– Правда ведь? – Голос Тревора вырывает меня из раздумий. Я цепляюсь за последние секунды разговора, пытаясь вспомнить, о чем он говорил. В статье было что-то про медицину… кажется. – Да, согласна, – вру я. Понятия не имею, согласна я или нет, но надеюсь, что официант поторопится и наконец принесет счет. Будто по сигналу, молодой человек кладет на стол небольшую папку с чеком, а Тревор поспешно лезет за бумажником. – Я могу… – начинаю я. Но он достает несколько банкнот, и официант снова исчезает за дверью ресторанной кухни. – Я угощаю. Скромно благодарю его и бросаю взгляд на большие каменные часы, висящие прямо над дверью. Уже начало восьмого – мы пробыли в ресторане больше часа. Когда Тревор, хлопнув руками, говорит «Ну что ж» и встает, я облегченно выдыхаю. На обратном пути проходим мимо небольшой кофейни, и Тревор вопросительно изгибает бровь – молчаливое приглашение. – Может, в другой раз, на неделе? – с улыбкой предлагаю я. – Отличная мысль, – отвечает он со своей привычной полуулыбкой, и идем дальше в сторону его дома. Быстро прощаюсь и обнимаю его на прощание. Потом сажусь в машину и немедленно хватаюсь за телефон. Я с ума схожу от беспокойства и тревоги, но отгоняю от себя эти чувства. Девять пропущенных – и все от Хардина. Сразу перезваниваю ему, но попадаю на голосовую почту. От Тревора до дома Кимберли я еду долго и медленно. Движение в Сиэтле ужасное, сплошные пробки и шум. Все сигналят, маленькие машины снуют из одной полосы в другую – вынести это трудно, и когда я наконец подъезжаю к дому, у меня раскалывается голова. Я захожу внутрь и вижу, что Кимберли сидит на белом кожаном диване с бокалом вина в руке. – Как прошел день? – спрашивает она и наклоняется к столику поставить бокал. – Хорошо. Но на дорогах в этом городе творится что-то невероятное, – бурчу я и плюхаюсь в темно-красное кресло у окна. – Голова трещит. – Да, дороги здесь такие. Выпей вина, полегчает. Она встает и идет в угол гостиной. Не успеваю отказаться – она уже налила игристое белое вино в бокал на длинной ножке и подает его мне. Делаю небольшой глоток и чувствую прохладу, свежесть и сладость. – Спасибо, – улыбаюсь я и отпиваю еще. – Значит… ты была с Тревором, да? – Кимберли так любопытна… по-доброму. – Да, у нас был дружеский ужин. Как у друзей, – с невинным видом говорю я. – Можешь попробовать ответить снова и вставить слово «друг» еще чаще, – подкалывает она, и я не могу не засмеяться. – Я лишь хочу прояснить, что мы с ним только… ну… друзья. Ее карие глаза горят от любопытства. – Хардин знает, что ты сегодня дружила с Тревором? – Нет, но я собираюсь сказать об этом, как только ему позвоню. Почему-то Тревор ему очень не нравится. Она кивает. – И его нельзя винить. Тревор мог бы стать моделью, не будь он таким скромнягой. Стоит только посмотреть в эти голубые глаза! – Она делает вид, будто обмахивается рукой, и мы обе хихикаем, как школьницы. – Ты хотела сказать «зеленые глаза», любимая? В холле вдруг появляется Кристиан, отчего я чуть не роняю бокал на паркет. Ким улыбается ему: – Конечно. Но он только покачивает головой и коварно улыбается нам обеим. – Наверное, я тоже мог бы стать моделью, – подмигивая, замечает он. Что до меня, то я рада, что его это не разозлило. Услышь Хардин, что я рассуждаю о Треворе так, как сейчас Кимберли, он бы все здесь перевернул вверх дном. Кристиан садится на диван рядом с Кимберли, и она залезает к нему на колени. – А как дела у Хардина? Думаю, ты с ним разговаривала? – спрашивает он. Я отвожу взгляд. – Да, немного. У него все в порядке. – Упрямец, вот кто он. Я все еще обижен, что он не принял мое предложение, – учитывая, в какой он ситуации. Кристиан улыбается, уткнувшись в шею Кимберли, и нежно целует ее за ухом. Эта парочка не стесняется проявлять свои чувства на людях. Я снова пытаюсь отвернуться, но не могу. Стойте-ка… – Какое предложение? – спрашиваю я, не скрывая свое удивление. – Ну, я предложил ему работу – я же тебе говорил, разве нет? Я бы хотел, чтобы он сюда переехал. Ему же осталось, сколько там, всего один семестр, чтобы досрочно окончить университет, да? Что? Почему я об этом не знаю? Первый раз слышу, что Хардин досрочно заканчивает учебу. Но я отвечаю: – Ну да… кажется. Кристиан обнимает Кимберли и легко покачивает ее. – Парень практически гений. Если бы он приложил чуть больше усилий, то дотянул бы средний балл до четверки. – Он действительно очень умный… – соглашаюсь я. Это правда. Хардин не перестает удивлять меня своим интеллектом. Это одно из тех качеств, которые я больше всего в нем люблю. – И пишет отлично, – замечает Кристиан и отпивает вина из бокала Кимберли. – Не знаю, почему он решил бросить это дело. Я надеялся прочитать что-нибудь еще из его работ. Кристиан вздыхает, а Кимберли развязывает его серебристый галстук. Слишком много информации для одного вечера. Хардин… пишет? Я помню, как он говорил, что немного баловался на первом курсе, но в подробности он не вдавался. Когда я упоминала об этом, он каждый раз либо менял тему, либо смеялся, отчего я думала, что для него это было неважно. – Ага. – Я допиваю вино и встаю, показывая на бутылку. – Можно? Кимберли кивает: – Конечно, пей сколько хочешь. У нас целый погреб, – сообщает она с милой улыбкой. Три бокала спустя головная боль исчезает, а любопытство вырастает в геометрической прогрессии. Я жду, что Кристиан снова упомянет про писательство Хардина или предложение о работе, но он принимается разглагольствовать о переговорах с медиагруппой по поводу расширения издательства в сфере кино и телевидения. Хоть это и интересно, мне все же хочется пойти к себе в комнату и попробовать еще раз позвонить Хардину. Как только возникает такая возможность, желаю им обоим спокойной ночи и спешу в свою временную спальню. – Возьми вино с собой! – говорит Кимберли, когда я прохожу мимо стола, на котором стоит полупустая бутылка. Поблагодарив, я киваю и именно так и делаю. Глава 78 Хардин Я захожу в квартиру; ноги все еще чертовски болят после того, как я пинал ими. Беру из холодильника бутылку воды, стараясь не обращать внимания на спящего на диване человека. «Это ради нее», – напоминаю я себе. Все ради нее. Я быстро выпиваю половину бутылки, вытаскиваю телефон из спортивной сумки и включаю. Как только я начинаю набирать ее номер, на экране высвечивается ее имя. – Да? – отвечаю я, стягивая через голову мокрую от пота футболку, которую затем бросаю на пол.