Когда Раиса подбежала к дверям, там уже толпились остальные. – Ох ты ж господи! – охала Люда, прижав ладонь к губам. – Мальчики! Алешенька! Перепуганная Рая заглянула внутрь. Паша сидел у стены, вытирая кровь с перепачканного лица. Вырывающегося Лелика с белыми от ярости глазами едва удерживал отец. – Да я что… – бормотал ошарашенный Пашка. – Я ничего! Я как лучше хотел! Лелик ничего не отвечал, но выдирался с такой отчаянной силой, что, казалось, вот-вот вырвет себе руки. – Ты его избил? – хмуро обратилась Женька к Паше. – Я его пальцем не тронул! Только птичку ему принес. А он как кинется! – Да угомонись ты! – рявкнул на сына Юра. – Как будто взбесился! – Лелик! Что с тобой? Юра, кажется, едва удерживался от оплеухи. Он не понимал, что нашло на его тихого болезненного сына, и даже испугался силе этой ярости, непонятно откуда взявшейся в тщедушном тельце. – Держи его, Юрочка! – кудахтала Люда. – Надо успокоительное! Принесите кто-нибудь валерьянку! Из угла поднялась маленькая фигурка. Раиса только сейчас заметила Тишку, все это время что-то рассматривавшую на полу. – Ты ее убил! Звонкий голос прозвучал как пощечина. Все замолчали. – Чего? – изумился Пашка. – Ты убил птицу! – Ну да… Он же сам сказал утром, что не может ее зарисовать, потому что она далеко! Вот я и постарался… – Ах вот в чем дело! – Юрий наконец все понял и испытал облегчение. – Паша, ты принес ему птицу, чтобы он мог ее нарисовать с натуры! Да хватит дергаться! – это уже Лелику. Пашка почти испуганно посмотрел на окровавленную ладонь. – Рогатку сделал… – бормотал он. – Выслеживал ее. Как лучше хотел, честное слово! А чего случилось-то? Леш, за что ты меня? Всем стало неловко. Этот большой побитый парень поскуливал, как собака, и был так явно расстроен и испуган происходящим, что молчаливо рвущийся к нему Лелик казался воплощением беспричинной злобы. – Правда, нехорошо вышло, – подала голос Женька. – Я как лучше хотел… помириться думал… – Врешь! – выкрикнула Тишка. – Ты это нарочно! – Чего-о?! Девочка сжала кулаки и шагнула к Пашке: – Нарочно! Эта птичка не нужна была ему мертвая! Он их любит! Лелик внезапно перестал вырываться. – Ты знал, что так все получится! – наступала Тишка. Кажется, она сама готова была вот-вот броситься на сына Тамары и Вениамина. – Ты все продумал! Люда всплеснула руками: – Яна, Яночка! Да что ж ты такое сочинила! Пашка обвел всех ошарашенным взглядом. – Я чего… я извиниться! – бессвязно заговорил он. – Лелик вчера мне велел, чтобы я больше с вами не общался, дядя Юра. Вот я и пришел… прощения попросил! – Что он тебе велел? – недоверчиво переспросил Юра. – Ну, это… Я думал, вы знаете. Думал, вы его сами об этом попросили. – Я попросил?! Лелик, это правда? Мальчик молчал, закусив губу. – Лелик! Говори! Пашка вскочил. – Ты же сама все слышала! – воззвал он к Тишке. Взгляды взрослых обратились к девочке. – Это так? – тихо спросил Юра. – Мой сын потребовал, чтобы Паша со мной не разговаривал? Яна, отвечай! Тишка беспомощно посмотрела на Лелика. Тот молчал и глядел себе под ноги. – Да, – шепнула она. – Но все было совсем по-другому! Юра выпустил руки сына. Секунду всем казалось, что он отшвырнет его. Но Юрий только отряхнул ладони. – Не ожидал от тебя, – брезгливо сказал он. – Это низость, Алексей. И вышел. Остальные понемногу потянулись за ним. Поняв, что развлечений больше не будет, ускользнула Женька. Люда ушла, охая и причитая. Раиса увела Пашку промывать разбитое лицо. Тишка с Леликом остались одни. – Иди, – попросил мальчик. – Ну уж нет! – Иди, – повторил он. Поднял мертвую малиновку, держа ее бережно, как хрустальную. – Я сам справлюсь. Правда. Тишка чуть не задохнулась. – Этот урод тебя обвинил! Выставил каким-то мерзавцем… Несправедливо! Я поговорю с твоим отцом! Я ему все объясню… расскажу… – Ничего ты ему не объяснишь, – устало сказал Лелик. – У него каменная голова. Там все мысли выбиты долотом. Ступай, Тиша. Мне надо птичку похоронить. От взрослой обреченности в его голосе Тишка ощутила себя жалкой, беспомощной и глупой. Она молча дотронулась до его плеча, повернулась и быстро вышла. Вечером в комнату Лелика заглянул отец. Мальчика не было. На столе лежал открытый альбом. Юрий подошел, склонился над рисунком, рассматривая его с недоверием, почти испугом. Посреди листа с необычайной тщательностью была нарисована мертвая малиновка. 2 С утра Татьяна поссорилась с Раисой. Повод был пустяковый. Но все в доме были так напряжены, как будто это на их крыльце нашли труп. Бедная Раиса ни в чем не была виновата. Она просто увидела в окно Тишку и заметила, что девочке нужно гулять в другой одежде. – В какой? – взвилась Татьяна. – В юбке? В порнографических платьицах, как Женя? – Танюша, но эти шорты…