– Бишоп! Не надо! Тот же бас извинился: – Прошу прощения, мисс Наварес, другого выхода нет. Я рекомендую вам… Но что он хотел посоветовать, Кира уже не услышала, отключила слух. Паника накрывала ее с головой, но Кира заглушила и панику: времени на переживания не было. Не сейчас. Ей удалось сосредоточиться, и настала поразительная ясность. Мысли стали твердыми, механическими, безжалостными. Меньше семи минут на то, чтобы добежать до шаттлов. Придется успеть. Другого выбора нет. Она ринулась вперед, двигаясь еще проворнее, чем прежде. Будь она проклята, если позволит себе сдохнуть на «Смягчающих обстоятельствах». На вершине лестницы вокруг запертого люка – кольцо зеленых стрелок. Кира рывком открыла люк и попала в сферический коридор, который вел в жилые отсеки. Она повернулась лицом к корме и чуть не упала от сильного головокружения, когда у самых ног разверзлось нечто похожее на длинную и глубокую яму. Вертикальный тоннель сплошь из черного металла и слепящего света. Все люки на всех палубах ближе к корме были распахнуты – в обычное время за такую небрежность грозил трибунал. Любой, кто окажется в этой шахте в момент, когда включатся двигатели, полетит вниз и убьется. В нескольких сотнях метров от себя Кира успела заметить солдат в боевой броне, сражавшихся с какими-то существами, чьи формы она не могла разглядеть, – сбившиеся в кучу, мечущиеся тени. Зеленые стрелки вели во тьму, в шахту, к тому дальнему свету. Кира устремилась туда, а чтобы желудок не бунтовал, постаралась себе внушить, будто перед ней не вертикальная шахта, а горизонтальный туннель: лестница помогала ей ориентироваться и не отклониться от цели. – Самоуничтожение через шесть минут. Это не учебная тревога. Повторяю: это не учебная тревога. Сколько еще палуб до стыковочного отсека? Три? Четыре? У нее имелось лишь смутное представление. Корабль снова застонал, и гермодверь перед Кирой захлопнулась, перекрыв дорогу. Над головой зеленые стрелки вздрогнули и изменили направление: теперь они указывали вправо и мигали так часто, что могли спровоцировать эпилептический припадок. Черт. Кира ухватилась за стеллаж с оборудованием, развернулась и поспешила по указанному Бишопом обходному пути. Времени все меньше. Хорошо бы шаттлы были подготовлены к вылету, иначе ей не спастись. Впереди зазвучали голоса. Кира узнала доктора. – Давай сюда! Быстрее, глупец, а не то… Громкий стук прервал Карра, переборки завибрировали. Голос доктора перешел в вопль, слов не разобрать. Кира протискивалась сквозь узкий люк, ее тело сжало словно в гигантском кулаке, выдавливающем из нее воздух. Впереди оказалась кладовая с оборудованием: стеллажи, шкафчики со скинсьютами, помеченная красным кислородная труба. Карр висел под потолком, волосы дыбом, одна рука в петле, привязанной к нескольким металлическим ящикам, ящики колотили по телу доктора. В один из стеллажей уткнулся головой мертвый морпех, на спине у него ряд глубоких ожогов. В другом конце помещения в корпусе зияло большое круглое отверстие. В него струился полуночно-синий свет – источником света было небольшое абордажное судно, пришвартовавшееся к «Смягчающим обстоятельствам». По ту сторону отверстия шевелился многорукий монстр. 2 Кира замерла на месте: инопланетянин ввалился в кладовку. Он вдвое превосходил ростом среднего человека, его полупрозрачное тело переливалось оттенками красного и оранжевого, словно цветные чернила расходились в воде. Туловище своеобразное: яйцевидное, диаметром в метр, укрытое роговым панцирем и усеянное десятками шишек, выступов, антенн и еще чем-то, похожим на маленькие черные глазки. Снизу и сверху из туловища тянулись щупальца – шесть или больше: они все время извивались, и сосчитать их не удавалось. Вдоль щупалец тянулись выпуклые полосы, а заканчивались они чем-то похожим на мерцательные реснички и острыми когтеобразными клешнями. В двух щупальцах были зажаты белые штуковины с выпуклыми линзами. В оружии Кира разбиралась слабо, но лазер не узнать не могла. Между щупальцами прятались четыре конечности поменьше – твердые, с костями внутри, завершавшиеся чем-то удивительно похожим на человеческие кисти. «Руки» были плотно прижаты к панцирю и не шевелились. Даже в этот роковой момент Кира невольно попыталась запомнить и проанализировать характеристики инопланетянина, как поступила бы при столкновении с любым представляющим интерес для ксенобиолога организмом. «Углеродная форма жизни? Похоже на то. Тело радиально симметрично. Низ и верх не различаются… Лица вроде бы нет. Странно». Особенно странно, что инопланетянин не имел ни малейшего сходства с ее «скинсьютом». Независимо от того, разумное это существо или нет, искусственно созданное или живое, оно явно отличалось от чужи, слившейся с телом Киры. Инопланетянин с пугающей легкостью перетек в помещение корабля, словно привык жить в невесомости. Он крутился и переворачивался, как будто ему было все равно, в какую сторону обращен его торс. И тут откликнулась чужь: Кира почувствовала нарастающую ярость и память о древней обиде. Захватчик! Подменная плоть! Многоформы! Вспышки боли, яркие, словно взрывающиеся звезды. Гибель и возрождение в бесконечном цикле и неутолимая какофония: грохот, треск, сотрясающий отпор. Слияние происходило вовсе не так, как следовало. Захватчик не видел узора судьбы. Он не умел смотреть. Он не слушал. Он жаждал повелевать, а не сотрудничать. Подмена!! Откликаясь на призыв, вовсе не захватчика ожидала встретить чужь. Страх и ненависть бились в теле Киры, и она не могла различить свои чувства и чувства чужи. Что-то внутри лопнуло, кожа чужи вспенилась, и наружу полезли шипы, в точности как на Адре, острые, словно иглы, копья, слепо бьющие во все стороны. Вот только боли на этот раз не было. – Стреляй! – закричал Карр. – Стреляй, идиотка! Стреляй! Захватчик дернулся, переключая внимание с одного человека на другого. Странные шепоты окружили Киру словно облаком, и внутри облака она ощущала токи разных эмоций: удивление, потом сразу же узнавание, тревогу, удовлетворение. Шепоты сделались громче, а потом словно переключатель щелкнул в мозгу, и Кира начала понимать слова инопланетянина: [[…и передай в Узел. Цель обнаружена. Все отряды сюда. Поглощение не завершено. Возможны сдерживание и восстановление, тогда мы сумеем…]] – Самоуничтожение через пять минут. Это не учебная тревога. Повторяю: это не учебная тревога. Карр выругался, оттолкнулся от стены, подлетел к мертвому морпеху и дернул бластер, пытаясь отнять его у покойника. Одно из щупалец инопланетянина – то, в котором был зажат лазер, – дернулось, под кожей растягивались и сжимались желеобразные мышцы. Раздался грохот, из бластера морпеха вбок вылетел раскаленный добела металлический штырь, а сам бластер, подбитый ударом лазера, отлетел в дальний угол. Инопланетянин обернулся к Кире. Оружие дернулось в его щупальце – снова грохот, и боль пронзила ей грудь. Кира охнула, на миг ей показалось, будто сердце остановилось. Шипы «скинсьюта» выпирали все дальше, но пока безрезультатно. [[Квон: Глупая двуформа! Ты недостойна Канувших! Скверна в воде, это…]] Кира отползала к лестнице, пытаясь уйти отсюда, спастись, хотя уже некуда было бежать и негде прятаться. Бабах! Жар опалил ногу; глубокая, мучительная боль. Третий выстрел – но на этот раз кратер с обугленными краями появился в стене слева от Киры. «Скинсьют» настроился на частоту лазера и обеспечил защиту. А вдруг… Как во сне, Кира повернулась и подняла пистолет, с трудом удерживая его перед собой. Ствол ходил ходуном, пока она пыталась прицелиться в инопланетянина. – Стреляй, черт тебя побери! – завопил доктор, с губ его разлетались клочья пены. – Самоуничтожение через четыре минуты и тридцать секунд. Это не учебная тревога. Повторяю: это не учебная тревога. Страх помрачил зрение, весь мир сводился сейчас к узкому конусу. – Нет! – крикнула Кира – паническое отрицание всего, что происходило. Пистолет выстрелил как будто по собственной воле. Инопланетянин метнулся под потолок, удирая от пули. Пугающе проворный, каждое щупальце словно само определяло свои действия. Громко вопя, Кира нажимала спусковой крючок снова и снова, рукоять пистолета жестко била отдачей ей в ладонь. Грохот выстрелов был смазанным, приглушенным. Взметнулись искры: лазер захватчика сбил две пули на подлете. Инопланетное существо перевалило через шкафчики со скинсьютами и застыло там, цепляясь за проходившую вдоль стены трубу, меченную красным: внутри проходит кислород. – Стой! Не стреляй! Стой! – закричал Карр, но Кира не слышала, и не вслушивалась, и не могла остановиться. Гибель Алана, чужь, теперь это. Больше, чем она в силах вынести. Она хотела покончить с инопланетянином – и плевать на риск. Она еще дважды нажала на спуск. Красное пятно появилось в ее поле зрения, там, перед мушкой, и… …Грянул гром, невидимый молот впечатал Киру в противоположную стену. При ударе отломился один из шипов чужи. Кира чувствовала, как обломок, вращаясь, летит через комнату – чувствовала так, словно находилась в двух местах одновременно. Когда зрение прояснилось, перед Кирой предстала разгромленная кладовая. Захватчик обратился в мокрое месиво, и хотя несколько щупалец еще болтались из стороны в сторону, слабо пытаясь что-то нащупать, из ран сгустками выходил оранжевый ихор. Карра отбросило на стеллажи, из его рук и ног торчали обломки костей. Обломок чужи лежал у переборки напротив Киры, оборванные волокна бахромой свисали с покореженных панелей обшивки корабля. А самое худшее: в корпусе корабля, там, где пуля угодила в кислородную трубу и спровоцировала взрыв, появилась зазубренная дыра. И в это отверстие можно было увидеть пустоту космоса – черную, смертоносную. Вихрь пронесся, подхватил Киру, повлек ее с необоримой силой. Воздух всасывался в дыру, вытягивая из корабля Карра, захватчика и шип чужи в водовороте всякого мусора. Ящики с оборудованием стукнули Киру и полетели дальше. Она вскрикнула, но ветер вырвал из ее рта слова и дыхание. Она попыталась ухватиться за что угодно, однако двигалась слишком медленно. А до стен было слишком далеко. Воспоминание о разгерметизации на Серрисе настигло ее – резкое, кристально-отчетливое. Отверстие в корпусе расширялось. Корабль рвался надвое, обе половины устремлялись в противоположных направлениях. Очередной порыв ветра проволок Киру мимо забрызганных кровью полок, в то отверстие, в пустоту. И все стихло. Глава VIII За бортом 1 Звезды и корабль вращались как в умопомрачительном калейдоскопе.