Второй акт Продолжение сцены из первого акта. Карл лежит мертвый на полу. Звонок домофона продолжает звонить. Уэйн: Ответь на звонок. Брюс: Это должна быть Фарра. Моя жена. Уэйн: Открой ей дверь. Брюс: Я не собираюсь втягивать ее в это. Уэйн: Тогда скажи ей, чтобы она ушла. Но предупреждаю: чтобы она ничего не заметила. Если она поднимет шум, вам обоим крышка. Брюс смотрит на труп Карла. Брюс: Но зачем? Зачем ты его убил? Уэйн: Он назвал мою подругу психопаткой и костлявой сучкой. Ты сам, Брюс, что бы сделал на моем месте? А мистер Чоп-Чоп что сделал бы, а? Брюс (срывается на яростный крик): Я бы не стал его убивать из-за этого! И мистер Чоп-Чоп, который вообще вымышленный персонаж, я его сам придумал, ты, подонок, понимаешь! Он тоже не стал бы убивать! Уэйн: Брюс, я прекрасно понимаю, что мистер Чоп-Чоп — это вымышленное лицо. Но это же не значит, что он ваще не существует. Может и Микки Мауса тоже скажешь нет, а? А Уолт Дисней? Он что, не настоящие денежки получал за Микки Мауса целых 50 лет? А за этот дом ты чем платил — игрушечными зелеными бумажками? Брюс: Микки Маус и мистер Чоп-Чоп — это… это…. Нет, причем тут Микки Маус, черт побери! Ты убил моего друга! Уэйн: Не надо было обзывать мою подругу. Так что не строй из себя идиота и открой эту чертову дверь! Брюс говорит в переговорное устройство. Брюс: Фарра, я не могу сейчас с тобой увидеться… У меня здесь женщина, понимаешь. Фарра! Мы тут отмечаем, так что тебе лучше уйти!.. Нет, мне не все равно…. Нет! Фарра! Не надо сюда, не надо! (бросает трубку) У нее свой ключ, она идет сюда. Уэйн: Тогда я лучше уберу этого Карла. А то как-то некрасиво получается — вам надо обсуждать свои бракоразводные дела, не будете же вы выяснять, кому какая мебель достанется рядом с трупом вашего приятеля. Уэйн начинает вытаскивать тело из комнаты. Брюс: А ты отпустишь ее после того, как мы закончим? Уэйн: Возможно. Если только она не будет называть нас всякими именами. Да ты сядь, Брюс, расслабься. Надо чтобы все выглядело нормально, когда твоя жена войдет, понял? Скаут, а ты держи этих голубчиков на прицеле, слышишь? Скаут: Не волнуйся, мой козлик, все под контролем. (Уэйн вытаскивает тело Карла из комнаты) Брук, ты меня извини за то, что я на тебя накричала. Просто ты так больно мне сделала, когда тащила меня за волосы. Брук: Скаут, послушай меня. Ведь так долго не может продолжаться. Рано или поздно вас поймают. Мне кажется, что очень скоро вас схватят, и чем больше неприятностей вы успеете доставить всем, тем хуже будет для вас. Скаут: Да, мы знаем. Но у Уэйна есть план. Именно поэтому мы и пришли сюда. Брук: Интересно, что это за план? Скаут: Я точно не знаю, но он что-то задумал. Он мне так и сказал: «Малышка моя, — говорит, — есть один гениальный ход, можешь не волноваться, все будет отлично». В общем, он наверняка придумал кое-что, чтобы спасти нас. Брюс: Конечно, он тебе придумает…, единственное, что он может придумать, это как угробить себя и тебя вместе с ним побыстрее. Брук: Слушай, Брюс, может, ты помолчишь? Дай мне поговорить со Скаут. Брюс: (не обращая внимания по просьбу Брук): Скаут, ты хоть сама понимаешь, что в конце концов сюда нагрянет полиция. Уэйну придется отстреливаться, и в результате вас обоих изрешетят свинцом. Скаут: Ну что ж, если это случится, мистер Дэламитри, значит, так тому и быть. Мы выйдем на улицу, чтобы все видели, мы выйдем, истекающие кровью, в любви и славе. Любовь и слава! Мы с Уэйном так и напишем на наших телах. Это наш лозунг. Брук: Любовь и слава. Здорово звучит, Скаут, просто великолепно. Значит, ты его любишь, да? Очень любишь? Скаут: Я люблю его больше жизни. Если бы я могла, я бы подарила ему звезду с неба, я бы все ему отдала…. Если бы у меня был алмаз размером с этот телевизор, я бы тоже отдала его Уэйну. Ты знаешь, Брук, чувства переполняют меня, они такие большие-пребольшие, больше чем океан, глубже, чем самая глубокая могила. Брук: Но ему нужна помощь, Скаут, и если ты его любишь, ты должна ему помочь Мы ведь хотим быть твоими друзьями и его друзьями. Скаут: Если его схватят, он пойдет на электрический стул. И когда они включат напряжение, глаза у него начнут плавиться еще до того, как он умрет. Я читала про это, так электрический разряд действует на глаза. Брук: Но, может, все еще обойдется, Скаут. Если мы добровольно и мирно сдадим его, может, они его в больницу отправят. Брюс имеет большую власть в этом штате, он сможет помочь ему, так что давай будем друзьями. Отдай мне пистолет. Скаут (задумчиво, как будто мечтает о чем-то): Ты хочешь, чтобы я отдала тебе пистолет? Брук: Так будет лучше для всех. И для Уэйна тоже. Скаут: Ну хорошо, а если я тебе отдам пистолет, мы будем настоящими друзьями? Брук: Я же сказала, что будем, я всегда держу свое слово. Отдай пистолет. Скаут: Ладно. (бьет Брук по лицу прикладом пистолета. Брук падает на пол, изо рта идет кровь. Скаут кричит): Ну вот, ты просила? Я дала тебе пистолет, ты, сучка, теперь мы подруги? Ты же сказала, что всегда держишь свое слово! Теперь ты моя верная подруга! Так или нет? Говори! Брук (лежа на полу, вытирает кровь, говорит с трудом): Я твоя верная подруга. Скаут: А я не хочу быть твоей подругой, потому что ты шлюха. Ты хотела настроить меня против моего любимого, а такое не прощают! А может, ты сама его хочешь иметь! Может, тебе самой нужен мой Уэйн? Только попробуй, сука, я из тебя котлету сделаю! Ладно, вставай, ты, кошелка, и вытри губы. Сюда идут. Брюс: Да, вот именно, Уэйн же сказал — надо, чтобы все выглядели нормально, нормально. Брук с трудом садится и вытирает кровь с губ. Скаут тоже садится на диван, берет подушку и прикрывает ею руку с пистолетом. Брюс сидит в напряженной позе, все очень напряжены и натянуты. Скаут: Может, нам поговорить о чем-нибудь… М-м-м, знаете, я слышала, что марсиане похитили труп Элвиса Пресли. Ага. Но это не самое интересное. Самое интересное заключается в том, что они его украли в 68 году и заменили прототипом из эктоплазмы…. Входит Уэйн вместе с Фаррой и Вэлвет. Несмотря на то, что Уэйн и Скаут спрятали оружие, вся сцена выглядит весьма странно и напряженно: Брук в вечернем платье прикрывает рукой кровоточащие губы, одежда и вид у Уэйна и Скаут весьма вызывающие. Уэйн: Ну вот, Брюс, твоя супруга. Фарра: Так, значит, у вас здесь вечеринка. Вообще-то, Брюс, ты знаешь, ты никогда особо не отличался умением налаживать светские контакты. Вэлвет: Пап, ты что, так и не спал? Ты что-то очень бледно выглядишь. Брюс: Вэлвет! А ты зачем пришла? По-моему, у нас тут дело, касающееся только меня и твоей мамы. Вэлвет: Извини, папа. Я понимаю, что это совершенно неприлично — заявиться к собственному отцу в тот день, когда он получил Оскара. Конечно, у тебя есть более важные дела, например, поразвлечься с… А, кстати, кто эти люди, папа? Брюс: А-а, это мои знакомые, это Брук Дэниэлс, а это… Фарра: Брук Дэниэлс? Та самая! Порнокуколка из Плейбоя? Как пикантно, Брюс. Брук: Слушай, ты, полегче, я тебе не порнокуколка. Я была у них основной фотомоделью. А вообще-то, я актриса. Фарра (замечает кровь на лице Брук): Ну, дорогуша, мне в общем-то плевать, кто ты на самом деле, но имей в виду, если вы тут занимались сексуальными играми, и он тебя бил ради собственного удовольствия, то компенсацию будешь требовать из его доли, а не из моей. Брюс (неожиданно хватает Вэлвет и толкает ее к дверям): Уходи отсюда, Вэлвет. Давай-давай, беги отсюда. Я не хочу тебя здесь видеть. Вэлвет: Папа, перестань, что ты меня толкаешь, это, в конце концов, неприлично. Я уже взрослая. Я уже, между прочим, снималась на пробное видео.