Джоанн не помнила, чтобы рядом находился ребенок или младенец, но, может, у одного из них остались дети от прошлого брака? Такое происходило нередко. В современном мире семьи строились иначе. Однажды владелец местной заправки заметил, что она рассматривала фотографии, приклеенные к стене за его спиной. – Ваша семья? – поинтересовалась Джоанн. Мужчина кивнул и добавил: – Если любопытно, почему мы все выглядим по-разному, то это потому, что большинство из нас связаны любовью, а не кровью. Джоанн полюбилась эта фраза: «Связаны любовью». И она сказала: – Прекрасная компания. Вдруг ее соседи ждали в гости племянника или племянницу. С другой стороны, кто бы стал возводить целую игровую площадку ради короткого визита. Что ж, чуть позже она узнает. Если мужчина и женщина ждут ребенка, было бы здорово, чтобы тот не лез, куда не просят, и не дразнил ее собаку. От мысли, что кто-то может быть жестоким по отношению к Самсону, ей становилось дурно, и она решила гнать эту мысль прочь. Ее муж говорил, что у нее есть привычка придумывать проблемы, и с годами эта привычка стала более заметной. Чем меньше дел, тем больше времени на волнения. Женщина на холме оттащила одну металлическую деталь и наклонилась к ней, чтобы изучить. И Джоанн поняла, что та абсолютно не подойдет для детской площадки. Детали были слишком широкими, отличались толщиной, а текстурой походили на нержавеющую сталь. Они казались почти красивыми. Желая присмотреться получше, Джоанн сделала шаг, выйдя из тени гаража, и вытянула шею. Теперь она совсем не понимала, что соседи хотят построить. Навес от солнца? Гриль? То, из чего получится собрать пагоду или газебо? Но ни один кусок не подходил для вышеперечисленных построек. Когда все части соединили вместе, загадочная конструкция стала походить на гигантский гироскоп. Идея поражала безумием, но ни с чем другим Джоанн сходства не находила. Она сомкнула большие пальцы с остальными наподобие бинокля и поднесла их к глазам. Видеть стало проще, однако ответа на вопрос, что соседи строили, это не дало. Она как раз собиралась возвращаться в дом, когда соседка подняла взгляд и поймала Джоанн за слежкой. Лора тут же подняла руку и приветственно помахала. Попалась. Смущенной Джоанн не оставалось ничего другого, кроме как помахать в ответ, после чего она попятилась в укромную тень ее гаража. Вскоре пара решит, что она старая сплетница, хотя сильнее ошибиться трудно. Она скорее отличалась любопытством, чем болтливостью. В другой раз она будет осторожнее. Глава 4 Логан бросился бежать, но не к заправке у мини-маркета, а вдоль шоссе, подальше от двоих парней. Они, очевидно, не хотели ему навредить, но это не имело значения. Он был напуган – до смерти боялся, что оказался в такой непростой ситуации, вдали от дома и неспособный говорить. Изнутри его грызло ощущение, что на этот раз он доигрался. Обратной дороги нет. Если ему и удастся вернуться домой, все прежние вспышки ярости отца покажутся детским лепетом. На благоприятное разрешение ситуации рассчитывать не приходилось. Ну а если он не вернется домой, в квартиру, где он жил с Тией, ее мамой и отцом, что с ним станет? Как ему жить? Он запыхался, притормозил, перешел на шаг и понял, что согнулся и дышит как собака. Тут он вспомнил, что в одной руке у него зажата пятидолларовая купюра, а в другой – банка с апельсиновой газировкой. Газировка вызвала у него особую озабоченность, потому что он ее украл. И та, которую он выпил в грузовике, тоже не являлась его собственностью. Получается, он украл уже две вещи. Осознанно он бы ни за что не взял то, что ему не принадлежит, и подобная оплошность была совсем не в его духе. Логана утешала мысль, что парни наверняка заметили банку в его руке, но ничего не сделали. Он решил, что две газировки не такая уж и проблема, учитывая произошедшее. Возвращаться нельзя. Он сейчас находился на двухполосном шоссе, окаймленном высокой травой. А дальше возвышались деревья, в основном сосны. Он не увидел ни домов, ни заведений, ни тем более полицейского участка или пожарной станции. Как мальчику без голоса попросить о помощи в подобном месте? Он даже не был уверен, что нуждается в помощи. В его голове роились мысли, и он тут же придумал план. Сиюминутный план. Пока что он займется безотлагательными вопросами. Логан убрал деньги в карман, двинулся в сторону деревьев и поставил банку на землю. Расстегнул молнию джинсов и облегчился. Закончив, застегнулся и порадовался, что избавился хоть от одной заботы. Первая задача была выполнена. Подняв банку с земли, он вышел из леса и посмотрел на дорогу, по которой бежал от заправки. Грузовик уже уехал, видимо, заправился, и нигде вблизи его не было видно. Можно возвращаться. Логан вытащил деньги из кармана и произвел подсчет, отталкиваясь от его знаний цен на еду на заправках. Пяти долларов должно хватить, чтобы утолить голод мальчика. Он не торопясь направился обратно, шлепая по дороге ботинками, один из которых, обмотанный скотчем, издавал звук липнувшей к асфальту подошвы. Оба больших пальцах натерло, что жутко взбесило его отца, когда мама Тии подметила у него на ногах красные пятна в местах стертой едва не до мяса кожи. Отец лишь взорвался гневной тирадой: – Ну и что мне, черт возьми, сделать?! Это новые ботинки! Чертов пацан доведет меня до психушки. Тогда мама Тии съежилась и ушла в другую комнату, откуда начали доноситься глухие всхлипы. Логан хотел сказать ей, что переживать не о чем и ее вины здесь нет. Просто она еще не понимала, каков его отец. Но поймет. Когда Логан добрался до подъезда к мини-маркету, он отошел в сторону и спрятал закрытую банку в кустах за окружавшим парковку забором, скрепленным цепями. Перед магазином пустовал деревянный стол для пикника, которые чаще встречаются в парках. Логан зашел за женщиной в сарафане и шлепках, к бедру она прижимала кудрявую девочку. Женщина придержала для него дверь, и он в знак благодарности смущенно улыбнулся. Внутри располагалась стойка с едой, которая уступала лишь столу самообслуживания в «Олд Кантри Буффе», куда его однажды водила бабушка Нэн. В центре мини-маркета находилось все то, от чего у Логана потекли слюнки. На витринах с подогревом крутились сосиски. А рядом с ними были разложены булки, добавки и картонные прямоугольные подставки в клетку, только и дожидавшиеся покупателей, которые захотят собрать комплект. В холодильнике лежали приготовленные сэндвичи, замотанные в пленку, а неподалеку стоял автомат с газировкой и замороженными смузи. В морозилке хранились замороженный лед и разнообразное мороженое. Пакетики с солеными закусками убрали ближе к печенью и кексам, обернутым в индивидуальную упаковку. Салфетки можно было найти рядом с бумажными тарелками и пластиковыми приборами. Двое мужчин постарше собирали еду вместе, дополняя хот-доги маринованными огурчиками и горчицей. Один из них отошел от подогреваемой зоны и под дозатор автомата подставил стаканчик, в который с неприятным звуком вывалился лед. Женщина, вошедшая перед Логаном, проплыла мимо, и девочка, склонившись над рукой мамы, потянулась за печеньем. – Мы будем что-то брать только после того, как ты сделаешь пи-пи, – сообщила ей мать, подтянула девочку ближе и отправилась в уборную. Логан вытащил свои деньги и стал просчитывать стоимость разных комбинаций еды, чтобы получилось взять больше позиций. Наконец он остановился на приготовленном сэндвиче с ветчиной и сыром и маленьком пакетике чипсов и двинулся к кассе. За стойкой на табурете сидел старик и смотрел маленький телевизор. А перед кассой стояла его более молодая версия – мужчина, который Логану напомнил бывшего учителя по физкультуре, мистера Пателя. Он кивнул Логану, когда тот положил еду на стойку. Мальчик боялся, что кто-то спросит, где родители, но, видимо, его уединенность никого не удивляла. Пока мужчина пробивал товары, Логан унимал тревогу, рассматривая фото, приклеенное к стене за спиной кассира. Взгляд зацепился за снимок, на котором группа людей позировала на природе. По центру расположилась пожилая пара; их окружало бесчисленное количество взрослых, и в толпе обнаружилась минимум дюжина детей, если не считать младенца у кого-то на руках. У всех людей были разные цвета кожи и типы фигуры, но больше всего Логана впечатлили их лица. Вся компания улыбалась, будто радовалась присутствию друг друга. Один мужчина, лучась счастьем, смотрел на мальчика, устроившегося перед ним. Может, это отец и сын? Создалось впечатление, словно они не хотели бы оказаться ни в каком другом месте в мире. По всей видимости, так выглядит любящая семья. Мечты. – Итого четыре доллара и два цента, – произнес мужчина, прервав ход его мыслей. Логан пальцем подвинул по стойке пятидолларовую купюру. – Есть два цента? Логан покачал головой. – Ничего. Возьму их на себя. – Двойник мистера Пателя достал два цента из маленькой керамической чаши, стоявшей у кассы, и добавил их к счету Логана. – Хорошего дня, молодой человек. Логан надеялся, что мужчина уберет покупки в пакет, но этого не произошло, и раз попросить не представлялось возможным, мальчик забрал покупки и тихо вышел из магазина. На улице он остановился и прислушался к шуму, который издавали машины, гнавшие по тянувшемуся неподалеку шоссе. У входа стоял короб с прессой, и надпись на нем гласила: «БЕСПЛАТНО». Глянув через стекло, мальчик увидел кипу журналов с заголовком: «Продается дом отдыха в центральном Висконсине». Теперь он хотя бы знал, где находился! Грузовик уехал на север от Чикаго, и Логан очутился в Висконсине. От этой новости ему стало чуть легче. Хотя все, что он знал о Висконсине, – это сыр, футбольная команда «Грин Бэй Паркерс» и аквапарк «Ноев ковчег», куда отец обещал сводить Логана, но так и не сводил. Между бабушкой Нэн и папой было одно отличие. Она всегда держала слово. Чего отец не делал почти никогда. Логан не слышал о Висконсине ничего плохого. Сюда часто приезжают отдыхать, ну или ему так казалось. Он забрал из тайника апельсиновую газировку, устроился за столом для пикника и приступил к еде, стараясь есть сэндвич и чипсы как можно медленнее, запивая обед газировкой после каждого третьего укуса. – Ешь как в последний раз, – говорил ему отец, когда с деньгами становилось туго и дома почти не оставалось еды. В последнее время такое случалось нередко. После смерти его мамы они постоянно переезжали. Иногда срывались посреди ночи, не забирая мебель с собой. Перебирались из одной квартиры в другую. Порой, кроме них, никого не было, но куда чаще они жили с кем-то вроде Тии и ее мамы. Однако что-то не менялось никогда, и он понимал распорядок. Не высовываться, есть как в последний раз и не создавать проблем. Если поступать как велено, можно избежать самых страшных наказаний. Конечно, прожить день и не разозлить отца становилось все труднее. Недавно папа начал налегать на выпивку, оправдываясь болями в спине. – Чертова авария меня поломала, – объяснял он между глотками. Выпивка делала его озлобленным. Понятные причина и следствие, как с включением лампочки. Отец никогда не отличался нежностью или мягкостью, но пьянство и проблемы с контролем гнева только все усугубляли. Три переезда назад они жили над большой кубинской семьей, и Логан был шокирован, когда увидел, с какой любовью глава семейства общался со своими детьми. Они бежали встречать его после работы, а он сгребал их в охапку, целовал и обнимал без всякого смущения. Даже мальчишка чуть постарше Логана без промедления мчался обнять своего отца. – Папи! – кричал он, не сдерживая радости. Логану стало интересно, каково это. Мысль показалась ему настолько же чужеродной, как и поедание древесной коры. Закончив с сэндвичем и чипсами, он собрал обертки и выбросил их в мусорку, оставив лишь банку, в которой еще плескалось немного газировки. Сумев поесть на улице и остаться незамеченным, он обрел уверенность, которая помогла ему принять решение. Он не вернется назад, по крайней мере не по собственной воле. Его отец, Тия, ее мать – никто из них не станет по нему скучать, впрочем, как и он по ним. Или по меньшей мере он не будет тосковать по той жизни, которую вел с ними. К тому же за выход из квартиры без разрешения его ждут последствия. Он слышал, с какой яростью кричал отец, когда гнался за ним по улице, и понимал, что дома прощения не дождется. Скорее всего, в качестве наказания его побьют и заставят голодать. Или и того хуже. Уж лучше потеряться одному в Висконсине. У Логана формировался план, и на этот раз долгосрочный. Он будет прятаться, сколько получится. Ему казалось, он точно протянет несколько дней, ведь подолгу жить без еды привыкать не приходилось. А если удастся набрести на дом, снаружи может найтись кран, водой из которого он, никому не попавшись на глаза, заполнит банку из-под газировки. Плюс ко всему у него остался доллар. Отец ни за что не заявит о его пропаже в полицию. В этом Логан не сомневался. У него было слишком много приводов на прошлом месте жительства. Отца арестовывали за что-то под названием «хранение», пьяное вождение и однажды за нападение на соседа. И после этого он жаловался всем, кто соглашался слушать, что его несправедливо осудили, но, вместо того чтобы явиться в суд, они снова переехали, и папа устроился на работу, где зарплату выдавали наличными. А затем появились Тия и ее мама. Еще одно новое место и люди, к которым нужно привыкать. Из-за папиных проблем с полицией Логан был уверен, что его никто не станет искать. Просто несколько дней или недель придется быть тише воды, ниже травы, если он столько протянет. А когда его обнаружат, он назовет полиции ненастоящие имя, фамилию и место жительства. Или вовсе заявит, что у него амнезия. Он однажды видел кино, в котором так поступили. Героя фильма нашли в бессознательном состоянии, и при нем не оказалось кошелька, а когда он пришел в себя, то ничего не мог вспомнить: ни себя, ни прежней жизни, ни откуда он вообще. Если Логану придется сыграть потерю памяти, вероятно, стоит сделать вид, что он не помнит ничего. Или лучше помнить имя, но назвать ненастоящую фамилию? Нужно еще подумать и что-то решить. Он прекрасно понимал, что его ждет, попадись он полиции. Его передадут социальной службе, и социальный работник найдет семью. Приемную семью. Которой папа угрожал ему так много раз. И в последнее время эта перспектива перестала представляться такой уж устрашающей. Вдруг в приемной семье окажется другая старушка, которая станет ему бабушкой. Логан думал о своей бабушке Нэн. Он запомнил ее потрясающей. Она гордилась любым его действием. Никогда на него не злилась. Рядом с ней так легко было оставаться собой. Никто не способен ее заменить, но, может, ему повезет испытать нечто подобное еще раз. Лучшего исхода и не придумать. Вот бы поскорее начать с чистого листа. Ему придется привыкать к новому месту и людям, но он так уже делал. Мысль о том, чтобы все начать сначала, пугала его не так сильно, как вероятность возвращения к свирепому отцу. Глава 5 Лора Саттон стояла у раковины, мыла посуду и убирала ее в сушилку. А на улице находился мобиль, собранный ровно так, как и было нужно. Солнечный блик даже добавил ему определенную красоту. Однако не ту, которую она представляла, скрепляя детали композиции. Лора надеялась, что арт-объект поразит своим великолепием. Пол подошел из-за спины и руками обвил ее за талию. Он был настолько выше и шире ее, что рядом они выглядели почти комично. Если ей практически не удавалось набрать вес, то у ее супруга присутствовала противоположная проблема. Казалось, они как Джек Шпрот[1] и его жена, только наоборот. Он столько раз говорил: – Я с радостью поделюсь с тобой своими фунтами. – И постоянно повторял, что предложение в силе. Объятия Пола походили на обволакивающее облако любви. Если бы его ученики сейчас увидели своего директора, они бы с изумлением отметили его мягкость. – Довольна? – спросил он. – А как иначе? Ты давно к этому шла. – Я буду довольна, – пожала она плечами, – когда мы установим скульптуру, и я увижу, что все работает как надо. – Переживать не о чем, – уверенно заявил Пол. – Уменьшенная копия заработала, как и сгенерированная на компьютере. Твои расчеты верны. Что не так? Лора понимала, что в теории он прав. Она создала такой же арт-объект в миниатюре, и с ним проблем не возникло, однако они могли появиться у копии большего размера, не говоря уже о механизме движения инсталляции. Никогда не знаешь, чего ждать, пока проект не доведен до конца. Композиция должна быть безопасной и откалиброванной, чего легко добиться с малоразмерными версиями и куда сложнее – с габаритными. К ней впервые обратились с таким крупным заказом, больница платила за работу пятнадцать тысяч долларов. Это ее самый важный проект. Нужно было столько всего обдумать. И прежде всего – безопасность. Именно поэтому установить мобиль во внутреннем дворике больницы помогут ее же сотрудники. Прямо под объектом окажется сад, а над ним – круглый световой люк. Садовая зона будет доступна лишь персоналу, благодаря чему, даже если инсталляция упадет, она с большей долей вероятности никого не заденет. Однако одна лишь мысль о такой вероятности поселила в сердце Лоры страх, из-за чего она старалась убедиться, что подобного не случится. Ей не хотелось становиться художником, сотворившим смертельный объект искусства. Когда Полу предложили место в городе, который Лора в шутку называла глухоманью, она была рада бросить ненавистную должность специалиста по набору кадров и наконец стать художницей на полную ставку. Только в итоге все вышло не так, как ей представлялось. Постройка дома превратилась в волнующий проект, который одновременно затянулся и завершился слишком быстро. Ей нравилось обустраивать жилище и проектировать собственную студию, где можно будет оставить работу и не тащить ее домой. Она отвечала за этот бардак и принимала его как часть процесса.