, полумесяцы и кресты, обозначающие солнце, луну и Раннюю Звезду. У жертвенного дерева стоял шаман Пинающийся Медведь106 вместе со своими посвященными помощниками, они должны были руководить начинающимся обрядом. Пинающийся Медведь воздел руки к небу и начал молитву: — Великий Вакан Танка, мы готовы к священной пляске, которой ты научил нас! Мы все будем делать так, как ты велишь, а взамен просим тебя вернуть нам все наши давние земли и зверей, которые дают нам все, что нам нужно. Великий Вакан Танка! Перенеси уже сейчас своих верных последователей в страну Великого Духа, позволь им увидеть своих покойных родственников! Пусть они увидят все хорошее, что ты приготовил для нас, а потом верни их на Землю, чтобы они могли рассказать нам обо всем, что увидели. Великий Ви, выслушай нас, просим тебя… Верующие встали вокруг дерева, хлопая в ладоши. Кто-то начал песнь, а все остальные ее подхватили: Смилуйся надо мной. Отец мой! Нечего мне есть. Я умираю от жажды, Все пропало…107 Плясуны взялись за руки, стали двигаться влево. Сгибая ноги в коленях, они ритмично подымались и опускались. Пение становилось все более громким, более быстрым. Они пели, танцуя, а песнь их напоминала печальную жалобу. Говорилось в ней об охоте на бизонов, о временах сытости и утраченных землях предков… Шаман Пинающийся Медведь снова воздел руки к небу и громким голосом воскликнул: — Очиститесь от своих грехов! Женщины разразились причитаниями, мужчины попадали на землю, катались по ней, резали руки, собственной кровью орошая жертвенное дерево. По знаку шамана плясуны снова уселись в круг. Теперь Пинающийся Медведь обратился к ним с проповедью. Он сообщил, что уже вскоре давнишние охотничьи земли снова будут возвращены индейцам. Вернутся огромные стада бизонов, восстанут из мертвых молодыми все умершие индейцы, а белые люди исчезнут с лица Земли. И уверял, что наступление этого радостного дня восстановления прежней жизни можно ускорить частыми молитвами и плясками, которым научил их Великий Дух с помощью пророков. — Молитесь как следует, и Великий Дух, может быть, уже сегодня позволит вам глазами души узреть счастливое, радостное будущее, которое он для нас приготовил, — закончил Пинающийся Медведь. По его сигналу все поднялись, стали двигаться по кругу. Пляска все убыстрялась. Плясуны сгибались и выпрямлялись, подпрыгивали, протягивали дрожащие руки к небу. Вместо песни звучали крики и причитания. Помощники шамана подбегали к одурманенным плясунам, махали перед их лицами орлиными перьями, вводя некоторых в состояние, близкое трансу. Самых возбужденных выводили из круга плясунов и принуждали лечь на землю, нагибались над ними, глядя им прямо в глаза. Плясуны вскоре теряли сознание, души их пускались в путешествие по прекрасной стране Вечного Счастья… Ва ку'та все еще находился в кругу пляшущих. Его младшая мать, Скалистый Цветок, тоже участвовавшая в обряде пляски духа, уже давно лежала, как мертвая, на земле. Неподвижное лицо и закрытые глаза свидетельствовали, что душа ее странствует в иных мирах. А вот Ва ку'та почему-то никак не удавалось сосредоточиться в себе. Раздирающие его мозг сомнения не позволяли ему впасть в транс. Распространитель новой религии, Пинающийся Медведь108, уверял, что обрядовые рубашки предохраняют от пуль. И вот как раз накануне Ва ку'та вместе с двумя друзьями провели испытание. Первый в Пляске надел рубашку, а Парящая Птица выстрелил в него из револьвера, целясь в бедро. И вопреки уверениям шамана Первый в Пляске был ранен. К счастью, рана оказалась не тяжелой. Вот Ва ку'та и томила мысль, что обещанное Пинающимся Медведем возрождение давнего мира индейцев окажется таким же голословным. И что тогда делать умирающим от голода дакотам? А тем временем пляска духа подходила к концу. Те плясуны, которым удалось впасть в транс, подымались с земли. Еще не полностью пришедшая в себя Скалистый Цветок подбежала к Ва ку'та, схватила его за плечо, заговорила прерывающимся голосом: — Я видела его, видела! Он приехал на своем любимом сунка вакан и с ним был твой брат, тоже на сунка вакан. Они взяли меня с собой в свой лагерь. У них такие отличные типи из бизоньих шкур, совсем как раньше. И дед твой там был, и знаменитый прадед… Они там такие счастливые, никакого голода у них нет… Я видела на лугах стада бизонов и антилоп… Ва ку'та испустил тяжкий вздох. Столько лет прошло, а Скалистый Цветок все не могла забыть своего мужа, Желтого Камня, все еще тосковала по нему. Она стала горячей последовательницей новой религии, сулившей встречу с мертвыми и погибшими. Ва ку'та погрустнел еще больше. Ему жаль было, что его душа не хотела расстаться с телом во время пляски. Его отец, могучий шаман, наверно, подсказал бы ему, что нужно сделать. Возможно, Пизи, Дождь в Лицо и Вороний Король ошибались, когда говорили, что пророчество Вовоки не исполнится? С того времени, как он пошел жить в резервацию, Ва ку'та раздирали противоречия. И вообще среди дакотов не наблюдалось единомыслия. Одни пробовали приспособиться к новым условиям жизни, основывали маленькие хозяйства, обрабатывали землю. Другие упорствовали в непримиримой ненависти к белым людям, противостояли правительственным агентам. Ва ку'та помог матери сесть на повозку, уселся рядом с ней, стегнул лошадей. Они поехали в направлении лагеря вождя Дождь в Лицо. Со времени победы на Литтл Бигхорн минуло четырнадцать лет. Вожди совершенно верно предвидели тогда, что белые люди отомстят за свое поражение. Не прошло и двух месяцев, как генералы Крун и Терри начали военные действия. Единственным их успехом оказался разгром лагеря вождя Американского Коня в окрестностях Слим Баттес. Но вскоре генерал Крук и полковник Майлз снова прибыли с новыми армиями. На этот раз кавалерия Крука под командованием полковника Макензи выследила и уничтожила лагерь шайенов вождя Тупой Нож109. Полковник же Майлз несколько раз столкнулся с хункпапами Сидящего Быка и Пизи. Часть хункпапов сдалась и стала жить в резервации. Вожди Сидящий Бык, Пизи и Дождь в Лицо скрылись в Канаде. Во время суровой зимы полковник Майлз устроил несколько небольших сражений с оглала Бешеного Коня. Генерал Крук пообещал Бешеному Коню, что он устроит ему резервацию в долине реки Паудер, пусть только он сложит оружие. Оглала оказались в трагическом положении. У них не было теплой одежды, продовольствия и боеприпасов, они были обременены женщинами, стариками и детьми. Бешеный Конь поверил слову генерала и сдался в Кэмп Робинсон. Но, как ни старался генерал Крук, оглала не получили обещанной резервации в долине реки Паудер. А несколькими месяцами позднее в резервации Бешеного Коня обманом заманили в караульную и закололи там штыками. Ва ку'та не стал бежать в Канаду. Его жена должна была со дня на день родить, и, кроме того, с ним были три матери — Большой Разговор, Щедрая Рука и Скалистый Цветок. Поэтому он сдался вместе с Железным Конем и осел в резервации. Через несколько лет из Канады вернулись сначала вождь Пизи, а за ним и Сидящий Бык вместе с Дождем в Лицо. И таким образом все вожди оказались в резервации. Для дакотов настали тяжелые времена. Еще во время войны 1876 года правительство отобрало у них долину реки Паудер, Черные горы и окружающие их земли. Большая резервация дакотов была уменьшена на треть. А в 1889 году правительство поделило резервацию на несколько небольших участков, снова прибрав к рукам часть земель. Вместо одной, дакоты имели теперь пять отделенных друг от друга резерваций: Пайн Ридж и Роузбад, расположенные на юго-востоке от Черных гор, а на северо-востоке от них резервации Шайен Ривер и Стендинг Рок. Где-то посередине между четырьмя резервациями находилась пятая, самая маленькая, резервация Лауэр Брюле. Принуждение жить в резервации стало смертельным ударом для гордых и совсем еще недавно бывших могучими дакотов. Многие прибыли в резервацию прямо с военной тропы. И вдруг все так внезапно кончилось110. Воины уже не имели возможности отправляться в военные походы за славой и добычей. Безвозвратно ушла охота на бизонов, а она совсем недавно являлась основой их существования. Быть воином, состоять в воинских обществах — все это потеряло всякий смысл. Снизилось значение советов старейшин, а вместо этого возросла роль некоторых вождей, искусственно поддерживаемых правительством, ведь легче договариваться с отдельным человеком, чем с целой общиной. Правительственные агенты, действующие в резервациях, усиленно склоняли дакотов к созданию односемейных хозяйств, чтобы таким образом разбить племенное единство. Правительство жестоко подавляло религиозные верования индейцев, их глубоко укорененные обычаи. Изданные в апреле 1883 года распоряжения запрещали устройство пиров и плясок, включая сюда и пляску Солнца, отменяли многоженство. Приобретение жены, что делали, оставляя подарки у хижины отца, а также исполнение всяких шаманских обрядов были признаны преступлением. Преступлением стало считаться и уничтожение собственности умершего, что делалось в знак скорби после смерти родственника. Правительственные агенты понуждали индейцев обрезать длинные волосы, видя в них нить, связующую их с давней жизнью, жить в деревянных домах, обрабатывать землю, носить европейскую одежду. Дакотов заставляли отдавать детей в школу111, а сопротивляющихся родителей ждали суровые наказания. Резкая смена условий жизни приводила дакотов в отчаяние. Обещанные правительством продовольственные пайки были недостаточны, раздавались нерегулярно и все время, урезались. Таким путем правительство надеялось заставить индейцев обрабатывать землю, разводить скот, полностью обеспечивать себя, к чему дакоты были совершенно неподготовлены. Ко всем несчастьям в 1889 и 1890 годах прибавилась засуха, поразившая северную часть Великих Внутренних равнин. Урожаи оказались крайне низкими. Много белых поселенцев побросало свои хозяйства и убежало на восток, только загнанным в резервации индейцам некуда было податься. Эпидемии кори и гриппа вызвали большую смертность среди голодных дакотов. Доведенные до крайности, они ловили зайцев, древесных мышей, других мелких зверьков, птиц, черепах и даже стали ловить рыбу, а ее давно уже не употребляли на Великих равнинах. Совершенно исчезли так характерные для лагерей индейцев своры собак, их мясо раньше ели только на воинских пирах. Съели не только собак, но даже лошадей и мулов, поскольку и для них не хватало корма в бесплодных резервациях. В это трагическое время дакотам неожиданно блеснул луч надежды. В далекой Неваде шаман и пророк Вовока из племени пайюта провозгласил новое вероучение. Согласно его пророчеству вскоре на Землю должен был спуститься мессия, который возродит давний мир индейцев вместе с неисчислимыми стадами бизонов. Восстанут из мертвых все жившие когда-то индейцы. По словам Вовоки, индейцы должны были отказаться от войн, любить друг друга, жить в мире с белыми людьми. Чтобы свершилось чудо возврата к прежней жизни, индейцы должны были готовиться к нему, исполняя указанные пророком песнопения и исполняя религиозную пляску духа, во время этих обрядов Великий Дух позволял им увидеть счастливое будущее и покойных родных.