Пэррис. Хорошо, сэр… Вчера вечером я шел лесом домой и… увидел мою дочь и… (указывая на Абигайль) мою племянницу у костра. Они плясали, с ними были еще девушки. Хэйл (удивлен). Им разрешается плясать? Пэррис. Нет, конечно. Они плясали тайком. Энн (сгорая от нетерпения). Рабыня мистера Пэрриса умеет вызывать духов, сэр. Пэррис. Это ваше предположение, гуди Энн. Я не уверен… Энн (испуганно, очень тихо). Но зато я уверена в этом, сэр. Я послала своего ребенка, чтобы Титуба ей сказала, кто погубил ее сестер. Ребекка (в ужасе). Энн! Как вы решились?! Послать ребенка в лес вызывать духов! Энн. Пусть меня судит бог, но не вы, Ребекка. Я больше не хочу слышать ваши нравоучения. (Хэйлу). Разве здесь все чисто, сэр, — потерять семерых детей? Все они умирали, не прожив и дня. Пэррис. Тише. Ребекка, сочувствуя ее горю, отворачивается. Молчание. Хэйл. Ни один не прожил и дня? Энн. Да, сэр. Слова Энн произвели на Хэйла тяжелое впечатление, он задумался. Все смотрят на него. Наконец Хэйл подходит к столу, берет одну из книг, что принес с собой, начинает листать. Молчание. Пэррис (осторожно). Что это за книга, сэр? Энн. О чем она? Хэйл. В этой книге запечатлены все тайны невидимого мира. Все разгадано и учтено. Здесь дьявол без прикрас, без одежд, в которые он облачается, чтобы нас обмануть. Все ведьмы — и те, что обретаются на земле, и те, что скрываются в морских глубинах или витают в воздухе, — все они описаны здесь. Не беспокойтесь, если дьявол среди нас — я сокрушу его. Ему не удастся скрыться! (Подходит к кровати). Ребекка. Девочке, ваше преподобие, надеюсь, ничего не угрожает? Хэйл. Трудно поручиться в этом деле. Если она в тисках дьявола, то нам придется прибегнуть к помощи меча. Ребекка (вставая). Пожалуй, лучше уйти. Я слишком стара для этого. Пэррис (укоризненно). Вы уходите, Ребекка, прежде чем мы вскроем гнойник всех наших бед?! Ребекка. Будем надеяться. Я пойду молиться богу за вас всех. Пэррис (задрожав, с негодованием). Уж не хотите ли вы сказать, что мы намерены якшаться с сатаной? Небольшая пауза. Ребекка. Я бы хотела одного — понять! (Уходит). Все молчат, явно оскорбленные; ни от кого не ускользнули нотки морального превосходства в словах Ребекки. Патнэм (резко). Послушайте, мистер Хэйл, не будем отвлекаться. Садитесь, прошу вас… Джайлс. Мистер Хэйл, вот вы — ученый человек. Ответьте мне, пожалуйста: что означает, когда человек читает книги? Хэйл. Какие книги? Джайлс. Не знаю. Она прячет их. Хэйл. Кто прячет? Джайлс. Моя жена. Часто, когда я ночью просыпаюсь, вижу — сидит моя Марта с книгой в руках и читает. Что вы об этом думаете? Хэйл. Ну, смотря какие книги. Совсем не обязательно, чтобы… Джайлс (перебивая). Это меня смущает. Совсем недавно произошел такой случай. Мы с женой находились в комнате, и я хотел было произнести молитву. И, знаете ли, чувствую, что не могу. Пробую начать и — не могу. Потом она вышла из комнаты, и я произнес молитву без запинки. Коротко скажем о старике Джайлсе — только потому, что судьба его оказалась в некотором смысле необычной. Ему восемьдесят три года, и ни с кем в Сейлеме не связано столько курьезов, и никого в городе не ругали так часто. Если, например, у кого-нибудь пропадала корова, то первым делом ее искали возле дома Джайлса; если ночью случался пожар, то вспоминали опять-таки того же Джайлса. Но Джайлс не ломал себе голову над тем, что о нем думают. К церкви он обратился лишь несколько лет назад, когда женился на Марте. Может быть, присутствие жены и помешало ему вспомнить слова молитвы, но он ничего не сказал, что выучил эти слова недавно… Поэтому нет ничего удивительного, что он и вспомнил их не сразу. Что и говорить — Джайлс был человек с причудами, порой назойливый, но безусловно простодушный и храбрый. Однажды он утверждал, что видел дьявола в образе борова. «Здорово испугался?» — спросили его. Джайлс сразу же позабыл, о чем говорил, в сознании у него застряло только одно слово «испугался». — «Испугался? — переспросил он. — Что означает это слово? Я никогда этого не испытывал!» Хэйл. Все, о чем вы мне рассказали, весьма странно. Забыть слова молитвы. И сразу вспомнить. Очень странно. Мы с вами еще потолкуем об этом. Джайлс. Я ни в чем не подозреваю ее. Но хочу знать — какие книжки она читает? А она не отвечает, когда я спрашиваю. Хэйл. Мы вернемся к этому разговору. (Ко всем). Прошу внимания. (Снова подходит к Бетти). Чудовищные вещи могут произойти в комнате, если дьявол овладел душой этой девочки. Мистер Патнэм, приблизьтесь к кровати — на тот случай если девочка полетит. Патнэм подходит к кровати, держа руки наготове на случай, если Бетти в самом деле вздумает лететь. Хэйл смотрит на Бетти, изучает. Он пытается посадить ее, но она бессильно виснет у него на руках. Все следят за ним, затаив дыхание. Ты слышишь меня, детка? Я — Джон Хэйл, проповедник из Беверлея. Я пришел помочь тебе, дорогая. Ты не забыла двух моих девочек? Помнишь, ты их видела в Беверлее? Бетти неподвижна. Пэррис (в страхе). Почему дьявол должен был избрать мою Бетти? Разве мало у нас безнравственных людей? Хэйл. Невелика честь — завладеть душой безнравственного человека. Чем чище душа — тем выше победа дьявола. А что может быть чище души дочери проповедника? Джайлс. Какая глубина мысли! Мистер Пэррис, какая глубина! Пэррис (решительно). Бетти! Отвечай мистеру Хэйлу! Бетти! Хэйл. Кто обидел тебя, дитя? Кто заставляет молчать? Мужчина или женщина? А может, птица незримо от всех прилетела к тебе? Или это свинья? Или мышь? Отвечай! Ребенок неподвижно лежит у него на руках. Хэйл (опускает Бетти на кровать, простирает руки вперед. Шепчет молитву). In nomini Domini Savaoth sui filii que ite ad infernos[11]. Девочка не шевелится. (Внезапно оборачивается и в упор смотрит на Абигайль. Даже зрачки его сузились). Абигайль, что за танцы вы отплясывали в лесу? Абигайль. Самый обыкновенный танец, ваше преподобие.