Шум вертолета становится более отчетливым. Уэйн: Как кто? Полиция, телевидение, репортеры и все люди Америки, кто ж еще? Разве что на этот раз здесь не будет седьмого кавалерийского полка, Брюс, это тебе не кино. Скаут: Телевидение! Ах, Уэйн, как же я люблю тебя. Скаут бежит к дверям, ведущим на веранду. Шум вертолета становится все громче. Скаут откидывает шторы, и в этот момент в комнату, через стеклянные двери веранды, врывается яркий свет прожекторов. Поскольку все происходит рано утром, свет представляет собой комбинацию солнечных лучей и прожекторов для телекамер. Скаут взволнованно смотрит сквозь стеклянные двери, а в это время шум лопастей вертолета становится оглушающим. При этом свет прожекторов постепенно сдвигается в сторону, и шум лопастей соответственно стихает. После того как вертолет удаляется, мы слышим целый хор голосов, которые кричат: «Скаут! Скаут!» Затем слышен голос через полицейский мегафон: «Уэйн Хадсон. Уэйн Хадсон. Мы знаем, что ты здесь…» Скаут: (радостно кричит) Уэйн, смотри, их тут человек сто как минимум! Уэйн: Я знаю, моя девочка, а сейчас закрой-ка двери, ладно. Мы пока еще не готовы. (направляет пульт дистанционного управления на жалюзи и закрывает их. Голоса телевизионщиков и репортеров снаружи становятся приглушенными) Брюс: К чему не готовы? Скаут: Что они с вашим газоном сделали, мистер Дэламитри. Я надеюсь, вы застрахованы от таких происшествий. Брюс: Так ты нас в заложники решил взять, Уэйн? Будешь нами прикрываться? Уэйн: Я не прикрываюсь женщинами, Брюс. Где тут у тебя телевизор? Брюс открывает телевизор, Уэйн смеется и включает кнопку на пульте. Слышен голос диктора, читающего новости с экрана. Уэйн переключает с одного канала на другой. Голос диктора по телевизору: …сейчас находятся рядом с домом лауреата премии Оскара, режиссера Брюса Дэламитри, где, как сообщают… Голос другого диктора: …печально известный серийный убийца, Уэйн Хадсон и его юная партнерша Скаут… Голос телерепортера на другом канале: …по-видимому, спрятались в доме известного кинорежиссера, который, согласно последним сообщениям, вдохновил их на серию убийств… Брюс (крайне удивлен тем, что он слышит): Проклятье! Это они меня обвиняют?! Уэйн: Конечно тебя, а кого же еще. (переключает телевизор на другую программу) Голос диктора: Последний раз мистера Дэламитри видели в зале Киноакадемии, где он был награжден премией Оскар, наш знаменитый режиссер шел под руку с полуобнаженной фотомоделью Брук Дэниэлс. Брук: Вот болваны, опять они свое талдычат! Я актриса, актриса, а не фотомодель! Уэйн: Потише, Брук, ты мешаешь мне смотреть телевизор. Голос другого диктора: …оставляют за собой горы трупов, искалеченных и ограбленных граждан, убивают всех без разбора на своем пути, при этом их действия удивительно напоминают похождения вымышленных антигероев, персонажей из знаменитого фильма Брюса Дэламитри «Простые американцы», за который он получил премию Оскар… Брюс выглядит совершенно ошеломленным Брюс: С ума сойти, они действительно считают, что это я во всем виноват! Боже ты мой! Они думают, что это все из-за моих фильмов! Фарра: Нет, но вы полюбуйтесь на него, а! Ты слышишь, что он говорит, Вэлвет! Он, видите ли, возмущен, что ругают его фильмы. А то, что меня чуть не пристрелили, это его мало волнует! Вэлвет: Мама! Но они ведь выстрелили в Брук! Уэйн: Ладно, раз вы хотите продолжать разговоры, мы можем выключить этот чертов телевизор. (выключает телевизор) Скаут: Уэйн, но я хотела посмотреть, что за привычка у тебя — хватать этот пульт! Фарра: Уэйн, вам придется нас отпустить. Ведь полиция здесь рядом, и вы не сможете убежать от… Уэйн: А я и не собираюсь бежать, миссис Дэламитри. Я сам попросил их сюда приехать, я их сам вызвал. Брюс: Ты вызвал полицию? Уэйн: Не то чтобы вызвал, я просто позвонил на телевидение, в Си Би эС, а они уж, наверное, сами вызвали полицию. Но это не играет роли. Нам со Скаут плевать на этих полицейских, мы к этому привыкли. (звонит телефон, Уэйн поднимает трубку) Это, наверное, как раз они и звонят. (говорит в трубку) Да…. Совершенно верно, это я, Уэйн Хадсон. Мм…, кроме Брюса Дэламитри, у нас здесь Брук Дэниэлс, которая, кстати, актриса, а не фотомодель, а также здесь Фарра Дэламитри, силиконовая кукла, перетянутая скотчем и в платье от Гуччи, а также их дочь Вэлвет, классная штучка, может отличный получиться кадр на телеэкране, если мне придется… Нет, это вы меня слушайте… Сообщите мне прямо сейчас номер телефона, по которому мы можем вам позвонить… Хорошо, спасибо, я скоро перезвоню… (записывает номер телефона, но не кладет трубку на аппарат) Брюс: Уэйн, что ты задумал? Вэлвет: Вы сказали, что может получиться отличный кадр на экране, если вам придется…, что придется? Что вы имели в виду? Брюс: Что ты собираешься делать? Уэйн: У меня есть план, как нам избежать электрического стула, Брюс. Это сейчас для меня и Скаут главное. Брук (говорит, задыхаясь, лежит на полу, Вэлвет пытается помочь ей): Никуда вы не денетесь, подонки! Поджарят вас на стуле, точно поджарят, будьте уверены. Вэлвет: Ей срочно нужен врач. Уэйн: Сейчас никак не получится. И вообще, вы должны понять, мисс Дэламитри, что мне лично все равно, умрет кто-нибудь или нет. Брюс: Уэйн, я прошу тебя, ради бога, скажи, что ты задумал? Уэйн: Ладно, Брюс, так и быть, скажу. Ты знаешь, что мы со Скаут занимались убийствами и разбоем в четырех штатах. Честно говоря, было бы здорово, если бы я мог поклясться тебе, что каждый человек, которого мы убили, заслуживал смерти. Это было бы классно, совсем как в кино, где всякие насильники, разные скоты вонючие, продажные полицейские, лицемеры там, садисты, издевающиеся над детьми — всегда получают по заслугам. Но, к сожалению, это не так. Скаут: А может, они все и были такие. Откуда ты знаешь, Уэйн? У нас просто ни разу не было времени, чтобы выяснить, кто они такие, приходилось убивать сразу. Уэйн: Ну, моя девочка, теперь это уже все равно. Короче, что я хочу сказать: мы в глубокой заднице. В ближайшее время нас поймают и, как Брук тут только что сказала, у нас очень большие шансы попасть на электрический стул. И вот здесь-то как раз ты нам и понадобишься, Брюс. Брюс: Я что-то не улавливаю? Скаут: Уэйн сказал, что ты наш спаситель. Фарра: Брюс, отдай им все, что они хотят, ради бога! Пусть берут, что угодно. Вэлвет: Да, папа, отдай им, отдай! Брюс: Но я не знаю, чего они хотят! Скажите, что вам надо — я отдам вам все, что пожелаете. Уэйн: Мы хотим, чтобы ты принес извинения, чтобы ты раскаялся, Брюс. Мы хотим, чтобы кто-нибудь взял вину за нас на себя. Брюс: Взял вину на себя? Что за идиотизм? Что значит взял на себя? Может, вам нужен волшебник какой-нибудь? Который бы превратил все в оптический обман, взмахнул палочкой — и все вдруг поверили, что это не вы, а кто-то другой убивал людей? Брук кашляет тяжелым предсмертным кашлем. Вэлвет: Врача нужно, скорее! Вы что, так и будете смотреть, как она… Фарра: Вэлвет! Уэйн: Слушайте, вы! Я не просил эту сучку угрожать моей девочке! Она сама напросилась, так что все быстро заткните свои хлебала, и не мешайте мне разговаривать с Брюсом, понятно! Вэлвет: Но я просто думаю, что… Уэйн: А может тебя навсегда заткнуть, а? (Вэлвет плачет) Еще раз всем повторяю: заткните глотки и не вякайте! (поднимает кулак, чтобы ударить Вэлвет) Брюс: Только ударь ее — я ничего не буду для тебя делать, ничего от меня не получишь! Уэйн (угрожающе надвигается на Брюса): Ты сделаешь то, что я скажу, понял! Все равно сделаешь, даже если я испорчу этой сучке личико. Вэлвет (всхлипывает от ужаса): Не трогайте меня! Скаут: Слушай, Уэйн, брось ты, ну чего привязался к маленькой девочке, тебе это как-то не к лицу. Уэйн: Ах ты пупсик мой, ну какая же это тебе маленькая девочка! В Голливуде детки рождаются уже созревшими. Ты знаешь, например, сколько денег потратила эта маленькая шлюшка за свою короткую жизнь? Больше, чем твоя мама могла бы заработать, если бы прожила пятьдесят жизней. Так что, ей полезно будет получить по мордочке. Брюс: Если ты ее тронешь, ничего от меня не получишь!