3 Он появляется из-за угла почти сразу. Смотрит в упор и не спешит подойти ближе. Здесь нет искуственного освещения, и я не могу разглядеть его лицо. Страх становится сильнее, мне хочется убежать обратно, туда, где светло и шумно, где я могу безнаказанно наслаждаться его ревностью… Что я вообще здесь делаю? Я получила достаточно чувственного наслаждения и эмоций, я не хочу большего… Не хочу даже думать о том, что может произойти дальше. Я медленно отступаю от стены и делаю шаг в противоположную от Марка сторону. - Хочешь сбежать от меня? - голос насмешливый и самоуверенный, я такой ещё не слышала от него ни разу, и страх становится сильнее возбуждения. Я разворачиваюсь и пытаюсь уйти, но не успеваю преодолеть и пяти метров. Он резко хватает меня сзади подмышки и разворачивает к себе. Эти грубые прикосновения действуют на меня как откровенная ласка, я чувствую, как рождается тугой жаркий комок внизу живота… Пытаюсь оттолкнуть, вырваться только для того, чтобы ещё раз испытать силу этих рук… И он даёт насладиться мне этой силой. Хватает меня за запястья и поднимает руки над головой, толкает к стене. Жар между ног становится влажным и липким… Руки вытянуты до боли, он перехватывает их и удерживает одной своей рукой, прижимая к стене и приподнимая меня так, что я едва чувствую землю под ногами. Свободной рукой сжимает мой подбородок, не давая повернуть голову, и шепчет, растягивая слова, на ухо: - Думала, этого никогда не случится? Надеялась, что я так и буду отходить в сторону? А то, что я - живой человек, ты упустила из виду? Зря… От низкой вибрации его голоса, от угрозы в словах я больше не могу контролировать дыхание, дышу судорожно и прерывисто. Пульс стучит в голове, в ушах, между бёдер… Я делаю попытку освободиться, и он сжимает запястья над головой ещё сильнее… Стон вырывается из горла, и я закусываю губу, чтобы он не повторился. - Боишься меня? Не надо… - Марк отпускает мой подбородок и нежно проводит тыльной стороной ладони по щеке. По коже проходит озноб, я машинально поднимаю лицо в надежде на продолжение скупой ласки. И он проводит ниже, обводит контур лица, спускается к шее… Я прикрываю глаза и отдаюсь ощущениям. Но в следующую секунду он несильно сдавливает пальцы на шее, и я вскрикиваю от неожиданности и распахиваю глаза. В этот момент он прижимается к моим губам своими, горячими и чужими, с привкусом коньяка и табака… Рот сразу наполняется густой слюной… От нереальности происходящего я на мгновение замираю, потом отдаюсь на волю чувств и с головой ныряю в новое непривычное ощущение, отвечаю на поцелуй и, кажется, не могу сдержать стон… Мне больно стоять, едва касаясь земли, прижимаясь к неровной стене сарая, с вытянутыми над головой руками и сжатыми стальным кольцом запястьями, но это - часть поцелуя, без этой боли поцелуй не был бы таким на вкус… Я чувствую, как больно становится около губ, где его короткая жёсткая щетина трётся о мокрую от поцелуя кожу… Это становится почти пыткой, но оторваться нет ни желания, ни возможности. Я всё же пытаюсь отвернуться, но хватка на горле становится сильнее, губы настойчивее, и я пытаюсь прошептать: - Марк, не надо… Мы не должны… Мы не можем… Он застывает на мгновение, и я уже жалею о своих словах… Нет, пожалуйста, не оставляй меня… Он тяжело дышит мне в макушку и со злостью говорит: - Не надо? Я хотел этого слишком долго, и ты просишь, чтобы я остановился? А Алекса ты в какой момент попросила бы остановиться? А остальных? Я ощущаю его ярость. Он знает, что несёт бред, но разубеждать его я не буду. Я чувствую, как занемели запястья, затекли плечи и болят руки, но вскидываю голову и нарочно отвечаю: - Хочешь посмотреть, в какой момент, а главное - о чём я попрошу Алекса? Он издаёт глухой рык, резко разворачивает меня спиной к себе, заламывает руки за спину и грубо прижимает к стене своим телом. Теперь моя грудь сквозь тонкое платье упирается в неровную твёрдую стену, мне неприятно и немного больно. Мне даже не повернуть голову - прижатую щеку царапают старые брёвна. Ощущение замкнутого пространства и невозможность даже попробовать вырваться вызывают лёгкую панику, но вместе с тем и незнакомое до сих пор первобытное возбуждение… Он ослабляет хватку, освобождая мои руки, и я упираюсь ими в стену перед собой. Он запускает свою ладонь в мои волосы, и я машинально выгибаю спину… Другой ладонью он скользит по бедру, задирая платье, и пальцами проводит по границе чулка и голой кожи, шепча около уха: - Мне всегда было интересно, чулки ты носишь или колготки… Я усмехаюсь про себя, радуясь, что сегодня я надела именно чулки. Ладонь движется выше, огибает бедро и замирает на талии. Платье слишком узкое, и оно сползло вслед за рукой до самой спины. Ветер холодит обнажённые места, это возбуждает ещё сильнее… Марк неожиданно отпускает меня и отступает на шаг. Мне невыносима эта свобода, мне нравится стоять так перед ним - задом, с выгнутой спиной, опираясь руками о стену, чувствуя отсутсвие платья ниже пояса и ощущая силу его прижимающегося тела… Из груди вырывается раочарованный вздох, и я оборачиваюсь к нему, пытаясь одёрнуть платье. Он стоит, опираясь одной рукой о стену, в шаге от меня. Хриплым голосом просит: - Не надо. Встань, как стояла. Мне больше всего на свете хочется это сделать, но привычка спорить с ним срабатывает раньше: - Нет. Он наотмашь бьёт по лицу тыльной стороной ладони… Не сильно, но достаточно, чтобы почувствовать боль. Я хватаюсь за щеку и чувствую, как неожиданно горячо стало между ног… Он снова хватает меня за руки и поднимает их над головой так, что я перестаю чувствовать опору под ногами даже на носочках. Снова перехватывает их одной рукой, второй слегка сжимает горло и впивается поцелуем… 4 Его губы мне больше не кажутся чужими. Они горячие, влажные и требовательные. Он не пытается доставить мне удовольствие поцелуем, кажется, наоборот, хочет превратить его в пытку… Рука отпускает горло, почти нежно спускается вдоль шеи… В голове только одна мысль - ниже, пожалуйста, ниже… Со стороны дорожки слышатся голоса… Господи, нет… НЕТ! Марк тоже их слышит, замирает на мгновение, отрывается от моих губ, отпускает мои руки, и я почти падаю на землю, чувствуя разочарование и глубокую пустоту внутри, готовая расплакаться… Он поднимает меня за локти, прикладывает палец к губам, делая знак молчать, и ведёт вдоль сарая за угол к другой стене. Я безропотно иду за ним. Я могу спорить и отказывать когда мы одни, но не сейчас. Между дальней стеной сарая и высоким забором расстояние не больше двух метров. Он толкает меня в этот проход, заходит следом, опирается спиной о стену и делает глубокий вдох. Достаёт сигарету, прикуривает, запрокидывает голову и выпускает дым в небо… Я отчётливо понимаю, что всё закончилось, не успев начаться. Меня душат слёзы, я не могу здесь больше находиться… Я делаю несколько шагов назад, разворачиваюсь и бегу к другой стороне прохода, там можно обойти сарай с другой стороны и убежать отсюда навсегда… Он в три прыжка догоняет меня, хватает за руку и грубо разворачивает к себе. В животе снова взлетают бабочки… - Ещё раз это сделаешь - удушу, - голос низкий с хрипотцой, и я растворяюсь в затапливающей всё вокруг страсти, слёзы высохли… Он снова резко бьёт по щеке, боль прокатывается по телу и вызывает спазм и пульсацию между бёдер. Я делаю судорожный вздох, но не опускаю взгляд, смотрю прямо в его глаза. В них я вижу Вселенную - бескрайние миры, галактики, скопления миллиардов звёзд и взрывы сверхновых… Он сейчас - не человек, он - одно из проявлений богов древнего мира, демонов, запертых героями на границе видимого измерения… Он усмехается, словно читает мои мысли… Я отступаю на шаг и с вызовом спрашиваю: - Сделаю что? Он быстро делает шаг ко мне, хватает за плечи и сильно сдавливает руками. Шепчет куда-то в волосы почти нежно: - Попытаешься всерьёз уйти от меня. Я хотел тебя всегда, и сейчас лучше убью, чем отпущу. Таких слов мне никто никогда не говорил и не скажет, и мне до дрожи нравится это слышать, и именно от него. Я чувствую себя королевой целого мира… И именно в такие моменты мне хочется большего - того, что никто не сможет мне дать, кроме него. Я зло усмехаюсь: - Убьёшь? Ну, может, Алекс успеет меня спасти? Он же знает, что я говорю это специально, но распаляется всё равно. На этот раз бьёт действительно больно, дважды, по одной щеке и по другой. Слёзы наворачиваются на глаза, я пытаюсь оттолкнуть его и вырваться. Но он привычным уже движением толкает к стене, лекго поднимает мои руки над головой и приподнимает меня над землёй. Да, именно этого я и хочу, но мне больно, на запястьях, наверно, давно синяки. - Отпусти… Пожалуйста… Мне больно… Он опускает меня так, чтобы я могла стоять на носочках. Так намного легче. Свободной рукой он проводит по моим губам, подбородку, шее… Взгляд кажется полубезумным, и мне нравится, что это я довожу его до этого безумия. Я с трепетом жду, когда он сдавит руку на горле и поцелует меня, но он не спешит. Наконец пальцы останавливаются на шее, и я прикрываю глаза. Поцелуй жёсткий, болезненный… В какой-то момент я прикусываю ему губу и чувствую вкус его крови во рту… Взрыв наслаждения, пульс внизу живота… Я едва не испытала оргазм только от вкуса его крови. Я не могу удержать хриплый стон, да и не хочу, нас всё равно никто не слышит. Он прерывает поцелуй, приподнимает меня снова так, что опора под ногами пропадает, и разжимает руку. Я могла бы удержаться на ногах, но не хочу, и падаю на колени на влажную землю. Поднимаю на него глаза - сейчас, стоя перед ним на коленях, я больше не чувствую себя королевой, скорее рабыней… И это рождает новый всплеск желания. Влага между ног уже намочила бёдра, её слишком много, она почти течёт из меня. Я чувствую, как полоска ткани трусов трёт и давит на самые чувствительные места, но её мало, я хочу намного больше… Я кусаю губы, сдерживаю себя, чтобы не засунуть туда пальцы. Марк неожиданно резко хватает меня за волосы и ставит на ноги, но они меня плохо слушаются, и он прислоняет меня обратно к стене… - П-пожалуйста… Я сама не знаю, о чём прошу, в голове сплошной туман, всё существо сосредоточилось там, внизу живота, где уже не просто ноет и тянет, а ощущается физическая боль… Он вдруг грубо задирает платье и проводит пальцем между ног. Я с готовностью раздвигаю ноги, но он провёл всего один раз… Я снова сползаю на землю… Я больше не могу так… - Ма-арк, пожалуйста-а… Он отступает на шаг и достаёт сигарету, не спеша прикуривает, но я вижу, как дрожат его руки. Он говорит глухо, почти с болью в голосе: - Я хочу запомнить тебя такой прежде, чем мы это сделаем… Я дышу через раз, я задыхаюсь… - К-какой?