— Мне казалось, она бежала с каким-то типом?.. — Я узнал об этом позже. Действительно, в деревне видели, как она уезжала с каким-то мужчиной… На машине с парижским номером. Это все, что я смог узнать. — И она больше не давала о себе знать? — Нет, никогда. Ни мне, ни своим родителям. Ее отец умер два года назад. После ее исчезновения он очень быстро сдал… Ее мать по-прежнему живет в Тораме. Я иногда навещаю ее. — Очень мило с вашей стороны! — Если ее дочь сбежала от меня, это не причина бросать ее на произвол судьбы! К тому же моя мать живет в Шато-Гарнье, неподалеку от Торама. Так что когда я навещаю ее, я заезжаю и к Мадлен… — А чем занималась Лора? — Она была проводником, как и я. Первый луч солнца явился озарить его рану своим слабым светом. — Началось! — прошептал Венсан. — Сейчас оно выведет нас из сумрака… Серван замерла, не в силах оторваться от грандиозного зрелища. Словно по волшебству, вершины, одна за другой, вырывались из мрака. Небо расчистилось, взор охватывал весь горный массив и проникал далеко за его пределы. От сказочной красоты у них захватило дух. Солнце поднималось быстро, словно брошенное чей-то гигантской рукой, пробуждая чередующиеся ежеминутно краски. Картина постоянно менялась, даже не приходилось вертеть головой. Последний раз Венсан встречал рассвет в горах вместе с Лорой. Сегодня утром рядом с ним Серван, и он мог бы быть счастлив. Повернувшись к ней и увидев, что она взволнована до слез, он обнял ее за плечи, чтобы еще теснее прижать к себе. — Мне действительно очень повезло, что я встретила тебя, — тихо произнесла она. Впервые она назвала его на «ты», и он мог бы быть счастлив. Но их чувства совпадали не во всем. Из-за досадной разницы тела их оставались чужими друг другу. Словно они никогда не встречались. В то время как мысли их пребывали в абсолютной гармонии. В то время, когда он мог бы быть счастлив… Солнце продолжило свой путь над горизонтом, взгляд Венсана терялся в бесконечности, а сам он думал о том, что жизнь всегда жестока. И до самой смерти будет причинять ему боль. * * * Серван уехала, и Венсан пошел сложить снаряжение в пристройку. Всего десять утра, весь день впереди. Ночью он почти не спал, но спать не хотелось. Внезапно оставшись без дела, он сел на крыльцо, где к нему немедленно присоединился Галилей. — Видишь, старик, твой хозяин по-прежнему грустит… Пес поднял на него печальные глаза. Казалось, он понимает человеческий язык. — Но я не позволю меня сломать! Вдалеке показалась машина. На миг Венсан решил, что это возвращается Серван. Чтобы сказать ему… Понимаешь, я снова влюбилась, Венсан… Но это оказался желтый почтовый фургончик, примчавшийся на полной скорости. Ничего романтичного. Овчарка с лаем бросилась ему навстречу; почтовый служащий стремительно выдал Венсану его конверты и умчался, — видимо, он куда-то опаздывал. Венсан бросил взгляд на корреспонденцию: письмо из Вануаза, от приятеля, также работавшего проводником, и анонимное послание с напечатанным на машинке его именем. Судя по штемпелю, его отправили из Торама. Он быстро вскрыл его и нашел три ксерокопированные страницы. На этот раз речь шла о решении мэра Кольмара выплатить солидную сумму в четырнадцать тысяч евро за осуществление геологической съемки. Когда он увидел, кому направлены эти деньги, у него перехватило дыхание. * * * Эрве Лавесьер вошел в кабинет брата: тот разговаривал по телефону. В ожидании, когда брат освободится, он подошел к окну и закурил. Андре говорил, как всегда, громко, и младший брат, улыбаясь, слушал. Тон явно повышался. Наконец мэр положил трубку и немедленно выплеснул свое раздражение: — Этот козел задолбал меня! — С кем ты разговаривал? — поинтересовался Эрве. — Да с этим бельгийским идиотом, купившим большое шале у въезда на перевал Дешан… Он уже черт знает сколько времени меня изводит, требует отремонтировать нижнюю дорогу, что ведет к его дому! Похоже, там есть выбоина, которая корежит его люксовую тачку! — И что ты ему ответил? — Что скоро ему заделают его дырку! Оба брата дружно рассмеялись, и Эрве, выбросив в окно окурок, сел напротив стола. — Ты хотел со мной поговорить? — спросил он. — Я узнал, что Лапаз интересуется продажей участков, — объяснил Андре. Эрве не смог скрыть волнения. На лбу пролегла глубокая морщина, губы поджались. — И что в точности тебе известно? — Только то, что он был у нотариуса и они смотрели документы… Белло предупредил меня. — Белло? Но разве он в курсе, что… — Нет… Он только знает, что эта сделка должна носить конфиденциальный характер. А так как я оказал ему услугу, он позвонил мне. Эрве заходил по просторному кабинету. Новость явно выбила его из колеи. — Надо бы избавиться от этой поганой собаки! — Тише, Эрве… Спокойствие… Пока он только вязнет в догадках. — Скорее всего, Пьер Кристиани оказался болтуном! — предположил Эрве. — Разумеется, — согласился Андре. — Ему следовало бы умереть раньше… — Однако, до того как сдохнуть, он вполне мог выбрать время открыть ему всю правду! — Кристиани знал не все, — спокойно напомнил мэр. — Он не знал главного! Не думаю, что Лапаз докопается до истины. Однако за ним надо понаблюдать. Я попросил Порталя глаз с него не спускать. — Порталя? Он так глуп, что тот засечет его в два счета! — Согласен, Порталь мало на что способен, но, думаю, с этим он справится. Да и потом, на кого еще я могу положиться? — А что будем делать, если Лапаз пойдет дальше? — Посмотрим. — Если нужно им заняться, можешь рассчитывать на меня! — уверенно произнес Эрве. — Ты пока не волнуйся… Эрве закурил еще одну сигарету. Его брат поспешил открыть окно; как у всех бывших курильщиков, у него появилась аллергия на запах табака. — Как дела у Людо? — спросил он. Людовик — старший сын Эрве. Почти ровесник Себастьяна, чуть-чуть моложе. Двоюродные братья долгое время были неразлучны. До тех пор, пока Людовик не уехал работать в Ментону. — Все хорошо… А Себ? — Позавчера жандармы доставили его домой пьяным вдрызг! — проворчал Андре. — Я устроил ему головомойку и сказал, что, если он еще раз такое выкинет, я продам его тачку! Маленький обалдуй…