Спохватившись, медсестра поспешила за ней, а автоматические двери закрылись за ними. — Послушайте, вам правда нельзя увидеться с ней сейчас. Если вы немедленно не уйдете, я вызову охрану. Пусть вы из ФБР, но пока малышка здесь, отвечаю за нее я. — Вам когда-либо приходилось провести в деревянном ящике размером с гроб минуту, час или тридцать четыре дня, как это было с Сарой? — не оборачиваясь, бросила Кейт. Медсестра поморщилась. — Понимаю, как ей было ужасно. — Понимает ли кто-либо из нас на самом деле? Лично я точно могу сказать, что не могу себе представить, через что прошла эта девочка. — Мы все переживаем за нее. — Вам известно, что кожа у Сары содрана потому, что ей приходилось постоянно тереться о дерево? Она не выносит свет, поскольку столько времени находилась в кромешной темноте. Ходить самостоятельно не может, потому что у нее полностью атрофированы мышцы, и ей понадобятся несколько месяцев реабилитационной физкультуры. А венерическое заболевание у нее от неоднократных… Медсестра загородила ей дорогу. — Я знаю, в каком она состоянии. Кейт полностью выпрямилась во все свои пять футов два дюйма[6]. — Вы слышали о других девушках, которых это чудовище запирал в ящики? На его участке мы нашли другие гробы, зарытые в неглубоких могилах. Медсестра заметно остыла. — Были и другие? — Четыре. Тем девушкам не повезло. — Оглянувшись по сторонам, Кейт понизила голос: — Одна жертва не уместилась в ящике. Хотите узнать, как он решил эту проблему? Сломал ей ноги. — Боже мой! — ахнула медсестра. — И он собирается продолжать это и дальше. — Ей хотелось надеяться, что образ девушки со сломанными ногами, запертой в ящик, будет еще долго терзать эту женщину. Сама она не могла от него избавиться. — Мне нужно задать Саре всего один вопрос. — Она ни с кем не говорит. — Медсестра поджала губы. — Она в сознании? — Да. — В таком случае все будет в порядке. Не потрудившись поблагодарить медсестру, Кейт двинулась мимо нее по коридору, по случаю Дня благодарения все еще украшенному бумажными индейками. Дойдя до палаты 602, без стука медленно отворила дверь и шагнула в тускло освещенное помещение. Восемнадцатилетняя Сара Флетчер лежала в кровати, стиснув в руках пульт дистанционного управления, и смотрела на экран телевизора с выключенным звуком. Девушка перебирала каналы, перескакивая с одного на другой, не задерживаясь ни секунды, чтобы можно было вникнуть в сюжет. В комнате было много цветов и воздушных шариков с Чудо-женщиной — вероятно, любимым героем комиксов Сары, когда та была младше. — Сара! Девушка стиснула пульт. Ярко-голубые глаза впились в Кейт злобным взглядом загнанного в ловушку зверя. Даже если б Сара могла бежать, мышцы все равно не выдержали бы вес ее тела. Длинные светлые волосы Сары Флетчер обрамляли худое бледное лицо с острыми скулами и выступающим подбородком. Во время безжалостного истязания она потеряла двадцать шесть фунтов жира и мышечных тканей, и ее телу для полного восстановления потребуются недели, если не месяцы. Кейт застыла неподвижно, давая Саре возможность рассмотреть ее в полумраке палаты. Шли секунды, и хотя подозрительность девушки не рассеивалась, напряженность частично ослабла. Кейт закрыла за собой дверь. — Ты меня узнаешь, да? Я — доктор Кейт Хейден, профайлер из ФБР. Это я тебя нашла. Подбородок Сары задрожал, на щеках блеснули слезы. Протянув свой значок, Кейт медленно двинулась к кровати. — Знаю, по моей внешности этого не скажешь. — Белый халат болтался на хрупком теле Кейт, но скрывал джинсы, все еще покрытые грязью после осмотра места преступления. Девушка внимательно изучила значок Бю́ро. Один раз она уже доверилась незнакомцу, и это дорого ей обошлось. Хорошо. Сара насторожена. Это означает, что она умна и ее шансы пережить этот кошмар психологически гораздо выше. — Я узнаю́ выражение твоего лица. — Кейт не умела изобразить неуместную веселость, но понимала, что иногда без этого не обойтись. — Этот взгляд красноречиво говорит: «Ты не похожа на агента ФБР». Мне часто приходится сталкиваться с таким. — В ней был всего сто один фунт[7], да и то с натяжкой, как говорила ее мать. Светло-каштановые вьющиеся волосы почти всегда оставались забранными в хвостик на затылке. — За восемь лет в Бюро у меня была куча прозвищ: «Гномик», «Пигалица» и — мое самое любимое — «Малявка». Помимо всевозможных прозвищ Кейт могла бы рассказать несколько неуклюжих шуток, вот только сейчас все они вылетели у нее из головы, поскольку грудь сдавило сознание вины в том, что она не нашла эту девчонку раньше. Та смотрела на нее молча, но уже с любопытством. — Почему-то люди полагают, что маленький человек или неумен, или агрессивен. Но на самом деле мы ведь можем быть крепчайшими из крепких, верно? Прикусив растрескавшуюся губу, Сара снова уставилась в телевизор. — Мы действовали по анонимной наводке, которая привела нас к заброшенной ферме Андерсона. В здешних краях фамилия Андерсон имела вес, и когда поступила наводка, сначала от нее отмахнулись. И только через два дня местные власти связались с ФБР. Получив известие, Кейт меньше чем через час уже оказалась у сарая. Она быстро нашла ящик, в котором лежала Сара, и, выдирая из крышки гвозди, услышала слабые крики. Открыв крышку и обнаружив кошмарно исхудавшую, бледную, перепуганную девушку, Хейден испытала восторг, гнев и печаль. Сара не смогла назвать имя своего похитителя до того, как ее забрали санитары «Скорой помощи». Оставшись на заброшенной ферме, Кейт осмотрела пустующие деревянные постройки, посеревшие и развалившиеся за десятки суровых зим штата Юта. С помощью радиолокационного зондирования земли были обнаружены другие могилы. На чердаке в сарае Кейт нашла обертки от гамбургеров, чеки, пачки газет и сумочку Сары. Смятый чек из строительного магазина с номером кредитной карточки на покупку гвоздей, досок и скотча дал имя Рэймонда Дрекслера-младшего, приходящегося родней семейству Андерсонов. Камеры видеонаблюдения магазина показали, как Дрекслер покупает эти товары. В ответ на запрос пришли фотографии Дрекслера, протоколы задержаний, а также медицинское заключение, свидетельствующее о психическом расстройстве. Всех ответов у Кейт еще не было. Но она надеялась, что по фамилии Дрекслера и фотографии Сара опознает своего похитителя. Кейт подошла к кровати, но не стала пододвигать стул. Она понимала, что лучше держаться от Сары на некотором расстоянии. — Мы еще не задержали этого типа. Крепче стиснув пульт, Сара включила звук телевизора и принялась переключать каналы еще быстрее, превратив изображение на экране в смазанную картинку. Подобного отчуждения следовало ожидать, и Кейт не винила девушку в этом, однако ей требовалось опознать подозреваемого. Раз невозможно общаться словами, нужно общаться действиями. Медленно подойдя к телевизору, Кейт выдернула шнур из розетки. В палате наступила тишина. Сара скорчила гримасу, у нее вырвался сдавленный стон, и она швырнула пультом в Хейден. Пульт упал на пол, крышка сзади открылась, батарейки вывалились. Подобрав с пола пульт, Кейт вставила в него батарейки и закрыла крышку. — Сара, сейчас мне нужно твое полное внимание. Нахмурившись, девушка опустила взгляд на одеяло. Бледные тонкие пальцы с ногтями, обломанными от тщетных попыток разодрать дерево, потерли грязный дешевый браслет, который Сара не снимала с тех самых пор, как ее похитили. Красные, желтые и синие краски браслета потускнели. Когда санитары попытались снять его, девушка дико завыла и стала драться. Эта дешевая побрякушка была подарена ей подругой на восемнадцатилетие. Но примитивная безделушка была вместе с Сарой на протяжении всего мучительного истязания, и прикосновение к ней стало своеобразным спасительным ритуалом, который помог девушке сохранить рассудок. Вмешавшись, Кейт попросила санитаров оставить браслет. — Мне бы хотелось показать тебе четыре фотографии, — сказала Кейт. Она достала фотографии из кармана халата, но держала их прижатыми к груди. — Я только хочу, чтобы ты посмотрела на них. Если узнаешь одного из людей — просто укажи, кивни, моргни, издай какой-нибудь звук… Взгляд девушки оставался опущенным. Дрожащая рука теребила протертое одеяло. — Он больше не сделает тебе ничего плохого, — продолжала Кейт. — Теперь настал мой черед найти его и заставить заплатить за содеянное. Этого человека нужно до конца дней запереть в тесной тюремной камере. Ты мне поможешь? Сара посмотрела Кейт в глаза, словно пытаясь найти спасательный трос. Ее налитые кровью глаза оставались сухими — ни намека на слезы. Хейден разложила одну за другой фотографии на кровати, словно сдавая карты. При этом она тщательно следила за тем, чтобы самой не посмотреть на снимки, опасаясь, что ее взгляд или жест повлияют на беспристрастность Сары. Меньше всего ей хотелось, чтобы девушка слепо повторила ее мысли. Ей требовалось официальное опознание. — Ты должна посмотреть на фотографии. — Кейт взглянула на часы. — Я с трудом уговорила медсестру, чтобы та впустила меня в палату, но скоро она опомнится, решит, что мое присутствие навредит тебе, и прогонит меня. Я нарушаю десятки правил уже тем, что нахожусь здесь. Сара молча смотрела на нее. — Понимаю, это нелегко, — упрашивала Кейт. — Но ты должна взглянуть. Укажи на ту фотографию, которую узнаешь, а я позабочусь обо всем остальном. Голубые глаза девушки наполнились диким страхом, но также и яростью. Кейт наконец завладела ее вниманием. — Я заставлю его дорого заплатить, — прошептала она. Наморщив лоб, Сара пробежала взглядом по фотографиям. И сразу же остановилась на третьей слева. Сдавленно всхлипнув, протянула руку к снимку. Медленно поднесла его ближе, всматриваясь в лицо мужчины с черной бородой и волосами до плеч. А затем, сглотнув комок в горле, смяла фотографию с такой силой, что побелели костяшки пальцев. Кейт ласково накрыла ладонью руку девушки и медленно распрямила ей пальцы. Взяв скомканную фотографию, разгладила ее. — Мне нужно, чтобы ты сказала, что это именно тот человек, который тебя похитил. Закрыв глаза, Сара кивнула. Кейт посмотрела на смятую фотографию. — Ты уверена? Еще один кивок. Сара опознала Рэймонда Дрекслера-младшего.