– Это еще один наш родственник, – подала голос Вероника. Она отошла от сестры и приглаживала волосы, точно кошка, которую потискали грязными руками, и теперь она старательно умывается, стирая с себя чужие запахи и отпечатки. – И твой тоже. Сын дяди Вениамина. – Скажи лучше – еще один претендент. – Претендент? – повторила Тишка. Женя насмешливо взглянула на нее. Глаза у нее при солнечном свете оказались карие, яркие, с золотыми искрами. – Девочки, вы Лелика не видели? Все трое обернулись. На площадку из-за деревьев вышел сухопарый подтянутый человек. Он поразительно напомнил Тишке игрушечных солдатиков, которых собирал папа: узкоплечих, с прямыми спинами и крошечными усиками под острыми носами. – Нет, дядь Юр, не видели, – ответила за всех Женька. Тишка бросила быстрый взгляд в окно второго этажа. Лелик был в комнате десять минут назад. Но с учетом мыши, обнаруженной в ящике буфета бабушкой Раисой, вряд ли отец ищет его, чтобы представить к награде. Поэтому она промолчала. Сухопарый собирался уходить, но задержал на ней взгляд. – Подождите-ка… Ты уж не Янина ли? Тишка кивнула: – Здравствуйте. – Здравствуйте! Вот так дела! Значит, Таня все-таки… Он осекся. Нахмурился. Скупо улыбнулся, не переставая хмуриться, отчего лицо его приобрело странное выражение, и присел перед девочкой на корточки. – Я думал, ты старше. Сколько тебе? – Двенадцать. Теперь лицо его выразило веселое недоумение. Ну давайте, дядя Юра, присоединяйтесь к клубу желающих сообщить о несовпадении роста и возраста! Но отец Лелика сказал совсем другое: – Ты на отца очень похожа. Приятно познакомиться, Янина. Протянул руку и бережно пожал неуверенную ладошку. Когда дядя Юра скрылся за деревьями, Женька обошла вокруг Тишки, щуря карий глаз. – Тебе правда двенадцать? Девочка кивнула. Внутри билась маленькая яркая радость, надо было не расплескать ее. – Мне четырнадцать. Она, – Женька кивнула на сестру, – на год младше. Мы тут уже две недели торчим. А тебя надолго сюда? Тишка пожала плечами. – Снова язык проглотила, – констатировала Женька. – Слушай… Она осеклась и вскинула голову. Издалека донесся старческий голос, такой громкий, отрывистый и противный, будто кто-то лупил по ведру железной палкой. Сестры переглянулись. – Изольда! – шепнула Женька. Глаза ее расширились. – Живо за ней! – Я не пойду… – Вероника легла на траву, закинула руки за голову. – Тухлятина! Женька метнулась прочь, но в последний момент обернулась и бросила короткий взгляд на Тишку. Трактовать его можно было как угодно. Тишка решила, что это приглашение, и бросилась следом. Они выбежали к забору и помчались вдоль него. Женька пригибалась и высматривала кого-то сквозь щели между досками, Тишка старалась не отставать. – Чшш! Женька остановилась. За забором кто-то прошел, ворча тем же неприятным скрипучим голосом, от которого перед глазами Тишки промелькнул темно-фиолетовый разряд. До девочек донесся густой запах приторных духов. Обе поморщились. «Замри!» – одними губами предупредила Женька. Старуха постепенно удалялась по тропинке. Только аромат висел в воздухе застывшей удушливой волной. – Кто это? – шепнула Тишка. – Молчи! Женька приподнялась на цыпочках. – Теперь можно! Она с усилием сдвинула доску забора и открылась узкая щель, в которую Женька протиснулась, не обращая внимания на Тишку. Поколебавшись, та последовала за ней. Ее больно стукнуло по ноге отпущенной доской, Тишка ойкнула, но Женька обернулась и мазнула по ней таким злым взглядом, что девочка прикусила язык. Теперь они бежали по тропинке, держась в тени забора. Высокая фигура с каким-то нелепым сооружением на голове успела отойти на приличное расстояние. Женька неожиданно свернула на боковую тропинку между домами. Из-под ног ее выскочила заполошная курица, заметалась, наткнулась на Тишку, взбила воздух крыльями. Девочка в растерянности замерла, а когда пришла в себя, Женька пропала. Где она? Перепрыгнула через калитку? На крыльцо соседнего дома вышла толстуха в красном халате и подозрительно уставилась на девочку. Тишка почувствовала себя нарушительницей закона. Она притворилась, что рассматривает жимолость перед домом, зачем-то взрыхлила ногой землю и заторопилась подальше от места несостоявшегося преступления. Как-то все странно закончилось. Странно и глупо. Она в задумчивости свернула налево, прошла еще немного, поискала взглядом суматошную курицу и спохватилась, что, кажется, впервые видит эту дорожку. Сунулась в один проход, другой – и поняла, что окончательно заплутала. Размеров поселка Тишка не представляла. Даже фамилию бабушки с дедушкой не помнила. С другой стороны, деда Прохора наверняка знают соседи: она поспрашивает и найдет свой дом. – Эй! Подросток лет пятнадцати стоял, прислонившись к забору, и рассматривал Тишку из-под кепки, надвинутой на глаза. Девочка не заметила, откуда он взялся. – Заплутала? – Он облизнул губы и отлепился от забора. – Угу. – Пойдем, выведу тебя. Он сплюнул в кусты и уверенно двинулся по тропинке. – Эй! Стой! Парень и не подумал слушаться. – Подожди! – Тишка, запыхавшись, догнала его. – А откуда ты знаешь, куда нужно меня вывести? – К Савельевым. «Савельевы!» Больше Тишка вопросов не задавала. Послушно топала за неожиданным спасителем, радуясь, что не пришлось стучаться в чужие двери и просить помощи. Дом, утопленный в зелени, она узнала издалека и радостно ускорила шаг. Парень толкнул входную дверь, словно бывал здесь уже не раз. В столовой собрались взрослые. Тишка запуталась взглядом в незнакомых лицах. – Ба! Младшее поколение! – А что это вы такие встрепанные? – Кушать хотите? Тишкин проводник все эти вопросы проигнорировал. Кепку снял, ударил взрослым жестом об коленку и даже, показалось девочке, чуть ли не поклонился Прохору, сидевшему во главе стола.