Кэтрин продолжала многозначительно смотреть на меня, и я пожала плечом. – Как скажешь. – Еще как скажу. Как и любой человек в Уилере. Все знают, что они будут вместе. Делла положила глаз на Абеля, еще когда они были детьми. – Занятно. А на кого он положил глаз? – поинтересовалась я, не успев прикусить язык. Кэтрин одарила меня таким взглядом, от которого и краска отслоилась бы от стен, и вернула внимание к сцене. Группа закончила играть вступление, Делла задрала подбородок и запела. Ее голос, ясный и чистый, с легкостью поднимался по холмам и долинам задорной мелодии. Зрители захлопали в такт. Ко второй песне я бессознательно начала приплясывать. Даже Кэтрин немного расслабилась и кивала под веселую музыку. Когда Делла запела «Арканзасский путешественник», из толпы вышла пожилая пара и затанцевала под одобрительный свист Абеля. Песня подошла к концу, и зрители бурно зааплодировали. Делла покраснела и, помахав в знак благодарности, собралась уходить со сцены. – Сыграйте что-то для виргинской кадрили! – потребовал пожилой танцор, явно не желая заканчивать веселье. – Дедуля, никто уже давно не танцует кадриль, – с юмором ответил молодой человек в подтяжках. Старик шутливо отмахнулся от его слов. – Делла, разве дедушка не учил тебя фигурам? – спросил Абель. – Сможешь быть ведущей? – Попробуй! – крикнул старик, и пожилая партнерша его поддержала. Люди начали один за другим просить, чтобы Делла повела кадриль, пока их голоса не слились в хор. Та вскинула темную бровь и окинула Абеля взглядом, присущим только давним друзьям, которые хорошо друг друга знают. Он как бы говорил: «Ну и во что ты меня втянул?» Абель широко улыбнулся. Делла развела руки в стороны и громко объявила, перекрикивая скрипку: – Дамы – слева, джентльмены – справа! Хихикнув, какая-то девушка схватила нас с сопротивляющейся Кэтрин и отвела в сторону, мужчины и мальчики выстроились напротив. Делла посмотрела на меня со сцены и хитро кивнула на Джаспера. – А теперь поклонитесь партнерам. Джаспер согнулся передо мной пополам. – Я никогда этого не делала, – сказала я и попыталась уйти, но меня зажали в кругу шумные зрители. Не выпрямляясь, Джаспер кивнул в знак поддержки. – Это несложно. Просто повторяй за мной. Бежать было некуда, так что я присела в худшем реверансе в истории и смирилась со своей судьбой. – Покрутите партнера, – крикнула Делла, и Джаспер взял меня под руку. – Ну, начинается, – сказал он, вращая нас. Другие пары весело кружили то в одну сторону, то в другую, меняя руки. Под заводную музыку и топот сапог мы чередовали партнеров и продвигались по линии в головокружительном вихре юбок. Не успела я моргнуть глазом, как моим партнером по танцу оказался Абель, и в эту секунду Белла крикнула: – Променад! Он протянул мне руки ладонями вверх. – Вот так. Я накрыла его ладони своими, и мы пошли боком, вприпрыжку, между рядами ликующих танцоров. Когда мы проходили мимо Кэтрин, она с неодобрением покачала головой. На долю секунды Абель посмотрел мне в глаза и тут же опустил взгляд на примятую траву. Его щеки залились краской. Может, ему было стыдно, что он здесь, танцует и веселится, пока его девушка сидит где-то в одиночестве. Заразительная энергетика кадрили быстро вытеснила неприятные мысли из головы. Скрипка играла ведущую роль, ее звонкие ноты, подобно стае птиц, взмывали к ясному голубому небу. К концу песни я снова встала с Джаспером для финального вращения, а затем музыка оборвалась на жизнерадостной ноте. Публика разразилась аплодисментами. Я присоединилась к толпе, одновременно смеясь и пытаясь отдышаться. Делла с группой поклонились на сцене. – Я ужасно танцую, – сказала я Джасперу. Это ничуть меня не удивило, зато приятным сюрпризом стало то, что мне все равно понравилось. На краю кучки зрителей, среди радостных наблюдателей, стоял седовласый мужчина в мрачном черном костюме и угрюмо смотрел на нас. Под жиденькой бородой его лицо было впалым и морщинистым. Тощее, узкое телосложение придавало ему хрупкий вид, но во взгляде, направленном на нас, пылал огонь. Что-то мне подсказывало, что меня только что сочли «нечистой». Но ни один недовольный незнакомец не испортит мне хорошее настроение. Выпрямив плечи, я встретилась с ним взглядом. Мужчина замер, и на его строгом лице промелькнуло что-то непонятное – удивление, шок? Я нарушила зрительный контакт и отвернулась, смущенная его реакцией. Когда я снова посмотрела, темный щуплый силуэт мужчины скрылся в толпе. 8 Я с неприятным чувством на душе смотрела ему вслед. Мое оцепенение прервала Делла, закинув руку мне на плечи. – Ты впервые танцевала кадриль? Да у тебя талант! Я отвлеклась от незнакомца и перевела взгляд на румяное лицо подруги. – Ложь. Но мне приятно. – Давай возьмем что-нибудь выпить, – предложила она, и парни сердечно поддержали ее. – Я слышала, что где-то тут есть прилавок с кока-колой, – вспомнила Кэтрин. Глаза Деллы загорелись. – Прекрасно. Они дружной компанией двинулись вперед, их голоса и фразы накладывались друг на друга. Я шла на шаг позади и оглядывалась в поисках того угрюмого мужчины. Его пристальное внимание выбило меня из колеи. То странное выражение, которое на долю секунды стерло презрение и осуждение с его лица, выглядело так, будто он узнал меня. Что невозможно, ведь я точно никогда его не встречала. Когда остальные замолчали, я ускорилась и встряла между Деллой и Кэтрин. – Вы видели мужчину с седой бородой, который наблюдал за танцами? На нем был черный костюм и шляпа. Он выглядел… сердитым. – Со злыми, как у змеи, глазами? – подсказал Джаспер. Делла с укором шлепнула его по руке. – Повежливее, Джаспер. Это был преподобный Мэйхью. Я видела его со сцены. Он проповедует в Первой баптистской церкви Ардженты. По его мнению, танцы – это грех. – Как и карточные игры, походы в кинотеатр и вообще что угодно, кроме чтения Библии по воскресеньям, – добавил Джаспер. Мы подошли к тележке с красным навесом и белым логотипом «Кока-Колы», и он порылся в кармане. – В детстве нас с Кэтрин пару раз заставляли ходить на воскресные службы преподобного Мэйхью. Он так меня запугал, что я боялся дыхнуть лишний раз, чтобы не попасть в ад. Я угощаю. – Джаспер достал горстку монет и первым делом повернулся ко мне. – Хочешь бутылочку, Верити? Я замешкалась, так как не хотела брать его деньги. – Папа дал нам сегодня лишние карманные расходы. Мы не против поделиться. Я заметила, что Кэтрин не поддержала брата и нахмурилась на его щедрое предложение. Этого вполне хватило, чтобы я согласилась. Джаспер купил пять бутылок и передал их по кругу, затем показал на рощу деревьев за периметром ярмарки. – Давайте сядем в теньке. Мы устроились на мягкой траве – все, кроме Кэтрин, которая, покрутив носом, опустилась на край пенька. Я сделала щедрый глоток, смакуя сладкую газировку. – Она настолько вкусная, что, наверное, преподобный Мэйхью считает ее грешной по умолчанию, – сказал Джаспер, осушив половину бутылки одним глотком. – Не будь к нему так жесток, – пожурила Делла и добавила для меня: – Они с женой потеряли дочь. Это случилось около девятнадцати лет назад, но люди говорят, что они так и не оправились. – Она показала горлышком бутылки на палатку, в которой работала женщина средних лет с седеющими темно-рыжими волосами. Она вручила попкорн маленькому мальчику, усталая улыбка углубила морщинки вокруг ее голубых глаз. Когда юный покупатель ушел, на ее лице промелькнула грусть. – Это миссис Мэйхью. Мне с трудом верилось, что такая милая женщина вышла замуж за такого сурового проповедника. – Что случилось с их дочерью? Кэтрин впервые подала голос: – Ее звали Мэри. Когда она была нашей ровесницей, то связалась не с тем парнем. Он бросил ее и уехал из штата. – Я невольно покосилась на Абеля, который внимательно наблюдал за капельками конденсата, что стекали по бутылке. – Мэри скрывала свою беременность от родителей. Они понятия не имели, почему она была такой печальной и все время сидела у себя в комнате. – Все могло сложиться иначе, – сказал Джаспер. – Вот только та зима выдалась самой холодной за сотню лет. Ее родители уехали на церковную службу в другой город и застряли там из-за снегопада. В ту ночь Мэри родила. Но ребенок появился слишком рано и не выжил. – Это свело Мэри с ума, – низко и тихо сказала Делла. – Она столько скрывалась, держала все в секрете, проходила через беременность одна. А затем ребенок погиб. – Над нашей группой нависла туча. – Когда умерла моя младшая сестра Джози, это чуть не добило нашу маму. Казалось, будто из нее выкачали всю радость, и долгое время она была просто оболочкой прежней себя. Я гадала, что произошло с сестрой Деллы, но решила, что сейчас не время спрашивать. Кэтрин продолжила рассказ – неуместно смакуя его, как мне показалось. – Мэри Мэйхью похоронила младенца в розовом саду пастората. А затем ушла в бурю. Джаспер полностью развалился на земле и подпер голову рукой.