***** Подъем по лестнице затянулся, хотя в обычное время путь занял бы совсем немного времени. Однако сейчас гости и обитательницы развеселого дома останавливались чуть ли не на каждой ступеньке. Объятия и затяжные поцелуи сделали восхождение неприлично долгим, мужские руки путались в дамских кружевах и оборках, парочки то и дело застывали на месте. Впрочем, лекции в Академии все равно отменили, так что торопиться студентам и преподавателям было некуда. Кое-как добрались до третьего этажа и двинулись дальше по коридору. Господин ректор обхватил за талии сразу двух волшебниц — Дэнмирру правой рукой, а Вайру левой. — Пожалуй, тряхну стариной! Конечно, пора бы мне остепениться, но вы так прелестны, мои волшебницы, что отдать предпочтение одной из вас прямо невозможно. Разве позволительно обижать очаровательных женщин? Это было бы просто неприлично. А мой долг — подавать пример младшему поколению. Шествие растянулось по всему коридору. Тамара предполагала, что сейчас они со студентом, который шел с ней в обнимку, зайдут в ее комнату. Однако Дринк (единственный из мужчин, кто сохранял полную невозмутимость, он ведь находился на службе) сказал: — А вы, дети мои, нынче отправитесь в нашу парадную спальню. Такое важное событие требует подходящей обстановки. Вскоре они оказались перед дверью в самом конце коридора. Дринк с торжественным видом повернул ключ, дверь распахнулась. Парочку закидали невесть откуда взявшимися ароматными мелкими цветочками. Возможно, незабудками или фиалками. Хотя не так уж важно, что это были за цветочки. Главное — получилось мило и эффектно. Господин ректор поспешно приблизился к своему студенту и принялся громким шепотом давать ценные советы и указания. Они оказались хоть и ценными, но довольно сбивчивыми и противоречивыми. Если следовать им буквально, можно было безнадежно запутаться. Все же господин ректор слишком возбудился и увлекся. Стеклышки его золотых очков сверкали, лысина тоже. А чуть поодаль с нетерпением ожидали Дэнмирра и Вайра. — Короче говоря, — завершил ректор свою речь, — ничего не бойся. И все получится. А я тебе завтра поставлю высший балл по своему предмету. Молодежь надо поощрять. ***** Голоса шумной компании за дверью стихли. Тамара с Тэмотелем наконец остались вдвоем. Спальня и впрямь оказалась парадной, прямо-таки номер для новобрачных в пятизвездочном отеле. Огромная кровать под балдахином, шелк и кружево цвета свежайшего сливочного масла… Пушистый ковер на натертом до зеркального блеска паркете, светлая мебель с золочеными завитушками, корзина с целой охапкой коралловых роз на подоконнике… Все идеально, придраться не к чему. Тамара полюбовалась собой в висевшем на стене зеркале причудливой формы и бодрым тоном сказала: — Ну-с, приступим. Раздевайся и ложись. Ее тон сейчас слегка смахивал на распоряжение опытного врача, который ведет прием своего десятитысячного пациента. Однако этот пациент, видимо, растерялся. — Прямо сейчас? — А когда еще? Тамара слегка рассердилась. То есть не рассердилась, а… Ладно, будем откровенны. Она и сама сейчас находилась в некоторой растерянности. Ведь у нее еще НИКОГДА не было девственников. Так уж получилось. Даже на том легендарном и уже далеком выпускном, во время которого Тамара рассталась с собственной невинностью, девственников явно не наблюдалось. Все, в отличие от нее, успели подсуетиться несколько раньше. И что теперь? Требуется какой-то особый подход? Или сойдет как обычно? А ведь хотелось оправдать возложенное на нее высокое доверие и как следует справиться с заданием. Она же волшебница, в конце концов! Тэмотель робко присел на краешек кровати. — Может, еще вина? — предложила Тамара, заметив на столике бокалы и два хрустальных графина, наполненных розовым и золотистым напитками. — Мне уже хватит. Да, судя по всему, Тэмотелю действительно спиртного на сегодня было уже больше чем достаточно. Что бы еще ему предложить? Пока поднимались по лестнице и шли по коридору, чувствовалось, что у юного студента настрой вполне подходящий. А сейчас он совсем скис. Тамара дольно часто попадала в разнообразные дурацкие ситуации. Однако сейчас положение было дурацким по-особенному. Каким образом можно заинтересовать и довести до кондиции робкого мальчишку, лет на десять младше тебя самой? По идее, нормального юнца в подобной ситуации возбуждать не требуется. Жаль, что этот попался, как бы сформулировать поделикатнее, не вполне нормальный. Хотя… в первый раз… после такого скандала в академии и долгих нотаций со стороны педагогов… Тамара прониклась сочувствием, опустилась на кровать рядом с Тэмотелем. — Только не бойся. Все получится замечательно. — С какой стати я должен бояться? — буркнул он. А сам опять, уже в который раз за весь суматошный день, залился краской. Раз самостоятельно раздеваться он не стал, пришлось Тамаре взяться за это дело. Но сначала она потихоньку положила руку на местечко пониже живота Тэмотеля. Еще совсем недавно, когда она как бы случайно задела его, там намечался некий подъем. А теперь… Неужели все настолько безнадежно? Может, студента просто не интересует секс, и она зря старается? Ну да ладно, попытка не пытка! Тамара медленно взялась за пряжку на поясе, еще медленнее расстегнула его. Пояс лег на кровать, Тэмотель тоже. Послушался Тамары, которая легонько надавила на него ладонью. И что дальше? Тамара решила не торопить события, погладила все то же излюбленное местечко, словно невзначай вытащила из-за пояса тонкую рубашку. Показалось голое тело… И тут Тамара вдруг поняла, что оторваться от него — буквально выше ее сил. А она-то всегда считала, что ей больше нравятся опытные темпераментные мачо. Оказалось, робкие юнцы в лице Тэмотеля могут отказаться на редкость заманчивыми. Нет уж, она его отныне не выпустит из рук! Тамара облизнулась и принялась расстегивать пуговки на штанах студента. Потом без лишних слов приникла ртом к нежному члену. До чего же он был приятным на вкус! Тамаре даже показалось, что она держит во рту обожаемое сливочное мороженое. Дело быстро пошло на лад — мороженое оживало, увеличивалось в размерах, приподнималось… — Вот и все! — торжествующе объявила Тамара, приподнявшись и снова облизнувшись. Тэнотель лежал расслабленный, смотрел куда-то ввысь, на складки ткани балдахина. Слова партнерша дошли до него не сразу. — Зачем ты врешь? — обиженно сказал он. — Это ведь не считается. — Почему не считается? Очень даже считается. Тем более что мы на этом останавливаться не будем… Тамара принялась раздеваться. Расшнуровала туфельки, стянула чрез голову платье и прозрачную ажурную сорочку. От коротких кружевных штанишек она тоже быстро избавилась. Встала на колени и нависла над Тэмотелем, который по-прежнему лежал навзничь. Ее грудь почти что третьего размера, с задорно торчавшими сосками, тоже над ним нависла. Хотя… пришла пора раскрыть все карты. Теперь, надеюсь, вы уже привыкли к моей Тамаре, в какой-то степени даже к ней привязались и без проблем простите ей небольшой грешок. Дело в том, что на самом деле грудь была чуть больше второго размера. Где-то второй размер с четвертью. Просто на фоне тоненькой хрупкой фигурки смотрелась объемней, чем была на самом деле. Вот теперь вы знаете о Тамаре почти все. Она была вполне правдивой девушкой, но насчет своих размеров любила преувеличить. Правда, такая невинная ложь никому не вредила. А что же Тэнотель? Среагировал на обнаженную волшебницу? Ну, разумеется! Его даже не пришлось особо направлять и обучать. А Тамаре поза всадницы всегда импонировала. Разгоряченный юнец, который находится в твоем полном распоряжении и смотрит на тебя восторженными глазами… Неумелые, но такие зажигательные движения внутри тебя… День точно прошел не напрасно! По крайней мере, многообещающий студент окончательно распрощался с невинностью и не посрамил свою родную академию. — Вот видишь, — удовлетворенно заявила Тамара уже чуть позже, подкатившись под бочок к Тэмотелю и положив голову на его грудь. — Все совсем просто. — Да, — согласился он. — Знаешь, когда-то давным-давно няня мне сказала, что если в самый-самый первый раз лечь с женщиной в постель без любви… Тогда мужское орудие сморщится и всю оставшуюся жизнь будет работать вполсилы. Тамара зависла и отозвалась не сразу: — Но… ты же понимаешь, что это вранье? — Конечно, понимаю. Просто сама мысль как-то засела в голове. Может, поэтому я так долго… — Твою няню надо было срочно отвести к судье и выпороть! Вот вредина, испортила тебе всю юность! — заявила Тамара. — Зачем же выпороть? Мне кажется, она сама в это верила. Да она все равно ушла из нашего дома, много лет назад. Удалилась в монастырь. — Монастырь Забытых богов? — Нет. В монастырь Разбитых надежд. Я, правда, ждал-ждал, что встречу свою любовь… Но ты мне тоже нравишься. Очень. Миновало еще несколько минут, и Тамара поняла, что одного единственного минета и недавно законченного традиционного сеанса ей было мало. Прямо ужасно мало. Да разве можно спокойно лежать и о чем-то там рассуждать, когда рядом — такой соблазнительный синеглазый юнец с фарфоровой кожей и нежными губами? Непростительная трата драгоценного времени! Пожалуй, следует повторить, тем более что поза всадницы — излюбленный Тамарин конек. Не успела она помечтать, как почувствовала: поза всадницы на сей раз отменяется. Потому что нежный юнец уже оказался сверху, и оседлать его точно не удастся. — Вот и обучай этих желторотых птенцов, — подумала Тамара. — Не успеешь оглянуться, как они… Впрочем, против такого оборота она даже не стала возражать. Глава 26 Десертный стол был накрыт с размахом. Огромное серебряное блюдо с гроздьями винограда, множество спелых, источающих аппетитные запахи фруктов, некоторые из которых Тамаре пока были не известны… Соблазнительные сладости, вазочка свежайших взбитых сливок, которые, казалось, дышали, как живые. В бутыли из темного стекла, оплетенной золотистой сеткой, ждало своего часа изысканное, пряное, возбуждающее вино. Можно было не сомневаться, что оно было именно таким. Хрустальный стол выглядел шикарно, каждая грань переливалась прозрачной радугой в лучиках солнца, побивавшихся сквозь белые ажурные шторы. Да и сама Тамара напоминала только что снятый с ветки экзотический плод. Во всяком случае, ей так казалось. Не зря она битый час кайфовала в ванне с ароматными маслами, белоснежной пеной и цветочными лепестками. Сейчас Тамара самой себе очень даже нравилась, жаль только, что поблизости не было зеркала. Зато можно было полюбоваться браслетами-цепочками на запястьях и щиколотках. Кроме браслетов на Тамаре не было ничего. Ну, и не надо лишних деталей. Какой смысл прятать под одеждой подобную красоту? Вот в таком направлении неспешно текли Тамарины мысли. Она даже слегка задремала в уютной тишине, удобно усевшись на плоской шелковой подушке. Свободного места на столе было вполне достаточно, хватило и для множества обычных блюд, и для одного необычного, то есть для Тамары. Можно было даже вытянуть ноги или откинуться на спину ничего при этом не задев и не опрокинув. Да-да, Тамара расположилась на столе и ждала визита нового гостя, который должен был войти в комнату с минуты на минуту. О нем Тамаре было известно, что он исключительно занятой человек, главный помощник мэра, заведующий всеми городскими развлечениями. Интересно, какие еще развлечения предлагал город, в котором имелся целый набор развеселых домов? Дверь распахнулась, вошел брюнет весьма интеллигентной наружности, как показалось Тамаре на первый взгляд. — Какой прекрасный вид! — весело воскликнул он. — Господин Рэйман знает толк в волшебницах. Как тебя зовут, моя прелесть? — Тамара. — Оригинальное имя! Впрочем, это не важно. У меня совсем немного времени сегодня. Еще нужно успеть на открытие памятника Славному глашатаю. Без меня церемонию не начнут, так что опаздывать неловко. Но мы с тобой постараемся все успеть, да? Тамара молча кивнула. Она-то лично никуда не спешила, но раз гостю настолько некогда, придется ускориться. Хотя, разумеется, лучше бы не торопиться. Главный помощник мэра захлопнул дверь, придвинул кресло с деревянными подлокотниками поближе к столу. Снял камзол, расстегнул пояс, пуговицы на штанах и рубашке и опустился в кресло. Все это он проделал так стремительно, что Тамара даже не успела опомниться. Видимо, действительно время поджимало. — Раздвинь ножки, — сказал помощник мэра. — Кстати, можешь называть меня просто — Тин. Чувствую, мы с тобой еще не раз встретимся. Так что лишние церемонии ни к чему. Просто забудь о них. И обо всем остальном тоже. Тин наклонился, и Тамара почувствовала, как у нее между ног загулял его язык. Было слегка щекотно, непривычно, однако приятно. — Расслабься, — посоветовал Тинн, на секунду оторвавшись от процесса. Тамара послушно расслабилась, зажмурила глаза, только иногда подглядывала, что там творит предприимчивый партнер. Казалось, еще чуть-чуть, и Тамара улетит куда-то в поднебесье. Или по крайней мере под потолок. Как уж этот приемчик называется? Тамара ведь читала длинную статью в глянцевом журнале, даже перечитала ее неоднократно. Это было года два назад. Куни… кунни… кунигуслис? Нет, вроде бы кунилингус. С двумя буквами «эн». Вроде бы, она правильно запомнила название. Начитавшись глянцевой прессы, Тамара попыталась воплотить изысканное наслаждение в собственную жизнь. Она тогда встречалась с неким кавалером, выглядевшим так же интеллигентно, как господин заместитель мэра. Именно тот кавалер и пытался вытаскивать Тамару на всевозможные выставки (насчет выставки прерафаэлитов здесь уже упоминалось) и вообще всячески просвещать и развивать. «Раз он такой культурный, наверняка ему понравится. В журнале же написано, что это удовольствие крайне изысканное и не для всех» — рассудила Тамара. Увы, она просчиталась. Ни статья, ни предложение у кавалера восторга не вызвали. Да и сам кавалер вскоре растворился в тумане. Вряд ли из-за этого самого куни и так далее, просто так совпало. Зато сейчас никого ни о чем просить не надо было, господин Тин владел собственным языком в совершенстве. Однако процесс снова прервался. Тин распрямился и потянулся к блюду с виноградом. Оторвал от грозди сочную ягоду и аккуратнейшим образом засунул ее в уже влажную, доверчиво раскрытую Тамарину щелочку. При желании можно назвать это место — Грот наслаждения, Нефритовые врата, Долина радости, Драгоценная оправа, Пурпурная палата… Но суть одна. Виноградина оказалась необычайно длинной, и вообще по форме напоминала крошечный член. Наверняка тот, кто выводил этот сорт, именно такую цель перед собой и ставил. Конечно, заменить член она не могла, даже в умелых пальцах господина помощника мэра, но в целом получилось забавно. Тамара скосила взгляд на другие плоды на столе… К сожалению, ничего похожего на банан там не наблюдалось. Зато когда она скосила взгляд уже на самого партнера, то обнаружила, что его член вовсю расцвел, заколосился и готов к подвигам. Крупный такой член оказался у Тина, ядреный, довольно темного оттенка. Тин между тем с удовольствием надкусил уже извлеченную на свет виноградину, проглотил и оценил. — Восхитительный вкус! Потом за этой виноградиной последовали другие, еще какие-то мелкие продолговатые фрукты… Тамара давно дошла до кондиции, а Тин все гурманствовал. Правда, ей тоже предложил: — Сама хочешь попробовать? — Нет, спасибо, — вежливо отказалась Тамара. В принципе, происходящее ей нравилось, но хотелось еще чего-то большего. Тин нарисовал на ее груди причудливый узор (пригодились густые взбитые сливки), с удовольствием слизал, так что не осталось и следа. А Тамара между тем словно поджаривалась на огне. Даже от бокала вина отказалась, ей было совершенно не до этого. Наконец-то Тин удовлетворил свой аппетит и усадил Тамару к себе на колени. И тут началось… То быстро, то медленно, то глубоко, то едва ощутимо… Он будто играл, пока партнерша плавилась и вскрикивала. «Какой деловой мужчина! И перекусить успел, и выпить, и меня завести» — думала Тамара. Потом она вообще уже ни о чем не думала… Но тут внезапно прозвучала веселая мелодия. Раздавалась она из кармана камзола, который лежал на другом кресле. А в кармане находились круглые часы на цепочке. — Ах, это время так летит! — мгновенно отреагировал Тин. — Мне пора ехать на открытие памятника! Последовал фееричный финал, и вот уже Тамара оказалась сидящей на краю прозрачного стола, а шустрый партнер в мгновение ока привел себя в порядок и направился к выходу. — Я надолго не прощаюсь, встретимся еще обязательно. Может, послезавтра. У меня как раз намечается свободный час или даже два. Не надо будет особо спешить. Он с порога послал Тамаре воздушный поцелуй и испарился. Так быстро от нее еще никто не убегал… Тамара слегка отдышалась, невзначай зажевала парочку сочных розовых стручков, которые попались ей под руку, попробовала вино, оказавшееся пряным и сладким, отыскала сложенный на нижней полке шкафчика пеньюар, надела туфельки… Когда вышла в коридор, ей навстречу попалась Тернея в корсаже из тонкой черной кожи и в такой же короткой юбке.