— Значит, мы находимся недалеко от Атакамской пустыни? — спросил Дик Сэнд. — Совершенно верно, мой юный друг. Эта пустыня начинается за горным хребтом, который виден на горизонте. — Пустыня Атакама! — повторил Дик Сэнд. — Да, мой юный друг, — подтвердил Гэррис. — Атакамская пустыня, пожалуй, самая любопытная и наименее исследованная часть Южной Америки. Эта своеобразная местность резко отличается от всей остальной страны. — Неужели вы рискуете в одиночку путешествовать по пустыне? — спросила миссис Уэлдон. — О, я уже не раз совершал такие переходы! — ответил Гэррис. — В двухстах милях отсюда расположена крупная ферма — гациенда Сан-Феличе. Она принадлежит моему брату. Я часто бываю у него по своим торговым делам и сейчас направляюсь к нему. Если вы пожелаете отправиться со мной — могу поручиться, что вас встретит там самый сердечный прием. Оттуда уже легко добраться до города Атакамы: мой брат с величайшей радостью предоставит вам средства передвижения. Это любезное предложение, сделанное как будто от чистого сердца, говорило в пользу американца. Гэррис, ожидая ответа, снова обратился к миссис Уэлдон: — Эти негры — ваши невольники? Он указал на Тома и его товарищей. — В Соединенных Штатах нет больше рабов, — живо возразила миссис Уэлдон. — Северные штаты давно уничтожили рабство, и южанам пришлось последовать примеру северян. — Ах да, верно, — сказал Гэррис. — Я и позабыл, война тысяча восемьсот шестьдесят второго года разрешила этот важный вопрос. Прошу извинения у этих господ, — добавил Гэррис с оттенком иронии в голосе; так говорили с неграми американцы из южных штатов. — Но видя, что эти джентльмены служат у вас, я подумал… — Они не служили и не служат у меня, сударь, — прервала его миссис Уэлдон. — Мы почли бы за честь служить вам, миссис Уэлдон, — сказал старый Том, — Но — пусть это будет известно мистеру Гэррису — мы никому не принадлежим! Правда, я был рабом. Когда мне было шесть лет, меня захватили в Африке работорговцы и продали в Америку. Но мой сын Бат родился, когда я уже был свободным человеком, да и все мои спутники — дети свободных людей. — С чем вас и поздравляю, — ответил Гэррис тоном, в котором миссис Уэлдон почудилась насмешка. — Впрочем, на земле Боливии нет рабов. Следовательно, вам нечего бояться, и вы можете путешествовать здесь с такой же безопасностью, как и по штатам Новой Англии[53]. В эту минуту из грота вышел маленький Джек в сопровождении Нан. Мальчик протирал глазки. Увидев мать, он бегом бросился к ней. Миссис Уэлдон нежно поцеловала сына. — Какой славный мальчуган! — сказал американец, подходя к Джеку. — Это мой сын, — ответила миссис Уэлдон. — О миссис Уэлдон! Вы, верно, страдали вдвойне во время этих тяжких испытаний: за себя и за сына! — Теперь это все в прошлом, мистер Гэррис. Благодарение богу, Джек цел и невредим, как и все мы. — Разрешите поцеловать это прелестное дитя? — спросил Гэррис. — Охотно, сударь. Но, очевидно, мистер Гэррис не понравился маленькому Джеку — он только теснее прижался к матери. — Вот как! — сказал Гэррис. — Ты не хочешь поцеловать меня, крошка? Значит, я кажусь тебе страшным? — Извините его, сударь, — поспешила сказать миссис Уэлдон. — Джек очень застенчивый ребенок. — Ну хорошо, позже мы с тобой познакомимся поближе, — ответил Гэррис. — Когда мы придем в гациенду, там для тебя найдется славный пони, который поможет нам подружиться. Но и упоминание о «славном пони» не смягчило маленького Джека. Миссис Уэлдон поспешила переменить тему разговора — она боялась, что неприветливость Джека заденет человека, который так любезно предложил ей свои услуги. Дик Сэнд раздумывал о приглашении Гэрриса идти ним на гациенду Сан-Феличе. Оно пришлось очень кстати, но переход в двести миль то по лесам, то по голой равнине должен был очень утомить миссис Уэлдон и Джека: ведь никаких средств передвижения было. Дик поделился своими сомнениями с Гэррисом и с интересом ждал его ответа. — Действительно, это длинный переход, — сказал Гэррис. — Но в лесу, в сотне шагов от берега, меня ждет лошадь. Я охотно предоставлю ее в распоряжение миссис Уэлдон и ее сына. Мужчины пойдут пешком, но смею вас уверить, что и пеший переход не представит ни каких трудностей и не будет слишком утомителен. Кстати, когда я говорил о двухстах милях, я имел в виду путь вдоль извилистого берега: этим путем я только что прошел сам. Но если мы пойдем напрямик, через лес, дорога сократится по меньшей мере на восемьдесят миль. Делая в день до десяти миль, мы незаметно доберемся до гациенды. Миссис Уэлдон поблагодарила американца. — Если действительно хотите доказать свою благодарность, примите приглашение, которое я вам сделал — ответил Гэррис. — Мне, правда, еще ни разу не приходилось бывать в этом лесу, но я не сомневаюсь, что без труда найду дорогу: я ведь привык странствовать по лесам. Вот с продовольствием дело обстоит хуже. Я захватил собой в дорогу ровно столько провизии, сколько нужно мне одному, чтобы добраться до Сан-Феличе. — Мистер Гэррис, — сказала миссис Уэлдон, — у нас к счастью, провизии больше чем достаточно, и мы охотно поделимся с вами. — Вот и отлично, миссис Уэлдон! — воскликнул Гэррис. — Все устраивается как нельзя лучше, и, мне кажется, нам остается только двинуться в путь. Гэррис пошел было к лесу, чтобы привести оставленную там лошадь, но Дик Сэнд остановил его новым и вопросом. Юноше не улыбалась перспектива отойти от берега моря и углубиться в девственный лес, тянущийся на сотни миль. Дик Сэнд был истым моряком, и ему не хотелось покидать побережья. — Мистер Гэррис, — сказал он, — меня смущает этот переход в сто двадцать миль по Атакамской пустыне. Не лучше ли нам идти вдоль берега? На север или на юг — мне все равно, лишь бы добраться до ближайшего приморского города. Гэррис слегка нахмурил брови. — Юный друг мой, — сказал он, — как ни плохо я знаю это побережье, мне известно, что ближайший приморский город отстоит от нас в трехстах или четырехстах милях… — К северу — это верно, — прервал его Дик, — но к югу?… — А к югу, — возразил американец, — нужно будет спуститься до самого Чили. Следовательно, переход будет не короче. Кроме того, на вашем месте я постарался бы не приближаться к пампе Аргентинской республики. Сам я, к великому сожалению, не могу сопровождать вас туда… — Разве корабли, следующие из Чили в Перу, не проходят в виду этого берега? — спросила миссис Уэлдон. — Нет, — ответил Гэррис. — Курс их проложен в открытом море. Вероятно, вы не встретили ни одного судна? — Вы правы, — сказала миссис Уэлдон. — Итак, Дик, есть ли у тебя еще какие-нибудь вопросы к мистеру Гэррису? — Только один, миссис Уэлдон, — ответил юноша, которому очень не хотелось соглашаться. — Я хотел бы узнать у мистера Гэрриса, в каком порту мы найдем судно, которое доставит нас в Сан-Франциско. — Право, мой юный друг, я затрудняюсь ответить на этот вопрос, — сказал американец. — Я знаю только, что из гациенды Сан-Феличе мы найдем способ доставить вас в город Атакаму, а оттуда… — Мистер Гэррис, — прервала его миссис Уэлдон, — не думайте, пожалуйста, что Дику не по душе ваше приглашение! — Нет, миссис Уэлдон, нет! — воскликнул, юноша. — Я с благодарностью готов принять предложение мистера Гэрриса. Единственно, о чем я сожалею, это о том, что «Пилигрим» не потерпел крушения несколькими градусами севернее или южнее. Тогда бы мы были вблизи порта, нам легче было бы вернуться на родину и не пришлось бы злоупотреблять любезностью мистера Гэрриса. — Помилуйте, я очень рад, — сказал Гэррис. — Ведь я вам уже говорил, что здесь редко удается встретить соотечественников. Для меня истинное удовольствие оказать вам эту услугу. — Мы принимаем ваше предложение, мистер Гэррис, — ответила миссис Уэлдон. — Но все же я не хочу лишать вас лошади. Я хороший ходок… — А я еще лучший, — с поклоном сказал Гэррис. — Я привык странствовать по пампе, и если наш отряд задержится в пути, то, смею думать, это произойдет не по моей вине. Нет, миссис Уэлдон, на лошади поедете вы и ваш маленький Джек. Впрочем, нет ничего невозможного в том, что дорогой мы встретим кого-либо из служащих гациенды. И если они будут ехать верхом, то охотно уступят нам своих лошадей. Дик Сэнд видел, что, выдвигая новые возражения против предложения Гэрриса, он только огорчит миссис Уэл дон. — Мистер Гэррис, — сказал он, — когда мы выступаем? — Сегодня же, мой юный друг! — ответил Гэррис. Дождливый период начинается здесь в апреле, и надо постараться до его наступления прибыть в гациенду Сан-Феличе. Дорога через лес — кратчайшая и, пожалуй, самая безопасная. Кочевники-индейцы редко забираются в лес: они предпочитают грабить на побережье. — Том и вы, друзья мои, — сказал Дик, обращаясь к неграм, — нам остается сейчас же заняться приготовлением к походу. Отберем из запаса провизии то, что всего легче нести, и все упакуем в тюки; поклажу мы распределим между собой. — Мистер Дик, — сказал Геркулес, — если хотите, я один понесу весь груз. — Нет, мой славный Геркулес, — ответил юноша, лучше поделить ношу между всеми. — Вы, видно, силач, Геркулес, — сказал мистер Гэррис, оглядывая с головы до ног негра, словно тот был выставлен для продажи. — На африканских невольничьих рынках за вас дали бы немало. — Не больше, чем я стою, — смеясь, ответил Геркулес. — Только покупателям пришлось бы здорово побегать, чтобы поймать меня. Условившись обо всем, принялись за дело, чтобы ускорить выступление в поход. Сборы были непродолжительны, ведь путь от побережья до гапиенды Сан-Феличе должен был отнять не больше десяти дней. — Мистер Гэррис, прежде чем мы воспользуемся вашим гостеприимством, мы хотели бы видеть вас у себя в гостях, — сказала миссис Уэлдон. — Надеюсь, вы не откажетесь позавтракать с нами? — С удовольствием, миссис Уэлдон, с удовольствием, — весело ответил Гэррис. — Через несколько минут завтрак будет готов. — Отлично, миссис Уэлдон. Я использую это время, чтобы сходить за лошадью. Она-то уже позавтракала. — Разрешите сопровождать вас? — спросил Дик Сэнд американца. — Если хотите, мой юный друг, — ответил Гэррис, — пойдемте, я покажу вам нижнее течение этой реки. И они ушли вдвоем. Тем временем миссис Уэлдон послала Геркулеса на поиски энтомолога. Кузену Бенедикту было мало дела до того, что творилось вокруг. Он бродил по опушке леса в поисках редкостных насекомых, но ничего не нашел. Геркулесу пришлось чуть не насильно привести его. Миссис Уэлдон сообщила кузену Бенедикту, что решено отправиться пешком через лес в глубь страны и что поход будет продолжаться дней десять.