— Он остановился у каких-то своих друзей, — ответила Мариша. — Адрес у меня есть. Это на Просвещения. — Ну, поехали, — и Инна нажала на газ. — А потом — домой. Бритый прав, я совершенно не занимаюсь Степкой. Он, наверное, скоро забудет, как его мать и выглядит. Добравшись до Просвещения, подруги не без труда нашли нужный дом. Все строения на огромной площади были похожи одно на другое, так что оставалось удивляться, как сами жители микрорайона находят дорогу домой. Разве что по запаху или повинуясь какой-то внутренней интуиции. — Вот этот дом, — сказала Инна, указывая на длинную панельную коробку, получившую в народе меткое название «корабль» за крохотные окошки, располагавшиеся высоко от уровня пола и действительно напоминавшие иллюминаторы на морском транспорте. Дом был малость облупившимся. И темно-розовую краску его стен обильно испещряли белые швы замазки. Растительность возле него была буйная, но хаотичная. Из зарослей торчали тополя и клены. А между ними плотно друг к другу стояли машины, создавая впечатление зеленого гаража. У подъездов было намусорено и грязно. Видимо, дворник был болен или вовсе отсутствовал. Лифт работал, но почему-то только до одиннадцатого этажа. Подругам не повезло, им нужно было на двенадцатый. — Наконец-то! — выдохнула Инна, когда они оказались возле нужной квартиры. — Дрянь твоя тетка. Не могла, что ли, вместе с адресом дать и телефон друзей твоего дяди? Вдруг их никого нет дома? — Ты тоже могла бы попросить Бритого пробить нам этот телефон по адресу, — парировала Мариша, нажав на кнопочку звонка. — Что ты! — взмахнула рукой Инна. — Бритого сейчас трогать нельзя. Во всяком случае, до тех пор, пока он нам не узнает место регистрации всех Шлюпиковых Елен подходящего возраста. А то, если на него слишком насесть, Бритый может взбрыкнуть и вообще ничего не сделает. — Да, это верно, — согласилась Мариша, прислушиваясь к тишине, царившей за дверью. — Бритый в последнее время стал какой-то нервный. Ты его полечить не пробовала? Что-нибудь легкое? Санаторное лечение на Финском заливе. Или поездка в Чехию. Что-нибудь такое спокойное и необременительное. Вроде бы и отдых, а вместе с тем и польза для организма. Но Инна ничего не успела ответить подруге про организм Бритого, потому что в этот момент дверь открылась, и на пороге появилась хорошенькая юная девушка. На вид ей было никак не больше четырнадцати-пятнадцати лет. — Вы к кому? — спросила она. — Соколова можно увидеть? — произнесла Мариша, кляня себя последними словами, что не запомнила, как имя теткиного мужа. — Дядю Леню? — обрадовалась девочка. — Проходите, он дома! На кухне вино с папой пьет. — Так, значит, дядя Леня, — пробормотала себе под нос Мариша. — Не запутаться бы. Подруги прошли следом за своей провожатой на кухню и обнаружили там двух совершенно одинаково бородатых мужчин. Впрочем, некоторое различие в них наблюдалось. Один был повыше и пошире, а другой поменьше и потощее. Но лишь самую малость. Одеты они были в одинаковые синие спортивные костюмы, белые футболки, и даже волосы у них были почти одинакового цвета. — Дядя Леня? — спросила Мариша, не глядя конкретно ни на одного из мужчин, а уставившись куда-то в сторону оплетенной соломой пузатой бутылки вина. — Да! — густым басом откликнулся бородач поплотней и повыше. — Вы ко мне? — Ага, — кивнула Мариша. — Если вы муж моей тети Фелисии, то я к вам. — Фелисия? — недоуменно произнес бородач. — Это моя жена. А вы кто? — Я ваша племянница, — обрадовала его Мариша. — Племянница? — что-то не спешил радоваться бородатый дядя Леня. — Но у меня нет никаких племянниц. — Теперь есть! — прямо-таки лучась счастьем, заверила его Мариша. — Поздравляю тебя, Ленька! — воскликнул приятель художника. — Ну, и поперло же тебе в последнее время. Выставка на ура прошла. Почти все работы распродал. А теперь вот еще и красавица племянница образовалась. — Откуда вы, девушка? — в упор глядя на Маришу, спросил у нее дядя Леня. — Вы ведь не моя племянница. Своих родственников я хорошо знаю. — Завидую вам, — призналась Мариша. — Потому что большую половину своих собственных родичей я узнала только в последние несколько дней. Да и то весьма странным образом. Одним словом, я племянница вашей жены. — Ах, вот оно что! — воскликнул художник. — А я уж испугался! Садись к нам! А это кто с тобой? Еще одна моя родственница? — Я — ее подруга, — ответила Инна, присаживаясь к столу. — Так, давайте знакомиться! — жизнерадостно воскликнул дядя Леня. Его друга звали Сева. И он тоже был художником. Причина жизнерадостности дяди Лени объяснялась легко. Во-первых, у него в жизни все складывалось удачно. А во-вторых, под столом каталось уже шесть пустых винных бутылок, родных сестер той последней, которая стояла на столе. Дядя Леня поставил перед подругами по стакану и щедро плеснул в них красного вина. — За нашу неожиданную встречу! — провозгласил он и залпом выпил свой стакан. — Вот ведь странно, мне жена никогда не говорила, что у нее в Питере есть взрослая племянница. Про брата, да, помню, говорила. А вот про его дочь ни разу. — Потому что ее брат и сам забыл, что у него имеется дочь, — ответила за Маришу Инна. — Мы ему только вчера об этом напомнили. — Нельзя сказать, что вы его слишком поторопили, — деликатно заметил дядя Леня. — Ну, а ко мне вы по какому вопросу? Сразу предупреждаю, что портреты я не рисую. Хотя для родственниц могу сделать исключение. — Нет, нет, — запротестовала Мариша. — Дело в том, что ко мне приехала женщина по фамилии Шлюпикова, которая назвалась моей тетей. Но потом ее похитили, и выяснилось, что она вовсе никакая мне не тетя. А настоящая моя тетя сидит в Москве у себя дома. — Ну, а я тут при чем? — недоуменно развел руками дядя Леня. — Дело в том, что та женщина, которая представилась мне тетей, очень хорошо знала разные семейные истории, — сказала Мариша. — Но моя настоящая тетя клянется, что не знает никакой Шлюпиковой Елены Витальевны. Может быть, вы ее знаете? — Я так понимаю, что Шлюпикова Елена Витальевна и была той женщиной, которая представилась тебе моей женой? — спросил у Мариши художник, проявивший неожиданную после седьмой выпитой бутылки вина проницательность. — А так как ты никогда не видела своей настоящей тетки, то и позволила себя обмануть? — Да, — кивнула Мариша. — Хм, — задумался художник. — Шлюпикова… Елена Витальевна… Хм. А фотографии ее у вас нет? Подруги развели руками. — Жаль, — сказал дядя Леня. — Вообще-то знакомых по имени Елена у меня много. Но вот Шлюпикова… Нет, девочки, такой я не припомню. — Ну, а вообще вы кому-нибудь рассказывали про семью вашей жены? — спросила у него Мариша. — Даже и не знаю, — пожал плечами художник. — Что-то я, безусловно, рассказывал. Чего только под хорошее вино и закуску не расскажешь. Но сейчас я уже, конечно, не помню, кому и что болтал. Но если честно, то я даже не знал, что у брата моей жены есть взрослая дочь. Подруги разочарованно переглянулись. Если дядя Леня не знал о существовании Мариши, то и рассказать о ней таинственной тете Лисе он никак не мог. Приходилось признать, что на сей раз подруги вытянули пустую карту. — Но если вдруг вспомните что-нибудь полезное, то позвоните, пожалуйста, — сказала Мариша, протягивая дяде Лене бумажку с номерами своих телефонов. После этого подруги отправились домой. — Господи, как я устала! — простонала Мариша. — Такое впечатление, что всю дорогу до Москвы и обратно на мне везли камни. — Куда теперь? — спросила у нее Инна. — Может быть, перекусим? Всю дорогу из Москвы в Питер Бритый гнал как сумасшедший, остановившись только один раз на бензоколонке. Там подругам удалось купить по пакетику чипсов, какое-то печенье и пару пирожных довольно сомнительного качества. Но они слопали всю эту снедь, запивая ее фантой, и чувствовали себя на седьмом небе от блаженства. Но, увы, больше Бритый по дороге не останавливался. И есть сейчас обеим девушкам хотелось просто смертельно. — Поехали лучше ко мне, — предложила Инне Мариша. — Мама наверняка к нашему приезду наготовила кучу еды. Вспомнив, как вкусно умеет готовить Тамара Ильинична, Инна облизнулась и согласилась ехать к Марише. К тому же Степка уже спал, Бритый был на работе, а сидеть с Анной Семеновной — няней Степки и выслушивать от нее нотации Инне не хотелось. Тамара Ильинична и в самом деле не подвела. На столе горкой высились пирожки с золотистой корочкой и разными начинками. Они были еще теплые, и подруги с жадностью набросились на них. Тесто так и таяло во рту. А начинка была сплошное наслаждение. — М-м! — простонала Инна. — Как вкусно! — Скушайте щей, — предложила Тамара Ильинична. — Только что сварила. Вкусные получились. Сама целую тарелку съела. Подруги съели и кислых щей. В отличие от обычной вареной капусты, кислую вареную капусту Маришин организм признавал и даже приветствовал. После щей с пирожками последовал салат из консервированной кукурузы, отварной свеклы, натертой на крупной терке, и мелко нарезанных кусочков ананаса. Все это было полито заправкой из оливкового масла, сока лимона, соли и сахара. Кисло-сладкий салат отлично сочетался с последовавшим за ним картофельным пюре и жареными свиными лопатками. — Ох, я так наелась, что даже шевельнуться не могу, — наконец отвалилась от стола Инна. — Ну, какие у вас новости? — спросила Тамара Ильинична у подруг, когда они наконец наелись. — Мариша, познакомилась ты со своими родственниками? — Только с тетей Фелисией и ее мужем, — сказала Мариша. — И знаешь, первая тетка Лиса мне в качестве тетки приглянулась значительно больше. — А твой дядя? — Да, еще я видела своего дядю, — сонно кивнула Мариша. — Славный дядька. Упитанный такой. Художник. А дедуля куда-то смылся. Его я не увидела. — А отец? — Да! — воскликнула Мариша. — Самое главное! Я же видела своего папочку! — Ну и как он? — Процветает! — буркнула Мариша. — У него живет какая-то молодая девица, которую он называет своей женой. И сам папочка явно хорошо обеспечен. — Вот как? — задумчиво произнесла Тамара Ильинична. — Мариша, слушай, как ты смотришь, если я все-таки поеду по той путевке в Париж, которую купила мне тетя Лиса? — Отлично смотрю! — заявила Мариша. — А когда мы найдем эту тетю Лису, я верну ей деньги за поездку. Раз уж она нам никакая не родня. — Конечно, поезжайте, а то ведь путевка пропадет, — сказала Инна. — Когда вам нужно выезжать? Если через пару дней, то можете про возврат денег вообще забыть. Тамара Ильинична заметно погрустнела. — Завтра, — сказала она. — Ну, так вам деньги тогда за нее точно ни копейки не вернут! — со знанием дела произнесла Инна. — Как не вернут? — очень удивилась Тамара Ильинична. — Почему? Путевка ведь еще не просрочена! — Им ведь уже не успеть найти другого клиента на эту поездку. А если и найдут, то визу ему все равно оформить уже не успеют, — объяснила ей Инна. — Вот и получится, что путевка пропадет. А фирма убытки нести по вашей милости не станет.