Женщина развернула меня спиной к себе и приставила к горлу нож. Лезвие коснулось кожи. – Ведьма-а-ак, – яростно зашипела она. – Отдай мне шкуру, не то я прикончу ее. Бреннан не шелохнулся. – Ты делаешь хуже только себе. Оставь девушку в покое. – Тебе не запугать меня. В этом обличье ты беспомощен, как ощипанная курица, и все твои слова пусты. Шкуру я получу при любом раскладе, твое же дело решить, останется ведьма в живых или нет. – Так и быть, – рука, в которой Бреннан держал артефакт, напряглась. – Сначала отпусти ее. – Сначала – шкура. – Нож у тебя. А я беззащитен. – Значит, не тебе мне указывать. Буравя ее взглядом, Бреннан свернул черную ткань и бросил мне под ноги. Женщина оттолкнула меня, но не так, чтобы можно было упасть. Схватила ткань, как голодная собака, которой швырнули кусок мяса. – А теперь я убью тебя, – безумно скалясь, она направила кончик ножа в сторону парня. – В редкие ночи, когда мне удавалось поспать, я видела чудесные сны. В которых я топила тебя. Потрошила, обагряя море твоей кровью. А просыпаясь, я плакала от того, что это был лишь сладостный морок. Но теперь ты умрешь по-настоящему. – Ты получила шкуру. Убирайся. – Я еще не получила твою жизнь. Всему есть предел! – Не бери грех на душу, – вмешалась я. – Что тебе даст убийство, кроме мгновения торжества? Ты будешь потом мучиться из-за вины. Бреннан добрый и хороший человек, а я ведьма, меня нельзя обмануть. Нож все еще оставался в ее руке. – Не тревожься о моей душе. Душа фейри не как у людей. Она не меняется, к ней ничего не пристает. А то, что ведьму нельзя обмануть, – это сказки. Ты же позволила ведьмаку обвести себя вокруг пальца. Ведьмак коварен, – она сделала эффектную паузу и добавила, выпучив глаза: – Ведьмак двулик. – Много болтаешь, – одернул ее Бреннан. – Ведьмак пошел дорогой зла-а-а, – осмелела рассказчица. – Хитрый, хитрый, злой ведьмак. Люди слепы и не видят ничего, а Другая сторона знает все-е-е. Широкими шагами Бреннан приблизился к нам и загородил меня собой. – Если ты пообещаешь не убивать меня, я скажу, где сейчас спрятал ловушки и как их уничтожить. Тогда другие шелки не попадутся. Та с минуту обдумывала предложение и в конце концов согласилась. И надо отдать должное ее честности: когда Бреннан поведал, где спрятал зачарованные раковины, пояснив, что днем они неопасны и их можно попросту разбить, она выбросила нож в море. – Напуганный и покорный. Пожалуй, это даже лучше твоей смерти. – Как мне еще перед тобой унизиться, чтобы ты ушла? От возбуждения у шантажистки проступил румянец. – Скажи ей правду! Пусть знает, какому злодею готова отдать свое сердце. Обида за Бреннана захлестнула меня, сметая жалость к бывшей в плену фейри. – Что за чушь ты несешь? Никакой он не злодей. А если он и делает что-то плохое, то только по указу отца, которому не может противостоять. Честное слово, никогда не слышала такого истеричного смеха! Обретя свободу, фейри не могла справиться с эмоциями, смотреть на нее было неприятно. – Нет у него отца. Его отец давно сгнил в могиле, – воскликнула она с кровожадным наслаждением. – Он сам себе хозяин. Какая нелепость, правда? Я обхватила Бреннана руками и ткнулась лицом в его плечо. Слышать весь этот бред было невыносимо, он рушил очевидную логику и отравлял недоверием. И если мне так худо, каково же Бреннану выслушивать ахинею выжившей из ума служанки. – Это правда, – сказал он принужденно. – У меня нет отца. А теперь убирайся. Явно довольная собой, фейри набросила на себя ткань-шкуру и превратилась в тюленя. Большого и черного. Она неестественно широко распахнула пасть, внезапно полную длинных, как иглы, зубов, и утробно заревела. Я чуть не лишилась чувств от страха перед монстром, а вот Бреннан даже не дрогнул. – У нас уговор, – напомнил он. Чудовищный тюлень рявкнул еще раз и, воистину дельфиньим прыжком достигнув воды, убрался прочь. Еще несколько секунд у меня в голове прокручивался мощный всплеск. Как бы то ни было, мы остались одни. Или втроем. Если считать большой знак вопроса, повисший между нами. – Боюсь, больше нет смысла притворяться. – Бреннан вывернулся из моих объятий. – Ты, наверное, сама уже все поняла. Прекрасно, что он считает меня умной, но я же в магии полный профан. А в отношениях ведьмаков и их семей еще сложнее разобраться. А ведь мне же дали подсказки. – Тот человек не твой отец. Мистер Сэфайр. – Да. Это было невероятно. Реальность вокруг меня снова менялась. Я как будто повторно провалилась в другой мир. – Он… – я напряглась, подбирая подходящие варианты. – Он его двойник? Бреннан качнул головой. – Ох, Юна… Я ошиблась. А вариантов оставалось немного. Сделав глубокий вдох, я сжала кулаки, готовясь к новому потрясению. – Кто ты такой? Слабый кивок. Я попала в цель. – Я – это он. Я мистер Сэфайр. Я владелец поместья. Я ректор академии. Я держу твою душу в плену. Как же сложно в этом мире! Вот он. Коварный злодей. Двуликий ведьмак. Два человека с одним именем. Я отошла от него и села на выступ в стене. Сейчас бы рухнуть в постель и хотя бы на часок от всего этого бардака отключиться. – Прости, – горько произнес парень, не осмеливаясь приблизиться ко мне. – Не представляю, как я тебе противен сейчас. Я и сам себе противен. – Тебя… Вас правда двое? – Давай я попробую объяснить, хоть в это и непросто поверить. Двадцать два года назад умер мой отец, Бальфур Сэфайр, и Школа трех ведьм осталась без хозяина. Я был единственным потомком, унаследовавшим дар, поэтому ковен назначил меня его преемником. Я не мог противиться решению самых могущественных ведьм графства, но и предавать свои принципы было выше моих сил. Магия ведьм и ведьмаков далеко не всегда бывает доброй, ты знаешь. А потакание злу противоречит моим убеждениям. Ковен давил на меня, меня даже поймали в соседнем графстве, когда я пытался бежать из страны. И в ночь перед вступлением в должность я решился провести ритуал. В книгах я не нашел ничего подходящего, поэтому сам написал заклинание, продумал детали обряда. Мне хотелось оставаться собой, даже если придется управлять школой. Отстаивать свое мнение, менять правила. Но магия не всегда бывает предсказуемой, – на этом месте Бреннан поднял с пола свой пиджак и встряхнул его, как бы желая, пускай и чуть-чуть, оттянуть неприятный момент. – Меня разделило на двух человек. Один изменился, стал ректором, преданным ковену и традициям. Другой навсегда остался мальчишкой с наивным сердцем. Я слушала его историю, как красивую сказку. Печальную, но такую прекрасную. Мальчик с сапфировыми глазами. Что ты с собой сделал? – Бреннан, мне так жаль. – Это не самое страшное. Дар не раздвоился. Он достался той половине. А этой, – он развел руками, – не досталось ни крупицы. И он знает меня лучше, чем я его. Все мои слабые места. Как видишь, я полностью в чужой власти. А если пользуюсь какой-то магией, то лишь уже готовыми чарами. И естественно, под контролем. Ну вот. Теперь ты знаешь, каким я был дураком двадцать два года назад. Я порывисто вскочила и подбежала к нему. – Не говори глупости! Никакой ты не дурак, ты все правильно сделал. Ужасно, что ты мучаешься, глядя на все со стороны, но ты молодец, что не сдался. – И я тебя не пугаю? – Нет, конечно! – Ты видела, на что он способен. И испытала на себе. – Он – это не ты. И я докажу. Хочешь? – Как же? Я взяла его лицо в руки, встала на цыпочки и поцеловала в губы.