— Я сам себе не враг. Держись. И помни: через двадцать секунд у тебя уже должно работать отражение. И лучше включи стихийлий сразу, как окажемся на месте. И ничему не удивляйся. Готовься… — он замолчал на несколько секунд. — Три… Два… Один… Только успел подумать, что у Херкулеса нет тормозящих умений, а у меня самого обнулены резервы маны, как земля ушла из-под ног. Ощутил знакомый рывок, заставивший сознание покачнуться. Послышался глухой стук падения на песок и звук ломающихся костей. В прошлом, думаю, медработники уже фиксировали бы время моей смерти, но сейчас прокачанная мощь позволила уцелеть под запредельной перегрузкой, что нельзя было сказать о парне, которому раздробило грудную клетку. Ребра вонзились в сердце. Вот так и умирают сильнейшие игроки нашей планеты — пробитый орган — и здравствуй, возрождение. Активировал стихиалий, и тут же сквозь меня пронесся скорпионий хвост — парниша всё рассчитал до мгновений. Хотя мы всё равно сильно рисковали. Если бы что-то пошло не так, то у меня осталось бы всего четыре жизни. Шлем нагрелся, блокируя наведенное чувство всемогущества. Как так вообще? У меня же сейчас нет тела в полноценном смысле, так почему тепловые рецепторы работают? Непонятно. Я огляделся, пытаясь оценить обстановку. Весь обзор загораживали копошащиеся монстры, которые раз за разом пытались атаковать меня, но бесплотная оболочка не получала никакого урона. Теряю время… Есть четверть минуты — лучше собрать побольше информации об этом аллоде. Взлетел и осмотрелся. Снизу заметил откатившееся изломанное тело Херкулеса. Мобы пытались перекусить его монструозными клешнями, но руки и ноги парня, казалось, были сделаны из прочнейшего вещества, которое никак не поддавалось монстрам. При этом торс стал прозрачным, а в районе живота пульсировало нечто, напоминающее вихляющие светящееся серпы. Видимо, это последняя месть от поверженного игрока. Про такую способность он не рассказывал. Хотя понимаю: сам поведал не все секреты. Я ведь ни разу не упоминал, что могу воскресить обнуленного игрока или напрямую обратиться к Творцу. Да и про то, как получил ауры карателя и ликвидатора, тоже умолчал, но, мне кажется, что группа приблизительно догадывалась об этом, но всё же вслух не выдавала своих предположений, уважая чужие тайны. Остров оказался намного больше начального аллода. Бесконечные пески уходили за горизонт, и лишь в одной стороне виднелось нечто, выбивающееся из общего пейзажа. Огромный монолит со столь большого расстояния казался не более, чем иголкой, но рядом с ним бродили знакомые скорпионы, а их размер с этой дистанции не превышал габаритов обыкновенных муравьев. Удалось срисовать и маленькую черную точку, которая двигалась непонятно куда в образе паучихи. Мегера выбрала неправильное направление, и теперь её ждало бессмысленное двадцатикилометровое путешествие к краю этого мирка. Виднелись и другие острова, но без порталов добраться до них не представлялось никакой возможности. Снова придется разыскивать места с переходом. Надеюсь, такие кротовые норы окажутся не под слоем песка, а у того же обелиска. В противном случае на следующий уровень мы никак не пройдем. На седьмой секунде стихиалия, пока действие умения не дошло до половины, я направился вниз: туда, где покоилось тело Херкулеса. В месте нашего появления — прямо посреди бархана — возник странный силуэт, который разбрасывал разноцветные огни, напоминающие фейерверк. Это, блин, что ещё за гадость? Заметил, как Мегера развернулась и побежала обратно. Монстры увидели меня, и теперь бессильно пытались добраться до желанного вкусного человечка. Повезло, что твари никуда не разбредались, а лишь грудились кучнее, давая мне возможность максимально снизить их поголовье. Эх, мне бы сейчас запустить в них чем-нибудь морозным, но маны как не было, так и нет. Или закинуть зелье, но никаких склянок с собой мы не брали — наша миссия была разведывательная, и если бы кто-то случайно погиб, то потеряли бы ценнейший флакон, а у нас их и без того осталось всего пару десятков. И не все из них боевые. Пока оставалось время, рассчитывал, каким образом воплотиться так, чтобы внутри меня не оказалось ничьей недружелюбной лапы, клешни или хвоста. Признаться, спасся чудом. Да и то пришлось оказаться в пяти метрах от будущего кадавра. Сразу же активировал хаотическое отражение урона. В инвентаре радостно завибрировала Пушистая хрень, ощутившая родную силу. Если честно, каждый раз, когда жезл оказывался у меня в руках, возникало неприятное чувство, будто кожи касается нечто склизкое и извивающееся. Оружие, конечно, периодически спасало мою шкуру, но неприятно, что его использование — вселенский рандом. Не отрицаю, что за свою игровую жизнь уже допустил множество ошибок, но всё же предпочитаю сам анализировать и планировать действия, полагаясь на личный опыт и мнения знающих существ, а не отдаваться на волю случая. Ко всему прочему я чувствовал, что и сама Пушистая хрень меня недолюбливает и лишь мирится с тем, что ей достался такой рациональный хозяин. Видимо, я для неё не особо подхожу по характеру. И что с того, что решил не бросаться в самоубийственную атаку против адептов порядка, а попросту сбежать? В моем случае лучше быть живым и здоровым трусом (да и трусости здесь никакой нет), чем дохлым храбрецом. — Молчу-молчу, — прошепелявил я, обращаясь к жезлу. Оружие, прочитав мысли, прямо из пространственного кармана запустило мне в лицо странным сгустком, который деформировал челюсть. Язык так и вовсе увеличился чуть ли не в два раза и не помещался в рот, касаясь кончика подбородка. Ещё и глаза будто стали больше, позволяя, не поворачивая головы, увидеть, что находится за плечами — хоть какой-то плюс. М-да, Лике лучше не попадаться в таком обличии, а то понапридумывает ещё сотни прозвищ — фантазия и неё богатая. Мобы тем временем бесновались, пытаясь пробить силовую оболочку, окутавшую моё тело. Перед глазами раз за разом проносились строки отраженных физических и ядовитых воздействий. Монстров корежило. От хитина отлетали целые пласты, шрапнелью попадающие в сотоварок. Сегментированные сочленения трескались, из-за чего твари не могли устоять на лапах и беспорядочно валились, а по их тушам пробирались всё новые и новые твари. Раздался скрежет, словно кто-то провел вилкой и ножом по стеклу. Среди потока однотипных сообщений удалось вычленить: Поляритический урон отражен. Модификатор — ×7,9. Дальше началось странное: сперва я заметил, как в радиусе сотни метров тела всех монстров начали расползаться, будто по ним кто-то прошелся лазером. Идеально ровные срезы напоминали те, которые я оставлял лезвием из своего перстня. Подобную атаку я уже видел, когда Херкулес уничтожил щупальце, заменяющее нам еду, но в тот раз это был одиночный удар, а теперь мир будто сошел с ума. От так и не ожившего кадавра отделялись серповидные волны, смертоносными полосами уносящиеся в разные стороны. Некоторые попадали в меня, а защитное умение перенаправляло удар во владельца с восьмикратным усилением. Пространство наполнили светящиеся росчерки энергетических полей. Ошметки плоти тварей с чавканьем падали на поверхность. Земля тряслась, будто началось стихийное бедствие. Увидел, как на бархане образуется лавина, но особой опасности она не представляла — катился только верхний слой. Вот теперь верю, что таким подарком можно было обрушить целый небоскреб… Всё закончилось за пару секунд до деактивации навыка. Да я, черт побери, везунчик! Уже в который раз несуществующая удача оказывается на моей стороне! Если бы не десятипроцентное усиление, увеличившее показатель хаотического гриндера, который, в свою очередь влияет на время действия отражения, то я бы здесь не стоял. Направляющая способность по обнаружению ближайшего моба подсказала, в десяти метрах одна из тварей каким-то чудом умудрилась уцелеть. Я даже видел шевеление — существо пыталось подняться на одну лапу, но отсутствующие клешни с отрубленным хвостом говорили, что этот противник не принесёт никакого сюрприза. Легким взмахом удлинившегося лезвия я добил монстра. Следующая выжившая тварь оказалась в полукилометре, и она бежала в сторону монолита. А я уж думал, что у этих мобов отсутствует инстинкт самосохранения, но, видимо, какие-то зачатки чутья на опасность присутствуют и у скорпионов. А ведь способность Херкулеса целенаправленно выкашивала всех, до кого могла дотянуться. Очень неплохое умение… Если биться против небольшой армии, то после своей смерти можно преподнести неприятелю отличный подарок. На Арене, думаю, такой навык пригодится. Хотел отправиться телепортом к алтарю, но Мегера уже была близко — решил дождаться и узнать, с чего она решила изменить траекторию. Докатившийся с дюны песок, погребающий под собой тысячи туш, коснулся моих ног. Я подпрыгнул, чтобы меня ненароком не засыпало, а то вышла бы нелепая смерть — иначе и не скажешь. Всё же лавина получилась крупнее, чем показалось на первый взгляд. Меня погребло по пояс, и теперь следовало откопаться — своими силами выбраться не получилось. Вместо лопаты использовал щит. Естественно, можно было бы спрятать поножи в инвентарь и одновременно с этим выскользнуть из западни, но тогда песок забьется туда, куда попадать не следует. На бархане всё ещё пестрела странная аномалия, разбрасывающая во все стороны салюты. Подходить к ней не стал, так как не мог определить, что это такое: точно не игрок, не моб и не системный предмет. Взаимодействовать же с чем-то непонятным в этом провале — ищите дурака в другом месте. Возможно, мне стоит прямо сейчас мчаться подальше со всех ног или перемещаться к начальному постаменту, а вместо этого я наблюдаю за ученицей Огюста. К моему удивлению, она отправилась ко мне только после того, как посетила аномалию. — Неля, не пугайся! — прошамкал я, стоя вполоборота. — Ты что тут за побоище устроил? — спросила Мегера, глядя на торчащие из песка клешни. Поле напоминало пустынное кладбище со множеством скелетов. — Б*я… — она рассмотрела меня во всей красе. — Симпатяжка? — я кивнул сам себе. Что-то не припомню, чтобы женщина хоть раз за прошедшие месяцы материлась. Видимо, Пушистая хрень знатно подкорректировала мою внешность. Я спрятал шлем в инвентарь и провел ладонью по лицу. Ощутил на щеках борозды, а подбородок так и вовсе распорол кожу. При этом на пальцах остались фиолетовые следы. Ну и гадость… Ментальное воздействие заблокировано. Поглощена одна единица маны. Прекрасно! Теперь хотя бы можно наколдовать сферу неофита, обдать монстров коротким потоком или на мгновение активировать стихийную свободу. — Спокойно! — я примирительно поднял руки. — Свои! — Ты же десять минут назад был нормальным! Кто это тебя так? — Жезлу мои мысли не понравились, — пояснил я, воплощая упомянутый предмет. Ощутил, что в нём появились заряды, но какой эффект будет от них — для меня оставалось загадкой. — Понятно, — она подошла вплотную и начала рассматривать меня, будто диковинного зверя. — Да уж, не подумала бы, что можно так сильно исковеркать лицо человека. Я слышала, что есть определенные умения и классы, но сама с таким никогда не сталкивалась. — Ага… — я вспомнил, как Кейра корректировала образ Лики. Хаоситка, естественно, изобразила из себя молодую фурию, но всё же осталась довольна результатом. Изменения при перерождении можно было и отменить, но заноза почему-то не торопилась воспользоваться этой возможностью. — Ты зачем ходила к той аномалии? — Аномалии?.. — Мегера непонимающее уставилась на мой язык. — А да, точно. Это послание от Славы. — Что говорит? — я слегка вскинул брови, ещё больше выпучивая глаза. Хм… А ведь действительно градус обзора изменился. При этом мозг с легкостью считывает информацию по всем направлениям. Сейчас не вижу только то, что находится в метре за спиной, зато прекрасно улавливаю и песок под ногами и небо. — Чтобы я ни в коем случае не покидала этот аллод. — Почему? — Не знаю. Наверное, получила какое-то уведомление, о котором нельзя говорить, как это было со сбором минералов на алтаре. Она истратила административную способность с двухлетним откатом, чтобы предупредить нас. Но нам повезло, — женщина хитро посмотрела на меня, — с твоим лицом можно монстров и без магии распугивать. — Тебя Лика, что ли, покусала? — я усмехнулся и сразу же поморщился. Острые клыки слегка прокололи щеку. На языке почему-то появился яблочный привкус. — Мы все перенимаем привычки других людей, — философски заметила Мегера. — Повторюсь: это важно. Слава могла отправить предупреждение кому и куда угодно: хоть в другую локацию, хотя это почти невозможно. И даже Огюсту в зазеркалье. Но решила связаться с нами. — Понял. Не выходим. Более того, я знаю, куда нам надо идти. В двух предложениях я рассказал про монолит. Фон однообразной пустыни не помешал моей перцепции определить точное направление до каменной глыбы. — Это что такое? — я указал на странные зеленоватые нити, которые переплетением напоминали паутину. Они показались из-за вершины бархана и постепенно двигались к нам. — Ты о чем? — Мегера непонимающе посмотрела наверх. — Там ничего нет. Я улыбнулся. Пушистая хрень, судя по всему, одарила меня неплохим пассивным навыком, позволяющим видеть в разных световых диапазонах. Зря я наговаривал на жезл… А что касается внешности — как-нибудь переживу. Глава 23 — Оторвались? — задыхаясь, без особой надежды прохрипела Мегера. Секундой ранее я остановил её и, почти ничего не соображая, указал пальцем в небо. Вверх устремлялась зеленая паутина, но женщина не видела её. Я кое-как повернулся, подставляя лицо потокам воздуха. Яблочный привкус, который возникал на языке, предупреждал о появлении странных нитей, но сейчас ничего необычного не ощущалось. Видоизмененное зрение говорило, что мы сбежали от смертоносной ловушки. Интуиция, которая каждое мгновение вопила об угрозе, тоже молчала. Мне хватило сил только на то, чтобы кивнуть, после чего я рухнул и покатился по наклонной поверхности дюны, но через десяток метров оказался у подножья и замер. Мегера спрятала шлем в инвентарь и согнулась в рвотном спазме. И как только после такого марафона умудрилась устоять на ногах? Её кудрявые черные волосы под действием температуры расползлись, открывая раскрасневшийся череп. Находиться без брони на этой территории оказалось чревато: на кожу влияла сила неизвестной природы, образующая многочисленные рубцы, с которыми целостность почти не справлялась. Приходилось передвигаться в доспехе, и всё бы ничего, но он нагревался, заставляя чувствовать себя будто в раскалившейся консервной банке. Не знаю, сколько длился наш забег от аномалии, но уверен, что мы побили все мыслимые и немыслимые рекорды. А если учитывать, что передвигались по барханам, то при награждении должны были бы получить не золотую медаль — платиновую, а символ победы обязательно вручал бы как минимум президент.