- Я буду ждать. Биссэ поспешила в машину. Кэсси подумала, что они сразу же уедут, но вместо этого Биссэ взяла из автомобиля конверт из обёрточной бумаги и снова направилась к Кэсси. Она вручила этот конверт девушке. - Ваш паспорт, - сказала она. – Мы возвращаем его, потому что Вы больше не являетесь подозреваемой по этому делу. Спасибо за сотрудничество. - Мой паспорт? Кэсси вяла конверт, сжимая пальцами маленький тонкий документ, находящийся внутри него, и её наполнило облегчение. Это было не просто официальное подтверждение того, что она больше не находилась в списке подозреваемых, это было признание того факта, что теперь она снова свободна. Она больше не была здесь заключённой и могла принять решение уйти в любое время. Кэсси почувствовала, как груз огромного беспокойства упал с её плеч, понимая только сейчас, когда этот страх ушёл, насколько сильно он её разрушал. На её глаза навернулись слёзы, и она смахнула их рукой. - Большое…огромное Вам спасибо, - прошептала она. – Вы не знаете, что для меня значит получить его обратно и как страшно мне было находиться здесь без него. Ей хотелось обнять Биссэ, но Кэсси посчитала, что это будет неуместно, потому вместо этого она пожала ей руку, и, к своему удивлению, Биссэ сжала её ладонь в своих руках. - Я рада, что мы можем вернуть его Вам, - согласилась она. Кэсси вспомнила, что детектив с интересом смотрела на неё, когда она улизнула из когтей Пьера во время похорон, в панике выбежав из комнаты для занятий музыкой, небрежно одетая. Девушка задавалась вопросом, догадывалась ли Биссэ о том, что могло случиться в той комнате, и поэтому так сочувственно к ней относилась теперь. - Мы свяжемся с Вами очень скоро, - успокаивающим тоном сказала Биссэ. Затем она развернулась и поспешила назад к ожидающей её машине. * * * После того, как уехала полиция, Кэсси обнаружила, что осталась за главную в доме с тремя неуравновешенными детьми. Антуанетта была вся в слезах. Кэсси никогда прежде не видела, чтобы старшая девочка настолько сильно потеряла контроль над собой. Она догадалась, что после ухода Марго Антуанетта надеялась стать любимицей своего отца. Возможно, она ожидала, что отец, наконец, вознаградит её всей своей любовью и вниманием, которых она всегда жаждала, но никогда не получала. Кэсси знала, что Антуанетта была неправа в этом отношении, но сейчас сказать ей об этом не представлялось возможным. - Почему? – снова и снова кричала она. - Я не знаю почему, - всё что смогла сказать Кэсси в ответ. Она всё ещё была в шоке от произошедшего, и не могла поверить, что Пьера действительно не было. Она продолжала думать о том, что в любую секунду он снова может зайти в дом; что он сделает экстренный звонок своему адвокату и заставит полицию развернуться и привезти его обратно. Или что детективы могут передумать и, в конце концов, арестовать её. Она обнаружила, что пытается прислушаться к хрусту гравия на подъездной дорожке, Кэсси очень хотела бы знать, какая улика стоит в основе ареста Пьера. - Что теперь будет с нами? – причитала Антуанетта. Это был ещё один вопрос, ответ на который Кэсси не знала. Что будет с детьми? На протяжении нескольких коротких дней они остались без обоих родителей и опекунов. Они, должно быть, чувствовали себя брошенными на произвол судьбы, и она не могла найти способа их успокоить. На самом деле Кэсси боялась, что если Пьера выпустят под залог, то в замке всё вернётся на круги своя. Ей стало интересно, изменят ли условия его выхода под залог его отношение к ней, в чём она искренне сомневалась. Это означало, что для её собственной безопасности, Кэсси пришлось бы уйти, как только появилась бы такая возможность, и отвернуться от троих крайне травмированных детей из неполноценной семьи, которые более чем когда-либо нуждались в ней. Она не имела никакого представления, что могли принести следующие несколько часов или дней, и чувствовала себя настолько эмоционально измотанной, что знала, что она просто не способна обеспечить детям нужный им покой и разумный комфорт. Предприняв отчаянное усилие, она попыталась собраться с мыслями и стать тем сильным, ответственным человеком, в котором они нуждались. - Мы сможем узнать больше, когда полиция свяжется с нами, - сказала она, осознавая, что это вовсе не обнадёживает. Элла безудержно рыдала. - Куда ушёл папа? – постоянно спрашивала она, и Кэсси с ужасом вспомнила, как девочке сказали, что её мать «ушла», когда та на самом деле умерла. Марк был угрюм и агрессивен. Прежде чем Кэсси смогла его остановить, мальчик схватил в прихожей со стола одну из фотографий Марго и бросил её на пол, разбив при этом стекло. Кэсси не смогла найти в себе возможности отчитать его и решила вообще ничего об этом не говорить. - Давайте поднимемся наверх, - сказала она, надеясь, что ритуал приготовления ко сну успокоит и детей, и её саму. По дороге наверх Марк пинал каждую ступеньку и кричал, выражая протест. Когда они уже были на полпути наверх, Кэсси вдруг вспомнила, что она оставила свой паспорт на столе в прихожей. Она положила его туда, пока успокаивала детей и потом забыла забрать. Это был самый драгоценный предмет для неё во всём мире, и она забыла его взять с собой. Ей тоже захотелось пинать ступеньки от разочарования по поводу того, насколько несвязными и разрозненными были её мысли. Её плечо болело в том месте, где Пьер схватил её, когда толкал на кровать, и она вдруг вспомнила, как вдохнула сильный аромат сандалового дерева его одеколона. Она не могла поверить, что его действительно не было. Он был так разъярён, что полиция его арестовала, и так сильно старался заставить их взять её вместо него. Она молилась, чтобы он не вернулся. В конце концов все трое детей собрались возле спальни Антуанетты, и крики девочек стихли достаточно для того, чтобы Кэсси могла говорить. - Я расскажу вам, что случилось, как только узнаю сама. Она сделала паузу, крепко сжимая руки, чтобы дети не заметили, как они дрожат, и задаваясь вопросом, каким образом будет лучше всего их успокоить после того, как весь их мир распался на части. - Мы можем сегодня спать все вместе? – спросила Антуанетта, а Элла и Марк энергично кивали. - Это хорошая идея, - согласилась Кэсси. - И можно нам немного торта с молоком? – спросил Марк. - Мне нужно дождаться, пока позвонят из полиции. Но после этого я принесу вам вкусняшек, - пообещала она. Успокоившись, они предложили что-то позитивное, что могло заставить их чувствовать себя лучше. Кэсси перенесла подушку Эллы и несколько её мягких игрушек в спальню Антуанетты. Марк принёс в комнату содержимое его коробки с игрушками, а Кэсси перенесла его матрас и постельное бельё на случай, если им понадобится больше спального места. Когда она вышла из спальни и осторожно закрыла за собою дверь, Кэсси вспомнила те невнятные слова, которые пробормотал Марк, когда проходил мимо неё, после того, как она выпустила его из шкафа. На тот момент они не имели для неё смысла, и она была слишком погружена в свои воспоминания, чтобы её мозг мог их расшифровать. Сейчас, когда она шла по коридору в спальню Пьера, чтобы дождаться там звонка полиции, Кэсси обнаружила, что дрожит, поскольку её настигла реальность слов, произнесённых тогда мальчиком. Слова, которые он сказал были: «Ты совсем как папа». ГЛАВА 31 Вернувшись в участок, Гранже закончил бумажную работу над этим делом, пока Биссэ осуществляла нужные звонки. Они устроились в его чрезмерно тёплом офисе, но в этот холодный вечер Биссэ не жаловалась на жару. Когда она повесила трубку после последнего звонка, раздался громкий стук в дверь. В кабинет вошёл капитан Паломэ, начальник их управления, он явно дымился от гнева. - Я только что разговаривал с Пьером Дюбуа, который находится здесь под стражей. Что происходит? В это невозможно поверить. Пожалуйста, объясните мне ваши действия. Гранже обменялся взглядами с Биссэ, прежде чем вежливо ответить. - Добрый вечер, капитан. Да, мы арестовали его час тому назад. - Без моего разрешения? Всегда румяное лицо капитана теперь стало багровым от гнева. Он опёрся на стол, растопырил свои пухлые пальцы и сердито смотрел на Гранже. - Мы не смогли с Вами связаться, поэтому проконсультировались с начальником района. Гранже сохранял спокойный тон. Он прекрасно знал, что отсутствие капитана было для них огромной удачей. Он был уверен, что, если бы тот был на месте, то не разрешил бы им арестовать Пьера. В конце концов, оригинальные произведения искусства, находящиеся в кабинете Паломэ были предоставлены ему одной из студий Пьера, а его жена возглавляла одну из маркетинговых фирм, услугами которой пользовался Пьер. - Это безумие! Мы арестовали лидера нашего сообщества, человека с безупречной репутацией. - При всём уважении, сэр, участие Пьера в жизни общества и его репутация будут обсуждаться в ходе судебного разбирательства, на котором люди смогут принять своё собственное решение по этому поводу, но этот факт не может предотвратить его арест. - Я приказываю вам снять с него все обвинения. Вы поступили безответственно и не следовали распорядку должным образом. Немедленно отпустите его домой. Биссэ откашлялась и Гранже увидел, что она была даже более яростной, чем Паломэ. - Мы соблюдали распорядок на каждом этапе пути. Именно поэтому мы и совершили этот арест, сэр. Не арестовать его, имея на руках неоспоримое доказательство его вины, было бы нарушением наших должностных обязанностей. - Покажите мне документы по этому делу, - огрызнулся Паломэ. – Пьер сообщил мне, что нанял на работу иностранную сотрудницу по программе Au Pair несколько дней тому назад, и что он подозревает её в краже, и в других преступлениях. Почему вы не арестовали её? - Против неё нет улик, - настаивала Биссэ. Несмотря на собственные опасения Гранже по поводу нестабильного состояния сотрудницы Au Pair, он знал, что Биссэ крайне сочувственно к ней относится. После похорон Марго Биссэ поделилась с ним своими подозрениями, что, по её мнению, девушка подвергалась сексуальному насилию или преследованию с сексуальными намерениями со стороны Пьера. Основываясь на показаниях, полученных в ходе предыдущих разговоров с потерпевшими, Гранже не мог не согласиться, что это было вполне возможно, и с облегчением вернуть ей паспорт. Она была просто невинным никому не известным человеком, который попал в эту ситуацию не по своей воле, и сейчас она могла спокойно продолжить свой путь и жить собственной жизнью – оставалось надеяться, что она сможет на этом пути найти душевное равновесие. - Пожалуйста, Вы можете взглянуть на наше досье. И скажите мне, сэр, если бы это был бедняк из окрестностей Гриньи, Вы бы арестовали его? Основываясь на полученных уликах, думаю, да. Мы не можем сделать исключение для тех, кто побогаче и имеет связи получше, - настаивала Биссэ.