При упоминании этого имени Андрей хмурится: - Мне не нравится, что ты ходишь к ней. Она… весьма интересная… мадам. - Во-первых, я занимаюсь с её дочерью, а во-вторых, тебе должно быть прекрасно известно, что мы иногда спешим сделать поспешные выводы, не зная всей истинны до конца. - Оу, это камень в мой огород. – очередной блин так и застыл в руке Андрея. - Нет. Просто я хочу сказать, что она не такая, как о ней говорят. По крайней мере, дома. И ещё, мне нужны деньги, а занятия с её дочерью хорошо оплачиваются. - А вот с этого момента поподробней, – я всё же оказалась на мужских коленях и под пронзительным, не допускающим возражений взглядом рассказала об афере мужа с родительским домом. Андрей внимательно слушал, успокаивающе поглаживая мои предплечья и изредка ругаясь сквозь зубы. - Дай мне его адрес! Я поеду и начищу ему морду. Вот увидишь, мгновенно отдаст деньги. - Я даже не сомневаюсь в твоих вымогательских способностях, - я таяла от прикосновения ловких пальцев, массажирующих спину. – Но уже всё позади. - Как позади? – удивился Андрей, убрав со спины руки. – Ведь ты выплачиваешь сейчас кредит за дом? Это нельзя так оставлять. Сумма не маленькая. Стоп! Ты сказала, что срок тогда был две недели. Сейчас август. Как так? Не вижу смысла тянуть кота за… шарики. Всё равно в скором времени узнал бы. Лучше от меня, чем от того самого Ярослава. - Дело в том, что … когда поджимали сроки, а у меня не было таких денег, и я не знала, к кому обратится… - Андрей даже слегка подался вперед, напряженно уставившись на меня, а я зажмурилась, приготовившись произнести следующую фразу: - Мне предложил их Ярослав. Удар по столу со всей дури только чудом не опрокинул подлетевший в воздухе кувшин с медом. Зато я подскочила, спрыгнув с колен, как ужаленная. С детства не люблю проявление агрессии. Пускай она и обоснована. Андрей встряхнул головой, разжимая согнутый кулак и успокоившись, притянул меня назад. Я опять примостила свою пятую точку, не решаясь поднять глаза. И так понятно, что увижу в них. - И… на каких условиях… он их дал? – голос был обманчиво спокойным. - Нет-нет! – о просьбе быть всегда рядом благоразумно промолчала. Это давно в прошлом. – Никаких условий не было. Он случайно стал свидетелем одной неприятной ситуации и узнал о залоге. На тот момент я смерилась с тем, что стану в буквальном смысле бомжом, но Ярослав неожиданно предложил помощь, и я согласилась, пообещав отдавать деньги частями по возможности. Подняла глаза и увидела, что Андрей смотрит в окно, покусывая нижнюю губу. - И-и-и? Сейчас ты ему отдаешь эти деньги? – поинтересовался он. - Деньги я вернула ему ещё на свадьбе, - удивленный взгляд, под прицелом которого начинаешь теряться. – Я пошла туда ради этого. Пришлось перезаложить дом, чтобы не быть должной после всего случившегося. Не могла же я возвращать их годами. Андрей некоторое время молчал. Потом, не отпуская меня, потянулся к сигаретам и прикурил, предварительно распахнув окно. Я бы и сама не прочь подымить. Слишком велико искушение в такие моменты. Колоссальным усилием воли сдержала сей вредный порыв. - Всё-таки между вами связь намного глубже, чем я думал вначале, - произнес, затянувшись. - Позволь узнать, откуда такие выводы? Только из-за того, что он помог с такой огромной суммой? - Не-а. Для Ярослава это пустяки. Тут дело в другом. Ты просто не знаешь его. И сейчас я всё больше убеждаюсь: если бы не беременность сестры, вы были бы вместе. - Андрей… зачем ты так? – попыталась встать, но свободная рука стальным обручем обвилась вокруг талии. – Ты ведь прекрасно знал, что будет не легко. - сейчас главное, сфокусировать внимание на себе, для этого приподняла пальцами его подбородок и заставила посмотреть в глаза. - Прошу, не ищи чувства там, где их нет. Андрей притянул поближе пепельницу и, прищурившись, заметил: - Хорошо… Так, с деньгами вопрос решим… - Даже не думай. Слышишь?! Поссоримся. Я буду заниматься репетиторством, подтягивать отстающих учеников, да хоть уборщицей устроюсь, но эту проблему решу сама. Я рассказала не для того, чтобы ты бросился помогать, а для того, чтобы между нами больше не было недосказанности. - Ух, какая свирепая, - сдаваясь, поднял руки Андрей. – Как скажешь. Но знай, долго в стороне стоять не буду. Дам тебе фору в полгода. Если не справишься – помогу и никаких возражений! Я возмутилась. Этого следовало ожидать. - Я как-то справлялась без тебя до этого? – проследила за неохотным кивком.- Вот. Дай мне возможность справляться и дальше. Не хочу быть зависимой в этом плане. А Андрей не обязан ввязываться в эту кабалу из-за расп**я Юрки только потому, что мы вместе. Пользуясь моментом, поднялась с колен и, подойдя к мойке, принялась мыть посуду, повернувшись спиной. Затылком чувствую его взгляд. Поговорили, называется. Между нами повисло напряжение, но, не смотря на всё, на душе стало легче. Ещё одно препятствие рассеялось в прах. Шум воды скрыл тихие шаги, зато тело тут же отозвалось мурашками по коже, уловив прикосновение к талии. Ягодицы сами прижались к паху, ощущая в нем нарастающую твердость. - Как представлю, что он прикасался к тебе, начинаю звереть, – произносит, зарывшись носом в волосы. - Ничего не могу с собой поделать. – руки прошлись по телу, застыв на груди и принялись ласкать через ткань футболки соски, пока те не затвердели. - Андрей… я твоя… полностью. И душой, и телом. Пойми… - Молчи! Я знаю, что ты скажешь. Потянулась к крану, перекрыв поток воды, а потом повернулась к нему лицом и увидела темные всполохи в изумрудных глазах. Бедра вдруг напряглись в жутком желании обвиться вокруг его торса, и уже сама потянулась к нему навстречу, скользя губами по мужскому лицу, целуя скулы, нос, длинные ресницы, лоб. Андрей хрипло рассмеялся и, склонив голову, впился в мои губы, схватив их, слегка кусая. Кровь бешеными толчками заскользила по венам, стоило только ощутить эти прикосновения. Он стал посасывать нижнюю губу, переплел свой язык с моим в таком скользяще-возбуждающем танце, что я едва не задохнулась впившись пальцами в обнаженные мускулистые плечи, прижимая к себе ещё сильнее. Одним рывком Андрей приподнял меня усаживая на стиральную машинку. Ноги тут же обвились вокруг его бедер. Он наклонился, целуя шею, а руки в это время сняли ставшую вдруг ненужной футболку. Я помогла. Во рту пересохло от его испепеляющего взгляда. Пришлось сглотнуть, когда он положил руку на мое бедро и большим пальцем скользнул под резинку трусиков. Живот завибрировал под этой лаской. Ощущение сладости и желания сосредоточились на кончике его пальцев, даря непередаваемый восторг. Всё это Андрей проделывал, глядя в глаза и упиваясь моим возбужденным состоянием при этом и сам балансируя на грани. Я подняла руку и погладила его грудь. Опустилась ниже, чувствуя подрагивание пресса, потом ещё ниже… Глаза Андрея затуманены страстью. Он наслаждается этим зрелищем, так же, как и я. Мне нравится пить с его губ тихий стон и замирать от осторожных толчков внутри, где всё пульсирует и готово взорваться в любую минуту, стоит только ускориться. И это происходит. Как только горячие ладони проскальзывают под ягодицы, слегка приподнимая и вынуждая принять его всего, целиком, я содрогнулась, жадно хватая ртом воздух. Андрей ненадолго притих, улавливая мои сокращения, и в несколько глубоких толчков достиг аналогичного состояния. В изнеможении опустила голову на его плечо. Как же громко стучит сердце. Почувствовала легкое прикосновение губ к виску. Не сдержалась и поцеловала яремную вену, мягко пульсирующую под губами. Андрей неспешно перебирает волосы, прядь за прядью и я от удовольствия прикрываю глаза. Ощущаю себя маленькой птицей, словившей порыв ветра и отдавшись на его милость. По телу разлилась приятная истома. … Со стоном возвращаюсь в реальность. Павловна, пропадавшая где-то полдня по делам, вернулась ближе к вечеру. За это время я успела приготовить ужин, доработать план занятий, созвониться с Верой и договорится на завтра о встрече. Андрей пока не звонил. Видимо, на работе завал. - Всё, Катюня, решено: завтра город увидит заметку о беспределе, охватившем наш переулок. – Павловна устало присела на стул и вытянула ноги. - Не думала, что у вас есть друзья среди журналистов? – я принялась расставлять тарелки с гречневой кашей и подливой. Павловна лукаво подмигнула: - В редакции «Свобода Слова» работает мой одноклассник. Была у нас в свое время и любовь. Но это до моего мужа. За царя Гороха, а то ещё подумаешь. – улыбнулась. Узнаю прежний настрой. - Кать, а каша то пересоленная! Ай-яй-яй. Влюбилась девка. Я схватила ложку и попробовала гречку. Солённая. Блин. Не скрою, мыслями в момент варки витала далеко. - Как так? Я же совсем чуть-чуть. – не впервой же готовлю и тут такое. - Что теперь делать? Павловна забавлялась с моего расстроенного лица. - Открывай холодильник, доставай суп. А подлива нормальная? – зачерпнула ложкой мясо и одобрительно кивнула. – Уже хорошо. Так что не вешай нос, всё в порядке. Пускай пересоленная пища будет самой большой проблемой в наших жизнях. *** - Интересно, из-за чего тебе позвала Ивановна? Не чаи же распивать. – Вера, как и я, подпирала стену напротив кабинета директрисы и ломала голову над неожиданным вызовом «на ковер» под конец рабочего дня. - Не знаю. Я в таком же недоумении. С утра виделись, всё было нормально. Казалось бы, ничего существенного, а предчувствие какое-то нехорошее. - Катерина Ивановна, заходите. – послушалось из глубины комнаты. Я скрестила пальцы, предварительно спрятав в карман брюк. Для самоуспокоения. Дурная привычка. - Вер, подождешь? - Угу. В отличие от коридоров, в кабинете царила прохлада от висевшего сбоку кондиционера. Меня сразу окатило холодом от такой смены температуры. Я старалась ничем не выдать внутреннего напряжения и со спокойным выражением лица присела на предложенный стул. Валентина Ивановна сложила руки в замок и уткнулась в них подбородком. - Помните, Катя, как при первой нашей встрече я спросила, не авантюристка ли вы случайно? Я улыбнулась, прекрасно помня этот момент. - Помню. Я ответила, что никогда за собой ничего подобного не замечала. Валентина Ивановна вздохнула и, поднявшись с места, пересела на стул рядом со мной. На меня сразу пахнуло сладким цветочным ароматом её духов: - Сегодня меня поставили весьма в неудобное положение… – пауза, от которой я нервно заерзала на стуле. – Одна весьма влиятельная особа «попросила», - на этом слове Ивановна сделала особое ударение, - отстранить вас… от преподавательской должности в нашей школе. И поверьте, ей противится я не в силах. Я оторопела. Чтобы осмыслить поступившую информацию нужно время. Как так? - Фамилия у этой особы, случайно не Савельева? – я совсем не была готова к такому повороту и озвучила в голос свою догадку. Кроме неё больше некому. И проблема теперь, по ходу, не в Ярославе, а в Андрее. Неужели этому не будет конца? Калашникова поджала губы, никак не подтверждая мое предположение, но и не опровергая. Сама невозмутимость. - Меня совсем не волнуют ваши контры, ни с Людмилой Васильевной, ни с кем бы то не было другим. Оказаться внутри них у меня нет желания, как и иметь проблемы с проверками. В этом году у нас аккредитация, сами понимаете, что это такое. - Понимаю… - настолько ушла в себя, что не заметила осторожное касание мягкой руки к своей прохладной коже. - Насколько я поняла, вам не будет покоя, куда бы не устроились, – продолжила она, выдержав паузу. Неужели я увидела искреннее сожаление? Слабо вериться. – У меня есть некоторые связи, но… увы, я не смогу ими воспользоваться. В этом городе, в этой сфере у вас нет будущего. К сожалению. Её пресонули и достаточно не плохо. Я сидела и переваривала услышанное. Чувствовала себя поломанным механизмом, которому в колесика встромили щепку. Только дергаюсь, а толку никакого. - Мы оформим уход по собственному желанию. Мне претит увольнять вас по надуманой причине. Вы отличный учитель. Жаль, что всё так сложилось.