Я хотела этого. Отчаянно. — Мы почти не знаем друг друга. — Это не меняет реальности, — она сжала мое плечо. — У тебя все будет хорошо, Нора… Тем не менее в эту ночь, пытаясь заснуть, не могла не думать о том, насколько уязвимой я сделала себя для мужчины, которого в действительности не знала. Рядом с ним, эти опасения исчезли, но позже, когда я осталась в одиночестве, размышляя об этом, они вернулись обратно. И все же... было не только опасение. Ощущалось и облегчение. Облегчение, которого я уже и не ожидала почувствовать. Я выплеснула всю пакость, что когда-либо совершала, и Эйдан не убежал. Он держал меня успокаивая; смотрел на меня, будто я не была ужасным человеком. Моя привязанность к нему усиливалась, как и привязанность к Сильвии. И это, я понимала, было невероятно опасно. Так же, как и моя привязанность к детям в больнице, некоторые из которых были там временно. Проведенное с ними время, в лучшем случае — акт доброты, в худшем — акт самобичевания. Но позволить себе влюбиться в Эйдана Леннокса, когда он сам уязвим, было мазохизмом. Он был мужчиной с огромной жизнью вне меня, и, как только Он придет в себя, перестанет чувствовать одиночество, то естественно, маленькая Нора О'Брайен из города Ниоткуда, штат Индиана, останется позади. Дверь в магазин открылась, и, будто его призвали мои мысли, вошел Эйдан. Мое сердце забилось быстрее, когда он закрыл за собой дверь и уставился на меня. И я знала, что мое самобичевание не закончилось. Я не могла убежать от него. Я этого не хотела. Труднообъяснимое притяжение между нами, потянуло меня к нему, а его ко мне. Мы встретились в середине магазина. Как только я появилась в пределах досягаемости, он положил руку на мою талию, привлекая еще ближе. Дыхание сбилось, когда наши глаза встретились, и мне потребовалось несколько секунд, чтобы найти возможность спросить: — Что ты здесь делаешь? — Я хотел тебя увидеть. Убедиться, что ты в порядке. Я положила руку на его ладонь, ту, которая лежала у меня на талии и кивнула. — Я в порядке. Он нахмурился, подняв свободную руку, чтобы погладить большим пальцем мою щеку, из-за чего у меня задрожали колени. — Я не мог заснуть прошлой ночью, беспокоясь о тебе. И я видела. Как бы ни старалась этого не замечать. Я видела, что он хотел меня... как и я хотела его. Я боролась с собой, думая, что он должен уйти, но хотела, чтобы он остался. Больше всего я не хотела причинять ему боль. Еще раз. Однако, возможно, дружба была ключом ко всему. Мы могли быть друзьями, не превращая отношения во что-то болезненное, когда все между нами неизбежно закончится. С дружбой я могла бы выжить. Мы оба могли. — Эйдан, я... — Ох, хорошо, что в магазине не пожар, — голос вошедшего босса сломал момент. Брови Эйдана сошлись, как будто он знал, что я боролась с собой, и та сторона, которую он считал проигрышной для себя, выигрывала у меня. — О, привет. Лиа остановилась рядом с нами, и я осторожно высвободилась из рук Эйдана. И нахмурилась, когда увидела, как Лия жадно смотрит на него. Мне стало жалко ее жениха. — Я босс Норы — Лиа, — она протянула руку, кокетливо улыбаясь. — Ты тот мужчина с шикарным голосом с прошлой недели? Эйдан бросил на меня хмурый взгляд. — Нет. Спасибо, Лия. — Это был Родди, — я посмотрела на Эйдана. — Лучший друг Джима. Прежде чем он успел отреагировать, Лиа рассмеялась. — Кто же знал, что ты прячешь всех таких роскошных мужчин, Нора, — она укоризненно потрясла указательным пальцем передо мной, как непослушному ребенку, а затем повернулась к Эйдану. — Я не услышала твоего имени. — Эйдан, — он коротко кивнул и отступил назад, его взгляд остановился на мне. — Это не конец, Пикси. Решительное выражение на его лице заставило застыть на месте, но в душе я продолжила бороться с собой и с тем, чего хотела. Потому что, клянусь богом, каждый раз, когда этот мужчина называл меня Пикси, я хотела показать ему, насколько могу быть озорной. ✽✽✽✽✽ Дом в Сайтхилл вернул меня в воспоминания о моих первых нескольких месяцах в Шотландии. Те дни казались такими давними, хотя в действительности прошло немного времени. Но теперь они чувствовались, словно принадлежат другому человеку. Энджи открыла дверь. Седина в ее темных волосах была закрашена, и теперь они прекрасно выглядели, макияж был безукоризнен, как и одежда. Она выглядела старшей версией Сеоны, и была все еще очень привлекательна. Однако в ее глазах поселилась печаль, которой не было, когда мы только познакомились. Она потеряла своего мужа, а затем и сына. Ее частички просто... исчезли. — Я так рада, что ты пришла, — Энджи обняла меня так крепко, будто боялась, что я исчезну, если она отпустит. — Я тоже. Вошла в дом, и на меня внезапно нахлынули воспоминания о Джиме. Он был повсюду. И это не потому, что у Энджи висели фотографии семьи почти на каждой стене. Я видела его на лестнице, как он, поймав меня наверху, притворился, что кусает мою шею как вампир после свадьбы в глупом фильме ужасов, заставляя смеяться в испуганном восторге. Я видела его в конце коридора, обнимающим маму, потому что ей было грустно, что мы переезжаем. Как обещал, что будет приезжать к ней, и она может приходить к нам, когда захочет. — Я больше не слышу его голос, — прошептала я. Энджи обняла меня за плечи и притянула к себе, чтобы поцеловать в лоб. — Все хорошо, дорогая. Но это не было хорошо. Открывшись Эйдану, снова разбудив свои эмоции, я не была в порядке. — Вот ты где, — Сеона вышла из кухни. — Родди собирается съесть курицу в одиночку, если ты не войдешь сюда. Энджи еще раз меня сжала, и я натянуто улыбнулась. — Пусть только попробует. Сеона подошла ко мне и тут же обняла. — Он такой придурок. Мне нужна поддержка. — Он «придурок» насчет чего? — Ее последнего мальчишки-игрушки, — ответил Родди, когда мы вошли на кухню. — Он не мальчик-игрушка, радарные уши, — Сеона указала маме, чтобы она села, и сама начала расставлять нам стаканы. Стол уже был накрыт, жареная воскресная курица и все сопутствующее к ней. — И не вздумай сказать еще хоть одно слово о нем перед мамой. — Я думаю, что Энджи имеет право знать, что ты безответственно встречаешься с мужчиной наполовину младше тебя. Я усмехнулась его поддразниванию, немного расслабившись — перепалка Сеоны и Родди прекрасно отвлекала меня от трудностей. — Если бы он был младше меня в два раза… — она со стуком поставила бокал пива перед ним и продолжила: — было бы незаконно. — Эй, никто и не осуждает. Сеона шлепнула его по голове, а он бросил мне довольную улыбку. Я засмеялась. — Ты сама его провоцируешь. Сеона нахмурилась и поставила стакан воды передо мной, а потом села рядом с мамой.