–  Убил я их обоих, – пробормотал Гаврош. – А вот отца своего не уберег. Сердце у того прихватило, когда я ему про мента-то сказал. Он, наивный, думал, что и коллекционер-то жив остался. А только как же свидетеля живым-то оставить? Убил я его. –  Погоди, погоди! – перебила его Мариша. – Что ты такое говоришь? Кого убил? Какого старика? –  Воронцова, – равнодушно ответил Гаврош. – Мы с отцом к нему вдвоем приходили. Только отца соседка увидела, а меня нет. Я вторым шел. После отца. –  Погоди. Но Воронцов разговаривал с твоим отцом! Та же соседка слышала, как Фил ему что-то сказал, а Воронцов ответил! Он был жив! –  За старика я отцу из квартиры ответил. Ну, голос чуток подделал, чтобы на стариковский был похож. Так ведь когда у тебя изо рта кляп вытаскивают, голос-то меняется. Отец так и понял. Ну а я понимал, что старика в живых оставлять нельзя. А еще я знал, что сынок у старика – мент. И он это дело так просто не оставит. Не захочет поверить, что его родной племянник убил деда. Копать станет. Копнет поглубже, да, глядишь, чего и найдет. Вот я и подстраховался. И себя, и отца, и дядю Сашу выручил. Не для себя старался, для них! –  Для кого – для них? –  Для дяди Саши и отца, – пояснил Гаврош. – Ради них старика убил. Ну, и мента тоже… ради них. Постепенно, пока он говорил, в голове у Мариши складывалась более или менее подробная картина произошедшего преступления. Значит, права она была! В квартире коллекционера Фил был не один. Он взял в качестве помощника своего сына. Тот и уволок на своем горбу все наворованное. А что? Гаврош – здоровенный парень. Такой и один унесет то, что двум обычным мужчинам едва под силу будет. Да еще Гаврош и видеокамеры в доме старика отключил, и записи все стер, а потом и самого старика Воронцова грохнул! Просто неоценимый помощник. Жаль, что у Фила не хватило времени, чтобы оценить, какого гения он породил на свет! –  Твой отец мог бы тобой гордиться, – едва шевеля губами, произнесла Мариша. –  Я тоже так думаю, – кивнул Гаврош. – Все у нас шло очень хорошо. Новый следователь, назначенный вместо Николая Воронцова, недолго думая, подмахнул бумагу о задержании Ваньки. И смерть Николая никто не связал с убийством его отца. Только вы нам мешали! И кто вас просил всюду совать свой нос, а?! Что вы за зараза такая? Просто беда с вами! Мариша молчала. Она уже начала догадываться, что столь поздний визит к ней домой Гавроша чреват лично для нее не только серьезным разговором с мужем, но и куда более глобальными проблемами. И все же, как ни сильно была напугана Мариша, она должна была поинтересоваться одной вещью: –  Скажи, а твоя тетя тоже была в курсе? Она знала, что ты и отец пошли грабить Воронцова? –  Тетя Маниола? Да вы что! Она же святая! Она даже не заподозрила, что отец присвоил себе часть денег за петушка! Поехала, отдала их врачу, а после недостаток отрабатывала целых два года! Ну, не дура ли она после этого! Маришу покоробило, что Гаврош так отзывается о своей тете, от которой не видел ничего, кроме добра. Именно тетя Маня помогала своему племяннику, когда родной отец, увлеченный своими юными любовниками, даже забывал вовремя платить алименты на ребенка. И вот парадокс! Свою тетку Гаврош презирает. А отца боготворит настолько, что ради него даже пошел на убийства! Даже на два убийства! И тут Мариша спросила: –  Вы ведь это все затеяли ради денег, верно? –  Ну… Отец – да. А я… я – отчасти. –  Отчасти? –  А еще меня приятно грела мысль, что после всего сделанного отец да и дядя Саша будут у меня в руках! Отец больше не смог бы вытирать об меня ноги или забывать обо мне! И мальчишек других возле него бы больше не было! Я должен был стать для отца самым главным человеком. –  А Саша? –  Дядя Саша мог быть с нами, – великодушно произнес Гаврош. – Мне он не мешал. Отец к нему давно остыл. И это я уговорил отца согласиться на предложение дяди Саши. Правда, тот планировал всего лишь ограбить своего папашу. Но раз уж получилось, что старик помер, то дядя Саша решил не капризничать, взять быка за рога и присвоить себе и все остальное имущество старика. Какая же каша была в голове у этого паренька! Он и любил своего отца, и был на него обижен. И хотел ему помогать, но в то же время мечтал его прижать к ногтю! –  Значит, вы с отцом шли грабить, но не убивать? –  Да. –  Но Воронцов обязательно сообщил бы о вас в милицию! –  Не-а. Отец сказал, что имеет про старого сквалыгу кое-какую информацию. Он от дяди Саши ее узнал. Так что старик в милицию бы не побежал. Ему самому дороже бы вышло. –  А зачем же тогда старика убили? –  Так получилось, – нехотя отозвался Гаврош. – Я же вам сказал, я не хотел никого убивать. Стуканул чуток, чтобы не рыпался, пока я его связываю. Кто же знал, что у старикана такая башка хрупкая окажется? Загнулся моментально! А мне что? В тюрьму за этого старого гада? Не хотел я в тюрьму. Вот и пришлось следы мне заметать, как умел. А после уж подумал, что хорошо сделал, что старика грохнул! Так безопасней было и для меня, и для других. Мариша не знала, что ей и ответить. Гаврош обманул всех! Он даже ее саму умудрился обвести вокруг пальца. Она искренне считала его своим добровольным помощником. И полагала, что он парень простой, недалекий, хотя и старательный. И вот поди же ты! Гаврош – убийца! Жестокий и коварный! –  Невероятно, – пробормотала Мариша. – Знаешь, ты был последним человеком, которого бы я стала подозревать! Похвала Гаврошу явно польстила. И он бесхитростно пояснил: –  Ну, так это я… Я же старался! –  Старался! Права была твоя тетка, у вас актерство у всех в крови! –  Ну… Так это… А разве плохо получилось? И он еще спрашивает! –  Скажи, а что ты теперь будешь делать? В ответ Гаврош доверительно наклонился к Марише и прошептал: –  А теперь я убью вас. –  Убьешь! – попыталась отшатнуться от него Мариша, но поняла, что это невозможно. Гаврош твердо схватил ее за руку повыше локтя. А пальцы у него были словно железные. –  А вы как думали? – спросил он. – Могу я оставить вас в живых после всего того, что наговорил вам? –  Зачем же наговорил? – пыталась сопротивляться Мариша. –  Потому что вы уже все равно подошли слишком близко к разгадке. Еще день, еще два, и вы бы все поняли! –  Но зачем же сразу убивать? –  А я сразу и не стал. Я к вам долго присматривался. И наконец понял, что вы слишком умная и оставить вас в живых никак нельзя! –  Гаврош, ты же хороший мальчик! А у меня ребенок! Если ты убьешь меня, то убьешь и его! –  Ребенок? У вас? И где он? –  Вот тут! – указала Мариша на свой живот. Лоб Гавроша прорезали морщины, а затем он разгладился. –  А-а-а.. Я понял! Вы – беременная? –  Да! –  Ну, так лучше вашему ребенку вовсе на свет не рождаться. –  Почему это? –  Мужа у вас нет. Отца, получается, у малыша тоже не будет. Ну, и к чему ему мучиться, как мне? Лучше уж ребенку умереть, не родившись. –  Почему? –  Лучше умереть, чем всю жизнь слышать от окружающих, что ты никому не нужен, что ты им тягость и обуза! На какое-то мгновение Марише даже стало жалко этого заблудшего паренька, который всю жизнь отчаянно нуждался в любви и внимании своего отца. Видимо, вырастившие его дед с бабкой больше заботились о физическом состоянии внука, мало вдаваясь в подробности того, что же происходит у него в душе. А с другой стороны, многие сироты, не имеющие вовсе ни отца, ни матери, ни даже бабушки с дедушкой, вырастают прекрасными, честными и добрыми людьми. Охотно заводят своих собственных детей и заботятся о них очень старательно. Возможно, даже куда старательнее, чем многие другие родители, выросшие в полных семьях и всегда имеющие рядом с собой любящих папочек и мамочек. Такие люди, привыкнув иметь то, что далось им без всякого труда, не задумываются и о том, каково живется их собственным детям. Честно говоря, Мариша не знала, что ей и думать. Мысли в голове разбегались в разные стороны. Но одно она знала совершенно точно: умирать она не хочет. –  У моего ребенка есть отец! – решительно выкрикнула она. – И этот ребенок будет очень счастлив! –  Да? И где же папаша? –  Он… Он тут! Где-то рядом. –  Рядом? –  Да! Видишь эти цветы? –  Ну? –  Это муж их мне купил! Гаврош кинул взгляд на вазу с желтыми хризантемами, и его губы снова искривила ехидная улыбка. –  Желтые цветы? И чтобы я поверил, что мужик подарит своей бабе желтые одуванчики-переростки и она будет им радоваться? Всем известно, что бабы любят розы! Алые, но можно и розовые. Или орхидеи! С другими вениками к бабам и не подходи! А эти хризантемы вы купили себе сами! Желтый цвет самый подходящий для одинокой бабы!