– Никитосу нужно бабло, – повел плечом Кастет. – Но я бы не решился его так быстро выводить. Две недели не прошло. Пусть бы отсиделся еще недельку. – Значит, пусть сидит еще неделю, – кивнул я и вспомнил недавнюю встречу: – Из новичков есть перспективные? Водяной трепался, что у него есть боец на примете. – Есть вроде. Но тут все хлипко, – хмыкнул Егор. – Я бы не рискнул доверить бой от нашего клуба бойцу Вадика. Без проверки. – Значит, проверим. А Никита пусть сидит, – решил я. – Да и своих пацанов пока жалко. Нужно придержать. Егор не знал подробностей моего плана разборок с Шахом. Но спорить не решился. Это к лучшему. Я и сам пока не до конца определился. Но и своих парней лишний раз гробить и загонять в мясорубку не дам. Хочет Водяной выслужиться, пусть дает своего бойца. А там решим. * * * – Собирайся! – отчеканил Кирпич. Я не сразу поняла, кто нависает надо мной. Но как только разглядела, мигом подскочила на диване. Вот же дура, идиотка, кретинка! Вырубилась и не успела не просто свалить, а даже распотрошить заначку Тошика, за которой, собственно, и явилась к приятелю. Кирпич выглядел еще более хмурым, чем обычно. – Ты совсем идиотка? У тебя минута на сборы! Или я тебе черепушку проломлю прямо здесь, а Зверю скажу, что тебя нашел уже в таком виде! Взгляд личного громилы Зверя обещал одни сплошные неприятности. У меня не оставалось выбора, кроме как мгновенно натянуть первую попавшуюся футболку Антона поверх своей майки и застегнуть джинсы. Кеды я шнуровала уже на лестничной площадке. А в спину мне упирался удивленный и растерянный взгляд моего парня. – Аделина! – Тоша порывался вступиться, но боец из свиты Кирпича преградил ему путь. – Тошик, не переживай, прорвемся! – помахала я парню рукой. – Не сломайся по пути, – пробормотал Кирпич, – Прорываться она собралась. На угрозы Пчелкина я не обращала внимания. Ведь если бы он получил приказ доставить мое тельце в мертвом состоянии, то он бы даже будить меня не стал. Пустил бы пулю в лоб. Ну, либо Зверь решил задушить меня собственноручно. * * * Клуб «Лотос» был шикарным заведением. Сюда было сложно попасть. Но я бы на пару дней продала душу дьяволу, чтобы оказаться среди всех этих мажоров хотя бы на часок. Я бы с радостью потрясла их кошельки, а потом бы исчезла бесследно. Тогда мне точно хватит финансов на билет в один конец даже на край света. И маму бы перевезла, пусть она и не хочет покидать город. Мордовороты у входа в клуб хмуро кивнули, что-то сообщили в переговорное устройство и застыли в позе Сфинкса. Все вижу, но хрен реагирую. Кирпич подтолкнул меня в спину, понукая идти вверх по лестнице. Приятный полумрак. Приглушенная музыка. Длинноногие официантки. Ну и, разумеется, профессиональная стриптизерша крутится на шесте перед высоким начальством. Это самое высокое начальство царственно восседало в кресле. Вот бы черти его подрали, этого Зверя вместе с пронзительным взглядом карих глаз. Я бы обрадовалась. Но нет, Заверин сидел, сверлил меня тяжелым взглядом и не шевелился. Так и хотелось крикнуть: Вон девчонка прогибается под странными углами, смотри на нее! На меня зачем пялиться так, словно я из твоего дома вынесла половину мебели и громадный телек? – Доброго здоровья, Алексей Сергеевич! – жизнерадостно поприветствовала я грозного мужчину. Кирпич надавил на плечо, заставляя меня плюхнуться на диван напротив Заверина. Грозный шеф мотнул головой, и девчонка тут же исчезла, возможно, вместе с шестом. И сделала это настолько оперативно и стремительно, что я убедилась: Зверя боятся все, даже те женщины, с которыми он спит. Если он вообще с кем-то спит, кроме своей пушки. Вернее, ствола. Вернее, пистолета. Боже мой, Аделина, когда в твоей голове поселится порядок, а?! За моей спиной с тихим щелчком захлопнулась дверь. VIP-ложа в одно мгновение превратилась в мою тюрьму. Вернее, в клетку со зверем и несчастной мной. И я пока не знала, выживу ли после этой встречи. Заверин поднялся с дивана. Пиджака на мужчине не было. Белоснежная рубашка расстегнута у ворота. Я постаралась сосредоточиться на крохотном кусочке смуглой кожи, выглядывающей из-под рубашки. Зверь приблизился ко мне, держа руки в карманах брюк. Расслабленная поза. Обманчивая. Я прекрасно чувствовала напряжение мужчины. Он, словно хищник, был готов напасть на свою жертву. И жертвой была я. – Скажи, Аделина, я неясно выразился? – нарочито спокойно, вкрадчиво произнес Алексей Сергеевич. Огромным усилием воли заставила себя стоять, не отводить взгляда и не показывать, насколько мне стало вдруг страшно. Заверин – не глупый Тоша. Он даже не Кирпич, которого можно провести, заболтать, отвлечь. Заверин – Зверь, от которого я вряд ли скроюсь, если он решит открыть на меня охоту. – Ты – моя собственность, Аделина! – хлесткие слова, сказанные четко и громко. Огромной скалой мужчина навис надо мной. Он все еще держал руки в карманах, а я уже интуитивно сжалась, предчувствуя скорый удар. Кажется, без синяков и переломов мне не выйти из этого помещения. – Моя собственность! – еще громче рявкнул Заверин, а я вздрогнула. Не выдержала натиска. Зажмурилась, в ожидании наказания за побег. Крепкая рука стремительно дернулась. Пальцы вцепились в волосы, заставляя вскинуть голову и смотреть теперь уже в разгневанные глаза. В них бушевал ураган. И он ничего хорошего мне не предвещал. Вторая ладонь обхватила мое лицо, сжала скулы. Не больно, но крепко. Не вырваться. Да я и не пыталась. Бесполезно. Все равно достанет. – Любишь показывать характер? – прищурился Зверь, сверля взглядом мое лицо. По моей спине промчался опасный ледяной холодок. Нутром чувствовала, сейчас на меня обрушится гнев Заверина. Не ошиблась. Зверь скользнул взглядом по моей одежде. Недовольно скривился, словно я была завернута в бомжовские обноски. Подумаешь, широкая футболка Тоши закрывала все, что можно. Зато удобно. Не трет нигде. Не давит. Шикарно ведь! Алексей Сергеевич ухватился за ворот крепкими пальцами и дернул в разные стороны. Футболка с жалобным треском порвалась, куски ткани Заверин брезгливо отшвырнул на пол. И прищурился, когда понял, что я осталась в майке. Мне капец! Полный и безоговорочный! Так решила я, когда Зверь медленно протянул руку к ремню на своих брюках. – Только не насилуйте! – пропищала я. Заверин застыл, застегнутая ширинка радовала. До определенного мгновения, пока обжигающий взгляд не вернулся к моим испуганным глазам. – Насиловать? – переспросил Зверь хрипло. – Ты, девочка моя, сама раздвинешь ноги. Так и хотелось выкрикнуть: Да бред! Но промолчала. Заверин вновь обхватил рукой мой затылок. Дернул на себя, заставляя буквально впечататься в его широкую грудь. Дыхание сипло вырвалось из моих легких. А мужчина, сделав два широких шага, прижал меня спиной к стене, а потом протащил выше так, чтобы наши глаза оказались на одном уровне. Я поняла, что не дышу. Было до жути страшно. А в потемневшем взгляде Заверина плескалась дикая мгла. Он в бешенстве. Этот мужчина вот-вот раздавит меня одним движением. – Как его, Антон, да? – прохрипел Зверь. – Думаешь, ему позволено трахать мою собственность? Безнаказанно? – Все не так! – торопливо возразила я. – Все знают: я не делюсь своим, Аделина! – прошипел мужчина. – Не трогайте Антона! Он не виноват! – выкрикнула я, понимая, что если сама уцелею, то вот Тоше может так не повезти. – Не трогать? – рычал Зверь. – Да! Не трогайте! – выдохнула я. – Я… я сама отвечу! – И как же ты ответишь? – пророкотал Алексей Сергеевич, на миг ослабив хватку. Я лихорадочно соображала. Боже, что я могу ему предложить? Денег у меня нет. Имущества тоже. Связи и те ограничивались парнями из банды Водяного. – Я могу работать на вас! – спохватилась я. – Ты в себе, девочка? – низкий смех резанул по нервам, а я вдруг ощутила, как в мой живот упирается кое-что твердое и огромное. И это точно не пистолет. Выходит, Зверь хочет…меня? Вот ведь жесть! Полный трындец! – Тогда ми… ми… – пролепетала я. Боже, Аделина, ты полная дура! Это ведь Заверин! Куда ты лезешь, глупая?! – «Ми» что? – прохрипел Зверь. – …нет, – пропищала я, краснея по самую макушку. На мгновение мужчина замер. Я украдкой выдохнула. Боже, пусть бы он не понял, что именно я только что брякнула! Господи, если ты существуешь, сделай так, чтобы Зверь не сложил два простых слога в одно сложное и постыдное слово! – Минет? – хрипло выплюнул Заверин.