Он один. Влажные клубы тумана тянут к нему свои цепкие пальцы, скользят под одеждой, заставляя дрожать от холода. Везде лишь темнота, неразбериха, хаос. В нем. Вокруг него. Спотыкаясь, он бродит по незнакомым улицам, не имеющим ничего общего с привычной жизнью. Сколько бы путешествий он ни совершил… это место не похоже ни на что. Оно странное, и эта странность потрясает его до глубины души, разжигая страх, тлеющий в нем с тех самых пор, как он здесь оказался. Да, он всегда был любопытен, гораздо любопытнее своих сверстников, но на этот раз, столкнувшись с чем-то незнакомым, испытывает только страх – ничего общего с жаждой знаний. Он ускоряет шаг, почти бежит, чтобы найти дорогу, которая выведет его на знакомые тропы. Домой. Во Флоренцию или в Милан, хотя бы в Рим. Да, в Рим. Тянет обратно, к фиолетово-голубым глазам – к последнему воспоминанию, когда чужая рука сдавила его горло, и она отправила его сюда в попытке спасти. Ее взгляд, устремленный на него, был тверд и полон решимости. Он до сих пор чувствует эту ладонь на шее, безжалостно крадущую его воздух. «Верни меня, – едва слышно зовет он ее. – Верни меня!» Я открываю глаза, жадно глотая ртом воздух, все еще задыхаясь от фантомного ощущения железной хватки чужих пальцев на шее. Мое сердце заходится, и требуется мгновение, прежде чем я понимаю, что проснулась и это был сон. Всего лишь сон… И все же такой реалистичный, словно этим человеком была я сама. Нет, не этим человеком, тут же понимаю я, а Леонардо да Винчи, потерявшимся в чужом времени. И умоляющим вернуть меня обратно. От чувства вины у меня щемит сердце. Не думаю, что вдруг получила способность проникать в сознание других людей через сны, погружаться в их переживания. И все же впечатления от сна кажутся слишком реальными, чтобы я могла просто так их стряхнуть. Кто знает, в какой ситуации сейчас находится Леонардо, возможно, он действительно напуган, как только что была я, так же отчаянно ищет способ вернуться домой, пока я тут хожу по званым вечерам и жалуюсь на свое искушенное сердце. Я выпрямляюсь и моргаю, привыкая к свету, постепенно отрываясь от пугающих образов своего сна. «Держись, Леонардо!» – шепчу я в тишину своей комнаты, отчаянно надеясь, что он в порядке, куда бы я его ни отправила. Как только служанка, которая каждое утро появляется в моей спальне с кувшином горячей воды и завтраком, помогает мне одеться и покидает комнату, я отправляюсь на поиски Анджело. Я уже привыкла к тому, что одна не в состоянии надеть одежду этого времени, но тем не менее меня все еще как женщину раздражает, что мода диктует, что носить, даже если это не всегда удобно. По крайней мере, необходимость помощи с одеждой кажется мне всего лишь еще одними оковами в жизни девушки этого времени: в одиночку я не могу даже зашнуровать себе рукава на лифе! Все еще раздраженная, я вкладываю в свой шаг слишком много энергии, топая по коридорам, как разъяренный слон. Я понятия не имею, где искать Анджело, но клянусь, если он сейчас же не найдется, я возьму дело в свои руки и сама пойду расспрашивать служанок. Однако все выходит иначе, потому что Анджело встречается мне в галерее пиано нобиле. Он поднимается по лестнице с первого этажа и, увидев меня, чуть склоняет голову в приветствии. – О, ты в хорошем настроении этим утром? Надеюсь, Галатея не заразила тебя вчера своим бешенством? Я делаю глубокий вдох, заставляя себя успокоиться и не проецировать на него свое раздражение. Он не виноват ни в дурацких модных обычаях своей эпохи, ни в моем кошмарном сне, испортившем мое утро. Поэтому я пытаюсь улыбнуться. – Пожалуй, я не скажу Галатее, что ты считаешь ее бешеной. Анджело чуть хмурится и слегка пожимает плечами. – Наверное, ты права. Я слишком уверенно чувствую себя в этом доме, в конце концов мой длинный язык может стать причиной того, что меня вышвырнут. Не знаю, как Анджело это удается, но благодаря его иронии я невольно расслабляюсь и не могу сдержать смешок. – Кстати, я уже поговорил с Франческой, и она готова рассказать тебе все, что знает. Я раздраженно хмурюсь и только через несколько секунд понимаю, что Франческа, должно быть, та самая служанка с кухни, которая вчера рассказывала о своей сестре. – Ты уже поговорил с ней! – восторженно восклицаю я. – Я ведь вчера помешал тебе узнать необходимую информацию, прервав ваш разговор. Хочу помочь тебе найти этого навязчивого обожателя, а не вставлять палки в колеса. – Ну, тогда вперед! Она сейчас свободна? Анджело улыбается, наблюдая, как я преисполняюсь энтузиазмом, и кивком предлагает следовать за ним. Он ведет меня мимо кухни в подсобку на первом этаже, а затем через дверь на улицу. Здесь, за домом, расположен невзрачный дворик, со всех сторон окруженный соседними домами. Франческа как раз развешивает белье на натянутой крест-накрест веревке над нашими головами. Когда за нами захлопывается дверь, она оборачивается, бросая пару чулок в корзину. – Домине, – обращается она к Анджело, застенчиво опуская взгляд. – Пожалуйста, Франческа, ты согласилась поговорить с Розали. Можешь уделить ей минутку? Мы тебя надолго не задержим. Она кивает, бросая на меня наполовину любопытный, наполовину подозрительный взгляд. Видимо, просто никак не может найти объяснения, почему я так отчаянно хочу узнать о хозяине ее сестры. – Сегодня утром, перед работой, я поговорила с сестрой, расспросила ее поподробнее о хозяине, – начинает она. – Его зовут Давиде Джемелло, он недавно приехал в город и нанял Катерину в качестве горничной. Он с самого начала показался ей странным, но сестра была слишком рада найти наконец работу, так что решила игнорировать свои предчувствия. Это так… Он ничего ей не делает и хорошо к ней относится, но его глаза… Он не устает повторять, что они похожи на жидкое серебро и это… Вызывает нехорошее чувство, понимаете? И он ведет себя так странно… Франческа говорит быстро и сбивчиво, мечась взглядом между мной и Анджело. Видимо, она действительно беспокоится о сестре и раньше просто не осмеливалась говорить об этом. Я ободряюще киваю ей. – Как именно он себя ведет? – аккуратно спрашиваю я. – Катерина говорит, что его почти не бывает дома, а если есть – он всегда запирается в своем кабинете, куда запрещает ей входить, и разбирает бумаги. Однажды она все-таки вошла туда из любопытства: посмотреть, что он там делает. Сестра не умеет читать, но видела стопки документов, как ей показалось, городских карт, – неопределенно пожимает плечами Франческа. Эта информация приводит меня в ступор: Люций часами сидит над планами города? Что это может означать… Может, он ищет место, где можно спрятать Чезаре? Что, если он отметил его на одной из карт? Может быть, даже есть заметки, которые могли бы привести меня к нему. – Мне нужно попасть в его дом! – вырывается у меня. Анджело и Франческа растерянно уставились на меня. – Розали, я не думаю… – Вы хотите вломиться туда? Я не могу должным образом воспринять их протестующие возгласы в хороводе собственных мыслей. – Франческа, твоя сестра говорит, что ее хозяин редко бывает дома. Может ли она сообщить тебе, когда он снова уедет, и впустить меня? Это ненадолго, я просто хочу взглянуть на бумаги в его рабочем кабинете. Франческа с каждой секундой выглядит все более встревоженной моей затеей, видно, как она лихорадочно подыскивает слова. Анджело же, к моему удивлению, глубоко вздохнув, достает из мешочка на поясе несколько монет. Глаза Франчески становятся круглыми, как эти самые монеты, когда он зажимает деньги в ее руке. – Для тебя… и твоей сестры. Я понимаю, как много просит Розали, и вы должны что-то получить за свою помощь. Франческа несколько мгновений будто загипнотизированная смотрит на свою руку, а потом нерешительно кивает. – Чуть позже, когда я закончу со стиркой, я могу сбегать к Катерине и попросить ее организовать этот визит для донны Розали, если вы позволите. – Конечно, – соглашается Анджело. – Тысяча благодарностей, – с облегчением выдыхаю я, пытаясь держать себя в руках, чтобы не наброситься на Франческу с объятиями. – Хорошо, тогда мы больше тебе не мешаем. Приходи ко мне, когда вернешься от сестры! – инструктирует ее Анджело. – Спасибо, – еще раз говорю я, прежде чем повернуться и последовать за Анджело обратно в дом. Не знаю, как я переживаю следующие несколько часов ожидания, но наступает полдень, когда Анджело приходит ко мне с новостями. Я все это время сижу в вестибюле, уютно устроившись на ступеньках, чтобы видеть главный вход, пока он пропадает где-то в недрах дома. Вообще-то, я ожидала, что после разговора с Франческой Анджело будет настаивать на том, чтобы я поподробнее рассказала ему о своем замысле… в конце концов, ради меня ему пришлось подкупить служанку. Но он просто попрощался со мной и пообещал немедленно сообщить, когда Франческа поговорит с сестрой. И вот он с развевающимися волосами спешит вниз по ступенькам ко мне. – Франческа вернулась с хорошими новостями. Мы можем отправляться в путь. Хозяин Катерины утром сообщил ей, чтобы она не готовила вечернюю трапезу, так как сегодня его не будет. Если ты хочешь проникнуть в его дом, сейчас самое время. Еще до того, как он заканчивает говорить, я подскакиваю с места. – Конечно, я готова! Мысленно я уже на коленях благодарю Франческу, твердо намеренная как-то отблагодарить ее за помощь. Торопливо подхватив юбки, я покидаю дом вслед за Анджело. – Он живет недалеко отсюда, в Районе-Понте. Это на другой стороне реки, – объясняет мне Анджело на ходу. Эта информация заставляет меня открыть рот от удивления. Люций, конечно, был в Риме еще до моего появления, но, видимо, его суперзлодейская интуиция подсказала поселиться в непосредственной близости от моего последующего места пребывания. Я мало верю в совпадения, когда речь заходит о Люции. Анджело целеустремленно выводит меня из Борго, но я слишком взволнована, чтобы следить за дорогой. Все мои мысли сосредоточены на осуществлении безумного замысла. До сих пор я не позволяла себе подробно обдумывать, как и что я буду делать, вломившись в дом Люция. Хорошо, если его служанка впустит меня, но все равно! Если он, вопреки нашим ожиданиям, вернется домой раньше, я окажусь в западне. Но нет, конечно, этого не произойдет! Кроме того, я не одна, со мной будет Анджело, который будет на страже, и если что, предупредит меня в непредвиденной ситуации. – Наверное, нет смысла задавать вопрос, что у тебя с этим человеком, да? – спрашивает Анджело, когда мы проходим по оживленному мосту Ангелов и пересекаем Тибр. Честно говоря, я ожидала, что он спросит об этом гораздо раньше. И пусть мне бы хотелось доверить ему всю историю целиком, я все же придерживаюсь той версии, которую уже рассказала Галатее. Но когда речь идет об Анджело… Не уверена, что он проглотит эту наживку. Я вижу это по его глазам, в которых совершенно не могу прочитать, что он думает на самом деле, в отличие от Галатеи, у которой все на лице написано. Анджело же, напротив, замкнут и загадочен, не берусь предполагать, что он действительно обо всем этом думает. Всю оставшуюся дорогу он молчит и даже не смотрит на меня. Солнце уже высоко в небе, судя по теням уже часов пять: я хорошо научилась определять время по положению солнца. За мостом Ангелов мы проходим в плотно застроенный, оживленный квартал, и я опасливо оглядываюсь, боясь увидеть Люция где-нибудь на улице или столкнуться с ним у его же дома. Но я так нигде его и не вижу, и мой зодиак тоже молчит. Анджело стремительно ведет меня по гудящей от разговоров людей Виа Джулия мимо общежитий, обменников и небольших банков. Судя по всему, мы находимся в финансовом районе. Около невзрачной церкви, на которую я бы, наверное, в жизни не обратила внимания, Анджело наконец останавливается, оглядываясь вокруг, словно что-то ищет. – Франческа сказала, нам нужен жилой дом, рядом с которым Фуггера у церкви Сант-Орсола. На имени Фуггер я невольно останавливаюсь. Знаменитая Аугсбургская семья банкиров имеет филиал здесь? Я возбужденно оглядываюсь по сторонам, но, разумеется, в это время еще не было больших красочных рекламных плакатов и указателей. Вместо этого я замечаю молодую женщину, высунувшуюся из подъезда и нервно оглядывающуюся по сторонам. Я дергаю Анджело за рукав, чтобы привлечь его внимание. – Да, я думаю, это она, – согласно бормочет он, и мы вместе направляемся к женщине, беспокойно переступающей с ноги на ногу. Она вскрикивает, когда мы останавливаемся около нее. – Катерина? – осторожно спрашиваю я. Она кивает, мечась взглядом между мной и Анджело. – Вы действительно хотите проникнуть в квартиру синьора Джемелло? – отвечает она вопросом на вопрос, явно потрясенная моим замыслом. Черт, кажется, она действительно боится Люция. – Я быстро, – обещаю я ей. Я понимаю, как много у нее прошу, но если все пройдет хорошо, Люций никогда об этом не узнает. – Я останусь с тобой здесь, внизу, – в свою очередь обещает ей Анджело, и кажется, его теплый голос немного успокаивает Катерину. – Его квартира на первом этаже, – объясняет Катерина. – Я оставила дверь приоткрытой. Я бросаю еще один взгляд на Анджело, чтобы поймать его одобрительный кивок, и быстро захожу в дом. Внутри меня встречает затхлый воздух, пахнущий остатками еды и потом. Стараясь дышать как можно ровнее, я спешу вверх по ступенькам, надеясь не столкнуться ни с кем из жильцов. Несмотря на то, как усиленно я изображала абсолютную уверенность и спокойствие, чтобы не тревожить Катерину еще сильнее, мое сердце бьется как сумасшедшее, а пот катится градом от волнения. Оказавшись наверху, я вижу три двери, одна из них действительно чуть приоткрыта. Бросив последний нервный взгляд на лестницу, я проскальзываю в квартиру и подавляю облегченный вздох, потому что здесь внутри пахнет значительно приятнее: в воздухе витает легкий ненавязчивый аромат, маскирующий зловоние подъезда. В остальном квартира довольно мрачная из-за закрытых ставен: только тонкие лучики света проникают сквозь доски. Затаив дыхание, я иду вперед в поисках кабинета, напряженно прислушиваясь к шорохам в коридоре. Квартира Люция довольно большая и уютно обставлена, на разноцветных плетеных ковриках мои шаги звучат совсем бесшумно. В большой гостиной находятся выходы в спальню и – джекпот! – рабочий кабинет. Окно кабинета выходит на улицу, около него стоит высокий секретер из полированного дуба. Как и описывала Франческа, он гнется под тяжестью бумаг и свитков в кожаных чехлах. Черт, чтобы все это внимательно осмотреть, понадобится несколько часов, но у меня нет столько времени. Стараясь запомнить, как что лежит, чтобы потом вернуть все на место, я склоняюсь над горой документов. Сверху лежат рукописные квитанции, мне приходится приложить усилие, чтобы расшифровать старый язык, но вскоре я понимаю, что это закупки продуктов, причем в значительно бо́льших количествах, чем необходимо одному человеку. Что ж, по крайней мере, Люций хорошо кормит Чезаре. От Люция можно было бы ожидать, что он оставит заложника голодать из чистой злобы. Осторожно отодвинув квитанции, я снова мысленно фотографирую стол, чтобы после не было видно следов моего вмешательства. Среди документов я нахожу и карту города, о которой Франческа упоминала на кухне, но не решаюсь поднять ее, чтобы не перепутать все бумаги. Склонившись над планом, я лихорадочно мечусь взглядом по улицам, площадям и кварталам, пока кое-что не бросается мне в глаза. Красными чернилами поперек извилистой дорожной сети нарисована линия, берущая начало на севере города и ведущая через Пьяцца дель Пополо, Пьяцца дель Спанья, мимо Пантеона и обрывающаяся в самом центре города. Напрасно пытаться понять, что отмечено этой красной линией: пусть она и проходит по некоторым перекресткам города, но пролегает крест-накрест через улицы и здания, так что даже если бы я захотела, не смогла бы пройти отмеченный ею путь. Но вот оно! На полпути между Пьяцца дель Пополо и Пантеоном я обнаруживаю небольшой крест и наклоняюсь над ним еще ниже, так, что почти касаюсь носом бумаг, чтобы расшифровать крошечное название улицы рядом с маркером. Почему здесь, внутри, так темно? Виа дель… Хм… Может быть, стоит уже купить очки? Когда я уже готова разочарованно сдаться, мне наконец приходит в голову, что я предусмотрительно взяла с собой телефон, запрятав его в кармане огромной юбки. Торопливо откопав его в ворохе ткани, я включаю фонарик, и вот! Виа дель Назарено! Что же это означает? Решившись, я делаю несколько фотографий карты и собираюсь поискать другие подсказки, как вдруг слышу шум. У жилых домов этого времени картонные стены, и я могу поклясться, что слышу гулкое эхо шагов на лестнице: медленный осторожный скрип, словно поднимающийся человек совсем никуда не торопится, потому что уже знает, что рыбка попалась в сети… Стоит мне подавить тревожную дрожь, как мой зодиак начинает легонько покалывать. Не могу понять, кажется ли это мне от нервов или на лестнице действительно Люций, но та смелость, которая привела меня сюда, с каждой секундой испаряется. Пульс учащается, руки начинают дрожать, когда я поспешно пытаюсь сложить все бумаги на свои места. Наспех убрав телефон в карман, я на цыпочках спешу обратно к входной двери и, прижав ухо, прислушиваюсь, затаив дыхание, но больше ничего не слышу. На долю секунды мне кажется, что Люций просто стоит с другой стороны и делает то же самое, но потом я, не давая себе времени на раздумья, распахиваю дверь.