– Нет, в самом деле. То, что ты такая… невинная и делаешь это мне. И, черт, когда ты на меня посмотрела… – Ладно-ладно! – перебиваю я его, маша руками. Я не хочу смаковать каждую деталь моего первого минета. Он посмеивается и мягко толкает меня обратно на постель. – А теперь позволь мне дать тебе почувствовать то же, что почувствовал я, – рычит он мне в ухо и посасывает мою шею. Его пальцы оказываются в моих трусиках и стягивают их вниз. – Что ты предпочитаешь, пальцы или язык? – И то, и другое, – отвечаю я, и он улыбается. – Как скажешь. Он опускает голову. Я протяжно вздыхаю и снова хватаю его за волосы. Вцепляюсь довольно сильно, но, кажется, ему это нравится. Я выгибаюсь на кровати и через несколько минут оказываюсь в таком экстазе, что зову его по имени, пока все не кончается. Когда дыхание выравнивается, сажусь и касаюсь пальцами темных рисунков на его груди. Он следит за мной взглядом, но не останавливает. Молча ложится на спину и дает мне насладиться расслабленностью. – Никто еще не гладил меня так, – говорит он. Я вспоминаю все вопросы, которые хотела ему задать. Но вместо того, чтобы расспрашивать, улыбаюсь и целую его в грудь. – Останешься со мной сегодня вечером? – спрашивает он, и я качаю головой. – Я не могу; завтра понедельник, надо на учебу. Я бы хотела остаться с ним, но не в воскресенье. Он мягко смотрит на меня. – Пожалуйста. – Мне нечего завтра надеть. – Надень, что есть; пожалуйста, останься со мной. Только на одну ночь. Я обещаю, ты будешь на занятиях вовремя. – Не знаю… – Даже на пятнадцать минут раньше, у тебя будет время зайти в кафе и встретиться с Лэндоном, – говорит он, и у меня открывается рот от изумления. – Откуда ты об этом знаешь? – Я следил за тобой… не всегда, конечно. Но я замечаю больше, чем ты думаешь, – говорит он, и мое сердце бьется чаще. Я прижимаюсь к нему, крепко и порывисто. – Я останусь, – говорю я, взяв его за руку. – Но при одном условии. – Каком? – Вернись на литературу, – прошу я, и он приподнимает бровь. – Договорились. Я улыбаюсь такому простому ответу, и он прижимает меня к груди. Глава 54 Лежа несколько минут на груди Хардина, я обдумываю свое согласие. – А что с утренним душем? – напоминаю я. – Можешь сходить в тот, что дальше по коридору. Губы Хардина двигаются вдоль моей челюсти, вверх и вниз. От нежных прикосновений у меня кружится голова; он точно знает, что делает. – В братстве? Мало ли кто туда войдет. – Во-первых, дверь запирается, а во-вторых, я буду тебя сопровождать, – произносит он между поцелуями. Мне не нравится его тон, но решаю не обращать внимания. – Отлично. Но я хочу принять душ сейчас, пока еще не очень поздно. Он кивает, встает, натягивая джинсы. Я делаю то же самое, не надевая трусики. – Без трусов? – ухмыляется он. Пропускаю реплику мимо ушей и спрашиваю: – У тебя есть шампунь? У меня даже расчески с собой нет. – Беспокоюсь из-за отсутствия всех самых необходимых вещей. – А ватные палочки? Зубная нить? – перечисляю я. – Расслабься, тут есть и палочки, и нить. Есть, наверное, даже запасная зубная щетка, и точно есть расческа или даже две. Найдутся и трусы любых размеров, если хочешь. – Трусы? – переспрашиваю я, прежде чем понимаю, что он имеет в виду оставленные другими девушками. – Проехали, – добавляю я быстро, и он смеется. Надеюсь, Хардин не собирает странную коллекцию трусиков всех девчонок, с которыми переспал. Он ведет меня в душ. Я чувствую себя вполне раскованно; я же бывала здесь уже несколько раз. Хардин пускает воду и стягивает с себя футболку. – Что ты делаешь? – Собираюсь принять душ. – А я думала, пойду первая. – Примем душ вместе, – небрежно говорит он. – Э нет! Я не буду, – смеюсь я. Я не могу принять душ вместе с ним. – Почему? Я уже видел тебя, а ты меня. В чем дело-то? – морщится он. – Не знаю… просто не хочу. Да, он уже видел меня голой, но душ – это очень интимный процесс. Гораздо более интимный даже, чем то, чем мы только что занимались. – Ладно. Иди первая, – говорит он чуть резче. Я нежно улыбаюсь, игнорируя его кислый тон, и раздеваюсь (он сразу начинает шарить по мне глазами), потом отворачиваюсь к занавеске. Рукой проверяю температуру воды и становлюсь под струи. Пока я мою голову, Хардин молчит. Слишком уж тихо. – Хардин? – зову я. Может, он уже покинул ванную? – Да? – Мне показалось, ты ушел. Он чуть отдергивает занавеску, просовывая свою кудрявую голову. – Нет, я еще здесь. – Что-то не так? – спрашиваю я, сочувственно глядя на него. Он качает головой, но ничего не говорит. Может, надулся, как маленький, потому что я не захотела мыться вместе? Я уже почти готова сказать, чтобы он присоединился, но мне хочется дать ему понять, что не все можно получить таким способом. Голова исчезает за занавеской, и я слышу, как он садится на унитаз. Шампунь и гель для душа сильно отдают мускусом. Я вздыхаю о своем ванильном шампуне, но на один раз пойдет и это. Наверное, лучше было бы, если б Хардин остался у меня, но там Стеф, и пришлось бы многое объяснять, а кроме того, Хардин вряд ли был бы таким ласковым, будь она рядом. Меня это беспокоит, но я прогоняю тревогу.