— Болван! Только сейчас ещё кое-что вспомнил. Наёмник упомянул, что тот житель Сардуора сказал барону-нанимателю загадочную фразу. Нечто вроде: «Наместник очень недоволен грасс Беором и ему следует показать его место»… Мархуз и тысяча демонов, как-то смутно это всё помнится! Даже удивительно. — Наместник… Наместник… Слушай, Тёрн, а не о правителе ли Земли Наместника шла речь?! — мигом заинтересовался К’ирсан. — Знаешь, точно не скажу… — Да ладно, и так всё ясно. Похоже, у барона Орианга общее дело с Парсаном Вторым. Молодчики Парсана добывают интересные диковины в Запретных землях, а потом они расходятся по миру через посредников. Деньги здесь просто запредельные, но, видимо, грасс Беор решил перетянуть одеяло на себя или же у него просто возникли проблемы с возвратом долга… — уверенно принялся обрисовывать ситуацию К’ирсан. — Впрочем, в любом случае этот конфликт ничего хорошего нам лично не сулит. Первыми сардуорский князёк прислал убийц, а как с ними не вышло, так он затеял игру с недоброжелателями Беора… Ай, как нехорошо! Интересно, Нолд знает, что мерзкий извращенец Парсан выжил? Сержант изумлённо уставился на друга. — Ты что, настолько хорошо знаешь какого-то правителя с другого материка?! В ответ К’ирсан лишь поморщился и неопределённо бросил: — Приходилось сталкиваться несколько лет назад… Не самые приятные воспоминания, хотя бывали у меня встречи и похуже. Тёрн подождал продолжения, но командир молчал, о чём-то задумавшись. Натура сержанта не терпела неопределённости, и он тут же потребовал: — Ну а нам-то что теперь делать?! И так кругом одни неприятности, а теперь на шею ещё и проблемы нанимателя повесим. Может быть, мы слишком засиделись в Союзе городов, и стоит поискать местечко поспокойней? Вопрос друга заставил К’ирсана нахмуриться. Он неодобрительно покосился на Тёрна и твёрдо сказал: — Рано. Вся эта возня вокруг барона Орианга пока ещё не настолько опасна, как ты думаешь. Будем держать ухо востро, а как запахнет кровью, так и уйти можно будет. — Знаешь, я очень рад, что ты не стал забивать себе голову всей этой чушью о долге и обязательствах. Ты вполне мог вообразить себя чем-то обязанным этому хитрому прощелыге! — с облегчением выдохнул Согнар, подмигнув завозившемуся на коленях у хозяина Прыгуну. — История с Его Величеством королём Гелидом тебя всё же научила правильно смотреть на жизнь. Кайфат ответил неожиданно спокойно, даже не подумав одёрнуть товарища. — Вряд ли я забуду о перечисленной тобой «чуши», но случай с грасс Беором несколько иной. Это я могу предъявить счёт барону. Он так увлёкся своими играми, что решил использовать нас втёмную, рискуя нашими жизнями. — К’ирсан усмехнулся и тихо добавил: — Ты прав, служба у короля многому научила, но я не уверен, что эта наука мне нравится! В разговоре повисла неловкая пауза, и Тёрн принялся молча проклинать свой длинный язык. Последнее время настроение командира балансировало между отвратительным и ужасным, а потому не стоило устраивать не слишком приятные беседы на тему морали и чести. Для кого-то эти понятия пустой звук, закорючки на бумаге, а для кого-то это нечто серьёзное, затрагивающее представление о мире вокруг. Неимоверно тяжело, когда твоя душа оказывается не в ладах с реальной жизнью. Резкий стук в дверь нарушил молчание. К’ирсан недовольно поморщился, но всё же поднялся и пошёл открывать. Он мог приказать это сделать Гхолу, затаившемуся на своём месте, или даже Тёрну, но тогда неизвестного пришлось бы впускать внутрь зала, а этого капитан не хотел. Слишком много здесь его опасных творений, и чужой легко может что-то ненароком испортить. Снаружи обнаружился запыхавшийся мальчишка-слуга, который протараторил: — Господин капитан! Грасс Беор приказал передать вам, что гонец к гномам Орлиной гряды отправляется завтра с утра, а вы ещё не передали список заказов! Слова посыльного заставили К’ирсана от души выругаться. За своими магическими опытами и этим мархузовым разговором он совсем забыл об обещании барону. — Конечно, сейчас дам, — успокоил мальчика капитан и крикнул гоблину: — Гхол, принеси с рабочего стола свиток, он там с краю лежит! Ожидая, пока зеленокожий карлик выполнит поручение, Кайфат с усмешкой наблюдал, как ребёнок, поблёскивая глазёнками и аж пританцовывая от нетерпения, старается хоть одним глазком заглянуть внутрь залы. Дети любопытны, и возможность прикоснуться к жизни жутковатого, а потому вдвойне притягательного, капитана для них интересней любой игры. — Вот, хозяин! — подошёл ург и подал К’ирсану исписанный свиток. — Отлично, — кивком поблагодарив гоблина, сказал Кайфат и повернулся к посыльному. — Передай это барону и скажи, что капитан К’ирсан Кайфат извиняется за беспокойство. Как только слуга убежал, беглый командир Львов закрыл дверь и вернулся в зал, застав там не слишком приятную картину. — Ты что творишь, идиот?! — подскочив к Тёрну, зарычал К’ирсан и вырвал из его рук лист плотной бумаги, испещрённый замысловатыми рисунками и таинственными знаками. — Последние мозги растерял?! Сержант сидел на лавке, неестественно выпрямившись, уставившись перед собой остановившимся взором. Кайфату пришлось дать другу щедрую оплеуху, от которой тот скатился на пол. — А?! Ты что, командир?! — ошалело закричал сержант, но тут же осёкся, заметив в руке К’ирсана листок бумаги. — Э-э, понимаешь, мне вдруг стало любопытно, и я… — …и ты не нашёл ничего более умного, чем взять со стола черновик, так?! — процедил побледневший от бешенства капитан. — Это только наброски заклинания, без Астральной проекции и прочих магических сложностей… Такого бы бумага просто не выдержала, но и эти закорючки далеко не просты. Да не успей я вовремя, твой разум мог забрести в такие дебри… Тёрн не пытался возражать, лишь очумело тряс головой. Похоже, этот случай отбил у него всякое желание копаться в записях друга. — А что это за ерунда-то была? — спросил у Кайфата сержант, когда тот немного успокоился. — Да так, попалась мне однажды каменная табличка с надписью, вот я её теперь и изучаю… — всё ещё раздражённо выдавил К’ирсан. — Разбил на части, теперь кручу их и так, и эдак. И каждый раз открываю всё новые и новые смыслы… Древние умели думать многопланово, создавали разноуровневые заклинания, и даже эта, более поздняя копия, несущая в себе ошибки, по-прежнему является проводником изрядной мощи. Ничего, я уже нащупал тропку к её тайнам, да и знаю уже, где здесь неточности… Попробуем исправить! Отвечая на вопрос Тёрна, Кайфат увлёкся и рассказывал с воодушевлением, без гневливых ноток в голосе. — Недавно хозяин пытался вызвать к жизни колдовство, запертое в одной из частей этой надписи, так от него словно рябь какая-то пошла и в глазах зелёный огонь зажёгся… — неожиданно пожаловался Согнару Гхол. — И что твой хозяин? — хрипло спросил сержант, не отрывая взгляда от лица помрачневшего К’ирсана. — Он тут же прекратил, а потом ещё до вечера слабый был, как ребёнок! — торопливо рассказывал гоблин, шаг за шагом отодвигаясь от скорого на расправу хозяина. — Не все ошибки исправил, вот заклинание все силы едва и не выпило, — нехотя пояснил слова урга К’ирсан. — Надо ещё подумать… Но я всё равно разберусь с этой волшбой, всё равно! Это нечто иное, совсем другой уровень магии. Я раньше и не видел такого! Кайфат сжал кулаки и слепо уставился перед собой. Впрочем, маг быстро взял себя в руки. — Через седмицу поедем к гномам — забирать баронский заказ. Я там набросал кое-какие чертежи, да и грасс Беор руку приложил… Гонец выезжает утром, но барон утверждает, что подгорным жителям хватит семи дней, — проведя рукой по изуродованной шрамами щеке, сообщил К’ирсан. — Завтра начнёшь обучать два десятка. Я не хочу, чтобы мы оказались не готовы к очередному нападению. Вот такие разговоры Тёрну были близки и понятны, а вся эта возня с магией его по-настоящему пугала. Колдовство следует оставить командиру, он же подсобит в остальном. С чародейством вон пусть гоблин помогает, сержант же к таким делам больше и на шаг не приблизится. Глава 12 Дворец короля Зелода мало пострадал за время войны, гораздо больший урон древним стенам нанёс сам мятежный герцог Орвус, поселившийся в родовом гнезде Рансов. Впрочем, за прошедшие сезоны стёрлись последние следы короткого царствования узурпатора. Блеск и красота внутренней отделки многочисленных залов вновь кружили голову, и здесь приумножая славу короля-победителя. Истинная жемчужина Равеста, дворец государя пробуждал восхищение и благоговение в сердцах одних и… алчность и жестокость в сердцах других. Если Его Величество правил, то его двор кипел от тайных страстей и подковёрных интриг. У подножия трона мало места и на всех его не хватит, а потому в схватке за благосклонность Гелида Ранса все средства хороши… Лакриста Регнар шла по длинным дворцовым коридорам с уверенностью полновластной хозяйки. Лакеи предупредительно раскрывали перед ней двери, а встречающиеся дамы и кавалеры с готовностью приветствовали фаворитку короля. — Граф Люсьен вчера уговорил-таки эту простушку Маризу посмотреть оранжерею в его городской резиденции. И сегодня весь двор обсуждает цвет её нижнего белья, — доверительно сообщила Лакристе её подруга баронесса Мальган, если, конечно, так можно назвать придворную даму, которая сегодня демонстрирует любовь и обожание, а завтра, стоит только проявить слабость, первая плюнет в лицо. Впрочем, таковы дворцовые нравы. — Этот граф пьяница, бабник и пошляк! А Мариза обыкновенная дура! — резко сказала Настя, на ходу поправляя волосы и думая о своём. Гелид спешил сегодня на Совет и не слишком-то вежливо с ней попрощался. Теперь ей приходится гадать о причине раздражительности короля. Неужели она ему надоела, и он решил сменить фаворитку?! Баронесса заливисто рассмеялась, спрятавшись за веером. — Зато какой он любовник… — протянула Мальган и причмокнула пухлыми губами. Лин Регнар неприязненно на неё покосилась, но ничего не сказала. Лично ей Люсьен казался омерзительным слизняком, прожигающим жизнь в плотских утехах, забыв о достоинстве мужчины. — Ой, дорогая, а ты слышала, молодая вдова барона Кенара позавчера напросилась на аудиенцию к Его Величеству и почти сорок минут не выходила из его кабинета! — мило улыбаясь, с ноткой скуки в голосе, сказала грасс Мальган. — А вчера эта дикая штучка сменила причёску и покрасила волосы. И некоторые завистники взялись утверждать, будто цвет она подобрала, похожий на твой. Вот ведь дрянь, а?! Внутри Лакристы вскипела буря и холодную отстранённость на лице ей удалось сохранить лишь чудом. Впрочем, от взгляда опытной интриганки Мальган сложно укрыть подлинные чувства. Покосившись на подругу, лин Регнар со злостью заметила мелькнувшую у той на губах усмешку. — Слушай, ты не подождёшь меня вон у той колонны? — внезапно попросила Настя, немного нервно обмахиваясь веером. — Я вдруг вспомнила, что мне обязательно надо зайти кое к кому в гости, а про подарок забыла. Подожди меня, ладно? Не дожидаясь ответа, подобрав платье, Лакриста заспешила к вытянувшемуся у створок лакею. Немного поговорив со слугой и быстро сунув ему за отворот рукава монету, фаворитка вернулась к подруге. — Слуга сейчас всё принесёт. Надо просто немного подождать! — натянуто улыбнулась лин Регнар и встала рядом с баронессой, которую аж лихорадило от любопытства. Уклоняясь от вопросов, бывшая супруга посла Нолда сделала вид, что рассматривает мозаику на стене. — Д-дамы, позвольте вам выразить моё почтение, — тихий мужской, немного заикающийся голос заставил Лакристу вздрогнуть. Она стремительно обернулась, шурша платьем, и увидела неброско одетого юношу с дворянским перстнем на пальце. — О, да это никак сам лин Цумрек удостоил нас встречей. — Как всегда, грасс Мальган была в курсе всех сплетен, а допущенных ко двору аристократов знала в лицо. Следом за ней и Настя вспомнила о появившемся во дворце ещё в начале зимы стеснительном юноше. Пожалуй, единственным его достоинством была неудержимая тяга к поэзии. Желая слыть просвещённым государём, Гелид приблизил к себе молодое дарование, но до громкой славы тому пока ещё было далеко. — Как ваше творчество, молодой человек? — с холодком в голосе поинтересовалась лин Регнар. — Что-то вы последние дни не радовали нас своими виршами. Слова Насти отдавали неприкрытым презрением, и Мальган с интересом уставилась на поэта, ожидая его реакции. — Госпожа Лакриста, я нахожусь в смятении, и небесные покровители рифм отвернулись от меня… — печально пролепетал юноша, не отрывая взгляда от лица фаворитки короля. Он словно бы не замечал унизительных для него интонаций в голосе женщины. — Вы… Ваш образ… — Что?! — Лакриста демонстративно выгнула бровь дугой, а на губах у неё заиграла усмешка. Юный поэт всё же смог справиться с волнением и торопливо заговорил: — Ваш образ затмил для меня все вокруг: день и ночь, жизнь и смерть… И оставил место лишь для любви и надежды. Лин Цумрек побледнел, и лишь на щеках горел болезненный румянец. Губы юноши едва заметно подрагивали, а глаза требовательно ждали ответа… Первой опять расхохоталась баронесса Мальган. Она прислонилась к колонне и начала заливисто смеяться, напрочь забыв обо всех писаных и неписаных канонах поведения знатной дамы. Следом с издёвкой улыбнулась и Лакриста, с подчёркнутым пренебрежением окинув взглядом влюблённого поэта. — Я знаю, мои слова звучат как-то неправильно, не так… Язык отказывает мне, когда вижу вас, говорю с вами, но поверьте моему сердцу! — с пылкостью впервые отдавшегося волнам любви юнца зашептал поэт. — Вот, возьмите… Это поэма, над которой я работал всю последнюю седмицу! Она посвящена вам, моя госпожа. Обезумевшим взором Цумрек посмотрел на хохочущую баронессу, выхватил из-за отворота камзола свиток, перевязанный золотой лентой, и, упав на одно колено, протянул своё творение лин Регнар. Настя осторожно приняла дар влюблённого поэта и, немного помолчав, резко сказала: — Юноша, советую вам сейчас же найти служаночку посговорчивей и общими с ней усилиями разогнать царящую в вашей голове чушь!.. Всякий должен знать отведённое ему место и не пытаться прыгнуть выше себя. Ну, а если вы всё ещё меня не понимаете, то просто посмотрите в любое зеркало. Кто вы такой, чтобы желать возлюбленную самого короля?!