— Папа пока в завязках. — То-то охрана на ушах стояла! Парнишку-курьера скрутили на улице, приволокли сюда для допроса, точно преступника. Такая возня была… пришлось объяснить парням, что утренние визиты с цветами у нас норма. Курьеру принесли извинения, он от испуга и слова сказать не мог. Я взялась за блинчики и кофе: — Вовремя я ушла. — Как сказать, побила бы букетом охранников. — И то верно. — Ладно, — посерьезнел Ромка, поднимаясь. — Вы завтракайте, а я дальше поехал, — он вытащил из кармана ключи от машины и положил их рядом со мной: — Катайся сегодня на моей, я же знаю, ты ненавидишь такси. Будут новости — сразу звони, и вообще… звони почаще. Охрана охраной, а седеть мне еще рано! — с этими словами он поцеловал меня и отбыл. Следом за Ромкой ушла и Рыжая: настал ее черед приглядывать за Березиным. Хорошо, когда все при деле. Пора бы и мне заняться насущными проблемами. Взяв Ромкину тачку, я первым делом разжилась новым телефоном и восстановила номер. Странно, что Ромка не сделал это за меня: обычно моими проблемами со связью занимался именно он. Стареет, надо полагать. Следующим шагом стал звонок Славику. Тот сгорал от желания меня видеть, в этом мы совпадали. Я пообещала заехать к нему на работу и вскоре парковалась возле унылого пятиэтажного здания. Как ни странно, его недавно отреставрировали, но, как это часто бывает, стало только хуже. Историческую постройку испортили криворукостью и дурновкусием, при взгляде на здание так и хотелось завыть от тоски. Неудивительно, что Славик всегда мрачнее тучи ходит. Пройдя по обшарпанному коридору и каким-то чудом не впав в депрессию (внутри тоже был ремонт), я достигла-таки нужного кабинета. Стучать не стала, дверь и так была наполовину открыта. Увидев меня, Славик поморщился и помрачнел еще больше, будто это я пятерых за пару недель прирезала. Скорее всего, его беспокоили не все убитый, а я одна конкретная, самая проблемная. Жена мэра. Я скромно улыбнулась и устроилась на неудобном стуле. — Дела плохи, да? — Плохи — это совсем не то слово, Сентябрина! — тут же завелся Славик. — Это где такое видано, чтобы жену мэра прямо дома прирезали?! При живой охране! Да еще и при свидетелях! Странно, что они томились на первом этаже, а не присутствовали лично, вот было бы шоу… но это еще пустяки по сравнению с тем, как сейчас все усложнится! — парень поднял руку, а потом тяжело обрушил ее на стол, как будто хотел отмахнуться от мэра с его женой, но даже на это сил у бедняги не хватило. — И как же? — Как, как… ты уже слышала про версию с ограблением? Наверняка же слышала и успела как следует проржаться с этой чуши. Но не поверишь: как раз этой версией мы сейчас старательно и занимаемся, даже СМИ подключили. Тьфу, ты! А про серию нам настоятельно советовали не распространяться, чтобы не вводить граждан в заблуждение и не затевать панику на ровном месте, в области и так обстановка неспокойная, как всегда бывает перед выборами. — А у нас уже пять трупов. — Пять известных трупов, — горестно поправил Славик. — А на деле — может и десять. Или двадцать. И знаешь, что самое смешное? Вчера мы получили коллективный втык от начальства за то, что не связали четыре убийства. Идиоты, мол, куда смотрели, как допустили. Лишить премии! — А теперь — идиоты, потому что связали? — хмыкнула я. — А теперь идиоты, потому что не способны отыскать грабителя. — Что-то я совсем запуталась. — Не бери в голову. — Хорошо, — обрадовалась я. Не знаю, что там себе надумал Славик, но явилась я не для того, чтобы его жалобы выслушивать, у меня своя цель. А именно — телефон покойной секретарши. Если она фотографировала Макара вне рабочего место, это ведь неспроста? У девушки была цель, может, снимки получились интересными. Или это тупик, но проверить все равно стоит. Не забывая о скромности, я поведала Славику о своей просьбе. — В ближайшие пару дней телефон достать не смогу, извини. Жаль. — Время терпит, — сникла я. — Но раз ты готов помочь мне, я готова сделать шаг навстречу. Как я поняла из твоего нытья, у тебя связаны руки, лишние телодвижения опасны из-за СМИ, еще эта версия с ограблением… думаю, я смогу сделать так, чтобы настроение прессы изменилось, и ответственность тоже возьму на себя. Будет скандал, головы полетят с плеч, зато мэр больше не станет прикрываться чепухой и неведомым грабителем. Хотя я могу пойти дальше и поспособствовать устранению вашего начальства, раз уж оно такое неприятное. — Давай только без крайностей, Сентябрина. — Я имела ввиду отставку. — А что, ты сможешь? — теперь он заинтересовался. — Конечно. — Отлично, буду знать на будущее. А пока лучше ничего не делай. Хотя от версии с ограблением я бы с удовольствием избавился… есть другой способ? Не включающий в себя скандал и летящие с плеч головы? — Способ есть, но с головами будет лучше! — заверила я. — Можешь не волноваться: в городе уже все слышали о моем интересе к маньяку, с мэром я в плохих отношениях, ему сразу станет понятно, откуда ветер дует. Славик промолчал, судя по всему, моя помощь виделась ему сделкой с дьяволом. Но он ведь и не возражал? А значит, благодарен принять мое подношение, просто признаться в этом пока стесняется, мы со Славой не так уж и часто контактировали, чтобы друг друга понять. Но ничего, в будущем это изменится. Я хлопнула в ладоши: — Значит, решено! Завтра утром все будут в курсе, что у нас орудует маньяк, а люди у власти об этом молчат в тряпочку. Особенно мэр. Он заслужил гнева толпы! «Мэр прикрывает маньяка с мачете. Найдено пять жертв. Заговор?», — процитировала я потенциальный заголовок. — Можно узнать, чем тебе мужик насолил? — Что за глупый вопрос?! — возмутилась я. — Ты вообще видел это низкорослое лысеющее создание? Позор нашему городу, неужели не могли подобрать кого-то более эстетичного? Хмм… и я только сейчас поняла, что в будущем все может измениться, будет у нас вместо мэра король красоты, слышала я один интересный инсайд на эту тему… — Понятно, — кивнул приятель. — Это не мое дело. Так и знала, что наша дружба станет только крепче. Славик сменил тему: — Тебя интересуют прошлые два убийства? По Трошиной пока новостей мало, даже отчета о вскрытии еще нет, а вот о мужчинах за две и три недели соответственно нарыли предостаточно. Если хочешь — можешь ознакомиться, я пока на обед сбегаю, с утра ничего не жрал. И даже не пил, нет времени чай заварить. — Достать копии дел для меня не проблема. Но, если болтовня о трупах не испортит тебе аппетит, то я с удовольствием присоединюсь к тебе и послушаю твои соображения. Разумеется, за обед плачу я, — выдвинула я решающий аргумент. У Славы не оставалось выбора, кроме как согласиться. Мы вместе покинули унылое серое здание, по дороге Славик кому-то позвонил. Как оказалось через пять минут, вызывал он Вовку, с которым я уже успела свести знакомство неподалеку от трупа. Вовкиной компании я обрадовалась, настроение живо пошло на взлет и мужчин я повезла в любимый ресторан неподалеку от центральной городской площади, решив их побаловать. Славик всю дорогу шел мрачнее тучи и переживал, что его заподозрят во взяточничестве, Вовка подтрунивал над другом и нравился мне все больше, юмор в людях я всегда ценила. Но Славку успокоила: никто нас в этом ресторане даже не увидит. На входе нас встретила девушка с приклеенной на лицо улыбкой. Немного волнуясь, проводила в зал, по дороге все время оглядывалась на моих спутников. Думаю, ее смутил их внешний вид и неуместность присутствия в ресторане, что разозлило: уж точно не ей судить, кому по ресторанам шататься. Я схватила под руки своих мужчин и заулыбалась: — Мои будущие мужья. Взглядов стало еще больше. Нас усадили за столик, который считался моим: мы с Ромкой частенько здесь ужинали раньше, но в последнее время друг ударился в кулинарию, утверждая, что от ресторанной еды у него несварение. Еще Рыжая со своими блинами корни пустила на моей кухне… в общем, пора подыскивать другую компанию. Славику ресторан сразу не понравился, он нервно озирался по сторонам и постарался сесть подальше от меня. Вовка же от души веселился и разглядывал меня во все глаза. Заказ я сделала сама, боясь, что мои спутники рухнут в обморок при виде местных цен. Пока мы развлекались, в зале появилась и моя охрана, взволновав всех еще больше своими черными костюмами, одинаковыми лицами и почему-то затемненными очками. Принесли обед, тема за столом ожидаемо зашла об убийствах. За тем и собрались, как говорится. Вовка вновь рассуждал о странности ножа и сетовал на недоработку с первыми жертвами. Мол, надо же, никто их не связал! А ведь могли, рассеченное лицо — признак серии. Способность обсуждать такие вещи и чинно жевать блюдо высокой кухни вызвала умиление. Славик свою лепту тоже внес и подробно рассказал о первых двух жертвах и о несчастном обвиненном, который несчастным вовсе не был и лучше бы дальше сидел. А теперь ведь выйдет! За обеденный час я успела набраться самых мелких подробностей, но реальных зацепок у следствия на данный момент не имелось. Ни тебе отпечатков, ни следов, ни фотографии предполагаемого убийцы. Левша с ножом, рост выше среднего. Негусто как-то. Даже мотив виделся с трудом, одни маньяческие бредни. Подбросив «супругов» на работу, я занялась благородным делом, а именно, решила донести до общественности правду. Поначалу я замахнулась на все СМИ нашего города, но обороты сбавила и ограничилась двумя крупными газетами и одной телепередачей. К вечеру все будет, в крайнем случае — завтра с утра. Только я собралась заняться нудной частью и перелопатить добытую полицией информацию, как зазвонил телефон. Номер оказался незнакомым, но я все равно ответила и об этом не пожалела. — Сентябрина, здравствуй. Это Нестеренко тебя беспокоит. — Виктор Борисович! — обрадовалась я прокурору. — У вас есть для меня новости? — Кое-что есть, — не стал он спорить. — У нас еще один труп объявился: охранник, что должен был заступать в ночную смену как раз в момент убийства Токарева. Парня убили в его квартире за два дня до того, как пробраться в тюрьму. Думаю, убийца использовал его форму и пропуск. Обнаружился он только сегодня: сначала было не до него, а потом, когда начались разбирательства… нашли. — Лицо парню тоже подпортили, как я понимаю? — Да. Но звоню не поэтому: после его убийства записи с камер, те, что остались, изучили особенно тщательно и нам повезло: подозреваемого засекли на входе, всего на полсекунды, но все же… — Я думала, записи не сохранилось. — Внутренних — ни одной, — подтвердил Нестеренко. — И что там с полусекундным видео? — Это мужчина, рост — выше среднего, комплекция средняя. Либо блондин, либо крашеный. Черты лица разглядеть невозможно, но я если хочешь, могу переслать тебе кадры. — Было бы здорово. Спасибо. — Не за что, ты сама знаешь. Будут еще новости — позвоню, — и он отключился. И правильно, нечего часами на телефоне висеть. Итак, у нас есть частичное описание. Блондин средней комплекции. Одно хорошо: этот тип один раз прокололся, скоро у меня будут скрины с видеозаписи. Изучу их, а ну как увижу что-нибудь, другим недоступное. Блондина узнаю, к примеру. Ладно, вряд ли это был Макар, но убедиться в этом лично будет не лишним. До дома я добралась в рекордные сроки, уверена, охране пришлось попотеть. Но ребята молодцы, во двор мы въезжали практически вместе. На всякий случай я запомнила: за мной катаются два черных джипа. Я поднялась наверх и закрылась в кабинете, мне предстояло нудное вникание в информацию. На первую жертву — адвоката — я потратила около получаса, этого хватило, чтобы понять: мутнее типа не придумаешь. На него скопилось столько информации, что впору издавать целую книгу. Зло отбросив его файл в сторону, я открыла следующий и едва не свалилась с дивана: с фотографии второго убиенного Сергеева Виталия Дмитриевича на меня смотрело хорошо знакомое лицо. Тонкие губы, заметные залысины, физиономия боксера… тот самый Виталик, который связывал Вишневского с местным криминальным миром. С Виталиком я общалась когда-то давно, и вот он уже покойник. И его связь с Андреем найдена. Голова неумолимо разболелась. Дальше мое времяпрепровождение в кабинете потекло вяло: сосредоточиться на чтении не получалось, мысли постоянно витали вокруг одного и того же. Изучать подробности убийства жены мэра я начинала трижды, и все три раза прочитанное улетучивалось из головы. Следует побеседовать с прислугой Трошиных. Возможно, тетки могли что-то заметить, в одном доме все же находились.