Я посмотрел через ее плечо на Теннесси в закусочной, обслуживавшую стол сопливых подростков, которые притворялись, что уронили какую-то посуду, чтобы заглянуть ей под юбку. Они смеялись, когда она наклонялась, и на этот раз я действительно обратил внимание на них, а не на нее. Моя кровь похолодела. Как они смеют. — Хорошо. Хорошо, — во всяком случае, услышал я свой собственный голос. Она повернула голову, чтобы проследить за моим взглядом, поняла, на кого я смотрю, и пронзила меня взглядом. — Габриэлла сказала, что вы с ней взяли паузу. — Мы решили перестать видеться, да. — Ну, это просто позор. Слушай, я знаю, каково это, хорошо? Папа Габриэллы был точно таким же, как ты. Очень востребован. Красивый, богатый, воспитанный. Ему было трудно остепениться, найти мир только с одной женщиной. Я понимаю очарование и очарование некоторых женщин в мужчинах, — ее голос стал высоким, почти пронзительным. Мы оба точно знали, кого она имела в виду. — Но я здесь, чтобы сказать тебе, дорогой, что Габриэлла все еще заинтересована. Вы хорошо повеселились в круизе, и теперь вы двое можете забыть об этом. Иногда мужчине нужно выпустить пар. Вытащить вещи из его организма, прежде чем он двинется дальше. Лучше бы ты сделал это сейчас, чем после свадьбы. Я хотел сказать ей, что ее дочь не может конкурировать даже с мизинцем Теннесси Тернер. Габриэлла была красивым подарком, перевязанным лентой, а Теннесси была бурной бомбой замедленного действия, завернутой в ловушку… и все же она была той, кого я хотел. Но поскольку я был собой, величайшим парнем из ныне живущих, я склонил голову с притворным смирением. — Мне очень жаль, миссис Холланд, но мне действительно нужно бежать. Она схватила меня за предплечье своими костлявыми пальцами, сильно надавив, чтобы я не двинулся. — Слышал, ты получаешь какую-то медицинскую награду. Это правда?" — Да. ААФП. Американская академия семейных врачей. Она схватила меня за воротник, шагнула мне в лицо, ее улыбка превратилась в хмурый взгляд. — Послушайте, доктор Костелло. Моя дочь умна, красива и хорошо зарабатывает. Лучший улов в этом богом забытом городе. Она готова пройти долгий путь, чтобы вы двое встретились. Я бы не хотела видеть, как ты используешь каких-то шлюх для секса на одну ночь и это приключение растягтвается на месяц или два. Не говоря уже о том, что люди начнут говорить, и я бы не хотела, чтобы это произошло. Я понятия не имел, как миссис Холланд пришла к выводу, что мы с Теннесси — просто пустяк, но спросить ее — значит подтвердить наши отношения, чего моя сопротивляющаяся подружка не хотела, а я не нуждался. Поэтому вместо того, чтобы подпитывать свое любопытство, я сделал шаг назад. — Мэм, я очень уважаю вашу дочь, но я нахожусь в таком положении, когда мне нужно долго и упорно думать о своем следующем шаге, и было бы нечестно по отношению к ней, если бы я ее дразнил. К тому времени, как я выбрался из умиротворенных (втянутых) когтей миссис Холланд, я отставал от дома примерно на десять минут. Я бросил еще один раздраженный взгляд на закусочную. Теннесси теперь отбивала водителя грузовика, который проезжал мимо города и, казалось, настойчиво флиртует с ней. По правде говоря, в тот момент я совсем не чувствовал себя сильным. Я чувствовал себя трусом. Загнанным в угол, чтобы горожане относились к Теннесси, как им заблагорассудится. И сама Теннесси запретила мне называть ее своей и защищать так, как я всегда хотел. Но, в конце концов, отвечать миссис Андервуд, или миссис Холланд, или просто брать от своей подруги все, что я хочу, не было и речи. Я был слишком хорош. Слишком приличный. Я покачал головой и пошел домой. *** Через час я был в аду. Точнее, в «Мерседесе» моего брата, когда мы ехали в Уинстон-Салем на его мальчишник. Я был назначен водителем, потому что доктор Круз Костелло — как вы уже догадались — всегда был на дежурстве. Что само по себе было не так уж и плохо. В любом случае, мне нужно было отказаться от алкоголя, если я хотел сохранить тело этого гибкого бегуна. Но тот факт, что Уатт пошел вперед и пригласил Роба? Это было непростительно. Прямо глупо. Достаточно того, что на днях мне пришлось терпеть присутствие этого придурка за ужином, пока моя мать лебезила перед ним и стонала о том, каким смущением была Теннесси для Фэрхоупа, но теперь мне пришлось провести с ним целую ночь вместе с Тимом Траппом и Кайлом, один из бесполезных сыновей, ответственных за Джерри & Сыновья. — Почему распался твой первый брак? — спросил Роб Уатта с пассажирского сиденья, откупоривая пиво. Он выглядел гораздо менее убитым горем, чем в тот день, когда я нашел его на крыльце дома его бывшей девушки. — Она была кокаином и обескровила меня в финансовом отношении, но, черт возьми, она была горячей задницей. Как насчет тебя? — Уатт пососал свою вейп-ручку. — Мой первый брак распался из-за того, что Джулианна была чертовой стервой, — Роб сделал смесь икоты и фырканья, что не принесло ему никаких очков, сделав глоток пива. — Она была прямо-таки капризной коровой и всегда ворчала, когда нам приходилось переезжать из-за моей работы — в чем моя вина, что мне нужно было ездить из школы в школу, чтобы тренировать? А Дэни, ну, Дэни… была милашкой. Он допил остатки своего напитка. — Что случилось потом? — спросил Кайл сзади, сидя на заднем сиденье и перекатывая себе косяк. — Она узнала, что у меня есть сын. — Женщины, — Уатт вздохнул, посасывая вейп. — Всегда такие драматичные. Все смеялись. — Она планировала поездку в Фэрхоуп, чтобы удивить меня на день рождения, вернуть меня в мой родной город, увидеть моих родителей, и мне пришлось объяснять ей, почему мы не можем поехать, — ныл Роб. — Ты скрывал от нее, что у тебя есть сын? — я спросил. Это был первый раз, когда я заговорил с тех пор, как мы отправились в путь, поэтому все повернулись ко мне, чтобы убедиться, что они правильно расслышали. Прежде чем Роб ответил, в машине воцарилась тишина. — Я не то чтобы горжусь этим, чувак. — Похоже, ты вернулся домой только потому, что все остальные планы провалились, — грубо сказал я. Лицо Роба посерьезнело, и он отложил пустую банку из-под пива. — Я вернулся домой, потому что пришло время собраться. Я допустил ошибку. Я плачу за это сейчас. —Вода под мостом, — Уатт махнул рукой, пытаясь успокоить ситуацию. — Ты вернулся, все хорошо. —Послушай, я знаю, что действительно облажался с ней. Я имею в виду Несси. С Джулианной и Дэни тоже, сэр, ебанутый. — Ты попытаешься вернуть ее? — Кайл лизнул рулонную бумагу своего косяка из стороны в сторону. В этот момент Тим дремал на заднем сидении между Кайлом и Робом, совершенно выбитый из колеи. Вот что случилось, когда тебе пришлось платить алименты двум разным женщинам и работать на трех работах. — Черт, да, — Роб усмехнулся. — У Несси все еще убийственное тело, дерзкий рот, и она мать моего сына. Бонусные баллы — она оплачивает свой путь по жизни, что не может повредить в моем финансовом положении. Полагаю, если она еще не пришла за моей глоткой в финансовом отношении, она не собирается. — Он захихикал, качая головой. — Хотя я имею в виду помощь ей. Я собираюсь начать платить за вещи Бира. А пока я собираюсь играть измученного святого несколько месяцев и, надеюсь, хотя бы ненадолго заползти обратно в ее постель. Думаешь, она получит меня? — Конечно, — сказал Уатт. — Может быть, — Кайл вскинул голову. Фыркнув, я сказал: — Знаешь, она не глупая и не отчаянная. — Что ты сказал? — рука Роба нашла мое плечо. Я стряхнул его. — Ничего такого. *** Через двадцать минут мы вошли в шикарный спорт-бар. Для нас была зарезервирована черная виниловая будка. Из динамиков гремела музыка кантри, на огромных плоских телевизорах на стенах транслировались футбольные матчи, а в нескольких ярдах от бара, который соединялся с каким-то танцевальным клубом, крутились и танцевали люди. У меня было острое чувство, что я единственный ответственный взрослый в этом баре со средним IQ в этом месте, равным таковому недоеденного саба. Уатт был моим братом, так что любовь к нему была частью пакета услуг, но я никогда не понимал его решений. Особенно тот, который пригласил одного из моих бывших лучших друзей на его мальчишник. Официантки, одетые даже меньше, чем в закусочной Теннесси, подавали еду в черных трусиках, подходящем лифчике и белом шелковом галстуке. Мы начали с выпивки и нескольких порций текилы, заказали еду, а затем еще порцию текилы. Все выпивали, как будто это был соревновательный вид спорта, а я смотрел и молился, чтобы никого не стошнило в «Мерседесе» по дороге домой. Машина была не моя, но мыть ее потом было бы головной болью. Семь рюмок и четыре кружки пива спустя, мой брат и его друзья были на грани катастрофы с алкогольным отравлением. Они были примерно в полушаге от того, чтобы сделать одинаковые ужасные татуировки, о которых они определенно пожалеют позже. Уатт, Кайл и Тим — последний казался заметно более бодрым после того, как выпил свой собственный вес в шотах — тащили свои почти средних лет задницы на танцпол, терлись промежностями о студенток под звуки Сэма Ханта и Блейка Шелтона.