Так промолвил По-Пок-Кивис, Замышляя злую шутку. — Нет ни глупой Миннегаги, Ни хозяина, ни бабки; Тут теперь что хочешь делай!» Стиснув ворона за горло, Он вертел им, как трещоткой, Как мешком с травой целебной, Придушил его и бросил, Чтоб висел он над вигвамом, На позор его владельцу, На позор для Гайаваты. А потом вошел в жилище, Раскидал кругом порога Всю хозяйственную утварь, Раскидал куда попало Все котлы, горшки и миски, Мех бобров и горностаев, Шкуры буйволов и рысей, На позор Нокомис старой, На позор для Миннегаги. Беззаботно напевая И посвистывая белкам, Шел он по лесу, а белки Грызли желуди на ветках, Шелухой в него кидали; Беззаботно пел он птицам, И за темною листвою Так же весело и звонко Отвечали пеньем птицы. Со скалистого прибрежья Он смотрел на Гитчи-Гюми, Лег на самом видном месте И с злорадством дожидался Возвращенья Гайаваты. На спине, раскинув руки, Он дремал в полдневном зное. Далеко под ним плескались, Омывали берег волны, Высоко над ним сияло Голубою бездной небо, А кругом носились птицы, Стаи птиц носились с криком И почти что задевали По-Пок-Кивиса крылами. Он убил их много-много, Он десятками швырял их Со скалистого прибрежья Прямо в волны Гитчи-Гюми. И Кайошк, морская чайка, Наконец вскричала громко: «Это дерзкий По-Пок-Кивис! Это он нас избивает! Где же брат наш, Гайавата? Известите Гайавату!» Погоня за По-Пок-Кивисом Гневом вспыхнул Гайавата, Возвратившись на деревню, Увидав народ в смятенье, Услыхавши, что наделал